Секретарь

Когда там по Японии прокатывается волна самоубийств? До или после экзаменов? Впрочем, это не важно, потому что в его случае это произошло все-таки позже. Когда парень понял, что в университет не проходит. Жил он в одиночестве на съемной квартире, а потому никто ни самоубийства не заметил, ни моего «воскрешения» с попытками сообразить, а что ж тут вообще происходит. И хорошо, что не заметили! А то еще бы в храм потащили какого-нибудь духа изгонять. Это же Япония! И их боязнь духов и всяких екаев, куцунэ и иже с ними! Меня мое новое обиталище вполне устраивало. Не урод, не калека, крыша над головой имеется (я читал, в Японии с этим туго), аттестат о среднем полном образовании есть, а в новую кабалу влезть еще не успел… Чего еще желать? В общем, отчаиваться и идти по стопам предыдущего «арендодателя» тушки я не собирался. Неквалифицированный труд, наподобие грузчика, всегда нужен, а я был парнем сильным, такое времяпровождение не сильно меня утомляло. Тем более, что в результате я занимался не только перетаскиванием коробок, но и расстановкой товара на витрины. Довольно поучающее занятие на тему, как купить товар подешевле, но хорошего качества и при этом посвежее. Да, кстати, я же не сказал. Мои новые имя и внешность мне ни о чем не говорили. И то и другое было типично японским и никаких ассоциаций не вызывало. А то большая половина попаданцев сразу после попадания занятую тушку опознает! Мне этого счастья не досталось. Так что шанс на то, что великих превозмоганий от меня не требовалось, увеличивался. Нельзя сказать, что меня это огорчало. Конечно, перспектива всю жизнь прожить в этом захолустье на должности грузчика тоже не вдохновляла… Но вариант с «превозмоганиями» был хуже. Правда, было еще название городка, которое почему-то показалось мне подозрительным, но что в нем такого, я так вспомнить и не смог. А потому забил. У меня была проблема поважнее названия города: японская вежливость и этикет. К сожалению, таких навыков в опцию «базовый попаданческий пакет» не было вложено. А потому, хоть я и пытался больше смотреть по сторонам, наблюдая за поведением коренного населения, побольше молчать и чуть что сразу кланяться, но… Кажется, я уже слышал, что в «плохие парни» меня записали. Я чего переживаю-то: как бы владелец квартиры не решил меня, такого неблагонадежного, выселить! Я же потом жилье не найду! Впрочем, пока никаких таких разговоров с хозяином не велось. Возможно, просто слухи не успели дойти. Хотя это сомнительно в нашем-то маленьком городке, где все друг друга знают. В общем, жил я, значит, никому не мешал, к японской глубинке привыкал, как мне решили напомнить, что просто так вторые шансы людям не раздаются! Иду я значит с вечерней отработанной смены, никого не трогаю, как слышу: — За нарушение дисциплины камикорос, травоядные! Вот тут то я и вспомнил, чем нехорош маленький город Намимори, расположенный не так далеко от Токио. И я, естественно, не смог сдержать любопытства и не глянуть на такого одиозного персонажа и моего возможного работодателя (кажется, у Хибари был помощник Кусакабе Тетсуя?) хоть одним глазком. Конечно, существовала некоторая опасность получить тонфа за компанию с тем быдлом, но с собой у меня были кастеты (не выхожу из дома без них, что меня уже не единожды спасало. Кто вообще придумал, что в Японии нет детской преступности?), так что я надеялся суметь пресечь направленную на меня агрессию. Хибари я как-то даже не сразу признал. Мелкий шкет лет тринадцати. Он, видимо, только недавно приехал в наш город. Потому что я еще ни о каком «Демоне Намимори» не слышал. Но, вероятно, скоро говорить будут только о нем. Хотя нет, не будут. Побоятся. Дрался он один чуть ли не против десятерых старшекурсников. И всех положил. Правда, не без травм со своей стороны. То ли противники оказались сильными, то ли до уровня, показанного каноном, он еще не дорос (это