Старая шкатулка

Он такой милый, смешной и добрый. А еще очень внимательный как маленький ребенок. Они самые внимательные, запоминают даже самые малые вещи о любимых людях, но очень скоро о них забывают. Смешные. Я обронила фразу в разговоре с подругами. Кажется, "хочу романтики". Меня поутешали, но все понимали, что романтики мне не дождаться потому, что мой парень веселый, заботливый, добрый, находчивый, но напрочь лишенный романтизма. И вот теперь я болтаю не о чем с ним. Он такой! Не хватает слов, чтобы описать. Началось все с того, что меня повели по магазинам. Выбрав очень красивое длинное пурпурное платье с разрезом до бедра с тугим корсетом, настолько, что платью не нужны были бретельки, мне завязали глаза и куда-то повели. Как маленький ребенок я шла за его уверенной рукой, цокая каблучками по мостовой. Наверное, жители были весьма удивлены, видя такую картину. Мирную, романтическую и с совсем не мирными и спокойным, а уж тем более романтичными, героями. А что? Маги тоже могут быть очень романтичными и милыми, и отзывчивыми, и внимательными, и сюрпризы любят устраивать не меньше других, а даже больше. За то время, пока мы шли по мощенным чистым улочкам родного города, под звук своих каблуков я напевала какую-то навязчивую мелодию, оставив в покое память. Стихи все-равно не вспомнила бы. Это была легкая, навязчивая и веселая мелодия, как детская песенка или считалочка. Такие песенки заложены на уровне подсознания. Их не знаешь, но и не забываешь. Придя домой, мне развязали глаза и гордо провели рукой по комнате. Следуя взглядом за сильной, загорелой, в прожилках вен, рукой, я отмечала все больше и больше новых неожиданных деталей. Какой он молодец! И видно, что сам все это сделал. Вон как гордится и улыбается от уха до уха. Милый. Мебель вынесли куда подальше. Думаю, что свалили в какой-нибудь ненужной, по его мнению, комнате, освободив, при этом, огромное пространство. На стенах висели вазоны, картины, цветы. Наибольшее скопление было возле тех мест, которые раньше прикрывала мебель. Все-таки, не очень чисто там. Под потолком — гирлянды из переливающейся синей материи, которые по углам комнаты спускались вниз, аж до самого пола. Ткань была закреплена неровно, поэтому кое-где падала вниз большими складками, а где-то натягивалась как струна. Смотрелось очень красиво. Паркет был чисто вымыт и натерт до зеркального блеска. Удивительно! Ближе к одной из стен стоял диван, возле которого примостился стол, красиво сервированный. По бокам от дивана стояло два торшера, верхний свет мне не позволили зажечь, поэтому от мягкого, приглушенного, таинственного света мурашки бежали по коже, а внутри разливалось странное чувство правильности и уюта. Детская песенка была тут же забыта. Последние веселые аккорды звучали у меня в голове, уступая место нежному романтическому напеву скрипки. И пусть у нее чуть резковатый звук, но в данной ситуации для меня эта мелодия была самой вероятной и правильной. — Нравится, — меня обняли за талию и прошептали на ухо. В ответ я только кивнула, не в силах вымолвить и словечка. А они и не нужны были. Глаза и порозовевшие щеки выдавали меня с головой. Он мягко потянул меня за руку к дивану, усадил, налил вина. Я улыбнулась и сделала маленький глоточек. Не хочу никуда торопиться. Пусть сказка длится как можно дольше. Кисловатое на вкус вино. Я поморщилась, а он кинулся за другой бутылкой. Куда, дурачок? Я хватила его за руку и, в ответ на удивленно-вопросительный взгляд, мягко улыбнулась. Он все понял без слов. Он, вообще, понятливый, может угадать о чем я думаю. Интересно, я такая предсказуемая или он слишком хорошо меня изучил? Не важно, впрочем. На столе, кроме бутылки и двух фужеров, стояла только большая миска с фруктами. Хотя, это скорее корзинка. Металлическая, черная, она оплетала круги как лоза вокруг деревца. Сходство усиливали еще и тонкие овальные листья с прожилками. В корзинке — виноград белый, черный и кыш-мыш, а также несколько маленьких плодов. Я не стала определять их. Зачем? Главное, что они маленькие, их не нужно чистить, а также резать на дольки. Можно заглатывать целиком и не выглядеть при этом хомячком. Мы пили вино, говорили обо всем на свете. О друзьях, о совместных выходках, о семье, о прошлом, о тех вещах, которые мы делали друг без друга. Мне всегда казалось, что я знаю его достаточно хорошо. А ты поди! Такие маленькие секретики, мелкие проказы, большие надежды, несбыточные планы... Сколько всего хранит человеческая душа, сколько всего пережито за наши годы. Да, мы не взрослые, но опыт-то есть, есть какие-то свои знания, мысли, собственные взгляды на вещи. Я столько всего узнала о нем нового. Он стал мне еще дороже, еще родней, еще нужней. Мне хотелось знать о нем все и даже больше. С энтузиазмом мы расспрашивали друг о друге, но вместе с тем голос не повысил никто. Даже от веселых шуток не смеялись громко. Было так уютно, тепло и тихо, что не хотелось нарушать эту тишину, это единство. Где-то далеко играл рояль. Медленная, величественная мелодия наполняла мою душу спокойствием, умиротворением. Я уже не помню, как оказалась в кольце его рук, полулежала и ощущала теплое дыхание где-то в макушку. Странно. Он что-то говорил, я ему отвечала. Я говорила, он отвечал. Тем я не вспомню. Да и зачем они? Нам было так хорошо, что казалось есть только здесь и сейчас, этот вечер, эти пляски теней на стенах, мягкое поблескивание синей ткани. Мы с ним танцевали... вальс. Или может, просто кружились на месте? Под нежные звуки лиры, мягкий приятный голос дивного инструмента, рождалась сказка. Поцелуй... Это нечто волшебное, как первая в жизни сказка, как впервые удачно сделанная работа, как материнская похвала. Не было страсти, звериного желания, похоти. Была только безграничная нежность. Не хотелось близости физической. Хотелось целоваться до онемения, передавая весь спектр эмоций через прикосновение губ. Кто-то пел песню о принцессах, которые обязательно найдут своего любимого принца. Или не принца. Мы танцевали. Его ладони лежали на моей талии, а мои руки обнимали его за плечи. Мы смотрели друг другу в глаза. Слова не были нужны. Это такое особое единение душ, когда не замечаешь разницу между "я" и "он". Эта связь потом не пропадет, не исчезнет, не затеряется в годах, пройденных странах, суетности быта. Она останется связующим звеном между нами. А на утро я проснулась от ласкового солнечного луча, чувства защищенности и гитарного перебора в душе. Однажды услышанный романс всплыл в голове сам по себе. И я, закрыв глаза, слушала давно позабытый мотив и умные строчки. Как же приятно просыпаться вот так. До нежного щемления в груди, и слез на ресницах. Пусть такие вечера — необычайная редкость, возможно это первый и единственный, но я буду беречь их глубоко в сердце. Как самые дорогие сокровища нанизывать на нитку жизни.