Вас много, а я один

Командор высвободился из цепких рук Андрея и кинулся к Антошке, который неуклюже замер на насыпи, так и не поднявшись. Взялся за тяжелый рюкзак, потянул, помогая Антошке выпрямиться, обеспокоенно глянул на правую руку. Антошка прикусил губу, из последних сил сдерживаясь. По неестественно белому лицу катились слёзы. — Больно, — сказал Командор. Антошка не ответил — да это был и не вопрос. — Ничего, сейчас. Командор осторожно отвел Антошку вниз, на траву, где дожидались остальные. — Рюкзак надо снять. — Угу. Антошка придерживал правую руку уцелевшей левой и тщетно старался сосредоточить взгляд на порхавшем рядом голубом мотыльке. Командор молча распустил лямки, чтобы не тревожить руку, и поставил рюкзак на землю. Свой тоже стащил, дробовик отдал Арсению. — Командор, что там? — спросил Василёк. — Перелом? — Похоже. Расстели спальник. Лёлик, аптечку. Стас, следи за дорогой. Денис зачарованно наблюдал, как слаженно все работают. Даже те, кому Командор ничего не сказал, кажется, действовали по какому-то общеизвестному и отрепетированному сценарию. Антошку усадили на спальник, рядом положили аптечку, расступились, чтобы не мешать. — Руку надо осмотреть, — сказал Командор. — Будет больно. — Уже больно, — равнодушно ответил Антошка. Командор взял его за подбородок, заглянул в глаза: — Можешь сфокусировать взгляд? — Кого? — Посмотри на меня. — Там мотылек улетел. Жалко. Бесцветность слов никак не вязалась с перекошенным от боли лицом. Командор вытряхнул на ладонь анальгин. — Андрей, дай фляжку. Открутил крышку, сунул таблетки Антошке в рот: — Запей. Антошка послушно глотнул воды, неуклюже прижимая руку к ребрам. Командор тем временем тронул двумя пальцами трепещущую жилку у него на шее, глянул на часы. — Ничего, жить будешь. Таблетки скоро подействуют, станет легче. Командор сел слева от Антошки, обнял его за плечи и спросил: — Таблицу умножения помнишь? Антошка медленно повернулся, устремил в его сторону недоумевающий взгляд: — Зачем? — Рассказывай. — Зачем? — Надо. Антошка помолчал, потом неуверенно сказал: — Шестью восемь — сорок восемь? — Продолжай. — Шестью девять… Хрен его знает. — Точнее. — Сорок восемь плюс шесть… Пятьдесят четыре? — Продолжай. Антошка продолжал, всё реже путаясь и говоря всё четче. — Командор, — благоговейно прошептал Андрей, — ты снова оказался прав! Пригодилась таблица умножения! — Руку всё же придется осмотреть, — сказал Командор, отмахнувшись от Андрея. — Я аккуратно. Антошка медленно отвел в сторону левую ладонь, позволяя Командору ощупать предполагаемый перелом. — Обидно, что правая, — сказал Стас. Антошка виновато опустил глаза. — Ведущую руку чаще ломают, она реагирует быстрее, — ответил Командор. — Так болит? Антошка рвано вдохнул, не ответил. — Осколки не прощупываются, кость не торчит. Это уже хорошо, — невозмутимо продолжал Командор, ощупывая поочередно левую руку и правую. — Припухлость есть. Можешь сжать кулак? Антошка испуганно помотал головой. — Не можешь или боишься? — Мне и так уже больно, — зло ответил Антошка. — Я знаю. Потерпи. Андрей, достань котелок, налей в него воды. Василёк, приготовь гипсовый бинт, вату и обычный бинт. — Он и гипс накладывать умеет? — шепотом спросил Денис. — Конечно, умеет, это же Командор, — оскорбился Андрей. — Может, там и не перелом, — робко предположил Лёлик. — Кости же не торчат. — Скорее всего, кость просто надломлена, у детей так бывает, — сказал Командор. — Обездвижить на всякий случай надо, чтобы не сломать окончательно. — А откуда мы знаем, что это не ушиб? — спросил Андрей. — Мы не знаем. Мы предполагаем. Боль слишком сильная для простого ушиба. — Ну, это же Антошка, ему всегда больно, — возразил Андрей. — Чувствительный. — Помолчи. Василёк, клади бинты в воду. Концы немного размотай, а то потом не найдешь. Не топи, просто опусти и больше не трогай, чтобы гипс не высыпался. Подержишь руку. — Не надо! — вскинулся Антошка. — Больнее, чем сейчас, не будет, — упокоил его Командор. — Руку надо подержать на весу, чтобы гипс вышел правильной формы. Тебе будет легче, если Василёк поможет. — Ладно, — обреченно кивнул Антошка. — Молодец. — Командор заглянул в котелок. — Пузырьки вышли, значит, уже можно. Он осторожно отвел Антошкину руку в сторону, чуть разогнул ее в локте, кивнул Васильку: — Придержи за ладонь. Василёк сел напротив, взял Антошку за пальцы: — Так? Командор кивнул, потянулся за ватой, комментируя: — Подложка нужна, чтобы кожа не стиралась. Просто выкладываем вату тонким слоем, особенно там, где кости выпирают. — То есть в Антошкином случае — везде, — любезно уточнил Андрей. — Цыц. — Командор, это что, урок? — нахмурился Лёлик, ужасно не любивший учиться. — В каком-то роде. Вы должны знать, как наложить гипс. — Но ты же знаешь, — возразил Митя. — Меня может не оказаться рядом. Дети совсем притихли, а Командор всё так же невозмутимо продолжал объяснять: — Бинт нужно отжать, чтобы гипс не вытек вместе с водой. И начинаем наматывать. Вообще-то должно быть примерно шесть слоев, но нам не хватит бинта. Ничего, четыре слоя — уже стабильно. Аккуратно, без натяжения, чтобы ничего не передавить… Как ты? — Нормально, — через силу ответил Антошка. Денис наблюдал, как Командор старательно формирует и разглаживает гипс, как Василёк удерживает руку Антошки на весу, и почему-то мысленно фиксировал их абсолютную непохожесть. Василёк, наверное, перерастет Командора: он уже широкоплечий, массивный, хоть и угловатый, как все подростки. А Антошка… Ну, ничего удивительного, что он на ровном месте сломал руку. Тонкий весь, хрупкий, голубовато-прозрачный, как мамин фарфор. Интересно, это его в его общине так недокормили? Или генетика виновата? Посмотреть бы на их родителей… На этой мысли Денис споткнулся, поняв, что Василёк, может быть, своих родителей и не видел никогда. А остальные? — Всё, — объявил Командор. — Сохни. — Мне продолжать держать? — спросил Василёк. — Держи. Минут за двадцать схватится. — А потом? — спросил Денис. — Посмотрим. Если Антошка будет в состоянии, пойдем дальше. Если нет, подождем. — Командор… — Что, Андрей? — Можно вопрос? — Можно. Но учти, что руки у меня теперь свободны. — Ты действительно думаешь, что мы когда-нибудь останемся одни? — спросил Андрей и тут же уточнил: — Без тебя. — Я думаю, — вздохнул Командор, — что знаниями нужно делиться, чтобы они не пропали. Особенно — раз нас теперь так мало.