Дорога теней (Та, что прошла сквозь вечность).

      Сознание приходило медленно, не спеша, словно боясь потревожить свою хозяйку. Затылок пульсировал адским огнем. Во рту ощущался мерзкий солоноватый привкус металла. Скорее всего прокушен язык. Слегка подташнивало. Пронизывающий холод и ломота во всем теле.       Гермиона попыталась открыть глаза, но заплясавший в диком хороводе мир едва не свел ее с ума. Пришлось вновь зажмуриться. Девушка тихонько застонала. Сказать, что ей было плохо, значит ничего не сказать. Юная чародейка чувствовала себя так, словно по ее несчастному телу проскакало стадо диких и очень сердитых зверей.       Что ее разбудило? Разбудило?.. Сердце в груди Гермионы застучало быстрее. О, Мерлин! Неужели? Неужели она и вправду жива? Ведь не может же так обманывать ее собственное тело, что чувствует боль и холод? Но как? Как такое вообще возможно? Ведь всем магам на свете известно, что после Авады Кедавры невозможно выжить …       Однако же Гарри смог пережить встречу с Волан-де-Мортом, почему же она не может пережить подобное? Но Гарри был избранным. Ведь так? А она? Кто она? Обычная девчонка из магловской семьи … С ней ведь всяким чудесам банально «не положено» происходить.       О, Мерлин! От подобных мыслей может реально съехать крыша …       Стоп! Так что же ее привело в чувство? Голоса? Точно. Голоса … Все еще не в силах открыть глаза, Гермиона обратилась в слух. Так, что мы имеем? Говорят, не менее трех человек. Один — низким басом — это видимо здешний начальник. Второй — писклявый — постоянно заискивает перед первым, унижается, ведет себя подобострастно. Ну, а третий? Третий человек по большей части молчит или же говорит односложно. У него самый приятный голос из трио.       По легкому эху можно предположить, что она находится в большом помещении с высоким потолком. Лазарет Хогвартса? Возможно … Но тогда почему она совершенно не узнает говорящих? Да и что за околесицу они несут?        — Ангмар … Мое царство по праву …- глухо бубнил низкий бас здешнего начальника. — Клянусь Мелькором! Не пройдет и месяца, а я вновь буду восседать на троне в Карн Думе. И в этом мне поможет этот бледный недоносок Эредин!        — Вы совершенно правы, ваше величество, — подобострастно залепетал Подлиза, как успела назвать про себя второй голос Гермиона. — Вскоре голова этого выродка Ратибора будет украшать ваше копье.        — Я бы не стал особо доверять бледному чужаку, — иронично заметил третий голос. — Как и вообще любому эльфу на этом свете. Не исключено, что он тут же кинет вас, господин, стоит ему получить девчонку.        — Дерьмо! Ты думаешь, я не готов к такому повороту событий, дружище Предраг? Пускай только бледная морда прибудет ко мне, я уж найду способ потолковать с ним по душам, — начальник неприятно хохотнул.        — Все же интересно, зачем Эредину нужна эта мелкая сучка, — не унимался Предраг, судя по голосу подошедший вплотную к затаившей дыхание гриффиндорке. — Что в ней такого особенного? Обычная девка. Да к тому же еще и худющая, что твой скелет.        — Эльф называл ее Ключом, — задумчиво протянул начальник. — Уверен остроухий урод собирается использовать девчонку в каком-нибудь ритуале. Знать бы в каком … Возможно, она бы и нам пригодилась.        — Вы как обычно правы, ваше величество, — угодливо поддакнул Подлиза.       — Заткнись, Шарку! — презрительно бросил начальник. — Вылизать зад мне ты всегда успеешь … Тут нужно пораскинуть мозгами. Не хотелось бы упускать такую ценную добычу запросто так.        — Может попытать девчонку? Авось, что и расскажет? — предположил Предраг.       — Скай (1)! Эредин может заметить следы.       — А мы ее аккуратненько помучим, — противно захихикал Шарку.       На последних словах писклявого негодяя Гермона все-таки не выдержала. Зажмурив глаза, она непроизвольно подалась назад, ощутив при этом жуткую боль в руках и плечах. Стон сорвавшийся с ее уст заставил говорящих мгновенно замолкнуть.       — Ваше величество! Она очухалась! — завизжал Шарку подле самого лица Гермионы, обдав несчастную девушку забористым вчерашним перегаром.        — Отлично, снага. Теперь можем и поболтать, — хрипло рассмеялся начальник.       Превозмогая адскую головную боль и дикую резь в слезящихся глазах, грифиндорка все же, пускай и с превеликим трудом, но подняла тяжеленые веки. Щурясь от нестерпимо яркого света, Гермиона огляделась, пытаясь понять, где же она все-таки находится. Серые каменные стены, испещрены причудливыми зигзагами руд и минералов. С довольно-таки высокого потолка свисает несколько толстых сосулек — сталактитов.       Как она заметила еще ранее, голоса окружавших ее существ звучали раскатисто, образовывая эхо. Значит, она в пещере. Но … Во имя Мерлина! Как она попала сюда? Ведь последнее, что помнила Гермиона, эта величественные залы Хогвартса, где разыгралась последняя битва с Волан-де-Мортом. Что же с ней происходит? Возможно, она все-таки умирает и все это лишь затянувшийся предсмертный бред угасающего разума? …       Гермиона прищурилась, восстанавливая совершенно расшалившееся зрение, пещера не так уж и проста, как это могло показаться вначале. При более тщательном рассмотрении заметно, что появилась она не только благодаря капризу природы, но и упорному труду умелых рук. Две огромные двери, искусно прорубленные в каменной толще: одна, напротив девушки, выходит на широкую винтовую лестницу, уходящую куда-то вверх, другая же зияет угольной чернотой справа от нее. В стенах установлены железные держаки для факелов, а пол … пол так отшлифован тысячами и тысячами ног, что гладкостью своей может поспорить с зеркалом.       Однако почему же так холодно и болят затекшие руки? Гермиона скосила глаза вниз и обмерла. О, Мерлин! Краска стыда мгновенно вспыхнула на нежных девичьих щеках. На ней нет одежды! Ни ниточки! Нагую и беззащитную приковали ее толстыми ржавыми цепями к шершавой стене, заставив вытянутые руки постоянно находиться над головой.       — Ну? — глумливо вопросил Предраг. — Как тебе твой наряд? Нигде не поддувает?       Моргая слезящимися глазами, девушка поглядела на говорящего. Таинственный Предраг оказался моложавым мужчиной среднего роста — бледнокожий с густой темной бородой и толстым слегка крючковатым носом. Одет он был весьма чудно и необычно. На голове высокая меховая шапка с малиновым капюшоном, украшенная целым пучком ярких птичьих перьев. Торс закован в потертый стальной нагрудник, кажется подобные называют кирасами. На руках гладкие пластины из того же металла до локтей. Под всем этим железом Предраг носил темную кольчугу, спускающуюся до середины бедра. Остальное платье странно одетого мужчины состояло из стеганного длинного плаща темно-синего цвета и сапог из желтой кожи на высоком каблуке. У бока Предрага покоилась слегка изогнутая тяжелая сабля в позолоченных ножнах.       Признаться, Гермиона слегка опешила от вида неизвестного. Людей в подобном наряде ей еще не доводилось встречать. По крайней мере в реальной жизни, а не в историко-приключенческом кино.        — Ты смотри, как она на тебя пялиться, Предраг! — визгливо расхохотался Шарку где-то сбоку от девушки. — Никак влюбилась с первого взгляда.       