Clocks and Blades

— Объединись со мной… Бля, как там её зовут-то? — … староста, — должно сработать. Хвостатая удивлённо уставилась, после чего нахмурилась и скрестила руки на груди. — Прости, Бакуго-сан, но почему я должна объединяться с тобой? — рядом с ней застыла и Невидимка — видимо, тоже не ожидала. Он стиснул зубы: как бы его это не бесило, но вопрос был ожидаем. Он никогда и не пытался набиться кому-то в приятели, и уж тем более — во время соревнований. — Я очевидный выбор, — начал он, сдержав в последний момент «идиотка». — Идеальная команда на четверых нуждается в танке, ассассине, маге и шпионе, и… — Что? — она склонила голову и посмотрела на него в таком изумлении, будто он говорил на инопланетном языке. Он закатил глаза. — Это схема, — неохотно пояснил он. — Так было бы в видеоигре. Танк — член команды, который сможет принять на себя весь урон, ассассин будет атаковать и защищать, маг — заботиться, чтобы команда не развалилась, а шпион — хитрить. — И какое место должна занять я, если верить твоей теории? — спросила она, в сомнении вскинув бровь. — Маг, конечно. Лидер Операции. Она сузила глаза. — И ты хочешь, чтобы я поверила, что ты будешь следовать всем моим указаниям, даже не повысив голос? Бакуго-сан, я ожидаю, что ты будешь дисквалифицирован в ту же секунду, как зайдёшь в лабиринт. Это худшее испытание для такого, как ты. С чего вдруг я должна рисковать местом в финале и объединяться с кем-то, кто собирается проигнорировать усилия сокомандников ради собственных целей? Она помотала головой и отступила на шаг. — Прошу прощения, но мой ответ «нет». — Ты собираешься свалить к Половинчатому? — огрызнулся он, перехватывая её взгляд. Она замерла и посмотрела с подозрением. Бинго. — Разуй глаза! Он указал на трибуны рядом с главной сценой, где сидели про-герои. Её взгляд проследил за его рукой, и Хвостатая непонимающе уставилась на зрителей. — Эти про-герои были здесь в прошлом году и фестиваль они тоже видели. Они знают, что ты работала с ним в команде, и, как я помню, ты что-то не особо себя проявила в тот раз, а? Ты не только была простой пешкой в его стратегии, но и проморгала свой шанс попасть в финал. Я слышал про твою стажировку после — ты не усвоила грёбаный урок, и в итоге просто пофоткалась вместе с той змеиной пародией на героя. А всё потому, что ты не пытаешься воспользоваться подходящей возможностью, чтобы показать себя. Как долго ты собираешься существовать в чужой тени? Сколько ещё неудач нужно тебе для пенделя? Она пялилась на него широко распахнутыми глазами, не веря своим ушам. Но в итоге его слова достигли цели. — И почему же с тобой будет иначе? Почему… — Если ты думаешь, что он сделает тебя главной, то мечтай дальше, — перебил её Кацуки. Она начала поддаваться, он знал это. — Он доверяет тебе, но недостаточно. Ты будешь в лабиринте с остальными, где-то позади, чтобы не подвергаться слишком большой опасности, и будешь слушаться его приказов, как хорошая девочка, — он протянул ей раскрытую ладонь снова, словно предлагал золото. — Я могу предложить тебе больше. Ты будешь главной, будешь той, кто приведёт нас к победе, и я последую тому пути, который укажешь ты. Нам обоим есть что доказать: тебе — что ты можешь быть хорошим лидером, а я покажу, что могу следовать приказам. И я буду следовать. Я стремлюсь к вершине, и только к ней, и я готов ради этого на всё. Ты давно должна была понять, что я никогда не сделаю то, что помешает достичь мне цели. Она прищурилась. — Как я могу доверять тебе? Я видела, как ты ударил Мидорию-сана по лицу, когда он хотел обсудить стратегию с тобой во время экзамена в конце прошлого года. Я слышала, что ты сказал, что скорее проиграешь, чем победишь с ним! В начале нашего первого курса я видела, как ты игнорировал Ииду-сана, потому что хотел выследить Мидорию-сана; я видела, как ты проигрывал раз за разом, потому что твои гордость и эго слишком огромны, чтобы уступать кому-либо! Она подошла ближе к нему и подалась корпусом вперёд, но её голова всё равно была чуть выше, чем его собственная. Её голос зазвучал тише. — Я была с ребятами, когда тебя пытались спасти вовремя атаки на Камино, и мы были ужасно напуганы, потому что знали, что если выберем путь спасения, который тебе не понравится, то ты предпочтёшь остаться среди злодеев, желающих твоей смерти, чем пойти с нами. И буквально позавчера ты объявился непонятно откуда весь в синяках и ссадинах, и, если