Можно переночевать?

— Пошла к черту, сука, — мой голос отразился от стен спортзала и донесся до ушей моей одноклассницы, которая стояла от меня на расстоянии вытянутой руки. — Вместе с этим обмудком, всего хорошего. Я не дожидаясь ответа, вышла из помещения, громко гупнув дверью, стиснув челюсть от злости, старалась держать себя в руках, чтобы не развернуться и не врезать ей кулаком по разукрашенному лицу. Он и она — мои одноклассники, которые пустили слух о том, что я сплю со всеми подряд, да и еще беременна, ко всему прочему. В сеть были слиты фотографии с обнажёнкой, хотя кто разбираться то будет, я это или нет, главное, что прикольные сплетни можно пустить, да и обсудить есть что. Зайдя в класс, я взяла рюкзак, достала наушники, надела их и вышла из кабинета, направляясь прямиком к выходу со школы. Я решила пойти домой через дворы, чтобы прогуляться лишний километр и проветрить голову от глупых мыслей об отмщении одноклассникам. Одиннадцатый класс, два месяца до выпуска, но вот, не сидится этим придуркам на месте. Если бы я ударила ту размалеванную девку, мне бы, скорее всего, вынесли выговор в виде исключения, ведь, она является дочерью директора. Небо нахмурилось и стал капать дождь, стекая влажными дорожками по лицу и впитываясь в одежду, что не особо приятно липла к телу. Я сняла наушники и положила их в карман серой большой толстовки, жалко будет, если они вдруг намокнут. Зайдя за очередное здание, я оперлась о стену и уткнулась взглядом в стенку соседнего здания, которая была всего в полутора метрах от меня. На самом деле, я не настолько переживала из-за слухов, как злилась на одноклассницу, когда в спортзале она отрицала все возможные факты своей вины. Парень, который все построил вместе с ней, точно так же, не сказал бы и слова, гадать даже не надо, что так и есть. Мокро как-то, если честно. Я перевела взгляд на асфальт под ногами и заметила сливающиеся с дождём красные текущие дорожки непонятной жидкости. Проведя взглядом по красной бледной линии, я поняла, что её источник за углом, где был тупик буквально на метр в длину. Я не сильно то и горела желанием идти туда, кто знает, что там может быть, от разбитой банки с томатным соком до, (хоть бы нет) трупа. Медленно я стала сокращать расстояние до угла и, когда осталось только завернуть, услышала болезненный кашель, что заставил меня сразу же выйти из своего укрытия. На асфальте держась окровавленной ладонью за живот, сидел парень с темными волосами и тяжело дышал опустив голову на грудь. Кровь все продолжала течь по асфальту и её становилось с каждой секундой больше и больше, это, черт возьми, совсем не хорошо. Дождь усилился. Нужно вызвать скорую, иначе, кто знает, что может случится. Посмотрев по картам свое местоположение, я набрала номер скорой, но гудок за гудком трубку никто не брал. Руки тряслись, сердце бешено колотилось, пока я снова и снова набирала номер и с каждым разом, паника все больше нарастала, лишь от осознания того, что передо мной раненый человек. Я положила телефон в рюкзак вместе с наушниками, после того, как набрала номер службы спасения раз семь. Присев около парня на корточки, трясущимися руками коснулась его плечей, пытаясь привести в чувство и не дать ему потерять сознание. Его грудь рвано вздымалась, ясно уведомляя, что пока что, умирать он не собирается, но на мои действия брюнет даже не реагировал. Я закусила губу, тщетно пытаясь собрать мысли в кучу и понять, что делать. До моего дома оставалось пройти совсем немного, но дотащу ли я взрослого и довольно нехилого такого парня до него? — Пожалуйста, попытайся встать, — заикаясь обратилась к раненому, на что он только что-то промычал. — Я не могу дозвониться до скорой, мой дом не так далеко, только встань и я помогу тебе, — он невнятно что-то буркнул и я подставила ему свое плечо, закинув его