Гермиона скосила глаза, стараясь рассмотреть говорящего. О, Мерлин! Лучше бы она этого не делала! Шарку … Голова несчастной гриффиндорки вновь закружилась, а на глазах выступили предательские слезы. Шарку … Шарку оказался НЕ ЧЕЛОВЕКОМ! Перед белой, словно полотно, чародейкой приплясывало и кривлялось какое-то уродливое низкорослое создание, со свернутым набок крючковатым носом, и горящими, словно машинные фары раскосыми глазищами. Тварь похотливо причмокивая толстыми губами, размахивало сухо потрескивающим факелом подле самого лица пленницы. А в том, что она невольница, Гермиона не сомневалась и секунды. Друзей не раздевают до гола и не сковывают тяжкими кандалами.       Однако самым занимательным из троицы ее тюремщиков, несомненно, являлся начальник, которого здесь именовали «ваше величество». Здоровенный урод, вальяжно развалился в грубо сколоченном деревянном кресле. Его и так не очень привлекательное лицо обезображивало множество шрамов, два из которых были особенно отвратительными: один, повредив левый глаз, начисто срезал острое ухо и к тому же безобразно располосовал щеку, другой же рассекал лицо от правого виска до выпяченного вперед волевого подбородка, по пути срезав нос и оставив вместо него две гнусного вида кривые щели. Длинные черные с сединой волосы, урод, прежде смазав их животным жиром, заплетал в толстый хвост, украшенный яркими перьями птиц, нитками жемчуга и самоцветов.       Большего всего надменный тип в кресле напоминал безвкусную вешалку, на которую натягивали, как мужские, так и женские наряды, обильно «сдабривая» все это тоннами аляповатых украшений. Урод каким-то непостижимым образом умудрился нацепить на себя все известные миру украшения, начиная от толстых златых мужских перстней до элегантных женских сережек. Кольца, браслеты, ожерелья — все это свисало с глумливо усмехавшегося «величества» ярко сверкавшими трофеями. Под всей этой мишурой совершенно терялись богато отделанные латы и плащ с собольей бахромой.        — О … Мерлин! Я схожу с ума! — дрожащим голосом пролепетала Гермиона. — Где я? Кто вы?        — Ты в Мглистых горах, красотка, — вновь хрипло расхохотался безносый начальник. –- Я — Машрак Чугир — первый своего имени — законный государь Ангмара, Рудаура (2) и Мглистых гор. Вот этот молодец — кривой коготь короля указал на безобразно кривлявшегося Подлизу. — Мой адъютант Шарку. А так понравившийся тебе воин — коссар из Ангмара — генерал Предраг из Хотицы.        — Вы … вы не люди?        — Тонко подмечено! — издевательски протянул Машрак, отчего его сподручные дико заржали. — Я и Шарку — благородные уруки — орки, по-вашему. Предраг — человек — ангмарец из племени коссар.       — Орки? Ангмар? Коссар? Я… я не понимаю вас …        — Не беда! Это поправимо. Лучше скажи, зачем тебя так хочет заполучить бледнорожий Эредин?        — Кто?        — Не играй со мной, девочка, — оскалился Машрак, отчего его безобразное лицо стало еще отвратительнее. — Скажи еще, что ты никогда о нем не слышала.        — Но … это так.       — Вранье! — зарычал царственный орк. — Не сметь мне лгать!        — Скай! Что себе позволяет эта худосочная сука! — заверещал стоявший подле девушки Шарку, замахнувшись на нее пудовым кулачищем.       — Не сметь, снага! — заревел Машрак Чугир. — Не порть товар. Не забывай, проклятому Эредину это может не понравиться. А злить этого урода раньше срока нам не с руки, — докончил он уже более тихим голосом, словно боялся, что его может КТО-ТО услышать.

