Котька

      Болтаться в космосе было просто невыносимо. На нервах я слопала двойную порцию корма и тихо помирала от обжорства под укоризненными причитаниями Полины, в благодарность завещая той свою нишу под диваном. Зато отвлекла хотя бы двоих от нервного ожидания — врач тоже решил заняться больной, пусть и «пятилапой». Но крепкий организм подопытной кошки оправился быстрее, чем ему следовало, и еще почти час я усиленно мурчала и ластилась ко всему экипажу, даже Михалыч что-то пробурчал, показывая на меня. Что именно, правда, непонятно, но этот машинный грызун всегда так говорит, что мне переводчик требуется.       — Эй, «Космический мозгоед»! У вас все в порядке? А то пятый час висите как бедные родственники!       — Чего? — опешил капитан, да и я вместе с ним. Это вообще кто такой? — Кому это он?       — Нам, — еле выдавил из себя ответ пилот.       — А почему именно мозгоед-то?! — что это вообще за зверь такой, мозгоед?       — Потому что так у нас на борту написано.       Это был финиш, даже я понимала, что от попытки задушить бестолочь в должности пилота Станислава Федотовича отвлекает лишь посторонний. Усатый самец звал в гости, а мои люди напряглись так, что не надо быть гением, чтобы понять — вот и оно! Это и есть работорговец? Он торгует людьми также как люди торгуют кошками? В лаборатории говорилось о породистых животных, выдающихся образчиках своего рода, на которых возлагались особые надежды, а потому их нередко покупали за большие деньги, чтобы получить лучших.       — А можно я кошку с собой возьму?       — Еще чего! — возмутились мы с капитаном хором, но Полина шустро подсунула капитану под нос дрожащие руки, и пришлось признать, что с такой трясучкой ее в лучшем случае сочтут больной.       — Станислав Федотович, я так нервничаю, ужас просто! А Котенька меня немного успокоит.       — Пока не нападет на Казака, — нервно хохотнул Тед и замер. — А ведь может, помните, как она на Падлу окрысилась?       — Кошка остается на корабле, — тут же жестко обрубил все возражения капитан, Полина печально вздохнула, сдаваясь, а я заметалась, пытаясь объяснить, что буду тихо-мирно сидеть, поджав хвост, только не ходите одни, я пригожусь! — Дэн, а ты какого черта еще сидишь?       И киборг ответил, да так, что даже я Анубиса помянула, чтоб его собачья морда всегда перекошенной была. Официальный хозяин это хорошо, когда надо спрятаться, скрыться от ученых, но когда официальный хозяин торгует людьми — это очень плохо. Опасно и не способствует долгой и счастливой жизни. Помимо торговли людьми этот нехороший человек работал вполне официальным перевозчиком для армии, и Казаком его не называли. Крохи информации ничуть не успокоили капитана, только добавили раздражения — чужак опознал бы рыжего киборга, поэтому с капитаном и Полиной пошел Тед.       Я тихо истерила в руках киборга, потому что попытка прокрасться за нашими на другой корабль провалилась без всяких приказов Станислава Федотовича, Дэн инициативный, когда не прикидывается мебелью. Изнывая от нетерпения, я оббежала весь корабль, полазила по вентиляции, съела двойную порцию корма с объедками и даже исследовала отсек Михалыча, вонючий до такой степени, что не будь ситуация чрезвычайной — порогом бы ограничилась. Дэн не подавал признаков жизни, а вот врач и сам механик очень даже нервничали, совсем как я, поэтому на вернувшихся из собачьей будки героев мы набросились одновременно. Полина же вцепилась в меня как в мягкую игрушку, я и мявкнуть не успела, но старательно замурчала, пытаясь успокоить самочку. Как она вообще встречу перенесла, если так боялась?       — Нчт?!       — Как прошел разговор?       — Мяу! — и тут же чихнула. Я думала от того чужака скверно несло падалью и хуже запаха не было — наивная, не видевшая жизни лабораторная кошка! Капитан, Полина и Тед провоняли так, что хотелось их самой пометить, всем кораблем, чтобы не воняли!       Что ж, хищник к нам подлетел крупный, рысь, не меньше. Умный — нам повесили поводок, а мы не смогли помешать, да и не заметили даже! — и клыкастый — Дэн определил, что на соседнем корабле есть пушки, которых у нас, к сожалению, не водится. Вляпались. Но опускать руки мои люди не привыкли, поэтому орать «у нас лапки» никто не спешил, наоборот спешно засели думать, как из этого запутанного клубка ниток выкрутиться, да ниточку не повредить, а то обидно будет.       Первый вариант спасения придумал Михалыч, мышей он точно ловит: вклиниться в поводок и обмануть штуку поддельным сигналом. Слегка воспрянув духом, команда разошлась по разным углам, чтобы в итоге собраться частично в той же общей каюте. Меня же Полина как схватила по возвращении, так почти и не спускала с рук, поэтому к Теду с Дэном мы присоединились тоже вдвоем, хотя один должен был сидеть носом в экран, дежуря, а второй — спать мертвым сном, отдыхая.       — Представляете, как она будет рыдать на моих похоронах? — Полина на волне чувств так сдавила меня, что еще чуть-чуть — и оплакивали бы уже меня. С чего она вообще взяла, что у ее матери будет что хоронить, если нас убьют? Даже лабораторная кошка понимает, что тела надо прятать в утилизатор или еще какую машину, чтобы следов не оставалось. А то смогли бы ученые столько времени ставить опыты, если бы они трупы образцов просто выкидывали!       — Ты же об этом после каждой вашей ссоры мечтала.       — Я мечтала посмотреть, а не поучаствовать! — возмутилась самочка и наконец-то отпустила меня. От греха подальше я переползла на бортик диванчика, чтобы между мной и Полиной оказался Дэн, потому как Тед слишком резво подвинется, если что, а киборгу еще надо сообразить, что именно это от него и требуется.       Люди пытались методом исключения определить, куда именно их поведут торговцы людьми, а я все больше убеждалась, что людей продают совсем не так, как кошек. А потом пришел Станислав Федотович, поучаствовал в рассуждениях и прогнал всех спать, я еле успела нырнуть в его каюту. Я, конечно, очень сочувствовала перенервничавшей Полине, но себя мне жаль больше. У меня скоро вся шерсть вылезет от ее беспокойных поглаживаний!       Капитан так отдыхать и не пришел в итоге, но это я поняла уже после пробуждения, когда Полина подняла всех восторженным воплем: тот осколок с планеты верующих оказался семечком какого-то растения. Это мигом подняло самочке боевой дух, она готова была сама рвать Казака когтями, если тот посмеет помешать ее научному будущему. Мяукать, что будущему в первую очередь мешает сама Полина неустойчивостью и недолговечностью интереса к любому объекту исследований, я не стала, ибо мне же лучше, если Полина останется сама собой, а не превратится в настоящую ученую.       Казак вышел на связь, сильно припозднившись, в дурном настроении и испоганил его остальным быстрее, чем я — Алексею. Зато это резко стимулировало мозговую активность, прямо как у образцов, и люди придумали, как оставить сообщение тем полицейским олухам, чтобы они смогли нас выручить, когда дело пойдет плохо. А в том, что мои люди с высокой вероятностью станут товаром, а не торговцами, не сомневалась даже я, поэтому всеми лапами была за выдирание какой-то там части корабля, которую потом отловят наши будущие спасатели.       Во время полета до неизвестной планеты я как по расписанию крутилась возле команды: Полина-Михалыч-Вениамин Игнатьевич-Тед-Станислав Федотович-Дэн-Полина… Круг за кругом. Возле кого-то просто посидеть, пока тот отвлеченно гладит и чешет за ушком, кому-то помурлыкать на сон грядущий, на капитане и вовсе сидела, пока он на полу упражнялся, отжимания с грузом или как-то так. Все были в напряжении, не истеричном, сдержанном и в то же время как будто на охоте — азарт от них тоже чувствовался. А азарт не способствует здравому мышлению.       — Если из-за моей безвременной смерти сорвется потрясающее открытие…       — Не сорвется, рано или поздно какой-нибудь сумасшедший ученый залезет на эту священную гору и надергает рассады.       — И присвоит всю мою славу? Ну уж нет! — Полина трепетно прижала к груди банку с ростком камня, который притащила, дабы похвастаться, что ее открытие выросло на три миллиметра за ночь. — Ему у нас понравилось!       — У нас всем нравится — Тед переложил меня к себе на ноги, погреться и почесать за ушком. — Вечно как приблудиться какая-нибудь тварь — потом фиг избавишься.       — Это точно, — поддакнул Дэн колдуя у плиты, я же возмущенно уставилась на пилота, не став даже мявкать, по взгляду должно быть очевидно, насколько я не согласна с данной фразой. Я к ним не приблуждалась, я только пряталась от «живых», от которых вообще-то не каждый способен уйти живым!       Обучение киборга готовке продолжалось, несмотря на вызванные волей капитана и согласием команды неприятности, и сейчас Дэн готовил команде суть нерожденных и мертвую плоть — яичницу с беконом. Так как никакой корм не остановил меня от поисков вкуснятины, а команду — от подкармливаний корабельной кошки, то и эта еда тоже будет у меня в миске, чуть-чуть, но мне хватит. Дэн еще ни разу не забыл, готовя на команду, дать поесть и мне, вот что значит — нечеловеческая память. Поэтому когда два олуха потащили третьего для каких-то таинственных манипуляций, я отправилась за ними, а то будет как тогда со свитером.       — Надоел головной естество, хочешь удивить совокупительный друг или твой мех побурел к сезону? — я аж икнула, когда Тед начал читать инструкцию к непонятному пакетику, содержимое которого мешала Полина. Она была немного похожа на ведьму и сумасшедшую ученую одновременно, я на инстинктах попятилась, в то же время оставлять покорного киборга в ее лапах не хотелось.       Круглыми глазами я смотрела на махинации самочки с шерстью киборга и тихо молилась Бастет, чтобы эта зловонная жижа не проела ему череп, добираясь до мозга. Киборг неподвижно сидел с пустым выражением лица и непонятно, было ли ему больно или хотя бы неприятно, пилот ретировался на рабочее место от греха подальше, Полина же светилась, вдохновенно размазывая гадость и рассказывая, как идет ход ее исследований. Уч-чен-ная!       — Ёпрст твою мать!       Я была полностью солидарна с капитаном, шерсть поднялась дыбом сама собой, потому что болезненная бледность киборга стала еще заметнее с черным окрасом, глаза совершенно обычные, живые как будто засветились — жуткая жуть. А вот некоторым понравилось.       — Это прям зомбак какой-то получился! — Тед крутился вокруг друга и дергал того за покрашенные пряди. — Или упырь.       Капитан все никак не мог прокашляться, такое сильное впечатление на него произвело преображение киборга, я же отползала от Полины подальше, а то вдруг она и кошку захочет покрасить? Или шерсть декоративно выбрить, я видела такое на породистых образцах.       — Аристократическая бледность!       — Трупная белизна!       — Мозгоеды, — в конце концов, капитан волевым решением прекратил бардак, хотя дальнейшим экзекуциям воспротивился и сам Дэн.       Ничто не длится вечно, особенно полеты в космосе. Привели нас действительно на Медузу, ту планету, которую коллективный разум команды счел наиболее вероятным пунктом назначения. Пока разгружались, команда высыпалась из корабля посмотреть на космических бандитов, да на саму планету. По людям было уже не так заметно, что они нервничают, разве что капитан глаз не отрывал от переносящих груз Теда и Дэна. Тут и сорок восьмой образец бы сообразила, что тревожит человека: краденый киборг, даже перекрашенный и со скрытым лицом, вблизи от прежнего хозяина, это потенциально взрывоопасная ситуация. Спасибо, мне взрыва лаборатории хватило на всю жизнь, на все девять, если бы они у меня были. Решившись, я рысью ринулась наружу, поразмять лапы и дать повод переключить Дэна на новое задание, подальше от Казака.       — Эй, DEX, поймай ее! — разумеется, мой хозяин оказался достаточно умным, чтобы воспользоваться удачным поводом и «заячья» погоня началась.       Но бегали мы недолго: ситуация из сложной стала скверной на моменте, когда Анубисовы шакалы, пиратские отродья, наставили на нас бластеры, на всех кроме Дэна, который как раз подхватил меня на руки.       — Эй, у нас же уговор! — это я еще услышала, но вот о чем еще говорил капитан с Казаком уже нет, слишком далеко даже для кошачьих ушей. Но итог услышали все.       — Уходи!       Рыжий без секунды промедления оказался в озере, я едва успела приземлиться на лапы, но и в худшем случае не стала бы жаловаться, не до того было: только волей Бастет меня не уничтожили на месте, а ведь легко могли, десятки рытвин от попавших выстрелов подтверждают. Киборг скрылся в озере, люди стали ждать всплытия, а я ползком поспешила к своим людям, никто из пиратов на кошку внимания не обращал.       Было страшно, но раз людей не перестреляли сразу, то еще есть надежда: безнадежные образцы убивали без промедления. Я прибилась к Полине, не урча, но притираясь всем телом, пытаясь хоть так поддержать. Чего я не ожидала, так это того, что девушка сделает страшные глаза и начнет меня отпихивать! Я, конечно, отошла, но постаралась взглядом выразить все свое недоумение и обиду, но мне снова засигналили глазами, то на меня, то на корабль. Моргнув пару раз, чтобы убедиться, что мне не кажется, я развернулась к самочке хвостом, сделав вид, что страшно обиделась и действительно ушла на корабль. Догадаться, что Полина опасалась, как бы меня тут не бросили, а то и вовсе не пристрелили ради забавы, было несложно, но откуда уверенность, что это не сделают позднее, уже на корабле?       Но я послушно спряталась в вентиляции, внутри корабля стрелять не станут, а чтобы выковырять меня оттуда еще надо постараться. И так бесконечно повезло, что бандиты ждали возвращения Дэна, потому и не следили за пленными, доверив все киборгам — но тем-то до меня дела нет, они же не Дэн! Я тихо поплакалась на трудную кошачью долю, но недолго, а то можно и во вкус войти, а мне нужно держаться, разведывать обстановку и гадить бандитам по мелочам, пока наших не спасут, тогда и разлягусь на капитанских коленях, требуя внимания и вкусностей.