верить словам Тодороки-сана, то ты дрался с Очако-чан — ты дрался снова, несмотря на то, что в прошлом году уже был наказан за подобное Айзавой-сенсеем. И теперь вопрос: как я должна тебе доверять? Кацуки пришлось собрать всю свою волю в кулак, что не выдать в её адрес несколько красочных оскорблений. Он с силой сжал кулаки, сердито зыркнул на неё, проглатывая ком злости, который буквально обжигал горло. — Ну, веришь или нет, но я знаю, что изменился с нашего первого года, — низко прорычал он сквозь стиснутые зубы. — Деку и я… У нас свои тёрки. Но я в курсе, что это мешает, поэтому… я работаю над тем, чтобы оставить в прошлом этот зашквар. И… просто забудь о том, что я делал раньше, я говорю о том, что будем делать сейчас. Поясни мне конкретно, с какого ху… с какой стати я должен сделать что-то, из-за чего могу проиграть? Ты думаешь, Половинчатый будет следовать твоим указаниям, будь он на моём месте? Посмотри мне в глаза и скажи, что он не станет просто говорить тебе, что делать, и ждать, пока ты не промямлишь в ответ: «Да, сделаем так». — Тодороки-сан не такой, — ответила она тихо, но в глазах уже читалось сомнение. — Что ж, мы щас выясним, — сказал он, снова скрещивая руки на груди, и мотнул головой в сторону. Слева приближался Половинчатый и хмурился, глядя на Кацуки. Он знал, как ей нужна их коллаборация, знал, что вместе они наверняка победят в этой херне. Естественно, она тоже могла осознавать это. Или он так думал, но чем ближе ублюдок был, тем меньше уверенности оставалось. В конце концов, эти двое всегда миленько проводят время вместе, а пару дней назад они и вовсе получили новость из грёбаного будущего, что у них дети, минимум трое. Это тоже могло повлиять на её решение, как и на Кацуки — хоть он и пытался не сближаться с пацаном, но всё равно дошёл до того, что испёк ему грёбанные моти, потому что тот плакал, и это не могло просто… Дети. Точно. Дети. Херовы дети. И моти — почему он не допёр раньше? У неё такие же конченые приоритеты, что и у Половинчатого, это должно сработать! Он торопливо повернулся к Хвостатой, пока Половинчатый не дошёл в зону слышимости и заговорил так быстро, как только мог. — Если ты согласишься объединиться со мной, мы победим. Это я могу тебе гарантировать — я не проиграю. А как только мы пройдём в финал, и я там всех сделаю, я научу тебя печь всё, что захочешь, — на этих словах глаза Хвостатой расширились. — Я могу научить тебя готовить лучшие в мире макаруны. Это не сложно, если у тебя хороший учитель. Хорошо подойдут к чаю, от которого ты так фанатеешь, не? О, а твои малые? Разве они не хотели бы поесть выпечки со своей матерью? Самое лучшее воспоминание любого ребёнка — мамина стряпня — с чем ты хочешь ассоциироваться? Она всё ещё пялилась на него, чуть приоткрыв рот, когда половинчатый дебил подошёл к ним. — Бакуго, — его имя прозвучало тихо, но угрозу в этом звуке можно было распознать безошибочно. — Мне нужно поговорить с Яойорозу, поэтому предлагаю тебе поискать себе другую жертву, — он повернулся к Хвостатой. — Он тебе досаждал? Хвостатая наконец-то отвела взгляд от Кацуки. — Ммм… нет, он… нет, — пробормотала она, глядя в сторону. Она сделала глубокий вдох и посмотрела на Половинчатого со слабой улыбкой. — Ты что-то хотел, Тодороки-сан? Ублюдок с беспокойством посмотрел на неё. — Я собираю команду на охоту за сокровищами. Я хотел предложить тебе присоединиться. Она нервно заправила прядь волос за ухо. — Я поняла… ммм… — она бросила быстрый взгляд на Кацуки, после чего снова посмотрела на ублюдка. — А на какую роль я тебе нужна? Кацуки прикусил щёку с внутренней стороны, чтобы сдержать ухмылку, которая так и норовила растянуть его губы, когда рожа Половинчатого становилась всё более и более растерянной. — Мы можем поговорить об этом в другом месте? Я не хочу, чтобы этот человек подслушал нашу стратегию, — ответил он, даже не удосужившись кивнуть в сторону соперника. К его удовольствию, Хвостатая даже не шелохнулась, обвив себя руками и смущённо глядя в сторону. — Всё в порядке, тебе не нужно говорить подробностей. Просто… Какая у меня будет позиция? Половинчатый замер и озадаченно посмотрел на неё. — Я хотел, чтобы ты оказала поддержку внутри команды. Ты могла бы без труда создавать предметы, которые могут понадобиться в лабиринте и отыскать мирного жителя. Я буду за координатора, поэтому тебе не надо ни о чём беспокоиться. БЛЯТЬ, ДА. Да благословят боги этого