Под контролем

      Если бы Бетти в тот день уволили, она приняла это как данность и неизбежность. Потому что она еще не придя на работу потеряла всякую работоспособность. За что стоило благодарить Джагхеда Джонса, снова появившегося в ее жизни. Сколько она видела его? Десять минут? И этого хватило с лихвой, чтобы разрушить привычный уклад ее жизни. Она словно потеряла равновесие, которое нашла тогда среди холмов Шотландии. Словно погасла ее путеводная звезда. Вместо ее света Бетти Купер видела только это слегка похудевшее лицо всё в тех же родинках. А вдобавок ночью ее посетил давно забытый кошмар – человек в черном, убитый ее рукой.       Так Бетти мучилась около недели: наяву всюду видела в каждом прохожем Джонса, по ночам – убитого человека. Проснувшись после одной из бессонных ночей, девушка поняла, что ей нужен оплот спокойствия, который приведет ее в чувства, вернет ее мозг на место, убедит, что ничего такого не произошло. Так же, как и два года назад.       Встав с кровати, первым делом Бетти заглянула в детскую (молодая мама с этого месяца начала приучать ребенка спать отдельно) – Руби спала еще крепким сном. Прикрыв тихонько дверь, она вернулась к себе и опустившись на кровать взяла с тумбочки телефон, без раздумий набирая сообщение:       «Когда ты приедешь?»       Только галочка рядом с текстом сменила цвет, извещая, что сообщение получено и прочитано, поступил входящий звонок. Бетти всегда казалось, что Том ждет ее звонков, сообщений, потому что отвечал на них незамедлительно, хотя она никогда не видела его с телефоном в руке, проверяющим почту.       Бетти только приняла вызов, едва поднесла телефон к уху, а уже слышала его голос:       – Элизабет? Что-то случилось?       – Привет, прости, я наверное, разбудила тебя, – робко заговорила Бетти, ругая себя, что лучше бы робела, когда посылала сообщение, желая снова эгоистично использовать Тома.       – Ты прекрасно знаешь, что ты не можешь меня разбудить, – напомнил ей Том. – Так что случилось? Ты и Руби в порядке? Мы договаривались, что я приеду через неделю.       – Руби соскучилась, – Бетти сощурилась от собственной лжи, но сказать, что он был нужен ЕЙ как воздух, она не решалась.       – Она всегда скучает. И обычно это чувство не в седьмом часу утра в ней просыпается. Или дело не только в ней?       Бетти ударила себя ладонь по лбу. Она словно забыла, с кем имеет дело, что Томми всегда видел и чувствовал ее насквозь. Отнекиваться было бесполезно.       – Ты мне нужен, – с задержкой, но всё же выпалила она.       – Что-то новенькое… – Томасу тоже понадобилось несколько секунд.       – Прости, это глупо…       – Это неожиданно, – не дал ей продолжить он. – Я приеду, как улажу проблемы с Артуром.       – Что опять с ним случилось? – за два года Бетти успела узнать нрав старшего из братьев Шелби, и спрашивала совершенно не удивляясь.       – Ничего нового. Он просто опять слетел с катушек. Когда я пойму, что он пришел в себя, я сразу же приеду.       – Тогда захвати с собой бутылку твоего джина, – уже улыбаясь, успокоившись, попросила девушка, словно чувствуя, как расстояние между ними уже сокращается. – В качестве уплаты за ожидание.       – Тогда возьму две, – она слышала, как Том в Англии тоже улыбнулся, прежде чем отключиться.       Две минуты разговора, а ей уже стало легче. Том приедет, и она совсем забудет о встрече с Джагхедом Джонсом. Бетти убеждала себя в этом. Из-за закрытой двери детской послышалась какая-то возня, а затем громкое и требовательное:       – Ма!       Отложив телефон в сторону, Бетти перешла в детскую. С всклоченными, спутанными ото сна волосами, Руби уже стояла на ногах в кроватке, цепко держась маленькими пальчиками за деревянные прутья кроватки. Одна штанинина пижамки задрана до колена, а глаза так вообще еще спали. Но это не мешало ей раскачиваться, приседать и вскакивать.       – Доброе утро, солнышко, – поздоровалась с дочерью Бетти, беря ее на руки. – Ну что, с чего начнем первый день моего отпуска? – похлопав по попке, обтянутой потяжелевшим за ночь памперсом, сама ответила на свой вопрос: – Кажется, с ванной.       