Каменные души.

На самом деле, патрулирование на острове довольно скучная штука. Конечно, хочешь ты этого или нет, но ты должен следить за ясно-чистым небом, чтобы, если что, постучать в колокол и убрать новую партию лунян. На самом деле, Куро не особо хочет что-то делать. Вся его работа, в принципе, и заключалась в истреблении лунян, но.. Святой Учитель! Как же это было сложно! Тело вечно ломит, от чего хочется вечность лежать на красивой траве и питаться лучами теплого солнца. Но, ах, ему нельзя так долго лежать. Кто же будет спасать хрупкого Махиру? — Эй! Я не хрупкий! — Ээ... Я сказал это вслух?.. — Конечно же, дурак! Махиру стоял прямо над лежащим напарником, хмуря брови и сложа руки на груди. Мало того, что благородный шпинель тут разлёгся, так ещё что-то комментировать смеет! — Знаешь, для благородного самоцвета ты слишком ленив. Вы же с Цубаки одного рода камней. Почему вы такие разные? Лучи солнца не могут пройти сквозь плотные волосы Махиру, так что Куро спокойно открывает глаза, наблюдая за обиженным самоцветом. Яшма — поистине особенный самоцвет. Яшма — имеет седьмую твердость по шкале Мооса. Махиру — до неприличия идеальный самоцвет, имеющий красивые каштановые волосы, в осколках которых наверняка имеется уйма информации. Махиру — до неприличия чистоплотный самоцвет, а так же слишком придирчивый, заносчивый, шумный, требующий от всех всего простого, а ещё... — Куро! Слышится лязг стрел о металлический меч, и Куро приподнимается на руках, глядя ровно в спину Махиру. "Его реакция — совершенна", — думает Куро и всё же удосуживается встать на ноги, поднимая взгляд к небу. Слышится музыка лунян, и на голубом-голубом небе появляется чёрное пятно, которое постепенно растёт, превращаясь в личное судно незнакомцев. — Махиру, мы же и сами разберемся, да?.. — Куро! Прекращай и беги звонить в колокол! Это новая модель лунян, так что тут понадобится ближайшая команда! Куро не успевает схватить Махиру за руку, как того уже и след простыл. Слишком быстро бегает яшма, так что даже не хочется бежать следом. Слишком лень.

***

— Ущерб? — Пара кристаллов с волос. — Что-нибудь важное забыл? — Только где находятся швабры. Куро внутри себя ликует, сидя позади кушетки с Махиру. Хотя бы парочка вещей теперь не будет будить его по утрам. Лили — слишком внимательный самоцвет. Хоть они с Куро тоже одного семейства самоцветов, они были разные. Хотя, все шпинелевые самоцветы были разные. Ни Лили, ни Куро не были исключениями. — Скажешь об этом Мисоно? Он стал намного реже выходить из комнаты и беспокоится за тебя. Махиру надувает щеки и отрицательно мотает головой. Ещё чего, беспокоить своего друга по пустякам. Он лучше ему букет цветов принесет, чем новость о том, что луняне всё же смогли взять несколько кристаллов с Махиру. И Лили тихо смеётся, стукая молоточком по колену Махиру. Слышится звон, неприятно давящий на уши, отчего приходится прикрывать глаза, чтобы хоть что-то ещё не выпало из тела. — Что ж, ты в полном порядке. Доложи о сегодняшнем Учителю, и можешь идти спать. Куро радуется, что хоть ему не отвалила радость быть проверенным или хотя бы замеченным Лили. — Ах, и Куро! Не забудь показать Махиру, где находится кладовая! Швабры сами себя не вспомнят! Треск.

***

Следующее утро было явно не лучше. Тучи заполонили яркое-яркое небо, оставляя после себя лишь неприятный осадок где-то внутри и чувство голода от недостатка солнца. Где-то в стороне копошится Махиру, напевая себе под нос какую-то мелодию и собирая первые попавшиеся под руку цветы. Он всё же рассказал всё вчерашнее Мисоно, и теперь этот мелкий молодой самоцвет будет заставлять каждый вечер приносить Махиру ему цветы. Куро даже не понимает зачем. — А, Куро! Сегодня лунян, полагаю, не будет. Хочешь пойти со мной собирать ракушки? Глаза Махиру сияют ярко. Учитель так точно подбирает самоцветам хрустальные глаза, что это даже удивляет. Только вот у большей половины глаза — алые-алые, так что удивительно, что глаза Махиру дали именно коричневые. Точно такие же, как и сам самоцвет. — Махиру, если луняне появятся на берегу моря, то мы не успеем предупредить остальных. Облака тёмные, так что их пятна будут не видны. Махиру прикусывает губу, но всё равно поднимается на ноги, стряхивая с задней части шорт следы от балеток. — Если не успеем предупредить других, справимся мы одни. Ты сильный, Куро. С тобой в команде ничего не стоит бояться. И самоцвет смеётся, заставляя Куро смутиться. Яшма: 1 Благородный шпинель: 0

***

Куро рад, что предположения Махиру по поводу лунян оказались правдивы. Ракушек они собрали достаточно, так что уже поздно ночью возвращались назад по своим комнатам, обсуждая какие-то обыденные новости. — Кстати, Махиру. Зачем тебе нужны были ракушки? — Ах, я тебе не сказал? Лили сегодня меня попросил найти пустые ракушки на берегу. Одной смолы иногда бывает не достаточно, так что он решил попробовать поэкспериментировать. Остановившись, Махиру указал в противоположное от назначенной цели направление, ровно к Лили. — Он говорил, что живущие моллюски в этих ракушках питались растениями. Лили предполагает, что иногда они не замечали и поглощали неразвитые самоцветы. Если его теория верна, то, возможно, если размолоть их ракушки и смешать со смолой, то при следующем смазывании наших конечностей, инклюзии поглощённых самоцветов будут подходить к нашим и мы, скорее всего, не будем тратить осколки из наших тел. Яшма улыбается, и в звенящей тишине дома разносятся лишь стук каблуков шпинеля. — Хотя, мы всё равно будем утрачивать наши воспоминания. Так что, тут скорее просто интерес Лили к нашим страданиям. Что верно, то верно.