руку на него. С нереальными усилиями он встал, точнее, я подняла его с его помощью. Медленно идя к выходу из переулка, я придерживала парня за руку и талию, благодаря саму себя за свой не низкий рост, ведь, будь я ниже — не смогла бы даже поддерживать брюнета. Когда спустя достаточно много времени я дошла до подъезда, который был открыт, стало намного легче в плане моральном, но не физическом, ноги еле передвигались вперед, отдавая тянущей усталостью. — Десять ступенек, поднимаемся, — я услышала мычание и тяжело вздохнула. Преодолев и лестницу и лифт, мы наконец стояли перед моей входной дверью в квартиру и позвонив в звонок, я чертыхнулась, вспомнив, что мама уехала на неделю к подруге в другой город. Отпустив руку парня и похлопав себя по карманам джинс, ключи были найдены, благо я не снимала их с карабина на этих штанах. Щёлкнул замок и мы вошли в квартиру, я с нехилыми усилиями закрыла дверь и потащила брюнета в гостиную. Дойдя до дивана, я осторожно опустила парня на него. Я случайно коснулась живота пострадавшего, из-за чего в помещении раздался болезненный стон, от которого меня передернуло. — Так, еще раз позвонить в скорую, — нервно вздохнув, я сняла рюкзак и достала из него телефон, снова набирая номер экстренной службы. — Черт, — опять же линия была занята и никто не взял трубку. — Ну и что мне делать? — я перевела взгляд на парня и снова вздохнула, нужно пойти за аптечкой и, в конце концов, вспомнить уроки медицины из школьной программы. Зайдя в ванную и покопавшись на полках, достала полотенце, которым можно было бы смыть кровь и взяла аптечку. Когда выходя из ванной я бросила взгляд на зеркало, отметила, что и сама в некоторых местах заляпана кровью, что выглядело, мягко говоря — страшно. Так же, я захватила тазик с тёплой водой и ножницы, которые обычно мы с мамой использовали для стрижки, ну да ладно, не принципиально, думаю, чем бинты резать. Я зашла в гостиную и положила все что было в руках около дивана. Из верхней одежды на парне был чёрный плащ, который снимать пришлось с трудом с тихой руганью, руки из рукавов вынуть не тяжело, но вот из-под брюнета… Я решила, что можно оставить и так, только зря буду тратить время и еще диван пачкать кровью не горю желанием. Белая рубашка благополучно была практически вся в крови, запах металла неприятно врезался в нос и из-за этого меня слегка подташнивало. Прикрыв глаза и тяжело вздохнув, я стала расстегивать пуговицы, стараясь лишний раз не касаться обнажённой кожи парня. Наконец моим глазам предстала резаная рана с правой стороны под ребром и, если я не ошибаюсь, именно в этом месте нет тех органов, которые можно сильно повредить. Я визуально осмотрела его живот, на котором, кроме все еще кровоточащей раны под рёбрами не было ничего. Хмыкнув, я намочила и выжала полотенце, после чего вытерла кровь с живота, не касаясь при этом раны. Бросив полотенце в таз, я открыла аптечку и подумав немного, оторвала большое количество ваты и открыв перекись, смочила ей вату. Когда я коснулась ей раны, сразу же начала пениться кровь, чтобы остановить её, мне пришлось зажать ватой ранение на некоторое время, дабы кровотечение стало слабее. Через некоторое время, долго и нудно помучившись с перевязкой, я обессиленно села на пол и оперлась спиной о диван. Я устала, сильно устала, все болело и ныло, в том числе и голова, видимо, от эмоциональной нагрузки и стресса. Бред происходящий в школе и рядом не стоит с тем, что буквально за моей спиной лежит раненый человек, которого я сама притащила к себе домой. Мой взгляд наткнулся на разводы грязи на полу и только потом до меня дошло, что мы вошли в квартиру насквозь мокрые, с моих волос еще до сих пор капала вода. Обречённо промычав, я встала и собрала медикаменты в аптечку, выбросила использованную вату и вылила воду из миски в ванной. Переодевшись