Наступивший отпуск, и проведение всего времени с дочерью, здорово отвлекало Бетти от ее внутренних мыслей. Руби была не тем ребенком, которого где посадишь, там и найдешь. Да, на нее иногда находили моменты затишья и спокойствия, и она уединялась в одном из углов с какой-нибудь игрушкой на пару часов, но за этим обязательно следовала прогулка по всем поверхностям квартиры. Она залезала на комоды, тумбочки, причем самым непостижимым уму образом, учитывая ее габариты, и высоту поверхностей. Но Руби была очень упорным и упрямым ребенком, поэтому оставалось только следить и вовремя стаскивать ее оттуда. Но когда этот дьяволенок засыпал, словно ангел, и Бетти расслаблялась, мысли снова кружили ее. Джагхед Джонс, будь он проклят. И ей оставалось только считать дни и часы, когда же приедет Томас.       Он приехал, как и обещал, как только смог. Не через неделю, а через четыре дня после разговора. Том позвонил в дверь поздним вечером, когда Бетти и Руби уже поужинали, и планировали укладываться спать. Неизменная кепка была глубоко надвинула на глаза, а из карманов пальто он достал две бутылки холодного джина.       – Доставка джина. Заказывали? – мягко улыбнулся он, глядя на растерянную Бетти из-под тени кепки.       – Было дело, – Бетти отошла в сторону, пропуская мужчину внутрь.       Томас склонился и чмокнул девушку в щеку, как делал это при каждой их встрече, но сегодня Бетти вздрогнула. Том, кажется, заметил это, и уже открыл рот, чтобы задать вопрос, но на его голос из гостиной к нему уже бежала дочь.       – Па! – чуть не задыхаясь воскликнула она, с восторгом падая в отцовские объятия.       – Ты опять выросла с момента нашей последней встречи! Еще чуть-чуть и догонишь Чарли.       Бетти знала, что будет следующие полчаса – Руби даже рук не разомкнет, так и будет обвивать отцовскую шею, и что-либо с этим делать было бесполезно. Поэтому поставив бутылки на тумбу рядом с дверью, девушка принялась стаскивать с Тома кепку и пальто, а он не противился, прекрасно зная нрав дочери. Руби на его руках заливалась смехом, что-то на своем еще не до конца сформировавшемся языке щебетала, с интонацией рассказывала папе, а тот с понимание слушал ее, реагировал:       – Да что ты говоришь? Вот это да! Прямо так и было? Надо же…       – Ужин еще горячий. Ты голоден? – отозвалась из кухни Бетти, спрятав бутылки в холодильник.       – Спасибо, я перекусил в самолете, – крикнул Том, расположившись с ребенком на ковре среди ее разбросанных игрушек.       Бетти не вмешивалась в эти встречи, это было лишним и бесполезным. Когда Руби встречалась с отцом, она не замечала ничего и никого. Поэтому матери оставалось только наблюдать за всем со стороны. Это продолжалось с час, пока девочка не стала тереть сонные глаза.       – Я сам ее уложу, – опередил Бетти Томас, забирая ребенка в ее комнату.       Девушка не стала терять время даром. Она откупорила одну из бутылок, привезенных Томом, и налила в стакан. Можно было бы чем-то разбавить, но внутренне напряжение, почему-то только усилившееся с приездом Томми, не желало ждать. Терпкая жидкость обволакивала полость рта.       – Значит, не дождалась меня? – Том вошел на кухню незаметно, когда Бетти обновляла себе стакан.       – Я уверена, ты быстро меня догонишь, – отшутилась девушка, доставая из шкафчика второй стакан.       Томас молча следил, как Бетти, избегая прямого взгляда в глаза, налила ему джина.       – За что пьем? Какой повод? – он испытующе смотрел на девушку, не делая первого глотка.       – Почему то, что ты здесь, не может быть поводом?       – Значит, за встречу? – подытожил Том.       Бетти чуть не передернуло. За встречу. Только за какую именно? Она молча кивнула, и сделала большой глоток. С задержкой, но мужчина всё же последовал ее примеру.       – У меня такое ощущение, что ты хочешь мне что-то сказать или сделать, но не решаешься. Я прав? – прежде чем подлить выпивки, спросил Том, нарушая затянувшееся молчание.       Тяжело задышав, Бетти с грохотом поставила на стол пустой стакан.       – Ты же знаешь, что ты всегда прав.       – Тогда говори.       – Я не хочу говорить, я хочу сделать, – Бетти по-прежнему смотрела перед собой, не на Томаса.       – Делай. Только скажи, что именно? – он был как всегда терпелив.       Бетти резко развернулась к нему, и схватив за лицо, притянула к своим губам, что Том даже пошатнулся на стуле. Поцеловав его, девушка отстранилась и посмотрела в его удивленные глаза.       – Я говорю: я хочу тебя. Хочу заняться с тобой сексом.       