Баланс на разноцветных гранях

Ещё один шумный и суетливый день подходит к своему логическому концу. Дадзай стоит по середине моста, устало опираясь на местами поржавевшие перила. Взгляд мужчины направлен на искрящуюся речную гладь воды. Озабоченный и выжидающий. Частые волны несут на своей поверхности последние лучи заходящего солнца, окрашивая весь доступный перед взором мир в ослепительный золотой с черным. Время идёт. Утекает медленно, капля за каплей так, что, кажется, детектив может это  видеть. Дазай вздыхает то ли от скуки, то ли от долгого ожидания, он и сам не знает, трет уставшие от яркости глаза и поднимает голову к небу, вглядываясь ввысь. Здесь оно уже намного темнее и украсилось первыми звездами. Сегодня Дадзай снова не был на работе. Это, конечно, не редкость, но сегодня, действительно, важный день. Сегодня можно. Телефон, который пару минут назад трещал, не переставая, теперь молчит. Эта тишина не так таинственна, как может показаться. Как ни странно, для парня она наоборот красноречива и говорит о многом. Нет, про него отнюдь не забыли. Дадзай складывает в причинно-следственную цепочку свой молчащий сотовый и монетку-GPS в кошельке. Они, действительно, думали, что он её не заметит? Но он заметил. Тяжкий вздох сливается с приглушенный шумом вечернего города. Два и два равняется тому, что коллеги(а) устали пытаться связаться с ним по-хорошему и теперь ищут. А время меж тем идёт. Уже почти пора. Скоро все пересечения нитей судеб сойдутся в единой точке. Дадзай это чувствует. И он должен подготовить вступительную часть. Детектив достаёт кошелёк из кармана и, как бы невзначай, роняет его с моста, провожая скучающим взглядом его секундный полет. Небольшой фонтанчик вздымается при ударе кошелька о водную гладь, и в следующую секунду его уносит течение. Пускай новые коллеги немножко поломают головы и за ранее узнают, где его искать. От солнца остаётся только верхушка, когда Дадзай понимает, что пора. Наступило время для чего-то. Нет, Дадзай не божество. Не ясновидец или пророк. Но что-то внутри него именно сегодня трепещет, как никогда, и заставляет идти. Идти и что-то искать, ждать и, главное, ни в коем случае не упустить. Наверное, так описывают предчувствие? Дадзай, как будто так и надо, перелезает через перила. Одна нога, затем вторая, и перед ним больше не остается преград. Впереди только водный простор до самого горизонта, солнце и где-то там один нужный ему человек (Человек? Похоже, что да.) От падения отделяет шаг. Один ничтожный шаг, превращающийся в грань между жизнью и смертью. Адреналин зашкаливает. Сердце бьётся то ли от радости, то ли от страха. На губах расползается улыбка счастья от бесконечной свободы. Или все же сумасшествия? Но так надо, его что-то ведет. Так надо не Дадзаю — всем. А по-другому нечего и пытаться, он все равно не сможет. Разгребать дела этого мира не самое увлекательное занятие. Создавать их проще. И веселей. Выполнять роль сестры милосердия для мира перспектива так себе, поэтому таким образом Дадзай хоть попытается уравнять шансы. У него или все равно все получится, или он умрёт и эту роль придется взять на себя кому-то другому. Любой вариант, выбранный судьбой, Дадзая устроит. Хоть второй и был бы предпочтительнее. Где-то там, дальше, есть один человек, который очень нужен этому миру. Дадзай чувствует, что он уже там. В том месте. И судьба Дадзая, и будущее этого города вскоре полностью окажутся в его руках. Решение этого человека расставит все по местам. А этот прыжок станет проверкой для них обоих. Для Дадзая — на пригодность, для пока еще незнакомого человека — на наличие качества защищать других. Осаму делает уверенный шаг в пустоту, чувствует сильный ветер, ощущение полета-падения, резкий удар. Вода тут же проникает внутрь, заставляет лёгкие гореть. Дадзай расслаблен как никогда, позволяя течению нести себя куда угодно. Кажется, что проходит огромное количество времени, но сознание все не угасает. А потом приходит темнота. Дадзай за секунду до не знает радоваться этому или переживать за то, что нужный человек так и не пришёл. Что он просчитался. Что он наконец умрёт. Тихо и никому не помешав. Как он хотел. Эта мысль такая лёгкая. Такая простая и безмятежная. Она оказывается последней, перед наступившей желанной и манящей темнотой в глазах. И Дадзай даже позволяет себе почти поверить в нее. Почти. А потом... — Ты голоден, пацан? Как ни странно, я тоже. С одежды неприятно капает. Ветер пронзает насквозь. Дадзай стоит перед худым мальчишкой в оборванной одежке и задорно улыбается. Парень недоверчиво на него косится. Он не понимает, что происходит. Не понимает, повезло ему или он уже успел во что-то вляпаться? И может ли ему в будущем это чем-то грозить. Честно, Дадзай тоже не знает ответа на эти вопросы. От этого смешно. Но зато он понимает кое-что другое. Это тот самый человек, что нужен этому миру. Он его все-таки нашел. — Попросим Куникиду раскошелиться на 30 порций! — Не сори моими деньгами, Дадзай! — орёт рассерженный детектив с другого берега. Осаму улыбается сам себе. — Дадзай? — озадаченно спрашивает юноша, переводя взгляд своих лилово-золотых глаз с субъекта с того берега на человека перед собой . — Да. — кивает парень. — Это моё имя. Я Дадзай. Дадзай Осаму. *** Позже детектива не раз спросят, знал ли он об Ацуши. Дазай лишь покачает головой. Нет, он не знал. Он не бог, чтобы знать все. В тот день его вело туда ощущение, нарастающий гомон внутреннего предчувствия. Наверное, это знакомо всем гениям, когда по привычке складывая все факты в многоходовые хитроумные цепи, это становится чем-то естественным на столько, что перестаёшь замечать, как это делаешь. Со временем это начинает происходить самопроизвольно, и ты лишь следуешь за этим чувством "предчувствия". Именно это и случилось в тот день. Может где-то и были подсказки, но Дадзай уже их не помнит, он и не стремился их тогда увидеть.