в сухую домашнюю одежду, которая состояла из растянутой футболки и лёгких шорт, я взяла в ванной два чистых полотенца из тумбочки и направилась в гостиную. Просушив себе волосы полотенцем, взяла второе и задумалась, смотря на брюнета, стоит ли мне вообще трогать его лишний раз, но все-таки, я склонилась к варианту, что он так и заболеть может с мокрыми патлами. Я подошла к быльцу дивана, на котором располагалась голова парня, с волос которого на пол падали капли дождевой воды, не удивлюсь, если после этого всего вздуется паркет. Осторожно я положила полотенце на чужие темные волосы и стала просушивать их, ну, если конечно, круговые движения туда сюда, можно так назвать. С этим, я более менее справилась, вот только, что делать с тем, что его одежда вся мокрая? — Феном может просушить? — приподняв брови, спросила сама у себя и сразу откинула эту идею. Если мне не изменяет память, там у меня остались старые вещи отчима, думаю, ему они подойдут, но как его переодеть? Так, наверное, лучше как-то хотя бы вынуть из-под него плащ, который пропитан влагой намного больше, чем практически сухие штаны, ну, а рубашку я и так сняла. Спустя минут десять адских мучений с подъёмом парня на пару сантиметров, чтобы не причинять ему боль и дискомфорт, я уже держала в руках плащ, и победно улыбалась. Я повесила его на двери, чтобы он просох и все-таки достала из шкафа футболку отчима, положив её на край дивана. Ну, а теперь, наверное, стоит укрыть его одеялом или пледом хотябы, а то как-то в одних штанах лежать, думаю, не особо хорошо, несмотря на то, что в квартире довольно жарко. И мой выбор лег на плед, который сложенный лежал на стуле рядом с диваном. Укрыв брюнета, я услышала жалобное пищание и лай. Обматерив саму себя за безответственность и то, что за час, так и не выпустила собаку из своей комнаты, куда запустила её утром, чтобы она не разнесла мебель, пошла выпускать овчарку. — Прости, прости, — я потрепала Линду за холку и опередив её, подошла к дивану. — Вот этого, полумертвого человека, будь добра, не ешь, ладно? — кажется, собака даже и не собиралась его трогать, и просто пошла в кухню к своей миске. — Ну, впрочем, так тоже неплохо. Я села на ковёр около дивана и оперлась на него, закрыв глаза, завтра суббота, а значит — можно спокойно отдохнуть. На часах только шесть вечера, но все равно, я слишком устала за этот день.

***

Я открыла глаза от того, что меня за руку кусала собака, чтобы наконец поднять меня. Я бросила взгляд на часы и тяжело вздохнула: девять утра. Скинула с себя одеяло и поднялась на ноги, так стоп, одеяло и подушка? Я же отключилась опираясь на диван? А где брюнет делся? Ох, черт… Не то чтобы я паниковала, но паниковала, ведь раненый человек, имя которого мне даже неизвестно просто пропал. Он явно не был славянского происхождения, скорее, безумно красивый азиат, что усложняло задачу моей мозговой активности. Он азиат и знает русский что ли? Если это так, все круто конечно, но в моей квартире его уже нет, ни единого намёка на его присутствие. Я пошла в свою комнату, чтобы надеть одежду для прогулок с собакой и переодевшись, пошла на кухню, где на столе заметила записку. Нахмурившись, я взяла в руки лист бумаги. 《Мне стало лучше и, я не хотел бы, чтобы у тебя из-за меня были неприятности, спасибо за помощь и перевязку раны. Если бы не ты, скорее всего, этим утром, меня можно было бы хоронить. Прости, но своего имени сказать не могу и думаю, что больше мы не увидимся… Чёрный Кот.》 — Спасибо, мы больше не увидимся, — хмыкнула и сложив записку, положила обратно на стол. — Ясно короче, мне ничего не ясно, хотя, что-то мне подсказывает, что если я больше его не увижу, будет только лучше, — я направилась в коридор и захватила с собой телефон с поводком. — Идём гулять, — обувшись и открыв дверь, сказала Линде, выходя из квартиры.