Мэри Поппинс и маленькие маги

      — Рассаживайтесь по местам, подвиньтесь. Мест тут немного, да и на класс это не очень похоже, — тараторил мужчина, рассаживая два класса детей везде, где можно было сесть.       Помещение действительно мало походило на классную комнату, да и вообще на место, куда можно привести детей. Оно напоминало склад, давно забытый и заброшенный, и сантиметровый слой пыли ясно давал это понять. В то же время, новые, чистые парты резко выбивались на фоне старой покошенной мебели. Через пару высоких окон в кладовку вливался яркий солнечный свет, делая места чуть уютнее, и заставляя пыль в воздухе быть видимой человеческим глазом.       Дождавшись, пока ученики рассядутся по местам, профессор Фирт одернул ткань, скрывающую черную школьную доску, и в воздух поднялось ещё больше пыли. Первые ряды — если эту мешанину из парт вообще можно разделить по рядам — тут же закашлялись от неё и начали закрывать рукавами мантии лицо, профессор же расчихался и подбежал к окну, чтобы впустить свежий воздух.       — Мне очень жаль, дети. Мой кабинет всё еще недоступен из-за всей этой краски… — раздражённо извинился учитель, вспоминая очередную проказу Пивза. — Так, давайте-ка сделаем это место чуть более пригодным для, — говоря это, профессор облокотился рукой на узкий подоконник и тут же пожалел об этом, так как моментально прилип к поверхности. — Для… Для хоть чего-нибудь, — отклеившись от окна, Джастин Фирт выхватил палочку и направил ее в воздух.       На мгновение каждый из первокурсников затаил дыхание в ожидании заклинания. Может учитель сейчас создаст поток мыльной пены или может он телепортирует их в совершенно новое помещение? Не такое грязное и мрачное. А может…       — Мобилипулвис! (1) — выкрикнул Джастин, и пыль со всех предметов поднялась в воздух и скаталась в клубок размером с футбольный мяч, который профессор незамедлительно выкинул в окно со второго этажа. — Теперь это забота Ранкоруса, — подытожил учитель, скидывая все проблемы на завхоза.       По классу разнесся смешок, но учитель, не обращая на это внимания, взмахнул палочкой и заставил пару мелков вырисовывать солнечную систему на доске.       — Астрономия — наука о небесных телах! Кометы, звезды, метеориты! Представьте себе, когда мы смотрим на звездное небо, мы смотрим в прошлое на четыре миллиарда лет! — учитель явно получал наслаждение, рассказывая о космосе. — Тысячи звезд, что мы видим сейчас, давно мертвы, ведь несмотря на то, что свет движется со скоростью триста тысяч километров в секунду, чтобы добраться до Земли, ему нужно много, много, очень много лет! — мелки за спиной будто иллюстрировали всё, что говорил учитель, но, к сожалению, как только сражение с пылью закончилось, многие ученики потеряли к профессору всякий интерес.       Маленькая девочка с гербом Пуффендуя, вышитым на мантии, была в их числе, ведь давно узнала всё, о чём говорил учитель, от тёти. Её больше интересовало заклинание, которым профессор поднял пыль в воздух. Разве не вингардиум левиоса создано для такой работы? Аккуратно вытащив из портфеля палочку, Мэри начала шептать запомнившееся заклинание.       — Моблипипулувс, — прошептала она, направляя кончик палочки на листок на полу. Если он вдруг взлетит, учитель мог бы подумать на сквозняк, и Мэри полагала, что это самая безопасная мишень.       — Что ты делаешь? — тихо спросил мальчик, сидящий рядом.       Мэри подпрыгнула на месте от неожиданности и чуть не выронила не очень удобно лежащую в руке палочку.       — Я… пытаюсь повторить это… Мопилупилунс, — продолжала девочка коверкать заклинание всё тем же шёпотом.       — Оно звучит не так и… Ты тут больше ничего не поднимешь, — мальчишка, кажется был раздражён поступками соседки по парте, но все же продолжал разговор.       — Что ты имеешь в виду? — Мэри наконец села ровно и посмотрела на мальчика с короткими черными волосами и хмурым взглядом, прожигающим насквозь нарушительницу спокойствия, сидящего рядом в Когтевранской мантии. — О! Ты с Когтеврана? А у меня там тётя училась!       — Мне всё равно. Не мешай учиться, — отвернувшись, фыркнул он.       На некоторое время такое холодное отношение заставило Мэри замолчать, но ненадолго.       — Что ты имел в виду, говоря, что я больше ничего не подниму?       Мальчишка тяжело выдохнул, поняв, что зря он вообще начал разговор, но то ли манеры, то ли чувство долга заставило его ответить.       — Мобили нужно, чтобы заставить летать различные предметы. Нужно назвать предмет на латыни и добавить Мобили. Ты больше ничего не поднимешь, потому что пыли не осталось, — пояснил он.       Казалось, девочка наконец успокоилась, но не тут то было.       — Мобилилисточикус, — произнесла Мэри, надеясь на работу заклинания на «латыни».       — Арх… Дай сюда, — сказав это, мальчик схватил свою палочку и, чуть не спихнув Мэри со стула, наклонился вбок и начал колдовать сам, — Мобиличартем! — уверенно произнес он, и лист действительно подскочил вверх на пару сантиметров.       Мгновение радости от удавшегося фокуса затмил бешеный страх проведения подобного на уроке. Сердце заколотилось, дети вернули листок, сложили руки на парту, делая вид, что сейчас ничего не произошло.       Мальчишка попытался наконец сосредоточиться на уроке, но сердце его, кажется, билось так громко, что заглушало не только голос учителя, но и его собственные мысли.       — Меня Мэри Поппинс зовут, — как ни в чем не бывало представилась собеседница.       Поглядев секунду на протянутую руку, мальчик нерешительно пожал её.       — Адальберт Уоффлинг.       — Ой! А я тебя помню! — обрадовалась Мэри гораздо громче, чем следовало, но учитель погрузился в свой рассказ о космосе так глубоко, что даже пушечный выстрел не отвлек бы его от описания строения звезд.       — Тише! — прошипел Адальберт, боясь быть пойманным на неподобающем поведении.       — Ты так обрадовался, когда попал на Когтевран, — не унималась Мэри.       Мальчик, совершенно смирившись с тем, что урок он прослушал, тяжело вздохнул.       — Разумеется. У меня и мама, и папа с Когтеврана, — объяснил Адальберт.       — А… Ну… Тогда понятно, — ответила Мэри, хотя на самом деле, то, где учились его мама и папа, не особо объясняли ей желание попасть именно на этот факультет.       По окончании урока ученики вышли из грязного склада в коридор, где чистый воздух подарил прохладу и свежесть. Все дети мысленно поблагодарили завхоза за хорошо проветриваемое помещение и понадеялись, что уж к следующему уроку кабинет астрономии будет наконец готов.       Но длилось счастье недолго. Следующий урок у первокурсников был в подвале, за железной дверью, ведущей в мрачное помещение, освещённое лишь парой маленьких окон под самым потолком.       — Сегодня мы с вами начнем изучать чудесный мир бурлящих котлов и ювелирных весов — Зельеварение, — говорил профессор Свупстикс, становясь за свой стол, заставленный колбами, пробирками и склянками со всевозможными ингредиентами.       Несмотря на скудное освещение, флаконы блестели и переливались, будто кто-то пролил на серый стол и все, что он держит, зелье красоты, что, учитывая в каком кабинете он находился, было бы не удивительно.       — Кто знает название самого популярного зелья из рогатого слизня? Кстати, вы знали, что слизни способны растягивать тело и пролезать даже в очень небольшие отверстия?       — Э… Зелье для излечения фурункулов, — произнес Адальберт, проигнорировав интересный факт про улиток без раковин.       — Десять очков Когтеврану! — наградил Свупстикс ученика за верный ответ и полез руками к банкам, ища нужную. — Также, важным ингредиентом являются, — начал преподаватель, крутя в руках склянку, наполненную острыми зубами, но тут его внимание отвлек маленький зеленый паучок, сидящий на крышке.       Казалось, то ли паук загипнотизировал профессора, то ли профессор пытается проникнуть в мысли восьмилапому.       — Ох, какой ты красивый, — ласково произнес учитель, не отрывая взгляда от паукообразного. — Знаете, погода очень четко отражается на плетении паутины, — начал он, обращаясь уже к ученикам почти шепотом. — Если паук плетет паутину во время дождя, значит, вскоре будет ясная погода, а когда он уменьшает размеры паутины или разрывает основные ее нити, это знак того, что скоро будет ветрено!       Урок, даже не начавшись, плавно перерос в уход за магическими существами. А точнее пауками… Когда же ученики вышли за дверь, все, что они узнали, были различные факты про насекомых и то, что профессор Зельеварения не умеет расставлять приоритеты.       Наконец, когда пытка юных волшебников и волшебниц знаниями, которые пригодятся им примерно никогда, кроме как на СОВ, закончилась, дети с облегчением и урчащими животами направились в большой зал за заслуженным обедом.       