снисходительного, помешанного на контроле и чрезмерно покровительственного придурка. Хвостатая могла бы стать следующим премьер-министром Японии до конца недели, если бы захотела, а этот всё нянчится с ней. Хвостатая возилась со своей чёлкой, глядя то вправо, то влево, словно кто-то должен был ей вот-вот передать бумажку с ответом. Но, в итоге, она глубоко вздохнула и посмотрела на Половинчатого, опустив руки вдоль тела. — Я очень благодарна за твоё предложение, Тодороки-сан, — начала она. — Ты всегда хорошо ко мне относился, и, наверное…. Наверное, я слишком долго пользовалась твоей добротой. Но теперь я думаю… — она глянула на Кацуки, всё ещё не до конца уверенная. — Я думаю, настало время попробовать действовать самостоятельно, — она снова посмотрела на придурка с улыбкой, но взгляд оставался предельно серьёзным. — Мне жаль, но я буду в команде с Бакуго-саном. Всё, что смог сделать Кацуки — это не вскинуть кулаки и не заорать «ОТСОСИ, НЕУДАЧНИК» Половинчатому в расстроенную физиономию. Вместо этого он сжал кулаки и позволил широченной ухмылке расползтись по лицу. Половинчатый сделал шаг вперёд и схватил Кацуки за жилетку прямо под подбородком. Теперь он стоял между Хвостатой и Кацуки. — Он угрожал тебе? — спросил он, глядя на Кацуки. Затем он снова посмотрел на неё, вскинув брови в беспокойстве. — Знаешь, ты не обязана оставаться с ним. И если он тебе причиняет хлопоты, то я могу это исправить. Она. Блять. Фыркнула! Это чё, когда Кацуки орёт, так он грубиян, а как этот мудила близок к тому, чтобы придушить его, то это повод на похихикать? Чё за хуйня?! — Я не боюсь его, и я сама смогу с ним справиться, спасибо, — сказала она с лёгкой улыбкой. — Я просто выбрала его команду сегодня. Теперь мне остаётся надеяться, что это не было ошибкой, — добавила она серьёзно, прожигая взглядом Кацуки. Тот поморщился. — Я сказал тебе, что буду слушать тебя, нет? — огрызнулся он, отбрасывая руку Половинчатого. — Мы победим в этом этапе, могу тебя заверить. Половинчатый выглядел как идиот в попытке посчитать, сколько будет два плюс два. — Ты не будешь руководителем операции? — Да ну нахуй, — проборчал Кацуки, складывая руки на груди. — Я не смог бы торчать без движения в кресле, пока остальные развлекаются. Даже за все деньги мира. И я не настолько туп, чтобы игнорировать чьи-то способности только потому, что хочу быть ответственным, — добавил он с хмурой усмешкой. Ублюдок бросил ему в ответку недовольный взгляд и снова повернулся к Хвостатой. — Ты бы хотела быть координатором? Я… могу передать тебе эту ответственность, если ты хочешь, — Кацуки закатил глаза и нетерпеливо фыркнул. Просто сдайся уже. Хвостатая покачала головой. — Я хочу доказать самой себе и про-героям вокруг, что способна быть хорошим лидером. К тому же, — она кивнул в сторону Кацуки, — они все знают, кто он, и если мне каким-то чудом удастся его укротить и заставить делать то, что я сказала, разве это не впечатлит? — Эй, я здесь! — прорычал Кацуки раздражённо. — Похоже на то, — пробормотал Половинчатый, не обращая внимания на Кацуки. Он рассматривал её лицо ещё несколько секунд. — Ты уверена? — мягко спросил он ещё раз. ДА СМИРИСЬ, БЛЯТЬ, Она кивнула в последний раз, но теперь выглядела куда более уверенной. — Да. Я справлюсь, — она подала руку Половинчатому. — Удачи, Тодороки-сан. Он посмотрел на её руку, затем взял в свою и медленно пожал, кивнув. Обменявшись убийственными взглядами с Кацуки, он отпустил её руку и ушёл. Хвостатая тихо вздохнула и повернулась к Кацуки, подбоченившись. — И? Какой твой план? Кого ты хочешь к себе в команду? Прежде чем он успел ответить, из ниоткуда явилась Невидимка, отчаянно махая рукавами своей формы. — Момо! Как насчёт меня? Ты сказала, что ты рассмотришь меня, разве нет? Ты так сказала! Я могу помочь! Я ценный участник! Я… — Захлопнись нахуй, Невидимка, — перебил её Кацуки, раздражённый её визгливым голосом. — Дальше я шёл за тобой. Парящие шмотки замерли, а спустя пару секунд раздалось дохера громкое и бесячее: — Ээээээ?! Правда? Правда? Ты серьёзно, Бакуго-кун? Ты подумал обо мне? Значит ли это, что ты воспринимаешь нас, как друзей? Мне тоже тебя Каччаном называть? Кацуки буквально ощущал, как пульсируют вены у него на лбу. — Даже, блять, не пытайся меня так называть! — гаркнул он. — Хорошо, хорошо, не надо быть таким врединой! — она надулась, обиженно скрестив руки на груди, но спустя мгновение она снова ими