Unbreathable Weather

Сердце Марка гулко стучало в груди, гоняя кровь и слишком быстро расходуя ценный воздух. Кислород связывался с гемоглобином, который содержится в эритроцитах, насыщенная кислородом кровь поступала в сердце и выталкивалась в большой круг кровообращения. Но толку от этого было мало, Марк чувствовал, что задыхается. Красный свет сменился зелёным на светофоре, навязчивый повторяющийся писк ворвался в сознание людей и все, как заводные игрушки, уверенно зашагали вперёд. Белые полосы зебры таяли под ногами, когда Марк делал шаги, а пешеходы обгоняли его, как морские волны, норовящие как можно скорее разбиться о скалы. Цель, которую заприметил Марк, медленно пересекала дорогу, глядя в свой смартфон. Это был седоволосый мужчина, внешний вид и примерный возраст которого говорили о том, что он прожил долгую и счастливую жизнь. Ему кислорода хватило, чтобы дожить до этих лет, едва ли он может жаловаться. — Поставки кислорода сегодня? — кто-то задел плечо парня своим, и он сделал лишний вдох. Он был напуган: перспективой не справиться с маленьким воровством, возможной смертью, арестом или большими карими глазами, такими чёрными, словно крепкий заварной кофе, что передержали на огне. Эти глаза занимали большую часть его мыслей, даже сейчас, когда он тянулся к браслету незнакомца, цеплялся пальцами за силиконовый ремешок, а затем выпускал его из рук, понимая, что это слишком неправильно и нечестно. С тех пор, как Марка выгнали из «Breath Weather» за попытку раздать O₂ беднякам, он буквально чувствует, как воздух вокруг него сгущается, как он исчезает из его лёгких, и с кислородного браслета тоже. Он слышал, что смерть от удушья ужасна, кажется, будто твои лёгкие горят, а силы постепенно покидают тело, разум тоже улетучивается, а затем наступает темнота. В Сеуле он уже несколько раз был свидетелем такой смерти. Все были. Деньги заканчиваются, кислород тоже, а когда он заканчивается, человек умирает. В парке, в автобусе, в больнице — где угодно. И люди настолько привыкли к этому, что больше даже не удивляются, не разбегаются в стороны и не вызывают скорую, они просто проходят мимо. — Чёрт! — Марк зарылся пальцами в волосы, сильно оттягивая тёмные пряди и шумно выдыхая. Он пытался вернуться на работу, пытался выпросить у людей, которым он помогал, хоть немного воздуха, пытался более сотни раз стащить у случайных прохожих кислородные браслеты, но так и не смог заполучить воздух. И он даже готов смириться со своей смертью, готов смириться с тем, что умрёт перед всеми этими людьми — безразличными, жестокими, порою напуганными, — на улице, но он никак не готов смириться с тем, что его Сонволь — его хрупкая, беззащитная Сонволь, — останется без воздуха. Когда мир полетел к чертям, Марку было восемь. Он играл на площадке, а клубы пыли застилали глаза. Мелкие песчинки также были в воздухе, который он вдыхал. По телевиденью уже много раз говорили о том, насколько планета испортилась, что не только чистой воды, но и воздуха больше нет, что все вымрут, если не начнут действовать, а лучший способ — восстанавливать запасы O₂, покупать очищенный воздух у дочерних компаний «Breath Weather»… Это звучало обнадёживающе. До тех пор, пока все не перешли на платный воздух, а бесплатный и вовсе исчез, до первых смертей, машин, собирающих тела с улиц, и мусоросжигателей. Вибрация мобильного вырывает Марка из мыслей о прошлом, заставляя отпустить волосы и расправить плечи. Он выдыхает несколько раз и натянуто улыбается, принимая вызов. — Где ты ходишь? — высокий голос Сонволь выбивает весь воздух из его лёгких. Она звучит раздражённой, хотя Марк уверен, что она это нарочно. — Доктор Ри сказал, что ты будешь в двенадцать, но уже почти два! Девчонка из соседней палаты даже не верит, что у меня есть парень. Она задыхается, повышая голос, и Марк почему-то нервничает. Он лично пополнял кислородный браслет Сонволь последние пару лет, поэтому был уверен в том, что ей хватит, но теперь, когда