Том по-прежнему смотрел на взволнованную девушку перед собой. Не то чтобы за эти годы между ними не было секса, был, практически при каждой их встрече, но это происходило само собой, а сегодня было что-то новенькое.       – Твое молчание и бездействие затягивается. Или ты против? – задыхаясь от волнения, Бетти отняла руки от его лица, испугавшись собственной напористости.       Она уже попятилась назад, вконец смутившись, но рука Тома поймала ее и легла на талию, привлекая к себе. Уже через тридцать секунд они были в спальной Бетти, предусмотрительно закрыв за собой дверь, чтобы ненароком не разбудить ребенка. Бетти повалила Тома на кровать, успев только стянуть с его плеч пиджак. С себя же она сбросила домашнее платье сразу, оставаясь только в трусиках. Шелби явно был в шоке, но совершенно забыл о нем, когда девушка, без раздумий села на нем сверху, потираясь о его начинающий наполняться желанием член в брюках. Она хотела ускорить события, но Том не позволил ей это сделать. Он приподнялся, садясь, впиваясь пальцами в ее ягодицы, скользя до лопаток и снова опускаясь назад, продолжая неспешно-возбуждающий танец языками, прежде чем обхватить губами ее набухшую от желания грудь, срывая стон с губ. Пока он продолжал осыпать поцелуями ее шею, ключицу, посасывать грудь, она справилась с его жилеткой, рубашкой, наконец добираясь до мускулистой груди.       Пульсация внизу живота становилась практически невыносимой, да и возбужденный член Тома скоро порвет его брюки, поэтому ловко вырвавшись из объятий, Бетти перекатилась на кровати, дотягиваясь до верхнего ящика тумбочки, находя там презерватив. Том молча принял его из ее рук, расстегивая ремень. Бетти тем временем скинула с себя трусики и встала на колени, дожидаясь, когда мужчина будет готов. Томас не успел расправить латекс до конца на члене, как девушка уже сидела на нем верхом, уложив на подушки. Она двигалась на нем, работая бедрами, блуждая руками по крепкой груди, запрокинув лицо к потолку, негромко постанывая. Но Том не мог отделаться от мысли, что что-то не так. Она занималась сексом с ним без него.       Удерживая ее за бедра, он перекатился, укладывая девушку на спину, нависая над ней. Она тут же широко раздвинула ноги, сгибая их в коленях. Томас целовал ее, продолжая делать глубокие толчки внутри нее, что Бетти приходилось прикусывать губы, чтобы сдержать громкие стоны, но она по прежнему была не с ним.       – Томми, – позвала она его, заставляя замедлить ход. – Я хочу грубее. Еще глубже.       Было видно, что она смутилась от собственных слов. Такое она говорила ему впервые. Но Томас Шелби был настоящим джентльменом. Он приподнялся, и перевернул Бетти под собой на живот. Протолкнув ладонь между ней и матрацем, он установил ее на колени, лицом и грудью прижимая к простыням.       – Если будет слишком…       – Не будет.       Он вошел в нее резко и полностью, заставляя девушку от неожиданности не застонать, а закричать, глуша голос подушкой. Том надавливал на ее поясницу еще сильнее, приподнимая таз еще выше, входя всё глубже, напористее. Но ее это не пугало. Она, кажется, только этого и хотела.       Перевернув ее снова на спину, лицом к себе, не давая опомниться, он забросил одну ее ногу себе на плечо, другую отводя себе за бедро. Бетти уже даже не открывала глаза – она словно была в агонии. Она слепо дотянулась пальцами до клитора, начиная его ласкать, пока Том жестко не отвел ее руку в сторону и не взялся за дело сам.       Они кончили одновременно. Яростно, в изнеможении падая на сбитые простыни. Бетти лежала головой где-то в районе мужских колен, прислушиваясь, как восстанавливает привычную частоту собственное сердце, и нормализуется сбитое мужское дыхание. И только оно пришло в норму, и девушка хотела потянуться к Тому, как тот встал с кровати. Бетти удивленно повернулась на животе, следя за его действиями. Шелби поднял с пола пиджак, достал из кармана сигареты и спички (за это время он не бросил ни курить, и так не обзавелся зажигалкой) и голый сел на кресло напротив кровати. И на его лице не было и следа желания или расслабленности, которая наступает после оргазма. Он был собран и строг.       – Ну а теперь говори, – подкурил он, зная, что здесь Бетти разрешала ему курить.       – Что говорить? – Бетти прекрасно понимала, о чем он, но сознаваться не хотела, предпочитая сменить тему. – Тебе не понравилось?       – Элизабет, что на тебя нашло? – задал иначе вопрос Томас, сверля ее взглядом. – Это было… Ошеломляюще. Последний раз ты так себя вела тогда, когда ты приехала ко мне в Шотландию. Когда ты была в отчаянии, – догадка озарила, точнее, исказила его лицо. – Джонс что, звонил тебе? – Бетти стыдливо уронила голову на грудь, признавая поражение.       – Ты виделась с ним.       Мужчина коротко истерично хохотнул и запрокинул голову к потолку.       – Чувствую себя проституткой, – уже грубо изрек он.       – Да, Том, я столкнулась с ним на той неделе в городе. Прости, что не сказала тебе, это никак не связано…       – Неужели? – кашлянув, Том стряхнул пепел в пепельницу. Он был зол. – Ты меня за кого считаешь, Элизабет? Я в состоянии почувствовать разницу, когда ты занимаешься сексом со мной просто потому что хочешь, и когда ты делаешь это, чтобы не думать о нем.       – Томми, мне жаль, я не хотела этого… – Бетти скользнула по кровати ближе к краю, но он так сверкнул глазами, что она поняла, что лучше остаться на месте.       – Нет, ты именно этого и хотела. Ты именно за этим просила меня приехать,– отрезал он.       Бетти была готова разреветься. Что она наделала?! Том, ее гавань спокойствия сейчас содрогалась от ярости, которую он пока сдерживал, и всему виной она. За два года она ни разу не видела его в таком состоянии. Она оскорбила самого дорогого для нее человека.       – Элизабет, – кончив сигарету одним вдохом, Томас затушил окурок в пепельнице, и поднялся на ноги, собирая одежду с пола, – мне уже много лет, чтобы играть в эти игры. Ты дорога мне, и ты это знаешь. Но я не запасной аэродром, – он резкими движениями одевался. – Я хотел бы, чтобы ты была моей не только в постели, но и в мыслях, но я вижу, что это не случится никогда. Он слишком глубоко запустил свои щупальца в тебя, и хватка с годами не ослабела. Он как триггер, стоило ему появиться, и твой мозг снова отключился, он влияет на твое сознание. Ты знаешь, как меня найти, позвать. Если ты придешь ко мне и скажешь, что Джонс в прошлом, и ты хочешь быть со мной, я клянусь, что поверю. Но только не ври себе. Кто он для тебя, Элизабет?       – Я.. Я не знаю, – задыхаясь, с болью выпалила Бетти, пока глаза наливались слезами.       – Но он дорог тебе, вот что вижу я, и только слепой не заметит этого.       Том стоял перед ней, голой, полностью одетый, словно и не было секса минутами ранее.       – Том, пожалуйста, не уходи, – Бетти кинулась за ним, натягивая на ходу платье, когда он вышел из спальной. – Прости меня, я поступила не честно по отношению к тебе. Мой мир перевернулся, и мне нужно было, чтобы ты приехал, и всё встало на свои места.       – Бетти, я всегда отзываюсь на просьбы о помощи, на твой зов, но ты ни разу не спросила, а что нужно мне, – Том уже второй раз одернул воротник пальто, и если сделает это в третий раз, оторвет его. – Мне нужно, чтобы ты была честна со мной! Мы спали всё это время, честно, и я знал, что это просто секс, ничего не значащий для тебя и не питал никаких иллюзий. А тут ты говоришь, что я нужен тебе, давая тем самым надежду, шанс, который я ждал два года, а оказывается, почему? Да потому что Джонс снова появился!       Больше сдерживаться Бетти не могла. Ее план по собственному успокоению обернулся против нее. И теперь полетели в тартарары ее стабильные отношения с Томом. Слезы брызнули из глаз, и пришлось закрыть рот ладонь, чтобы сдержать вопль. Лишь только это заставило Томаса остановиться. Он сделал два глубоких вдоха-выдоха, успокаиваясь, замолкая. Он шагнул к плачущей девушке и обнял ее, целуя в макушку.       – Прости меня! Я последняя мразь, – запинаясь от слез, пробормотала Бетти, прижимаясь к мужской груди.       – Я прощаю тебя, если ты хочешь услышать это. Но ты не забыла Джонса, и тебе следовало бы, наконец, разобраться с этим. Без меня. Я заеду завтра после обеда, заберу Руби на выходные, как и договаривались.       Том ушел, даже не оглянувшись на Бетти. Когда дверь закрылась, Бетти поняла, что навсегда потеряла любовника в лице Томаса. И надеялась, что еще не потеряла его как друга. Она не могла ему дать то, что он ждал от нее, пора уже признать это и оставить тщетные попытки изменить эту данность. И всё это из-за Джагхеда мать его Джонса.