замахала. — Эй, эй! А кто я в команде? Кто? Я ассасин или шпион? — Конечно, шпион! — гавкнул он. Она тупая? Какой из неё ассасин?! — Ооо дааа! — завопила она радостно, подпрыгивая на радостях. — Я буду лучшим шпионом, супер-пупер лучшим! Ты не пожалеешь, Бакуго-кун! — Твоя причуда определённо удачно подходит этому испытанию, Тору-чан, — согласилась Хвостатая, уверенно улыбаясь. Она повернулась к Кацуки. — Кто последний? У тебя есть идеи, кто хотел бы к нам присоединиться в качестве… ммм… убийцы? — Ассассина, — исправил он раздражённо. — Этот человек должен быть одинаково хорош в защите и нападении, на близкие и дальние расстояние, и он должен быть хитрым. И нам нужно учитывать тот факт, что мы в лабиринте, а это означает узкие проходы и наличие потолка. Поэтому я думал про Лягушку и, возможно, о Липучке. Та Звукачка тоже жёсткая, но она скорее шпион, чем ассасин. Хвостатая смерила его холодным взглядом. — Мы учимся второй год вместе, Бакуго-сан, и за это время стоило выучить имена своих одноклассников, — она сузила глаза. — Ты знаешь моё имя? Тц, легкотня, Невидимка говорила его буквально только что. — Конечно, знаю, тебя зовут Момо. Невидимка взвизгнула и вскинула рукава туда, где, по идее, у неё был рот, у Хвостатой же от удивления открылся рот, а сама покраснела как помидор. — Бакуго-сан! Т-ты не можешь кого-то так просто звать по имени! — Чт… Это твоё имя, а не фамилия? А чё раньше не сказала? — огрызнулся он в попытке защититься. Ну, бля. — Я для тебя Яойорозу. Запомни! — строго ответила она, всё ещё выбитая из колеи. — Яо… — бля, да от такого имени язык узлом завяжется! — Похер! У нас не так много времени на стратегию и поиск последнего участника! Они огляделись и увидели, что несколько групп уже были укомплектованы. Против воли Кацуки искал глазами Урараку. Он заметил её увлечённой, судя по всему, активным обсуждением с тремя парнями — один из их класса, двое других — из «Б», (ну, он так предположил): Трёхрукий, Чёрномордый и Зубач. Он прищурил глаза, наблюдая, как они буквально нависают над ней. Ему стоит присматривать за этой мелкой изворотливой мартышкой. — Ну, мы можем забыть про Кёку-чан, — скзаала Невидимка, указывая вправо. — Она только что объединилась с Каминари-куном и Шиозаки-сан… о, у них и Монома там есть! — Это впечатляет, я никогда бы не подумала, что он будет в команде с кем-то из 2-А, — заметила Яозрофщу — ой, да похуй. Хвостатая — рабочая тема. — Я думаю, он убедил себя, что они в нём больше нуждаются, чем он в них. Цую-чан уже с Мидорией-куном и тем невысоким юношей из 2-Б. Почему он постоянно выглядит таким напуганным? Пока Кацуки прожигал дыру в Деку, он пересёкся взглядами с тем пухлым коротышкой. У того были круглые щёки и низкий рост, но Кацуки поймал себя на мысли, что сходства с его пацаном здесь нет. Мордатый сутулился, глаза постоянно бегали в страхе, тогда как пацан хотя бы хмурился, чтобы защититься от окружающих, и казался способным выдержать нехеровую такую драку, если надо. Глянув на Мордатого, Кацуки не смог сдержать кровожадной ухмылки, которая растянула его губы, отчего коротышка задрожал под тяжестью его взгляда. О, Кацуки обязательно до него доберётся до него, если выпадет возможность. — Что насчёт учеников 2-Б? Бондо-сан и Комори-сан определённо нам бы пригодились, как считаешь? — поинтересовалась Хвостатая, поглаживая подбородок. — Кто? — недоумённо уставился на неё Кацуки. — Просто… — она вздохнула и покачала головой. — Забудь. Как насчёт Токоями-сана? Так, это имя он узнал. — Птицеголовый, — ну, типа узнал. — Его причуда ёбнутая, если мы окажемся в тени, то она на всех нас оторвётся, — на этих словах Хвостатая усмехнулась. — Но разве не за этим ты здесь? Если будет потерян контроль, ты сможешь вмешаться за счёт своих взрывов. Мы могли бы попросить Серо-сана, но я боюсь, что он слишком вспыльчивый, чтобы слушаться приказов… он может решить взять инициативу в свои руки инстинктивно. У него проблемы с дисциплиной. Полагаю, не зря же вы двое друзья, — добавила она со смесью раздражения и веселья в голосе. Кацуки закатил глаза, затем посмотрел на Птицеголового, который стоял рядом с креслами на сцене и общался с девчонкой с тёмно-зелёными волосами и Обезьяной, хотя правильнее сказать, он слушал их, скрестив руки на груди. — Хорошо, — согласился он вполголоса, шагая прямиком к сцене. — Забираем Птицеголового. Рука Хвостатой появилась прямо у него перед носом, не позволяя