Походя минут пятнадцать по серому, однотипному подвалу замка, дети поняли, что потерялись.       — Так, все нормально. Нам просто нужно спросить у кого-нибудь дорогу, — уверенно поставила задачу девочка из Пуффендуя.       — Ага, вот только тут никого нет, — ответил ей когтевранец.       Дети начали было ругаться, если бы не приведение проплывшее в другой части коридора.       — Елена! Елена, подождите! — закричал Адальберт, узнав в призраке один из символов Когтеврана и машинально схватив Мэри за руку, побежал к дочери основательницы факультета.       За ними побежали и другие ученики, а девушка лишь остановилась, глядя на заблудившихся детей.       — Вы не могли бы помочь нам найти дорогу к большому залу? — тяжело дыша попросил Уоффлинг.       Елена вначале оглядела Когтевранскую нашивку на мантии ученика, после осмотрела с головы до ног Мэри, взглянула и куда-то в даль.       — Идите дальше по коридору, — подсказала она и растворилась в стене.       Первокурсникам ничего не оставалось, кроме как пойти дальше, слепо опираясь на, буквально, призрачное описание дороги. Но и этот путь очень скоро показался детям неверным.       — Наверное хорошо летать сквозь стены. Летишь наверх и вот ты уже на обеде.       — Ага, только призракам не особо нужен обед…       Группа учеников так бы и продолжала свое шествие в никуда, если бы внезапно одна из тысячи одинаковых дверей не распахнулась, и оттуда не вышла пара студентов Слизерина. Чуть не сбив с ног одиннадцатилетнего мальчика, русый парень хотел быстро уйти, но тут его взгляд встретился с Мэри.       — Братик! — радостно воскликнула она, бросаясь обнимать Генри Поппинса.       — Мэри? Что ты тут делаешь? — опешил брат, с тревогой осматривая младшую сестренку.       — Мы заблудились, — пояснила другая девочка.       Генри недовольно покачал головой.       — Мы проводим вас. Идем, — Генри уверенно направился куда-то, держа сестру за руку. Другая слизеринка шла рядом, а остальные первокурсники просто старались не отставать.       — А ты тут что делал? — с претензией в голосе спросила Мэри, поглядев на третьекурсницу в зеленой накидке.       Брат поджал губы, прежде чем ответить. Он всегда делал так, когда разговор был ему неприятен, Мэри знала это точно.       — Давай ты просто не будешь об этом вспоминать, а я… А я сделаю что-нибудь взамен.       — Тогда ты должен мне летучую шипучку из Хогсмита, — улыбнулась девочка.       — Договорились.       Один поворот сменялся другим, но первокурсники уже не боялись, что идут куда-то не туда, несмотря на то, что в громадном замке даже учитель мог заблудиться. Мэри все это время посматривала на слизеринку.       — Кэти Рэйнолс — моя подруга. Я тебе про нее рассказывал, — представил Генри девушку сестре, желая остановить акт сжигания слизеринки глазами.       — Просто подруга? — ехидно спросила Мэри, заставив обоих смутиться.       — М-Мэри! — единственное, что ответил парень.       Разумеется, на обед в большом зале вся группа детей опоздала. Многие ученики уже заканчивали трапезу, место заполняли отрывки разговоров и запах жареной курочки. Синди Крабл со значком старосты факультета на зеленой мантии мгновенно материализовалась у группы детей и оттащила слизеринцев к их столу. Она явно не хотела, чтобы ругань слышали дети, но все же, обрывки довольно агрессивных фраз в стиле «Год не успел начаться, а вы двое уже опаздываете?», все равно были услышаны первокурсниками.       Такое поведение старосты огорчило Мэри. Не то, чтобы она защищала брата от любых нападок или же была уверена в его безгрешности, совсем нет. Генри Поппинс был обалдуем и периодически ругать его было просто необходимым, а иначе парень бы совсем перестал чувствовать границы. Но Мэри собиралась сесть за стол слизерина и поведать братику о первых днях в стенах замка, новых друзьях и умениях, но появление старосты раскололо планы на совместный обед.       Пара взволнованных вопросов от старосты Пуффендуя, и дети, наконец, принялись за заслуженный обед. Вокруг летали привидения, Пивз переворачивал картины вверх тормашками, а завхоз пытался отловить вредного полтергейста. Учащиеся вокруг что-то обсуждали, доедая салат, а учителя перебирали свитки с домашним заданием, совсем позабыв про трапезу. Мэри с облегчением выдохнула, и неприятное чувство от блуждания по катакомбам испарилось. Год только начался, и обещал быть интересным.