***

      Голова у Гермиона шла кругом. Гиффиндорка совершенно не понимала, о чем говорят эти … существа и, чего, собственно, они от нее добиваются. Однако присущий девушке здравый смысл просто криком кричал о подстерегающей ее опасности. Причем, как это неудивительно, юная чародейка больше боялась не эту ходячую вешалку с его придурошными подручными, а таинственного бледнокожего Эредина, перед которым пасовал даже надменный Машрак Чугир. Что-то было зловещее уже в самом имени этого незнакомца, которому она почему-то так срочно понадобилась. Что-то страшное, чужеродное и в то же время неуловимо знакомое.       О, Мерлин! Неужели все это безумие и вправду происходит с ней?        — Что зыришь? Не нравимся? — все с той же тошнотворной ухмылкой, обнажающей его длинные острые клыки, вопросил Машрак Чугир. — Разумеется мы не нравимся тебе, — орк, оттолкнув Шарку, подошел к пленнице. — Смотришь на нас, как на грязное быдло, полная гордыни и тщеславия, которые так свойственны мерзким шара, — король приблизился к ней, дыхнув в лицо кислым перегаром. — А зря! Мы же с вами, с людишками, почитай, что, родня, — Машрак неожиданно схватил Гермиону за левую грудь, больно сжав сосок своими твердыми цепкими пальцами, — один помет.       Девушка вскрикнула, почувствовав, как из глаз брызнули предательские слезы. Увидав их, орк еще больше развеселился, громогласно заржав на всю пещеру. Почин главаря подхватили и его сторонники, засмеявшись мерзкими надтреснутыми голосами.        — Ой! Тебе больно! Понимаю … — рука Машрака тем временем жадно исследуя ее тело, спустилась к промежности. Чародейка, не выдержав, закричала, когда палец мерзавца проник в нее, не спеша двигаясь, словно баюкая ее нежную плоть. — Ну? Как тебе? Нравится?        — Глядите! У сучки соски затвердели! — брызжа слюной, радостно воскликнул Шарку. — Ей нравятся ваша компания, начальник!        — Она скоро потечет, — ощерился в похотливой улыбке Предраг из Хотицы.        — Еще бы! — осклабился орочий король, пытаясь поцеловать задергавшуюся в цепях Гермиону в губы. — Смотри-ка какая недотрога! Ну! — грубо схватив девушку за подбородок, орк впился в ее губы, больно раня их своими клыками.        — Ну как? — с угодливой улыбочкой, осведомился Шарку.        — Мед, — хмыкнул Машрак Чугир. — Сущий мед.       -...!!! — Гермиона плюнула в морду негодяю.        — Скай! Я и не знал, что такие милые девочки знают такие грязные словечки, — орк с удивлением поглядел на обнаженную пленницу, вытирая тыльной стороной ладони свою морду.       Его сподручные грохнули.       — Девчонка с характером, — одобрительно хмыкнул Предраг. — Шарку не прогадал, притащив ее сюда. За такую цыпочку и вправду можно взять хороший барыш в Карн Думе.        — Верно говоришь, друг коссар. В Утумно Эредина с его приказами! С этой сучки получится славная рабыня … Однако, грубость и неуступчивость не ценятся среди невольниц, — Машрак наотмашь ударил Гермиону по лицу, отчего голова несчастной запрокинулась назад. — Рабынь следует учить. Жестоко, но действенно.        — Главное, чтобы не забить до смерти, — ангмарец Предраг без жалости смотрел на девушку. — Не хо …        — Тихо! — вдруг злобно рыкнул Машрак. — Клянусь Мелькором! Я что-то слышал.       Сподручные орочьего короля вмиг напряглись, оборвав свое веселье на полуслове. Заняв оборонительную стойку, спиной к спине, головорезы, как по команде, обнажили свое оружие. Шарку выхватил окованную железом палицу, которую носил за поясом, Предраг свою тяжелую саблю. Мышцы заиграли под кожей и броней. Прищуренные глаза жадно осматривали каждый миллиметр пещеры.       