ступить ни шагу. — Если ты не против, то лучше я с ним поговорю. Ты бываешь… резковат иногда. Кто-то не обратит на это внимание, а кто-то — очень даже. Кацуки бросил на неё сердитый взгляд. — Я уговорил тебя, разве нет? — рыкнул он раздражённо. — Тебе удалось, но ты был на волоске, — она прищурила глаза. — Не заставляй меня жалеть о моём решении, поэтому придерживайся своей части уговора, — она опустила руку и пошла к Птицеголовому. — Оставь это мне. Тору-чан, пойдём! И они ушли. Кацуки выпустил раздражённый вздох и повернулся к креслам, не желая выпускать остальных из виду. Ну, в конце концов, Хвостатая теперь в его команде, и ему больше не так холодно. Он расслабил руки и потёр ладони друг о друга, пока шёл. Напряжение в руках потихоньку стало отпускать и больше не было таким болезненным, пальцы постепенно теплели. Ему не стоило полагаться на свою причуду так сильно, и это раздражало, но это была отличная возможность дать рукам отдохнуть. С другой стороны, это означало, что он… Сильная рука упала сзади на шею, коснувшись холодными пальцами кожи. На секунду мозг Кацуки заблокировал всё происходящее вокруг — каждая мысль, каждый звук, каждое изображение, и он остался наедине с единственной мыслью: сейчас его снова потащат в чёрно-фиолетовый портал. Он яростно смахнул с себя руку и повернулся, резко вспотевший и готовый атаковать мощным залпом прям по роже… Киришимы. Кацуки сделал шаг назад, пока его сердце барабанило как сумасшедшее, отчего его гул было слышно даже в ушах. Дышал он прерывисто. — Дружище… — начал Киришима, явно поражённый его реакцией. — Не делай так! — прохрипел он сердито. — Я едва не грохнул тебя! Киришима просиял. — Да, да, ты всегда хочешь убить меня. Хорошо, с кем мы объединяемся? Кацуки вскинул бровь. — Мы? — недоверчиво повторил он. — Не говори мне, что ещё не нашёл команду. Улыбка исчезла с лица Киришимы. — В смысле? Стоп… Ты же ещё не собрал команду, правда? — Конечно, собрал! — он видел, как на лице друга отражается ужас. — Что? Что? Что?! Но… но… что случилось с несокрушимым конём? — Несокрушимый конь в этом испытании мне не понадобится… — он положил руку на плечо Киришимы и с силой сжал, — и тебе тоже. Не стой столбом и найди команду, которая нуждается в тебе, — он посмотрел на Киришиму, который, казалось, вот-вот расплачется и скажет какую-то херню о мужественности. — ИДИ! — рыкнул он на Киришиму, от чего тот подпрыгнул. Он не стал ждать, отправился тот на поиски или нет, и просто пошёл к сцене, хмуро потирая шею. Лучше бы эти дебильные рефлексы исчезли побыстрее, а то бесят. Он посмотрел на сцену и сосредоточенно нахмурился. Каждое кресло было отделено друг от друга, чтобы никто не мог видеть, что происходит на экранах соседей. Рядом с каждым правым подлокотником была небольшая панель управления и гарнитура. — Так вот как это выглядит, — Кацуки повернулся и заметил позади себя Хвостатую, Невидимку и Птицеголового. Он не смог сдержать удивления, которое отразилось на его лице. Каким чудом ей удалось уболтать того так быстро? — Бакуго, — Птицеголовый торжественно кивнул в его сторону. — Надеюсь, нам удастся пройти это дьявольский лабиринт под присмотром Яойорозу, — Что. — Это будут использовать, чтобы наблюдать за нами? — Ммм, — пробормотал Кацуки. — И возможно это, — он указал на панель управления, — будут использовать, чтобы связаться с нами. Смотрите. Он залез на сцену и подошёл ближе к креслу, следом за ним подошёл и Птицеголовый. Он слышал, как Невидимка громко спросила: «А нам сюда можно?», но и она, и Хвостатая вскоре оказались рядом. — Я поняла, — пробормотала Хвостатая, с прищуром разглядывая панель. — Я думаю, эти четыре кнопки используют, чтобы общаться с каждым из команды индивидуально или со всей командой сразу. А эти четыре джойстика… возможно, чтобы увеличивать изображения, транслируемые на экраны? — она молча посмотрела на экран. — Нам надо уйти отсюда, пока нам не сделали замечание, — пропищала Невидимка, переступая с ноги на ногу. Хвостатая кивнула и спустилась. Кацуки вздохнул и закатил глаза, но послушался. — Эй, не отставай, — рыкнул он Птицеголовому. Лысый сотрудник, который до этого отдал Кацуки пояс, прошёл мимо, скучающе выкрикивая: «Флажки, отдайте мне свои флажки! Флажки, отдайте мне свои флажки!». Кацуки и его команда выудили все флажки, которые были понатыканы у них за поясом и побросали их в коробку этого мужика. — Что ж! — Хвостатая хлопнула в