Разговоры у реки
10 мая 2020 г. в 07:43
— А ты бы хотел полететь в космос? — спросил Лёлик, вытянувшись на траве и мечтательно глядя на проплывающие вверху облака.
— Нет, там темно, — ответил Антошка.
— А я раньше хотел. Представляешь, летишь себе, полная свобода, вокруг планеты маленькие-маленькие… Земля такая вся круглая, сине-зеленая, в дымке облаков…
— Угу, и метеоритный дождь. Нарежет тебя на кусочки, как на крупной терке, а потом всё в атмосфере сгорит, — мрачно резюмировал Антошка.
— Да ну тебя, — обиделся Лёлик.
— Я тоже в космос не хочу, — сказал Стас. — Я хочу в филармонию. И чтобы там мой дедушка солировал. В филармонии совсем другой звук…
Стас вздохнул и закрыл глаза.
— А я на море хочу, — сказал Антошка. — Чтобы вода с белой пеной, ракушки, медузы…
— Акулы, — радостно подхватил Андрей.
— И вафельные трубочки с вареной сгущенкой, — сказал Арсений. — Их на пляже всегда продавали. Мы однажды…
Он резко замолчал.
— Мы однажды пытались сделать вафельный торт, — невозмутимо продолжил за него Андрей. — Помнишь, Командор?
— Такое забудешь, — хмыкнул Командор, перебирая какие-то щепки и палочки.
— Вкусно было? — спросил Митя.
— Ну, как тебе сказать… Липко и сладко. Очень липко и очень сладко.
— Вку-усно, — мечтательно протянул Митя.
Командор кашлянул, и Андрей нехотя признал:
— Но вкус сметаны и лука перебить все равно не удалось.
— А зачем вы их туда сунули? — удивился Лёлик.
— Просто вафель у нас не было, а была куча таких злаковых хлебцев со вкусом лука и сметаны, — пояснил Андрей. — Командор их до сих пор видеть не может.
— Я их сразу не любил, — возразил Командор. — Твой торт просто стал последней каплей.
— А я не люблю рисовые хлебцы, — сказал Антошка. — Такие толстые, круглые, которые на шайбу похожи.
— Поэтому мы их никогда не берем, — шепнул Денису Андрей. — Хотя в магазинах их полно.
— Я же не виноват, что меня от них тошнит, — обиделся Антошка. — Просто отец общины всегда заставлял доедать. Я не могу, когда заставляют.
Денис нахмурился, припоминая сцену за обедом.
— Командор не бьет, если не доесть, — сказал Василёк, перехватив его взгляд.
— Отец общины говорил, что нужно очищать тело и душу, чтобы мир исцелился, — продолжал Антошка, сосредоточенно обрывая чешуйки с еловой шишки. — Если бы я достаточно долго ел этот пенопласт, может, щель бы меня пропустила…
— Вряд ли, — покачал головой Командор. — Так только пищевые расстройства зарабатывают.
— Он говорил, что всем воздается по заслугам, — с сомнением ответил Антошка.
— И поэтому его самого посадили на кол, — радостно заключил Андрей.
Командор бросил на него выразительный взгляд.
— А нечего людям лица тарелками бить, — твердо сказал Андрей.
Рука Антошки метнулась ко лбу, коснулась тонкого, едва заметного шрама над бровью.
— Хватит, — сказал Командор. — Отец общины умер. Пусть покоится с миром.
Он аккуратно отвел Антошкину руку от лица и вложил в нее квадратную деревянную пластинку.
— Это что? — спросил Антошка, недоуменно разглядывая деревяшку.
— Очищение души от ненужных мыслей.
— А?
— Крестики-нолики эти ваши.
Антошка посмотрел на пластинку повнимательнее. Размера она была небольшого, с две ладони. Ровное поле разделено на девять клеток, границы прочерчены при помощи увеличительного стекла.
— А рисовать чем? — спросил Лёлик. — Углем, что ли?
— Рисовать не надо, — ответил Командор. Он вручил Лёлику увеличительное стекло и горсть деревянных кругляшков: — На пяти выжигаешь крестики, на остальных четырех — нолики. Денис, подмени Тушканчика в карауле.
Денис поспешил подняться, пока Командор не передумал. Подошел к старой березе, помог Тушканчику слезть, взял у него бинокль.
— Следи за дорогой, но и про лес на том берегу не забывай, — сказал Командор. — Если что, объявляй тревогу.
Денис кивнул, забрался на дерево.
Тушканчик вприпрыжку побежал к своему рюкзаку, достал из него носорога и принялся закидывать кольцо на рог.
— А всё-таки торт был не такой уж и плохой, — сказал Андрей.
— И поэтому тебя от него так полоскало, — кивнул Василёк.
— Не меня одного, — весело возразил Андрей.
— Просто я лук не люблю, — ответил Василёк.
— А я люблю. Может, не в сочетании с вареньем и сгущенкой, — задумчиво добавил Андрей, — но в принципе люблю. А вот кефир ненавижу. И простоквашу еще. Хорошо, что их больше нет.
— Я тоже кефир терпеть не могу, — скривился Лёлик, старательно выжигая прямую линию.
— Денис, а есть какая-нибудь еда, которую ты не любишь? — спросил Андрей.
— В карауле можно разговаривать? — спросил Денис.
— Можно, если не терять бдительность, — заверил его Командор.
Денис подумал немного и сообщил:
— Каперсы. Как-то мы с Михалычем дошли до супермаркета. Целый день по жаре, устали. Набрали консервов и круп, а я еще нашел банку этих каперсов. Они такие красивые, на маринованные огурцы и оливки похожи, вот я и прихватил. Думал, они хрустящие и соленые. На обратном пути пришлось убегать от мародеров. Всё побросали, еле оторвались, а в эту банку я вцепился, так и не оставил. Домой пришли, открыли ее… В общем, ненавижу каперсы.
Андрей фыркнул, а Командор серьезно сказал:
— Значит, каперсы тоже не берем.