Но в ответ … лишь тишина.        — Что вы слышали, начальник? — первым не выдержал тягостного ожидания Шарку.        — Звон, — в голосе Машрака Чугира послышались нотки сомнения. — Будто бы где-то наверху столкнулись клинки …        — Может Гурда снова нализался и по-пьяне выронил свой меч? — предположил коссар, хотя саблю так и не опустил.        — …! — король в изгнании употребил не вполне печатное слово. — Скай! Урод Гурда! Я же приказывал этому недоноску больше не лакать на посту. Даже угрожал, что спущу с него дрянную шкуру … Предраг! — горящие желтым огнем глаза орка впились в человека.       — Пойди, глянь, что там, во имя Мелькора, происходит?        — А почему сразу я? Пусть пойдет Шарку, — недовольно поморщился ангмарец.        — Не смеши меня, коссар! Кривоносый урод самостоятельно не отличит щель в камне от дырки в собственной заднице! — презрительно сплюнул Машрак.        Шарку, слушавший столь нелестную оценку в свой адрес лишь жалко улыбался, заискивающе глядя на своего начальника. На какой-то миг Гермионе даже стало немного жаль этого уродливого орка, всю жизнь привыкшего ползать и раболепствовать. Правда жалость это длилась недолго. И разрушил ее сам Шарку.        — Чего уставилась, сука?! — рыкнул он, резко повернувшись к гриффиндорке.        — Любуюсь твоим точенным профилем, — неожиданно для самой себя рассмеялась девушка.       Машрак хмыкнул и вновь ударил Тауриэль. Теперь сильнее и метя в нос. Девушка дернулась, уклоняясь и сила удара пришлась по губам. Тоненькая струйка крови побежала вниз по подбородку.        — А … а ты, как я погляжу, герой? — слизывая с разбитых губ солоноватую жидкость, криво улыбнулась Гермиона. — Не каждый отважиться бить закованную в кандалы девушку.        — Осмелела? — поинтересовался хмурящийся Машрак Чугир. –Ну-ну. Посмотрим, как ты запоешь, после того, как я и мои парни поработаем над тобой … Предраг! — орк резко повернулся к мнущемуся в нерешительности человеку. — Почему ты еще здесь?!.. Я, кажется, дал тебя вполне ясный приказ.        — Слушаюсь, ваше величество, — не без сарказма буркнул коссар.       Поудобнее перехватив свою саблю, ангмарец на удивление легко и, главное, бесшумно стал подниматься по винтовой лестнице. К собственному изумлению Гермиона прекрасно слышала легкий шорох, производимый сапогами Предрага, уходящего все дальше и дальше по уходящим вверх ступеням. Интересно, куда? К свету? К свободе?       Вот крадущиеся шаги уже над головой. Тихий вздох. Коссар остановился. Видимо озирался по сторонам. Гриффиндорка могла поклясться, что слышит, как учащенно бьется сердце человека. Дыхание прерывается, а по спине, наверняка, текут крупные градины пота. Что-то увиденное там, на верхней площадке несказанно встревожило Предрага. Ангмарец в шаге от того, чтобы свалится в липкую пучину страха …        — Эй, ты! — поняв, что пленница прислушивается к звукам наверху, окликнул ее орочий король. — Ты что-нибудь слышишь? Что там происходит?        — Ваш дружок жутко трусит и готов наложить себя в штаны от страха, — зло улыбнулась Гермиона.        — Сука! — оскалился Машрак Чугир, вновь поднимая руку, но бить не стал, увидав, как вздрогнула чародейка, инстинктивно подняв глаза к потолку.       И было отчего. Девушка явственно расслышала зловещий свист. Такой звук бывает только если остро наточенная сталь рассекает воздух. И еще … Глухой стук, словно что-то тяжелое медленно рухнуло на пол.        — Что? Что ты услышала?! — подскочил к ней царственный орк.       Гермиона не успела ответить, так как зловещую тишину нарушил монотонный стук. Кто-то или что-то быстро спускалось по лестнице.       