ладоши и повернулась к остальным. — Вот, что я думаю: первые минуты надо быть осторожными. Все захотят вызволить своего гражданского как можно быстрее, поэтому им не обязательно вступать в бой. И, скажем, через… шесть минут между командами, которые не успели забрать своего мирного жителя и теми, которые будут пытаться стащить чужие очки. Это означает, что в первые шесть минут нам надо сделать максимум, а затем двигаться быстро и осторожно. Очень… тихо, — она выразительно посмотрела на Кацуки. — Теперь, конечно, нам нужно будет опасаться всех, но очень важно, чтобы мы избегали прямой конфронтации с теми, чья причуда может обездвижить вас или поставить нас в очень невыгодное положение — например, Комори-сан или Каминари-сан. — Пикачу? — презрительно фыркнул Кацуки. — Я могу вырубить его в любой день недели, чего там остерегаться. — Один удар электричества, и нашим передатчикам наступит конец, — невозмутимо ответил Птицеголовый. — Я могу предположить, что у любой команды будут проблемы, если она столкнётся с ним, потому что исчезнет возможность общаться. Что до Комори… Я однажды пострадал от её проклятой причуды. Нам стоит держаться от неё подальше, на мой взгляд. — Абсолютно верно, — подтвердила Хвостатая. — Что касается общения, я буду сводить свои приказы к строгому минимуму слов, чтобы вы могли реагировать как можно быстрее, поэтому я думаю, мы должны придумать несколько слов, которые вы сможете сразу узнать. Например, если я говорю «причуда», это означает, что вам следует использовать свою причуду. Если я скажу «стоп», то больше не использовать не нужно. — А что если мы идём, а ты хочешь нас остановить? — спросила Невидимка. — Как насчёт «привал»? Это позволит избежать путаницы. — Убедись, что ты конкретна в формулировке в зависимости от ситуации, — отозвался Кацуки. — Если хочешь, чтобы мы сбежали, защищались или отступили, продолжая защищаться, то ты должна быть уверена, что используешь правильные слова, иначе пиздец. — Я учту, — она согласно кивнула. — Кроме того, как только вы получите приказ, действуйте по нему, не обращая внимания на то, что двое других делают рядом с вами. Возможно я буду разговаривать с каждым отдельно и придумывать разные расстановки в зависимости от выбранной стратегии. Так, если, например, я говорю «первое место справа», это означает, что я хочу, чтобы вы расположились первыми у стены справа от вас. Кроме того, они сказали, что дадут нам три разные локации для гражданских, а это значит, что в какой-то момент вы разделитесь. — Уверена, что это хорошая идея? — спросил Кацуки быстрее, чем он осознал, что его слова могут воспринять так, словно он оспаривает её решение. Но Хвостатая уверенно кивнула. — Я перенесу точку разделения как можно ближе к трём направлениям, и как только вы направитесь к потенциальным локациям, вам придётся действовать как можно быстрее и осторожнее, пока вы снова не встретитесь друг с другом. Это самая эффективная техника, но и самая опасная. Я сомневаюсь, что кто-то посмеет атаковать Бакуго-сан или Токоями-сан, но ты, Тору-чан, тебе нужно быть особенно осторожной. — Не волнуйся, — ответила Невидимка с хитрым смешком. — Я знаю, что делать. — Что насчёт гражданского другой команды? — спросил Птицеголовый. — Будем пытаться стащить одного из них? — Мы разберёмся с этим, как только доберёмся до своего. Я полагаю, что система распределения очков более сложная, чем система, основанная просто на возвращении нашего гражданского, поэтому мы должны быть вдвойне осторожнее, чем сейчас. Я предполагаю, что нам будут начисляться очки в зависимости от того, как быстро мы их спасём, спасли ли мы больше, чем одного мирного, подверглись ли мирные опасности, пока мы их спасали, пострадали ли они каким-то образом из-за нас, вернулась ли команда со всеми тремя участниками, были ли побеждены другие команды и были ли ранены гражданские во время стычек команд. Кацуки посмотрел на неё с хищной улыбкой: как он рад, что выбрал её. — Осталось пять минут! — раздался голос Сущего Мика по всему стадиону. — Если у вас вопросы, возражения или замечания, то сейчас самое время их озвучить! — СЕНСЕЙ! — донёсся громким эхом до них голос Очкарика, когда тот шагал к Стрелку, стоящего за сценой со скрещёнными руками. — Считается ли разговор действием, на которое мы должны получить разрешение? — Нет, — ответил Стрелок, качая головой — Только движения вашего тела подчинены приказам руководителя. Разговоры