Под контролем

      После того, как Бетти сбежала из Италии прошло около недели. И не было и дня, чтобы они не созванивались или не списывались с Джагхедом. Они не затрагивали тему произошедшего той ночью в кабинете – Джонс терпеливо ждал, когда Бетти будет готова сама начать этот разговор, а она всё не могла собраться с силами.       Она любила его. Безмерно, неизлечимо, необъяснимо, патологически любила. Но почему-то в этом было очень сложно признаться. Словно если она скажет об этом, весь мир рухнет. Но мир миром, а молчать больше было нельзя. «Купер!» – отчитывала себя Бетти, глядя в отражение в зеркале, после того как умылась проснувшись. – «Ты взрослая баба! А трусишь как школьница!». Выйдя из ванной, она взяла телефон в руки и набрала уже выученный наизусть номер телефона.       – Доброе утро, Бетти. Ты что-то рано сегодня, – зазвучал его голос после первого же гудка. – Что-то случилось?       – Случилось, – призналась Бетти, пытаясь сделать хоть что-то, чтобы голос не дрожал. – Я думаю, нам пора поговорить.       – Я так думаю давно. Я ждал, когда ты будешь готова. Ты готова?       – Да. Наверное.       – Тогда предлагаю тебе еще пару дней на обдумывание. Я бы хотел, конечно же, прилететь сейчас же, но у меня рабочая командировка на два дня. Потом я залечу в Эйндховен, а оттуда до тебя уже рукой подать. Как тебе такой план?       – Вполне, – не без огорчения согласилась Бетти – ей хотелось побыстрее покончить со всем этим. Но два дня не так много, правда?       – Тогда договорились. В четверг готовь обед, я к полудню, думаю, буду у тебя.       – Я зажарю до углей хлеб, это же твое любимое блюдо, – попыталась отшутиться Бетти.       – Хорошо, я заеду в ресторан. Ладно, Бетти, мне пора идти. Через два дня, помни.       – Жду.       Бетти казалось, что предыдущие два года прошли быстрее, чем эти два дня. Взяв выходной на работе, она попросила Клару забрать Руби до вечера к себе, а сама приготовила обед. Она ждала Джагхеда. Стол был накрыт, ароматы утки выбивались из духовки и разносились по всей квартире, стрелки часов сошлись на самой высокой точке, а Джонса не было.       «Опаздывает», – подумала про себя Бетти, и чтобы отвлечься и скрасить ожидание, взяла в руки книгу.       Слова расползались по страницам, как муравьи в дождливую погоду. Бетти снова посмотрела на часы. Прошел уже час. Злость взяла девушку. Он что, издевается? Больше всего в своей жизни она не любила непунктуальность, и Джонс до этого дня не был замечен среди таких людей. Она взяла телефон, вызвала его номер, но механический голос ответил, что он вне зоны доступа. Еще интереснее. Бетти набирала в течении получаса – женский голос не сказал ничего нового. Подумав с минуту, Бетти набрала другой номер. Идеально поставленный женский голос заговорил на итальянском уже через два гудка.       – Аннализа, это Бетти, – перебила его Купер.       – Мисс Элизабет! Рада Вас слышать? Как Руби? – затараторила служанка.       – Всё хорошо. Аннализа, Вы случайно не знаете, где Ваш шеф?       – А он не у Вас? – настороженно спросила женщина, подумав с секунду.       – В том то и дело, хотя обещал быть…       – Он звонил около четырех часов назад, дал указания, и сказал, что вылетает к Вам из…       – Эйндховен, – подсказала Бетти, пока ее сердце предательски сжималось от тревоги.       – Да, – подтвердила женщина, – это странное название…       – Да здесь ехать-то чуть больше часа, а лететь и того меньше…       – Мисс Купер, тогда я не знаю, где он… Вы звонили ему?       – Естественно. Он вне сети. А разряженный телефон это история не Джагхеда. Аннализа, он же не один? Вы знаете, кто с ним полетел?       – Франко, пилот… Еще пара человек.       – Звоните им, – приказала Бетти, широкими шагами измеряя квартиру. – А потом мне.       Еще пятнадцать минут изнуряющего ожидания. Тревога, словно черный туман окутывал Бетти.       – Элизабет, – Аннализа оставила официоз, – все они недоступны. И последний раз на связь выходили тогда же, когда и мистер Джонс.       Бетти опустилась на стул, уже едва держась на ногах.       – Что всё это значит, Аннализа? – хрипло спросила девушка, борясь с подступающими слезами.       – Что что-то случилось. Я сообщила Алехандро, он начал поиски.       Бетти с силой зажала рот ладонью и зажмурила глаза. Ей потребовалось полминуты молчания, чтобы взять себя в руки.       – Аннализа, если будет известно хоть что-то – сообщите мне, немедленно.       – Конечно.       Ожидание сводило ее с ума. Но Бетти готова была ждать сколько угодно, если бы была уверена, что ждет не зря. А этой уверенности не было, к тому же, телефон как назло молчал и не подавал признаков жизни. Бетти не знала, как он отреагирует на ее просьбу, но сидеть сложа руки не могла, поэтому решившись, набрала номер.       – Элизабет? – Том ответил почти сразу.       – Том, мне нужна твоя помощь, – с каждым произносимым словом Бетти колотило всё сильнее и сильнее.       – Что случилось? Вы с Руби в порядке?       – Мы – да. Джагхед пропал.       Эта минута молчания решала всё. Если Бетти кто и мог помочь, так это только Томас, она была уверена в этом. И Том заговорил:       – С чего ты это решила? Как давно пропал?       Сбиваясь, Бетти рассказала ему всё, что было ей известно.       – Он за это время уже пешком бы мог дойти! – подытожила Купер. – Том, я знаю, ты можешь выяснить, где он. Помоги мне.       – Хорошо, я помогу. Но только при одном условии.       – Каком? – с замиранием сердца спросила она.       – Ты, наконец, скажешь ему, что любишь.       – Обещаю, – не сразу, но пообещала девушка, опуская мокрые ресницы.       Томас перезвонил уже через двадцать минут, и Бетти отругала себя за то, что не позвонила ему сразу же. Шелби успел выяснить, что самолет Джагхеда улетел из Эйндховена, но в аэропорт Амстердама, куда держал путь, не прилетел. Так же ему удалось узнать, что какой-то частный самолет сделал аварийную посадку где-то в районе между этими городами.       – Что с самолетом? Пассажирами? – Бетти напряглась до предела.       – Этого я не знаю. Это в полутора часах от тебя, – ненавязчиво намекнул Томас.       – Тогда я еду туда? – почему-то спросила она, словно спрашивая разрешения.       – У меня в Амстердаме есть человек и машина. Одолжить? Он подъедет к твоему дому через десять минут, координаты уже знает. Тебе есть с кем оставить дочь?       – Она с Кларой. Скажи, ты когда это всё провернуть успел?       – Так ты едешь, или мне разворачивать машину?       – Я люблю тебя, Том, – от чистого сердца призналась Бетти.       – И я тебя. И помни – ты дала мне слово.       Бетти едва успела сменить платье на джинсы и куртку, выскочила на улицу, а «козырек» уже ждал. Они выехали из города какими-то окольными путями, избегая светофоров и начинающих скапливаться пробок, и помчались по шоссе, нарушая скоростной режим. Видимо, Дэни (так звали этого крепкого мужчину за рулем) были даны четкие указания доставить пассажира на место максимально быстро.       Трасса сменилась на едва различимую дорогу по полю, ведущую непонятно куда. Трясло так, что Бетти вцепилась в ручку над головой, но Дэни не сбавлял ход. Через пятнадцать минут тряски, среди бескрайних полей, Бетти начала что-то видеть. И чем ближе они подъезжали, она узнавала в этом что-то очертания самолета знакомой ей раскраски. Это без сомнений был самолет Джонса. От него не шел дым, он вроде был внешне цел – это же хороший знак, да? Помимо самолета на поле были уже несколько машин спасателей, которые, кажется, прибыли немногим раньше Купер.       Дэни остановился чуть поодаль, и Бетти с клокочущим внутри сердцем, выскочила наружу. Спотыкаясь о землю, с которой месяцем ранее были убраны зерновые культуры, она бежала к самолету, не обращая внимания на удивленные взгляды спасателей.       – Джонс! – закричала она, остановившись у самолета, и так и не встретив Джагхеда. – Джонс!       – Бетти?       Его голос прозвучал где-то справа. Повернув голову, девушка увидела целого Джонса, выходящего из-за хвоста самолета. Она не бежала – летела к нему, падая ему в объятия, крепко обхватывая за шею.       – Ты как здесь? Как ты узнала? – прошептал он, поглаживая ее спутанные волос, а после как заметил у машины мужчину с примечательным стилем одежды, догадался: – Шелби?       – Я думала, с тобой что-то случилось, – бормотала Купер, прижавшись щекой к груди Джонса, слушая биение его сердца, как бы убеждаясь.       – Я не мог тебе сообщить, чтобы ты не волновалась – здесь проблемы со связью. А ты не выдержала, и привезла мне гренки?       – Я не выдержала, и приехала сказать, что люблю тебя.       Рука Джагхеда замерла и больше не блуждала по спине девушки.       – Ты хорошо подумала?       – Я хорошо подумала.       – Ты же понимаешь, что это значит?       Бетти удивленно подняла голову вверх, сощуренно глядя на Джагхеда против садящегося солнца.       – Это значит, что тебе теперь до самой смерти, моей или твоей придется меня терпеть. И без вариантов. Ты уже собрала чемоданы?       – Ты не слишком торопишься? – улыбнулась Купер. – Еще минуты не прошло, как я сказала…       – Я слишком медлю. Мы потеряли уйму времени. Больше я не потеряю и минуты.       Когда-то давным-давно жили юноша и девушка, которые так сильно, нежно, красиво и преданно любили друг друга, что невольно вызывали зависть у людей. Но людская злоба и зависть стали преследовать их, и не в силах противостоять злым козням влюбленные ушли от людей. Юноша стал синим морем, а девушка – красным солнцем. И лишь на закате море и солнце соприкасаются друг с другом. Джагхед не был морем, а Бетти не была солнцем, но именно на закате, когда догорал осенний день и солнце медленно опускалось к горизонту, они воссоединились, чтобы больше никогда не расставаться. И даже природа замерла тогда, склоняясь перед великой силой любви.