он лишился работы, а мелочь больше не оттягивает карман, так как её просто нет, он ни в чём не уверен. — Сколько процентов? — очень серьёзно спросил он, избавляясь от улыбки. — Марк… — Сколько процентов? — громче. Сонволь замешкалась, видимо, думая, стоит ли ему солгать. — Двадцать четыре, — и прежде, чем парень успел что-то сказать, она добавила: — Как раз хватит до операции. Минуя столпотворение у входа в больницу, Марк практически сорвался на бег. Он знал, что во время физической активности кислород расходуется быстрее, но не мог не торопиться к Сонволь. Уже много лет люди считали каждый вдох и выдох, а люди из «Breath Weather» — свои деньги, но Марк временно приостановил отсчёт, переступая за раз по две ступеньки и на ходу приводя свои волосы в порядок. Вне зависимости от того, умирает он или нет, он хотел выглядеть хорошо для Сонволь. В отделении было шумно, все кругом носились, разговаривали, медсёстры добродушно улыбались на каждый поклон, но Марк чувствовал себя очень неловко в их компании. Возможно, всё дело было в том, что он едва ли наскрёб несколько тысяч вон, чтобы Сонволь могла провести в больнице хотя бы пару дней до операции и ещё неделю после. Если бы всё прошло хорошо, вскоре она смогла бы вернуться к родителям в Тэгу, а Марк… Ну, он бы подыскал себе другую работу, желательно тоже в Тэгу. — Марк! — крик Сонволь заставил всех окружающих подпрыгнуть, а Марка расплыться в широкой улыбке. Он мог злиться на неё за её беспечность, расстраиваться из-за плохих анализов и тихо плакать в её палате, наблюдая за тем, как вздымается и опускается её грудь, но когда он смотрел в её тёмно-карие глаза, видел её пухлые губы, изогнутые в улыбке, у него на душе становилось спокойно. — Ты почему не в палате? — холодными руками обхватывая хрупкие плечи, Марк прижал девушку к себе. — И где твой свитер? Что это за прозрачная пижама? — перейдя на шёпот, он продолжил: — Все на тебя пялятся… Мне это не нравится. Но Сонволь совсем не слушала его. Прижимаясь потрескавшимися губами к его губам, она ловила прерывистый выдох и на время заменяла потребность в воздухе потребностью в её поцелуях. Марку казалось, что он сходит с ума всякий раз, когда она оказывалась в его объятиях, когда вот так целовала, приоткрывая губы и проскальзывая языком в его рот. Неудивительно, что потом ему нужно было добрых две минуты, чтобы отдышаться и собрать свои мысли воедино. Если бы он мог полностью перейти с воздуха на её поцелуи, её умопомрачительные поцелуи, и всю жизнь прижимать её тело к своему, улавливая тихие стоны, он мог бы жить вечно. Её воздух закончился раньше. Она оторвалась от его губ и опустила голову, пальцами сжимая низ кожаной куртки. Её лёгкие горели огнём из-за поцелуя в пару секунд, ей не хватало воздуха и сил пережить это. — Сонволь, — Марк сжал её крепче в своих объятиях, предотвращая падение. Он почувствовал, когда её колени подогнулись, и когда её хватка ослабла, а потому вовремя подхватил её на руки. Сонволь была лёгкой как пушинка, а под прозрачной пижамой он мог видеть выпирающие рёбра и плоский живот. Пока он нёс её в палату, говоря взволнованным медсёстрам, что всё в порядке, его сердце кровью обливалось. Он знал, что всё будет в порядке только если ей сделают операцию. Расход кислорода из-за проблем с лёгкими был в два, а иногда и в три раза больше, и это при том, что Сонволь даже по лестнице никогда не поднималась, терпеливо дожидаясь лифта. Двадцати четырёх процентов обыкновенному человеку могло бы хватить на день, от силы, но ей требовалось гораздо больше. — Марк, — доктор Ри поднял руку, пытаясь привлечь внимание парня. Он был не слишком высоким, и над чужими головами виднелась только его ладонь с короткими пухлыми пальцами, а ещё чёрный силиконовый браслет, цифры на котором наверняка превышали «двадцать четыре», — можно тебя на минуточку? В палате, помимо Сонволь, были ещё девушки, которые что-то бурно обсуждали, листая журналы. Они не обратили никакого внимания