Глава IV Зал тысячи колонн.
1 апреля 2020 г. в 18:14
Падение в пропасть очень быстро сменилось все ускоряющимся скольжением в неизвестные глубины под горами.
Гермиона неслась вниз, давно потеряв представление о времени и пространстве. Девушке стало казаться, что она едет по гладкой наклонной трубе всю жизнь и будет продолжать это движение даже после своей смерти. Ей даже стало нравиться это бесконечное скольжение в неизвестность. В вечный мрак. В ничто.
— Гермиона … — донесся до нее откуда-то спереди голос Леголаса, который будучи тяжелее худощавой гриффиндорки, ехал вниз быстрее, чем она.
— Что?!
— Как ты думаешь… — далее последовал глухой стук и крепкое словечко. — У этой трубы есть конец?
— Конец есть у всего, — философски заметила Гермиона, вовремя успев пригнуться, дабы не повторить печальный опыт знакомства головы своего спасителя со свисающим вниз каменным обломком.
— Ха! Звучит неплохо … Я вот тут, что подумал. Если мы вдвоем будем все так лететь и лететь, то, чем Моргот не шутит, можем оказаться по «ту сторону рассвета» или же прямо в куме.
— Где, прости?
— Ну, на том свете.
— Что-то мне особо не хочется так быстро встречаться с Творцом.
Отпустив ироничное замечание, чародейка с удивлением осознала, что даже теперь, на краю гибели, ей может быть весело. Что говорить, в последнее время с обычно такой правильной и рациональной девушкой вообще творились необъяснимые вещи.
Те же чувства испытывал и Леголас, которого переполняло иррациональное веселье. Возможно, это была защитная реакция, не дающая панике и ужасу захлестнуть двух беглецов, погружая их в безбрежный океан черного безумия.
Труба резко изогнулась под прямым углом, вследствие чего Леголас и Гермиона хорошенько так приложились головами о каменный «потолок». Однако возмутиться не успели. Труба резко кончилась. Пролетев по инерции несколько метров в воздухе, беглецы шлепнулись в самую настоящую кучу отбросов.
— О, Мерлин! Да это же канализация! — выдохнула девушка, одновременно пытаясь подняться и брезгливо стряхнуть со своей одежды дурно пахнущие нечистоты.
Что же сказал на все это Леголас, тут написано не будет, ибо сии речи не подобает произносить в честной компании. Ограничимся лишь полузвериным рыком и пожеланием всем оркам отправиться к своему господину, как можно скорее и притом самым извращенным образом. Однако же, не судите строго сына Трандуила за излишнюю несдержанность, ведь в отличии от гриффиндорки, которая умудрилась приземлиться в мусорную кучу своей пятой точкой, Леголас познакомился с новой локацией собственной физиономией.
***
— Где мы? Что это за место? — Гермиона с изумлением вертела головой. — Нашла, кого спрашивать. Я сам тут впервой, — сплюнул Леголас, отчаянно вытирающий рукавом посрамленное лицо, хотя, что греха таить, и его поразил раскинувшийся перед ними сюрреалистический пейзаж. Эльф и чародейка оказались в гигантском рукотворном зале, чей потолок терялся в невообразимой вышине, во тьме. Десятки, если не сотни циклопических колонн, стройными рядами уходили в зловещий мрак, становясь похожими на каменный парк, посаженный неведомым садовником в самом сердце гор. Позади беглецов высилась отвесная стена, в которой на высоте нескольких метров над полом, черной пастью зиял широкий зев канализационной трубы. По обе стороны от круглого отверстия замерли две гигантские статуи неведомых существ, что словно часовые несли здесь свой вечный дозор. Разглядывая этих каменных титанов, Гермиона ощутила легкий озноб. В непропорциональных линиях мускулистых тел, в резких чертах жутковатых лиц, где совершенство причудливым образом сочеталось с уродством, во всем этом таилось нечто страшное и чужеродное, нечто пришедшее извне осязаемого мира, из неведомых космических глубин. Эти навек замершие статуи каким-то непостижимым образом привлекали и в то же время отталкивали гриффиндорку, словно она, надкусив наливное спелое яблоко, обнаружила в нем огромную червоточину, полную копошащихся в ней мерзких червей. Странно, но именно чужеродность зловещих колоссов стала последней каплей, что, наконец, надломила железное самообладание Гермионы Грейнджер. На