Бум-бум-бум! Дзень-дзень-дзень!        — Начальник, что это? — жалобно пискнул Шарку, нервно теребя застежку на своей куртке.        — Заткнись, ничтожество, — прорычал Машрак, одним рывком, обнажая саблю.       Дзень! Дзень! Дзень!.. Бум!..       В пещеру вкатился какой-то округлый предмет, похожий на перезрелую дыню. Гермиона отвернулась, почувствовав дурноту, Машрак грязно выругался, а трусливый Шарку по-бабьи заполошно охнув, отшатнулся назад, к самой стене, к которой была прикована прекрасная пленница.       Реакция собравшихся здесь существ была вполне объяснима, ибо вкатившемся в пещеру округлым предметом оказалась … окровавленная голова Предрага из Хотицы! Толстогубый рот коссара обезобразила гримаса непередаваемого изумления. Круглые глаза застыли с немым вопросом. Несчастный умер так и не поняв, откуда пришла его неумолимая кончина.       Хоп! Хоп! Хоп!       Двое орков и плененная ими чародейка непроизвольно вздрогнули.       Кто-то неспешно спускался вниз по лестнице. Но … кто? Убийца ангмарца? Или? Гермиона почувствовала легкую дурноту. О, Мерлин! Нет! Нет!.. Этого просто не может быть. Не может и точка! Мертвые не могут жить. Тем более без своей головы … Однако богатое воображение девушки тут же нарисовало ей жуткую в своей нереальности картину. Обезглавленное тело Предрага медленно спускается вниз. Одна рука слепо шарит по каменной стене, другая крепко сжимает вострую саблю.        — Клянусь Мелькором! — выдохнул король в изгнании.        — Начальник! Это духи гор! Духи гор! — заверещал Шарку, прижавшийся к обнаженному телу гриффиндорки своей шершавой кожаной курткой.        — Глупый снага … — прошипел заметно струхнувший Машрак Чугир. — Духи гор — сказка для таких, как ты дебилов и …       Шаги замерли. Неизвестных стоял за поворотом, у самой двери.        — Он здесь! — заорал трусливый орк, тыча когтистым пальцем в сторону лестницы.       Громадная тень пала на отшлифованный бесчисленным количеством ног пол пещеры. Еще миг и …       На каменных ступеньках, подобно духу возмездия, стоял высокий незнакомец, сжимавший окровавленный клинок в правой руке. Низко надвинутый капюшон скрывал лицо в непроглядной тени. Облаченный в длиннополый плащ серо-зеленого цвета и высокие бурые сапоги он был похож на суровых дунаданов — следопытов из дикого края.        — Горная нечисть … — прошептал пересохшими губами Шарку. — Нам конец …       Незнакомец скинул капюшон, открывая простое и суровое, посеченное множеством шрамов лицо воина: коротко подстриженные светлые волосы, грозные темно-синие глаза, сверкающие из-под темных кустистых бровей, перебитый в нескольких местах длинный нос, левое ухо изуродовано, кто-то грубо срезал его острую верхушку, повредив раковину и мочку.        — Албай (3)! — сплюнул Машрак Чугир. — Остроухая тварь!        — Неправильно, грязный урук. Мое имя Леголас! — холодно улыбнулся высокий незнакомец. Глоссарий: 1. Скай — возглас на орочьем языке, аналогичен «ах» или «вай». 2. Рудаур — первоначально дунаданское княжество в составе королевства Арнор. Основано в 361 году Третьей эпохи, к 1350 году той же эпохи перешло под власть холмовиков. В 1975 году, с поражением Ангмара, Рудаур официально прекратил свое существование. На момент описываемых в книге событий, Рудаур населяли потомки ангмарцев, арнорцев и холмовиков, успевшие к этому времени перемешаться между собой и создать новый народ, родственный населению Ангмара. Язык рудаурцев восходит к наречиям Ангмара, но претерпел большее влияние вестрона, чем его прародитель. 3. Албай — эльф на черном наречии.