ни на Марка, ни на Сонволь, но когда доктор Ри заглянул внутрь, подорвались с кроватей. Очень быстро поклонившись, они вернулись к своим делам, а доктор Ри, натягивая эту дурацкую скорбящую маску, жестом указал Марку, что им лучше выйти. Очевидно, у него были плохие новости, иначе он наверняка поделился бы успехами со всеми присутствующими и с Сонволь, которая постепенно приходила в себя и дышала чуть чаще, чем обычно. — Сейчас вернусь, — Марк поцеловал её в лоб и легонько сжал её ладонь перед уходом. Она была холодной, как лёд, и Марк подумал, что после возвращения нужно будет поискать её свитер. Лицо доктора Ри выглядело жалко, как и его попытки утешить родственников больных. Марк уже слышал эти тяжёлые вздохи, потраченные впустую, видел слегка хмурые брови и морщинки вокруг губ, которые появлялись всякий раз, когда ему было неловко. — Я даже не знаю, как вас об этом просить, — доктор Ри громко сглотнул, — очевидно, что финансовые трудности очень усложняют жизнь… «Или отбирают её», — мысленно добавил Марк, тоже хмурясь и складывая руки на груди. Его силиконовый браслет был серым и плотно прилегал к руке, а на маленьком экране было выведено «48%». Больше, чем у Сонволь. — В чём дело? Вы же не хотите сказать, что операцию Сонволь снова перенесут? — Марк напрягся, теперь просчитывая вероятность заполучить подработку в филиалах «Breath Weather» или каким-нибудь чудом уговорить доктора Ри ничего не отменять. — Нет, операция назначена на завтрашнее утро, — Марк незаметно выдохнул, — но дело в том, что обещанный кислород привезут не раньше одиннадцати вечера. Мы сможем подключить её только завтра. В этот раз сердце Марка не просто забилось чаще, оно ухнуло куда-то вниз, в желудок, наверное, а потом резко поднялось вверх, застревая комом в горле. Он был готов к тому, что придётся унижаться и умолять, но только потому, что был уверен, что у него ещё есть время, что у Сонволь оно есть. Её родители оплатили кислород на время операции и отдали последние деньги за воздух, который должны были отдать ей уже сегодня вечером, как раз когда её двадцать четыре процента превратились бы в ноль. — Нет, — уверенность Марка пошатнулась, как и надежда на лучшее, — вы не можете так поступить… — Компания обещает дать на двадцать процентов больше за ожидание, — доктор Ри поджал губы. — Вы же знаете, как дорого стоит нынче воздух. И если вы с Сонволь сможете подождать ещё день, уверен, всё будет хорошо. Это было равно удару под дых, такому сильному, что Марк с трудом удержался на ногах. Он знал, как просто доктору оставаться бесстрастным, как просто всем вокруг притворяться сочувствующими и похлопывать по плечу, как бы говоря, что они понимают, и он видел как таких, как он и Сонволь, загружают в машину с трупами, как вывозят за город и бросают в мусоросжигатели. Прямо сейчас доктор Ри и эта проклятая компания поступали ничуть не лучше. — Доктор Ри, — Марк ухватился за рукав белоснежного халата, умоляюще глядя на мужчину, — вы ведь знаете, в каком я положении. Меня недавно уволили и сейчас… — Марк, — он покачал головой, намекая парню, что ничем не может помочь, — если я буду каждому помогать, сам останусь без воздуха. Ты должен понимать, что мы здесь не геройствуем, а людей лечим. Марку тоже никогда не стоило «геройствовать», отдавать воздух бедным за копейки или и вовсе бесплатно, подвергать себя, а главное — Сонволь опасности. Если бы он не был таким бестолковым и мягкосердечным, никогда не оказался бы в подобной ситуации, а директор «Breath Weather», возможно, сделал бы для него исключение и дал воздух в рассрочку. Но как он мог оставаться в стороне, когда население всего мира уменьшалось с каждым днём из-за недостатка кислорода? Люди утопали в долгах и умирали от удушья, корчась на асфальте и умоляя других помочь. Технологию выработки и очистки O₂ пытались заполучить многие компании, но никому это не удавалось, и единственным поставщиком была «Breath Weather» — чёртова компания тиранов.