***

Самоцветы — существа бессмертные. Они живут веками, получая информацию о мире и составляя себя как личности. Самоцветы — существа относительно живые. Информация у них хранится непосредственно в теле, и если хоть один осколок пропадёт, пропадёт и воспоминание чего-то. Сами они — бесполые. Им не надо размножаться или что-то вроде. Они появляются сами по себе, из высокой горы на острове. Если самоцвет падает с горы и не подает признаков жизни, то ему уже и не выжить. И Куро беспокоится за Махиру. Яшма используется в создании разных чаш и украшений. Даже у самих самоцветов есть вещи, в составе которых находится яшма. Куро беспокоится, что именно для этого Махиру и хотят забрать на луну. — Ты сегодня подозрительно тихий. Что-то случилось? Куро мотает головой и прикрывает глаза. Сегодня небо намного чище, чем вчера, так что лучей солнца он наелся сполна. — Просто... Я не хочу быть один среди самоцветов. Куро прячет лицо в коленях, прижимая ноги к себе. Он не хочет слишком сильно ныть перед Махиру, так что даже глаза поднимать не хочется. Он должен был держать себя в руках, но как обычно его план провалился. Слышится стук самоцветов и последующий звон с треском. От лба Куро теперь шла паутинка трещины, откуда можно было увидеть красивое отражение солнца от голубого шпинеля. — Куро, ты дурак! Лоб у Махиру тоже покрылся трещиной, но, наверное, это его заботило в последнюю очередь. Он лишь выпрямляет спину, улыбаясь и протягивая Куро свою руку. — Ты никогда не будешь один. Я всегда буду с тобой. До самого конца. На фоне медленно растекается черное пятно, предупреждая о налёте лунян. Ветер начинает дуть сильнее, трепля волосы Махиру, что он игнорирует. Ему нужно лишь рукопожатие Куро, вот и всё. Слышится звон множества колоколов, барабанов, а в последствии и свист стрел. — Махиру! Шпинель старается протянуть руку к яшме, но не успевает, когда одна из стрел попадает ровно в спину самоцвета. Осколки летят в стороны, заставляя тело рассыпаться на части и упасть на траву. — Куро, зови Учителя! Мы их задержим! Крик выводит Куро из мыслей, и он видит перед своими глазами спины других самоцветов. Самой ближайшей пары патрульных. Хайда и Лихта. Сапфирово-синий индиголит лишь что-то очередное кричит Куро, но он его не понимает. В ушах что-то звенит, будто Лили опять устраивает очередную столетнюю проверку на твердость. Куро не смог защитить Махиру. Махиру раскололся из-за него. — Куро, чёрт возьми! Хайд бьёт Куро по щеке, отчего у голубого шпинеля теперь трескается вся левая половина лица. — Беги за учителем! Мы защитим Махиру! Только быстрее, пожалуйста! И Куро кое-как приходит в себя, кивая, и, в последний раз взглянув на осколки Махиру, вскакивает с земли, начиная бежать в сторону школы. Куро никогда не любил бегать, но в плане выносливости всегда была лучше других шпинелей. Ноги бегут вперед, но его мысли всё равно рядом с Махиру. С его осколками. С его воспоминаниями. Трава под туфлями шуршит, ветер треплет волосы, а грудная клетка разрывается от усталости. Теперь уже каблуки стучат по полу школы, так что звук от них эхом разносится по зданию. Быстрее. Быстрее. Быстрее. Только бы успеть.

***

Куро не успел. Лицо медленно начинает покрываться трещинами, когда он смотрит, как Махиру, Лихта и Хайда медленно тянут вверх сетями. Луняне забирают его напарников, друзей на своё судно, намереваясь отправиться с ними на луну. Учитель не успеет прийти. Куро сам по себе. Голова и тело Махиру мирно покоятся в золотой чаше лунян, занимая самое почетное место среди них. Яшма особенный даже для них. — Махиру! Куро стискивает зубы, и посильнее сжав рукоять меча, кидает его в в лунянина, державшего чашу с Махиру. Его яркие карие глаза смотрят на шпинеля, будто чего-то ожидая, но Куро понимает, что всё, что он может сделать, уже сделано. Хотя, меч всё равно не попадает в цель. Глаза так сильно болят, будто что-то должно из них падать. Что-то, что могло показать все его чувства. — Махиру! Обещай, что вернёшься с луны! Куро трескается ещё сильнее. Рука падает на землю, рассыпая по траве остальные осколки с предплечья. Вроде трещина идёт ещё и по груди. Если что, Лили соберёт его назад. Махиру. Махиру. Махиру. Куро правда будет надеяться, что Махиру сможет вернуться. Куро будет мстить лунянам, чтобы по осколкам собирать Махиру. У Куро — из глаз падают осколки. Важные воспоминания из тела. Куро теперь плевать. Он вернет Махиру и плевал он на себя самого. Куро кричит, падая на колени, игнорируя утешения других самоцветов.