логично, не?). Впрочем, это было неважно. Гораздо больше меня занимали собственные наблюдения и впечатления, оставшиеся от этой драки. Хибари Кея не был человеком. Нет-нет, физически с ним было все в порядке, никаких изменений в человеческой анатомии. Ну, только если Пламя не считать. Но все-таки человеком он не был. Он был тщательно натасканной и выдрессированной охотничьей псиной. Зверем, которого внезапно спустили со строгого ошейника на свободу. Которому не объяснили, что делать с этой свободой. И его корежит без привычных рамок и ограничений, установленных жесткой рукой, держащей поводок. Хибари Кея был из тех волчат, которые кусают даже протянутую руку помощи. А потому я получаю хороший удар в солнечное сплетение, который напрочь сбивает дыхание, при попытке осмотреть парня на предмет неучтенных дырок в организме. Головой его точно хорошо приложили, сам видел. — Еще раз ко мне притронешься… — рычит он мне в лицо и даже пытается совершенно по волчьи скалится, но все-таки теряет сознание, так и не закончив фразу про свой любимый камикорос. Кажется, я только что пробудил это самое пресловутое Пламя. Дождь — это очень удобно. Не ржать! Не ржать, я сказал! Для истерики еще будет время! А сейчас стоит вызвать на место происшествия скорую. Но почему-то кажется, что в случае с Хибари это будут совершенно бесполезные меры. Сейчас ему на собственное здоровье плевать. Впрочем, скорая тем парням все равно пригодится. Надеюсь, там нет трупов. Кея еще явно не научился сдерживать силу, а потому стоит все-таки убраться с места происшествия. И зачем я тащу Хибари в свою съемную квартирку? Но что-то не дало мне его бросить на той поляне. Возможно, сквозившее во всех его действиях одиночество и… кажется, даже обреченность. Хибари Кея все еще не умеет быть че-ло-ве-ком. А потому вместо благодарности я получаю приставленный к горлу собственный кухонный нож и вопрос: — Ты кто? И что ты здесь делаешь? — Вообще-то это моя квартира, так что вопрос стоит построить по другому, — не зло усмехнулся я, выпуская чуть-чуть Пламени Дождя. Мало ли противоположную реакцию вызовет? Вместо успокоения? — Ты не ответил на мой вопрос, — цедит парнишка и сильнее вжимает нож в мою шею. На коже остается тонкий неопасный порез, а ворот футболки намокает от выступившей крови. — Зовут меня Кусакабе Тетсуя. Ты тут приходишь в себя после стычки в парке. Уйти можешь хоть сейчас, — я сглатываю, и кровь начинает течь интенсивнее. Глупое действие. Больше так не делать. — Могу перед этим накормить. Долгую минуту ничего не происходит, и я уже начал думать, что договориться не удастся, но потом лезвие все-таки исчезает от моего горла. — Чем будешь кормить? — как ни в чем не бывало спрашивает подросток и тяжело садится за стол. Так что сразу становится понятно, что несмотря на то, что держится Хибари вполне достойно, травмы его еще беспокоят. Шеф-повар японской кухни из меня получился не самым удачным. Что может приготовить новичок? Только взять рецепты из интернета. И еще не факт, что получится! В общем, ужин (прошли почти сутки с момента той стычки) получился средней паршивости. Ужинали в молчании. — Так что? — начал я, когда у каждого из нас оказалось по чашке чая. Кажется, было тут какое-то правило, запрещающее вести разговоры до чая. Или я уже придумываю? — Покинешь мое общество? — Да. — Проводить? — в ответ на это предложение меня смерили та-а-аким взглядом!.. Впрочем, я давно уже успел стать «взглядоупорным». А потому меня не проняло. — Что? Не надо на меня так смотреть! — фыркнул я. — Ты едва на ногах стоишь. Я потом с собственной совестью не договорюсь, если ты под чьим-нибудь забором издохнешь. — Я в этом не нуждаюсь, — уверенно заявил Хибари. — Я все равно прослежу, чтобы ты добрался до своего дома, — индифферентно пожал я плечами, совершенно не собираясь пугаться будущего «Демона Намимори». Вот так мы с Хибари Кеей и познакомились.