***

Изящные пальчики Сонволь пробежались по ладони Марка, и он тихо усмехнулся. — Щекотно? — вполголоса спросила девушка. — Приятно, — практически шёпотом ответил он. В их распоряжении оставалось сорок шесть процентов на двоих — тридцать семь у Марка и девять у Сонволь. У неё случился приступ, её едва ли откачали, и она потеряла много кислорода. Её время просачивалось сквозь пальцы, как песок, мелкими песчинками, вроде тех, что витали в воздухе. — Ты собираешься остаться здесь на ночь? — Сонволь сделала глубокий вдох, и ещё один процент канул в лету. — Да, доктор Ри позволил мне, — слова Марка растворились в тишине. Он не хотел умирать, но ещё больше он не хотел, чтобы Сонволь умерла. — А что насчёт кислорода? Он сказал, когда мне пополнят браслет? — девушка оторвалась от подушки и её растрёпанные чёрные волосы подскочили. Марк помедлил, судорожно соображая, что ей ответить. Последние годы были ужасными, но благодаря ей у него в груди теплилась надежда на лучшее. Она была маленьким лучиком света в непроглядной тьме, и он никак не мог потерять её. — Да, сказал, что пополнят сразу после отбоя, — Марк посмотрел на настенные часы, стрелки которых неустанно бежали вперёд, а затем сел в кровати, заставляя матрас скрипеть. — Вообще-то, если честно, я вряд ли смогу присутствовать на твоей операции. Мне предложили работу. Сонволь встрепенулась, тоже садясь в постели. — Работу? Марк кивнул, протягивая руку к лицу девушки и убирая непослушные пряди. — Да, кое-что связанное с продажами. — Вернёшься в «Breath Weather»? — она выглядела разочарованной. Если бы она знала, что никакой работы и выбора нет, что воздуха тоже нет, она бы не вела себя так. — Не знаю, возможно, — он закусил нижнюю губу, свешивая ноги с постели, а после и вовсе слезая с неё. — Только не нужно волноваться раньше времени, ладно? Ты же знаешь, что воздух заканчивается быстрее, когда ты нервничаешь. Сонволь нахмурилась. У неё на лбу выступили маленькие капельки пота, которые она моментально смахнула рукой. В полумраке её лицо выглядело ещё более бледным, а глаза ещё более чёрными — точно горький кофе. — Почему ты мне врёшь? — обида в её голосе была слишком очевидна. — Почему не сказал, что поставку отменили и что я доживу максимум до полуночи? — её плечи резко поднялись вверх, а с выдохом опустились. — Доктор Ри мне всё рассказал. Мог быть этот человек ещё более жестоким? — Поэтому не смей отдавать мне свой воздух, — тут же ответила Сонволь на немой вопрос Марка. — Я не сделаю ни одного вздоха из тех, что принадлежат тебе. Я не собираюсь воровать твою жизнь! На соседних кроватях заскрипели матрасы, а потом одна из девушек попросила быть потише. Её часы были полностью заряжены, практически сто процентов, и она считала нормальным игнорировать горе других людей. Как и все на этой грёбанной планете. — Сонволь, — у Марка заиграли желваки, хоть он и очень старался расслабиться, — не нервничай, пожалуйста. Мы можем разделить кислород на двоих и дождаться поставки. Ты и я сможем дотянуть до утра, если ты позволишь мне поделиться с тобой. В этот раз просьба быть потише была произнесена крайне грубо и громко, поэтому Сонволь отбросила одеяло и слезла с постели. Босиком ступая по паркету, она быстро зашагала к выходу из палаты, а Марк, подхватив с прикроватной тумбочки вязаный свитер, поспешил за ней. — Сонволь, ты простудишься, — он говорил кричащим шёпотом, пробегая пост медсестры и сворачивая к лестничной клетке вместе с девушкой. — Сонволь! Когда она внезапно остановилась на втором пролёте, Марк врезался в её спину грудью и раздосадованный выдох сорвался с его губ. — Я отменила операцию, — голос Сонволь разнёсся эхом по лестничной клетке, а затем она обернулась, упираясь взглядом в Марка. Её прекрасные карие глаза, которые не давали ему спать по ночам и трезво мыслить днём, были наполнены слезами. — Сказала, чтобы мой воздух отдали тебе, когда его привезут. — Сонволь… Её крохотная бледная ладошка взметнулась вверх, заставляя Марка замолчать. — Если ты возомнил себя долбанным Ромео, значит я могу позволить себе роль Джульетты, — она шмыгнула носом. — Жаль только, что мы давно не подростки и у нас в головах есть хоть что-то, отдалённо напоминающее мозги. Марк поверить не мог, что она сделала то, о чём говорила. Он надеялся, что она лжёт или, ещё лучше, — это просто ночной кошмар, из-за которого он сильно потеет, и мурашки