глаза выступили слезы. В голове зашумело. Ноги стали ватными, совершенно отказываясь держать. Прислонившись спиной к циклопической колонне, девушка спрятала лицо в ладонях. Ее худенькое, словно у подростка, тело сотрясли глухие рыдания. Леголас все еще пытавшийся привести себя в порядок замер, с некоторой растерянностью взирая на горько плачущую девушку. Лесной эльф умел делать в этой нелегкой жизни немало полезных вещей, но вот утешитель из него был совершенно никудышный. — О, Мерлин! Я в аду! — сквозь рыдания воскликнула Гермиона. — Проклятье! Я в чертовом аду! Но, за что? За что мне выпала такая участь? Господи, за что?! — Я… я, признаться, не знаю, что такое ад, — медленно проговорил Леголас, неуверенно касаясь плеча девушки. — Но не думаю, что это чересчур уж приятное место … Однако же, одно я знаю точно, ты очутилась в Арде не просто так. — В Арде? Что еще за Арда? — спросила чародейка, поднимая голову. — Арда — это все вокруг тебя, это мир, в котором я некогда родился, — просто ответил перворожденный. — Поверь, он не так уже и плох. В нем немало зла, но есть и добро, а порою встречаются и такие силы, что стоят выше всего этого. — Ха! Клянусь Мерлином! Хорошо сказано, — криво улыбнулась Гермиона, вытирая покрасневшие глаза. — Одно только непонятно, КАК я здесь очутилась? — Думается, на этот вопрос я смогу тебе ответить, — хмыкнул Леголас.***
— И ты хочешь сказать, что некие силы использовали меня, как таран, дабы уничтожить твой мир? — пробормотала пораженная Гермиона, выслушав короткий рассказ эльфа. — Но как такое в принципе возможно? Мерлин …Уму непостижимо! Не буду хвастать, но за свою не такую уж длинную жизнь я прочитала немало умных книг, но ни в одной я не сталкивалась с чем-нибудь подобным. — Но это совершенно не означает, что подобного не может быть, — резонно заметил эльф. — В принципе ты прав. Всё возможно, если никто не доказал, что этого не существует. — Мультивселенная полна чудес. — Что еще за Мульти … — … Вселенная. Что? Никогда о такой не слыхала? — гриффиндорка отрицательно покачала головой. — Странно … Еще скажи, что ты не знаешь о Межреальности … — Представь себе. — Мультивселенная, Гермиона, это гипотетическое множество всех возможных реально существующих и, что самое главное, параллельных вселенных, включая и ту, в которой мы сейчас находимся. Что же касается Межреальности, то здесь все намного сложнее. Боюсь, тут даже Саруман не подберет нужных слов. Здесь нужна помощь мага-чарохода. Вот он бы тебе вмиг все объяснил. Лично я понимаю Межреальность, как своеобразные энергетические мосты, что соединяют различные миры между собой. Опытные маги, а в особенности чароходы, уроженцы вечного Танелорна, умеют открывать порталы и довольно быстро переходить из одного мира в другой, используя эти самые «мосты». То есть находясь в Межреальности они, как бы, выпадают из привычного нам трехмерного понимания бытия и путешествуют по … местности, лежащей вне времени и пространства. Вроде так мне в свое время объясняла чароходка Мэри … Прости, если пересказал некогда полученную информацию чересчур уж заумно. — Поразительно! Я никогда не слыхала о подобном … — Что само по себе несколько удивительно. Ты же ведь чародейка? — Ну, да. Хотя не дипломированная … Я так и не закончила Школу Чародейства и Волшебства. — Почему? — Потому что в моем мире началась война со злыми колдунами и в решающем сражении меня … — девушка красноречиво замолчали. — Тебя смертельно ранили? — Да. От Авады Кедавры в свое время выжил только один мальчик … — Авада Кедавра? — приподнял вопросительно брови Леголас. — Это темное, убивающее заклятие. Его используют только черные колдуны — прислужники Волан-де-Морта — самого могущественного злого чародея в моем мире. — Понятно … Ха, конечно, мало что понятно, но сказать ведь что-то нужно, — улыбнулся девушке лесной царевич. — В моем мире тоже есть магия, есть и великие чародеи — истари, которые некогда пришли в Средиземье из Амана. Но, думается мне, об Аваде Кедавре и они слыхом не слыхивали … — То, что здесь есть магия я почувствовала еще тогда, в пещере у Машрака Чугира, — задумчиво произнесла