всё ещё в вашей власти. Хвостатая подошла к сцене и подняла руку. — Стрелок-сенсей, позволено ли нам, руководителям операции, использовать свои причуды для помощи своей команде? Учитель в маске задумался на секунду, затем кивнул. — Ну, если ваша причуда сможет достигнуть лабиринта, то да. В любом случае, вы не можете делать ничего, что может разрушить или повредить внешнюю сторону лабиринта. — Спасибо большое! — ответила она, низко кланяясь. Когда она повернулась, то тут же начала стаскивать с себя жилет, после чего подняла бордовую майку, вызывая вздохи и свист среди публики. — Я думаю об этом с тех пор, как мы начали формировать эту команду, поэтому у меня было немного времени, чтобы все это подготовить, на случай, если нам позволят использовать наши причуды, чем мы сейчас и займёмся. Её живот ярко засиял, и она выдала наружу большую оранжевую сумку, чёрную поменьше и чёрный мешочек, обмотанный толстой верёвкой. — Бакуго-сан, оранжевая сумка твоя. Ты самый мускулистый, поэтому тебе придётся нести больше. Токоями-сан, твоя чёрная. — Выживает сильнейший, — пробормотал Птицеголовый, забирая свою сумку. — Тору-чан, дай мне свой пояс, — Невидимка повиновалась, и Хвостатая внимательно его осмотрела, после чего начала возиться с одним из его концов. Она вытащила крохотное устройство с мигающей красной лампочкой — GPS-трекер. — Твоя сила в том, что ты невидима, поэтому… — Ни слова больше! — решительно прервала её Невидимка. И вдруг одежда полетела во все стороны — майка, носки, обувь, штаны, бюстгальтер. И в этот раз свист толпы сопровождался комментариями Сущего Мика. — Воу, воу, воу, Шота, что это это твои студенты делают? — Используют свои причуды по-максимуму, вот что, — эхом разнёсся голос Айзавы, скучающий и низкий. — Ты не слишком стар для подобных шуточек? — Какое-то дьявольское наказание — знать, но не видеть, — снова пробормотал Птицеголовый хриплым голосом. — Да ты заебал бормотать! — взорвался Кацуки, достигнув предела. Хвостатая присела на одно колено и легонько постучала по бедру. — Тору-чан, дай свою ногу. Я прикреплю трекер к твоей лодыжке, чтобы я могла видеть, куда ты направляешься. Ещё я создала запасную одежду и сложила её в сумку к Бакуго-сану, тебе нужно будет только взять её оттуда и надеть после окончания испытания. След от ступни проступил на бедре Хвостатой, и та неуверенно подвигала рукой рядом, после чего её пальцы сомкнулись вокруг ёбаной пустоты. Хвостатая закрепила трекер на лодыжке Невидимки. Кацуки же взял сумку и открыл её. Он отметил, что всё аккуратно сложено: два противогаза, три ослепляющих бомбы, шесть небольших ручных гранат, перчатки, похожие на те, которые он сам носил с костюмом, верёвки, две повязки, с прикреплёнными на них GoPro. — Что это? — спросил Птицеголовый, беря в руки чёрный мешочек. Хвостатая оглянулась, убеждаясь, что их никто не услышит. — Не открывай. Там запасной трекер и гарнитура, — сказала она тихо. — На случай, если вы столкнётесь с Каминари-саном или кто-то умудрится испортить ваши. Заглянув в сумку, Кацуки обнаружил у себя ещё два мешочка. — Что если трекер Невидимки или её гарнитура накроются, когда меня не будет рядом? Хвостатая поднялась на ноги. — Тогда Тору-чан должна будет оставаться на месте, пока я не отправлю тебя к её последней известной позиции. — Что насчёт ручных гранат? И перчаток? — он вытянул наружу одну из перчаток, с интересом разглядывая небольшие отверстия на ладонях. — Ах, да… Я использовала ту же схему, как и твоём костюме. Когда я скажу тебе надеть перчатки, то прикрепи трубочки, которые сбоку на твоей сумке, к отверстиям в перчатках и соедини их с гранатами. Таким образом они наполнятся твоим потом, и ты сможешь швырнуть их в противников. Это должно отвлечь их. — Осталась одна минута! Руководители операции, пожалуйста, идите на места на главной сцене. Команды, идите на стартовую точку, которая обозначена на экранах! Хвостатая глубоко вздохнула, после чего посмотрел на каждого из них по очереди. — Хорошо. Что ж… ну, вот, — нервно сказала она. — Не забывайте слушать мои приказы, прежде чем перехватывать инициативу. Вы не можете даже поворачиваться, если я вам не скажу это сделать. Даже в начале не бегите в лабиринт, пока я не скажу. — Бля, да не паникуй ты, староста, — рыкнул Кацуки. — Я тебе уже говорил, не? Ты приведёшь нас к победе. Мы победим в этой хуете, а долбодятлов сокрушим в процессе. — Я бы сказала не так грубо, но