бегут по телу. Но чем дольше он щипал тыльную сторону ладони, пытаясь проснуться, тем яснее становилась ситуация. Ни он, ни Сонволь не доживут до седых волос. Не потому что болезнь их убьёт, не потому что лёгкие не справятся, а потому что людям плевать на других людей. Сонволь ступила шаг назад, облокачиваясь на холодную стену и сгибаясь пополам. Она дышала медленно, восстанавливая дыхание и прижимая руку с браслетом к груди. — Эй, ты как? — Марк моментально бросился к ней, поддерживая её за руку и удерживая её на ногах. — Тебе нехорошо? Сонволь? Она цеплялась пальцами за плечо Марка и тихо бормотала что-то, что он не мог разобрать. По её бледным щекам струились слёзы, но она пыталась скрыть их за волосами, чтобы не расстраивать его ещё больше. Они оба были обречены и медленно умирали, как и все те люди, что сейчас бродили по улицам, радуясь ста процентам, которые уже завтра иссякнут. Они обречены, потому что не могут купить себе время, потому что им нужен воздух для того, чтобы существовать, и потому что на самом деле «Breath Weather» не продавцы воздуха, а Марк и Сонволь не покупатели, они все — система, прочно затянутый узел, развязать который не под силу даже самому умному и сильному. — Мне позвать врача? — Сонволь практически сползла по стене и оказалась на полу, когда Марк до боли сжал её плечо. И всё же, несмотря на жгучую боль и страх остаться совершенно одной, Сонволь кивнула. Было бы лучше, если бы ему удалось избежать её последних вздохов. — Дай мне мину-… нет, десять секунд. Сонволь, когда ты досчитаешь до десяти, я буду здесь вместе с доктором Ри. Шаги Марка быстро отдалялись, а от давления у Сонволь сдавило виски. Она медленно начала считать про себя, делая крохотные вздохи в перерывах между обратным отсчётом. Десять. Один крохотный вздох. Девять. Ещё один. Восемь… Слезинки дрожали, задерживаясь на длинных чёрных ресницах, а затем обрушивались вниз и разбивались о холодную плитку. Сонволь не прекращала считать ни на мгновение, даже когда десять секунд закончились, и когда светящийся в темноте экран браслета потух. Она считала свои последние вздохи, надеясь, что Марк вот-вот вернётся, что кто-нибудь придёт и вытащит её из кромешной тьмы. А потом сработал будильник. «Ko Ko Bop» EXO вырвал Сонволь из кошмарного бреда. Она проснулась в холодном поту и первым делом сделала глубокий вдох. Затем ещё один. И ещё. Она жадно вдыхала бесценный воздух, не до конца понимая, где сон, а где реальность. Но крепкие объятия её быстро привели в чувства. — Сонволь? — сонный голос Марка сперва напугал её, но мурчащие нотки и тепло его тела очень успокаивали. — Плохой сон? — Ужасный! — она едва ли не сорвалась на рыдания, но когда обернулась и столкнулась лицом к лицу с незнакомцем, потеряла дар речи. Мягкие черты лица казались совсем незнакомыми, но чем дольше она смотрела в карие глаза, чем дольше изучала пухлые губы и родинки над левым глазом, тем роднее они казались. И всё же, это был не Марк. — Ты плакала, я пытался тебя разбудить, — когда парень слабо улыбнулся, Сонволь наконец узнала его. — Но теперь всё в порядке, я здесь, с тобой. Слегка шероховатыми пальцами он поглаживал её по спине, обжигал своими прикосновениями плечи и спускался к самому копчику, вырисовывая витиеватые узоры. Он шептал ей на ушко успокаивающие слова, целовал в макушку и нежно прикасался своими губами к её губам, оставляя практически невесомые поцелуи. Приятные, лёгкие, быстрые. — Джебом, — она уткнулась носом в его голую грудь, вдыхая поглубже едва различимый запах его одеколона. Больше он не казался незнакомцем, а его поцелуи были почти лучшими на свете. Почти. И несмотря на свалившееся на плечи спокойствие, Сонволь чувствовала щемящую боль в груди. Марк казался таким реальным, он был реален. Она всё ещё чувствовала его дыхание на своей шее, ощущала его присутствие, вместе с ним отсчитывала вздохи… — Да, — Джебом ещё раз поцеловал Сонволь в губы, а после вместе с ней опустился на подушку. Он сжал её в крепких, практически удушающих объятиях, и очень тихо, едва шевеля губами, сказал: — Прекращай нервничать, иначе воздух быстро закончится. — Что? — Сонволь бросила короткий взгляд на свои руки, но кислородных браслетов не заметила. Это был просто сон. Ведь так? — В комнате, — Джебом выдохнул ей в шею, — осталось чуть больше двадцати процентов. Попросим горничную добавить O₂, когда она принесёт завтрак…