Вот ж зараза!!!

Внизу хлопнула дверь. Послышались шаги, и дверь ванной открылась. Изабель появилась на пороге. — Прошёл всего один день, а вы, два неугамонных кошатника, завели первого кота. Через месяц открываем кошачий приют? Клэри и Алек, устроившиеся прямо на ковре в ванной, сушили котенка в четыре руки. Малыш вырывался, дрожал и рвался на свободу, но Клэри продолжала держать его сильно, но осторожно. Хотя и не обошлось без царапин. Алек вооружился феном и, поднимая шерстку пальцами, сушил под струями теплого воздуха. Блох, к счастью, не обнаружено. К моменту появления Изабель, они почти закончили. По началу Клэри переживала, что слишком скоро потащила малыша мыться и это станет для него стрессом, но купание прошло хорошо: малыш игрался с пробкой и делал попытки плыть. Между собой ребята держались деловито и отстраненно, обсуждая только процесс мытья и сушки. На вопрос девушки о том, как прошла встреча с Магнусом, Лайтвуд ответил, что успешно. И хотя Клэри была необходима консультация по правовому аспекту отцовской рекламной компании, она решила отложить вопрос на другой раз. — Лучше цирюльню для кошек, — Алек забрал малыша с рук Моргенштерн, — только посмотри какой красавец. Черч оказался длинношерстным котиком дымчато-серого окраса с блестящей, будто серебряной, шерстью. — Мы пошли есть, — заявил Алек, уносят кота вниз, — Ты что, не купила ужин? — Нет, я слишком устала. Поход в пиццерию меня бы добил. Я и так целый день носилась на этих проклятых шпильках. Услышать проклятия в адрес неудобной обуви были бы нормой из уст любой другой девушки, но не Изабель. Представить её без каблуков казалось невозможным. Клэри вообще сомневалась, что в гардеробе подруги есть хоть одна обувь на низком ходу. За всё время их знакомства, Лайтвуд лишь однажды появилась в желтых резиновых сапогах на акции по очистке берега озера Лин, находящегося рядом с их городом, если не считать уроков физкультуры в школе. — Хорошо, тогда я заказываю в «Чихуаньском дворце». Что будете? — спросил Алек где-то с первого этажа. — Удон с говядиной и молочный коктель, — крикнула ему Иззи и уже тише обратилась к Клэри, — мне надо в душ. Рыжая оставила подругу одну в ванной и спустилась вниз. Алек с улыбкой наблюдал, как Черч с аппетитом уплетал корм из своей новой миски. Ступенька на лестнице скрипнула, и он поднял взгляд на девушку, продолжая улыбаться. — Клэри, я жду твой заказ. Он говорил с улыбкой, мягко и спокойно, отчего тембр его голоса стал бархатистым. От того, как Лайтвуд произнес её имя, растягивая буквы, сердце, будто скаковая лошадь, что ударили кнутом, сменило темп с чинного марша до галопа. — Рис… с креветкой, — осипшим от волнения голосом ответила она. Разорвав зрительный контакт, он что-то вбил в телефоне. — Встретишь курьера? Карточка на холодильнике. Мне надо позвонить, — и Алек уединился в библиотеке. Что ж, несмотря на вчерашние глупости и неловкое утро, им удалось вести себя как взрослые люди, что несомненно радовало. Одной проблемой меньше. Оставался ещё отец с его неколебимой верой, что он всегда прав. Амбиции Валентина Моргенштерна и раньше ставили под удар семью. Он всерьёз считал, что каждый член семьи, должен приложить все усилия, чтобы прославить фамилию, даже если ты — бывшая жена. Именно из-за его маниакального желания открыть художественную галерею непременно 30 марта в честь дня рождения Ван Гога, с Джослин произошёл инсульт. Несмотря на быстрое восстановление, мать Клариссы вернуться к работе не смогла. Спустя месяц, после того как женщина покинула палату больницы и нырнула в море своей некогда любимой работе, Люк почти насильно увёз любимую подальше от ньюйорской суеты. Остекленелый взгляд, плохое настроение, регулярные истерики, депрессия стали неотъемлемой частью жизни женщины. Психологическое выгорания — консатировал психотерапевт, лечению не подлежит, только смена образа жизни. Тогда бросив всё, Клэри поехала с матерью, поддержать её в тяжёлый период. Брат Клэри, Джон, старший сын Валентина и Джослин, остался в Нью-Йорке. Во-первых, ему предстояло в тот год поступать в колледж, да кроме того, парень всегда был ближе с отцом. Стоит отметить, что с образованием у Моргенштерна-младшего не задалось, и он, посчитав это пустой тратой времени, бросил учебу после первого же семестра. А после двух неудачных стартапов, Джон предложил отцу выкупить телекомпанию, занимающую вторую половину здания издательства Star в связи с банкротством. Мечта заполучить весь небоскреб давно жила в Валентине, и, не принимая в расчёт риски, он согласился на сделку. При любом раскладе здание оставалось ему. Однако Джон нашел свою стихию, и дело пошло. Бывшие первоклассные специалисты под его руководством стали снимать контент на ютуб-каналов, рекламы для интернет-площадок. Сейчас Джон был на каких-то развалинах где-то в глуши Мексики, о чем сообщала его страничка в инстаграмме, и снимал с командой новый сезон передачи об экстремальных приключениях. В начале лета, когда Клэри приезжала для сдачи экзаменов в академию искусств, отец всё время занимался запуском интернет-издания легендарного, но давно затухающего журнала. Идея безусловно была хороша, но для выхода не хватало информационного толчка. И вот сейчас идея была найдена: для раскрутки проекта привлечь Клэри, сделав её лицом журнала. Конечно, любая девочка, выросшая на Нью-Йорке, как и в любой другой точке мира мечтала примерить на себя роль Кэрри Брэдшоу и вести колонку, но нет, сухого текста и имени в заголовке было недостаточно. Требовались фотографии, пресс-конференции, интервью, участие в светской жизни, съёмка в рекламе, онлайн-трансляции. Валентину нужна была звезда на полную ставку, что резко расходилось с планами юной художницы. Смешно подумать, что до отъезда на юг, Клэри мечтала обо всем этом, а теперь мысли о том, что её будут узнавать на улице, преследовать папарацци, писать хорошие и «желтые» заголовки, обсуждать обыватели, гнобить хэйтеры, ужасали. Не давали покоя слова отца, что работа уже ведётся и рекламные релизы запущены. Как он мог? Без её согласия? И как её за два дня так никто не узнал? Ведь с его слов, её снимками завешан весь город. И имеет ли он на это право? Нужно спросить у Алека.