Гермиона. — Интересно другое, все известные мне заклятия в этой твоей Арде совершенно не работают. Хотя, возможно, виной всему отсутствие палочки. — Палочки? — Волшебной палочки. Разве эти … как их … истари не пользуются палочками? — удивилась гриффиндорка. — Нет. Впрочем, у них есть посохи. Возможно, они выполняют те же функции, что и палочки в твоем мире. Прости, Гермиона, но я воин, не чародей. Тебе срочно нужно к Белому Совету. Уверен, мудрые ответят на все твои вопросы. — Ты действовал по их поручению? Когда разыскивал меня? — Верно. И если бы не проклятая кулеврина, мы бы уже давно мчались к Ривенделлу. — Знаешь, Леголас, есть еще одна странность. — Какая же? — Получается, что я нахожусь в совершенно другом мире, хотя мне, признаться, это очень сложно принять …Но, тогда почему я прекрасно понимаю тебя? Да и не только тебя. И орки, и гоблины, даже несчастный варг говорили со мной на чистом английском языке. — Английском? — встрепенулся Леголас. — Да. Я родом из страны, что зовется Великобритания. Там разговаривают на английском. — О, Элберет! Кажется, я знаю эту страну и даже один раз побывал в ней. — Когда?! И … главное, как? — Гермиона во все глаза уставилась на перворожденного. — Много лет назад. Меня попросила о помощи моя … э-э-э … старая знакомая. Кстати, она чароходка, умеющая открывать порталы. С ее помощью мы и попали в твой мир. Тогда в нем шла война. Черные волшебники из страны … О, пресветлые валар, как же она называлась? — Леголас оглушительно щелкнул пальцами в воздухе. — Райк? Рек? Рейх?.. — Третий Рейх? Нацисты? — Точно. У них еще на боевых стягах был магический символ — перевернутый знак солнца … — Свастика. — Она самая. Так вот, эти черные волшебники из ордена Туле (1) пытались завоевать весь мир, используя древнее и, разумеется, совершенно нечестивое знание. — И как? Вы с чароходкой победили тех чернокнижников? — Да. Но с превеликим трудом. Вызванные ими силы было реально тяжело укротить. — Постой … — у гриффиндорки непроизвольно округлились глаза. — Война с нацистами закончилась более пятидесяти лет назад. Но ты выглядишь … — На тридцать, не больше? — как-то печально улыбнулся Леголас. — Я эльф, Гермиона, и время для меня течет совершенно по-другому, чем для вас, последышей (2). Среди сородичей меня считают совсем молодым парнем, хотя я и прожил на этом свете более тысячи лет. Однако же я не бессмертен, как ты можешь подумать, и в конце пути меня ожидает тот же конец, что и всех детей Илуватара. Последние слова перворожденного ознаменовали собой завершение разговора и беглецы впали в угрюмую задумчивость, обдумывая только что полученную информацию. — Получается, если ты с помощью чароходки бывал в моем мире, значит и я смогу в него обратно попасть тем же путем? — первая нарушила затянувшуюся тишину юная чародейка. — По идее да. Но для это тебе сперва нужно встретиться с Белым Советом. Уверен, мудрые Средиземья подскажут тебе самое верное решение. — Тогда, чего мы ждем? Пошли, Леголас, нам нужно срочно найти выход из этих каменных катакомб, — решительно заявила Гермиона.***
— Интересно, что за создания воздвигли эту фантастическую колоннаду? — крутя головой во все стороны, спросила Гермиона. — Сперва я предположил, что это все дело рук гномов. Но провалиться мне на этом месте, если эти колонны вытесали дети Дурина. — Тогда кто? — девушка встревожилась, сама не зная отчего. Эльф не ответил, пристально осматриваясь по сторонам. От девушки не укрылось, что ее новый друг встревожен не менее ее, но пытается это не очень хорошо скрывать. Ха! Нашел, кого обмануть … Заучка из Гриффиндора всегда славилась своей проницательностью. Если лесной царевич нахмурил свои черные брови и нервно теребит рукоять меча, он, несомненно, готовится к возможной схватке. — Демоны Утумно! Зловещее местечко … Знать бы, куда уходят эти ряды колонны, — Леголас указал на каменный лес. — Уверен, что даже у этого зал есть конец. Сын Трандуила не ошибался. Конец есть у всего. Правда, он даже помыслить не мог об истинных размерах этого воистину колоссального сооружения, затаившегося в самом сердце Мглистых гор. Эльф и чародейка все шли и шли, минуя все новые и новые ряды колонн, а зал и не думал кончаться. Пару раз беглецы видели статуи, подпиравшие стены, также, как и их первые знакомцы, однако приближаться к ним не решились. От недвижимых гигантов ощутимо веяло затаившимся злом. Злом, которое ждет своего часа, на время, притворившись спящим.***
