Иной Путь

1316 год Филипп стоял у окна и наблюдал, как солнце опускается за горизонт. Необыкновенная красота, сопровождающая закат дневного светила, всегда восхищала регента, при этом позволяла привести в порядок мысли и помогала выбрать нужное решение. Сейчас был момент, когда он особенно нуждался в этом. Признание тещи выбило его из колеи. Да, Филипп презирал брата, считал его никчемным, жестоким и бессердечным человеком. Но он был его родным братом. Кровью и плотью. Кроме того, он был королем, а особа монарха неприкосновенна. Никто не имеет права его убивать. Ведь недаром убийство короля несет в себе двойной грех: грех убийства и грех измены. А если Филипп ничего не предпримет, он и себя запятнает этими преступлениями. Да, Филипп считает себя достойным править Францией... но не ропщет ли он тем самым на Господа? Ведь, если бы Богу было угодно царствование Филиппа, то Людовик не родился бы первым. Солнце село, но регент так и не нашел решения. Усевшись в кресло, Филипп начал обдумывать разные варианты. От Маго надо избавляться. Это несомненно. Она перешла грань, подняв руку на Людовика. Так и сам Филипп может отправиться к праотцам, если станет не по нутру теще. Но как от нее избавиться? Открытый суд не годится, дядюшка Валуа с удовольствием свалит все на Филиппа — он сам метит на престол. Остается лишь одно: сразить Маго ее собственным оружием. Немного посулов ее служанке — и графиня Артуа не переживет трапезу. Затем избавиться и от самой служанки, она и так много чего лишнего знает. А Артуа передать Роберу. Слишком много проблем из-за обычного сумасброда. Такого беспринципного человека лучше иметь союзником, пригодится для грязных дел. И поставить дядю Людовика д'Эвре управляющим в Артуа. Он будет управлять графством, а Робер будет носить титул графа. Все будут довольны, и наконец воцарится спокойствие в этом мятежном и беспокойном краю. — Прости, Жанна, но твоя мать сама виновата, — сказал вслух Филипп. — Так будет лучше для всех. * * * 1326 год Десятилетний Иоанн в окружении своего кузена Луи-Филиппа и молочного брата Джаннино носился по двору. Маленькие Жан Валуа и Жан Артуа восхищенно смотрели на своего царственного тезку. Он был для них настоящим кумиром. Все пятеро росли отчаянными сорванцами и хулиганами, но Филипп не жалел ни сил, ни времени, чтобы мальчики получили лучшее воспитание и образование. Его племянник должен вырасти достойным королем, а у достойного короля должно быть подобающее окружение. Придет время, и их решения будут влиять на судьбу Франции. А пока они могли себе позволить быть просто детьми. * * * 1351 год — За Францию! — закричал тридцатилетний Жан Артуа, поднимая меч над головой. — За короля Иоанна! Войско радостно подхватило этот призыв. Французы давно ждали момента, что бы расправиться с ненавистными наваррцами и англичанами. Король Наварры Карл Злой, предъявив претензии на трон Франции, при поддержке англичан вторгся на ее территорию, грабя и сжигая все на своем пути. Наконец при Пуатье захватчики попали в засаду, организованную графом Филиппом Пуатье. Он сам в бою не участвовал, но с удовлетворением наблюдал, как храбро его сын Луи-Филипп с кузенами сражается на переднем крае. Схватка была недолгой, но ожесточенной. Наваррцы не выдержали натиска и побежали наутек, бросая оружие. Филипп радостно перекрестился, увидев, как над позициями противника взвилось знамя Франции. * * * 1355 год Филипп умирал с чистой совестью. Его племянник Иоанн не был похож на своего отца. Он укрепил границы Франции, присоединил Аквитанию, вернул Наварру, усмирил непокорную знать и смог укрепить королевскую власть. Филипп ни разу не пожалел, что не стал королем. Все, что он планировал, сделал его племянник — Иоанн I, которого подданные называли достойным внуком Железного Короля.