я абсолютно согласна с Бакуго-куном! — сказала Невидимка. Её голос доносился откуда-то слева от Кацуки. — Если мы с тобой, Момо-чан, то обязательно победим! Птицеголовый согласно кивнул, и Хвостатая вконец раскраснелась на радостях, решительно сжав кулаки у груди. — Отлично! Удачи вам! Кацуки, Невидимка и Птицеголовый разошлись с Хвостатой в разные стороны и, после короткого взгляда на экран и свою исходную точку, они пошли ко входу, размером с огромную дверь. Лабиринт был скрыт толстым высоким потолком, и, кажется, внутри было довольно темно. Идеально. Справа от них была команда из Обезьяны, девчонки с тёмно-зелёными волосами и утырка, который больше походил на чудище, чем на ученика. Слева — улыбающийся Пикачу, который махал им как придурок, и стоящие рядом с ним Сорнячные Волосы и Ебанутый Псих. — Эй, Бакуго! — позвал Пикачу Кацуки с широченной ухмылкой. — Удачи в этом туре! Хотя я и не должен этого говорить, потому что я собираюсь тебя уничтожить, и мне бы не хотелось пересекаться с тобой в финале, но всё же! — Закрой хавальник, Пикачу! — огрызнулся Кацуки. — Тебе лучше не попадаться у меня на пути, если жить охота! — Да, да, конечно, чувак, — Пикачу засмеялся, сцепив руки у себя на затылке. — Что? Что это? Великий Бакуго не сидит с руководителями операции? Ты хотел упростить нам жизнь? Хотел позволить нам и своим собственным одноклассником уничтожить тебя? Может, пойди и просто сдайся уже, может, тебе даже участвовать не надо, может, тебе стоит просто пойти обратно в раздевалку и поплакать в душе, ааааа, чтоооо ты об этом дуууумаешь? Все знают, что ты не способен слушать приказы. Мне уже жаль того дурака, который оказался настолько туп, что взял тебя в команду! Скажи мне, кто это? — Ебанутый Псих выглядел так, словно подавится собственным языком — как вообще можно выглядеть таким счастливым и возмущённым одновременно. Лицо Кацуки дёрнулось от сдерживаемого гнева, и он почувствовал, как ладони снова привычно потеют, потрескивают и искрят. — Чё теперь скажешь? — почти зарычал он на Ебанутого Психа, глядя на него с такой злобой, отчего Сорняк поёжилась, а Пикачу вздохнул, признавая поражение. — Хочу сообщить, я способен выполнять приказы лучше всех, если захочу. Другие могут терпеть твой бесконечный тупой трёп, но я тебя заткну раз и навсегда. Я найду тебя, Ебанутый — ни один лабиринт не скроет тебя от меня, каким большим он не был. Заруби себе на носу. Тот застыл на месте, его тупая улыбка словно приклеилась к его лицу. Пикачу недовольно скрестил руки на груди. — Мужик, ты серьёзно? Вот надо было тебе затеять ссору именно с тем человеком, с чьей местью нам бы меньше всего хотелось столкнуться. — Монома-кун, что ты за проклятье для нас, — сетовала Сорняк, благочестиво сцепив руки перед собой. — Оооууукей! — прокричал Сущий Мик. — Дамы и господа, сейчас нас ждёт второе испытание этого соревнования, и самое меньшее, что мы можем сказать, это то, что есть очень многообещающие и очень неожиданные команды! Кто станет победителем в этом туре? Кто попадет в шестнадцать лучших? Делайте ставки, но выбирайте осторожно, потому что в этом соревновании может случиться всё! Толпа бесновалась, кричала и хлопала. — Теперь мы раздадим bluetooth-гарнитуру каждому участнику и выпустим роботов, отвечающих за передачу живого изображения руководителям операций, — объявил Стрелок, и молодой сотрудник передал Кацуки и его команде гарнитуры размером с большой фундук. Кацуки схватил свою и вставил в левое ухо. — Ребята, все меня слышат? — голос Хвостатой прозвучал так чисто, словно она стояла рядом с ним. — Громко и чётко! — ответила Невидимка. — Ага, только не вопи мне на ухо. — Никаких проблем. Кацуки посмотрел на Хвостатую, показал ей большой палец, после чего глянул на её соседей. Конечно, там был Половинчатый и Деку, оба привыкали к панели управления и говорили по гарнитуре. Ещё там был Трёхрукий, рыжая с гигантскими руками, девчонка с розовыми дредами из отдела поддержки, Липучка, Извращенец, парень с бело-голубой повязкой и Звукачка. Кацуки с довольным оскалом оглянулся ко входу, где горел красный свет. Они уничтожат всех этих придурков. Ни единого шанса против команды Кацуки. — Конкурсанты, на исходную! — прогорланил Сущий Мик. Кацуки подался корпусом чуть вперёд, ощущая, как потеют ладони. — Помните, не шевелитесь, пока я вам не скажу! — Замётано. — Да! — Да, да, мы, блять, в курсе. — ВЫ ГОТООООООООООВЫ?! ПОГНААААЛИИ!