Гермиона неожиданно остановилась, уловив краем глаза неясное движение сбоку. Резко повернув голову, девушка с испугом уставилась на ряды колонн и кромешную тьму, прячущуюся за ними. Ничего … Тряхнув головой, чародейка продолжила свой путь, нагоняя успевшего далеко уйти Леголоса. Но стоило девушке пройти какой-то десяток шагов, как вновь на самом краю ее зрения замаячили смазанные эфемерные тени. Они, словно передразнивая путников, бежали вровень с ними, перескакивая от колонны к колонне, прячась за каменными гигантами, маша руками и строя фиглярски рожи. — О, Мерлин, — прошептала Гермиона. — Ты тоже их видишь? — без всяких эмоций поинтересовался эльф. — Кто они? — То ведомо одним лишь валар, — пожал плечами Леголас. — Может это души невинно убиенных, а может какая-то мелкая нечисть. В таких потаенных местах всегда заводится всякая дрянь! — Ты умеешь успокоить! — Не гляди на них. Мне кажется, они этого и добиваются, чтобы мы встали и таращились на них до второй музыки айнур (3). Просто смотри вперед и двигай ногами. Как я. Однако же меня удивляет иное, — через какое-то время протянул Леголас. — И что же? — Дело в том, Гермиона, что в этом чудном местечке царит вековечная тьма. — И? — гриффиндорка с тревогой поглядела на своего товарища. — А мы с тобой не пользуемся факелами. Я — эльф, а мой народ всегда славился своим прекрасным зрением, ты же — человек, пускай и из иного мира. А люди в разных вселенных вряд ли так уж отличаются друг от друга, поэтому, по идее, ты вообще не должна хоть что-нибудь различать в этой вековечной тьме. — Странно, но мне казалось, что в зале с колоннами царит полумрак, — пролепетала чародейка, чувствуя, как ее отчаянно бьющееся сердечко проваливается куда-то вниз. — С того момента, как ты очутилась в Арде с тобой происходили еще какие-нибудь странности? — Хм. С того момента, как я очутилась в Арде со мной постоянно происходит одна большая-пребольшая странность. Хотя, если серьезно, загадок и вправду немало. Начнем с того, что у меня вдруг развился прекрасный слух и я даже уловила стук сердца того негодяя Предрага, перед тем, как ты снес ему голову. — Ты услыхала биение сердца человека через каменную толщу потолка? — видимо по-настоящему удивился эльф. — О, Элберет! Такое и не каждому перворожденному под силу! — Потом это происшествие с варгом. Могу поклясться всем, что мне свято, я сама толком не соображала, что делаю. Просто в моем мозгу появилась картина того, как мне поступить. Да и это свечение пальцев … Я никогда подобного не делала. Причем без волшебной палочки. А теперь еще и зрение, как у кота … С ума сойти! Эльф тихо рассмеялся. — Я же сказал, что Арда полна чудес.***
Таинственная колоннада окончились гигантской лестницей, уходящей вниз, во тьму. Сколько беглецы, стоя на краю, не смотрели вниз, они так и не увидели ее конца. Только ряды широких ступеней, мерно спускающихся в неведомые глубины. Именно там, у бесконечной лестницы, они в первый раз и увидели ее. Королеву ночи. Глоссарий: 1. Немецкое оккультное и политическое общество Туле (нем. Thule-Gesellschaft) и вправду существовало и было образовано в Мюнхене в 1918. Полное название — Группа изучения германской древности (нем. Studiengruppe für germanisches Altertum). Название Туле происходит от мифической северной страны из древнегреческих легенд. Лица, связанные с обществом, внесли заметный вклад в создание Немецкой рабочей партии, позднее переросшей в НСДАП — партии Гитлера. 2. Одно из прозвищ людей. Так как считается, что эльфы — Старшие дети Илуватара, люди — Младшие, пробудившиеся в Арде последними из свободных народов. 3. По легендам, в конце времен валар в Чертогах Безвременья (Чертогах Илуватара) воссоединятся с айнур и вместе с Детьми Илуватара исполнят Вторую Музыку Айнур. Иносказательно — конец света.
