Свадебный переполох...

      Ярен медленно огладила каждую бусинку в россыпи матового жемчуга, запутавшегося в белом каскаде атласа. Она стояла у зеркала в пышном подвенечном платье, готовясь через несколько часов окончательно оставить все, что связывало ее с прошлой жизнью и стать новой Ярен. Ярен Беркиджиоглу. Надев кружевную фату, она весело закружилась по комнате, на лету ловя узорчатые края. Как ни странно, сложившаяся ситуация, та самая, что еще недавно приводила ее в ужас и панику, сейчас даже радовала. После их с Харуном договора о взаимовыгодном сотрудничестве, основанном на брачном свидетельстве, их отношения значительно улучшились. Прошла ровно неделя после их разговора с дедушкой. Надо сказать, что как раз его реакции она удивилась больше всего. Ни упреков, ни удивления, ни сомнения, только лукавая улыбка и моментальное согласие. Тот ли это дедушка, что еще пару недель назад чуть ли не выгонял незванного гостя из дома? Харун же вёл себя как обычно. Разве что очень уж торопился со свадьбой. Ярен и раньше подозревала, что за всем этим стоит нечто большее, чем просто желание поскорее воссоединиться с любимой невестой и боязнь, что она может передумать. Определенно здесь есть какие-то подводные камни. Но думать о них сейчас не хотелось. У нее еще будет достаточно времени, чтобы выведать все его тайны и обезопасить себя на будущее. Теперь, когда они будут жить в одном доме, следить за ним будет намного легче.       Устав кружиться, Ярен с разбега плюхнулась на кровать, не боясь помять свой идеальный наряд. Мысли о кровати посещали ее не единожды. Те его слова в машине про подушку и прелести брака игнорировать однозначно не стоило. По зравом размышлении, Ярен пришла к выводу, что и эту сторону их сотрудничества ей стоит принять. Во-первых, умирать старой девой она не собиралась, это факт. Во-вторых, неизвестно, будет ли у нее другой брак или нет, но даже если нет, когда-нибудь ей захочется иметь детей, и лучше привыкнуть к этой мысли сейчас. Ну и в-третьих, Харун вряд ли будет слишком с ней церемониться и ждать ее согласия, что, в общем-то, было ожидаемо от любого ее потенциального мужа, ну и не будем забывать, что он все же лучше, чем старый дряхлый немощный старик. Так что Ярен уже морально была готова ко всему, тем более что регистрация должна была состояться всего через пару часов.       С улицы послышался какой-то шум и грохот, похожий на предсмертный стон разбитого цветочного горшка. Ярен вздохнула и, деловито подобрав все свои многочисленные юбки, нехотя встала, и поплелась на балкон. Не иначе как Харун опять решил поиграть в Ромео. Странно, он давно уже мог свободно входить в их дом с парадного входа, а не ползти по лиане, аки орангутанг в джунглях. Ну да ладно, у всех свои причуды. Но, надо отдать должное Харуну, орангутангом в этот раз был не он. Эту почетную роль взял на себя ее отвергнутый воздыхатель Омер. Однако вечер переставал быть томным. — Омер? — неуверенно спросила Ярен, выплыв наконец в своем кружевном облаке и заняв добрую половину балкона. Вопрос прозвучал так, словно она все еще не до конца верила собственным глазам, видя перед собой это светило юриспруденции, отряхивающееся от комьев земли. Рядом, как она и предполагала, валялись бренные останки безвременно почившей гортензии и её земного пристанища — глиняного горшка. — Ты что здесь делаешь? — Ты совершаешь большую ошибку, — с ходу начал он, словно оживший герой шекспировской драмы. Глаза его в лучших традициях всех лирических пьес были подернуты влажной пеленой. — Ты не будешь с ним счастлива, скажи мне да, и я брошу весь мир к твоим ногам.       Ну вот, а с виду такой солидный молодой человек, адвокат, властитель трезвого ума и хладного рассудка, а все туда же, в лирику. Ну и что с ним делать? Не хватало еще, чтобы на этот спектакль сбежались все окрестные зрители, а их балкон превратился в театральные подмостки. — Послушай, Омер, ты хороший парень и все такое… — Но балконом ошибся. Твоя Джульетта ждет тебя на другом, — как и всегда, Харун появился в самый неожиданный момент, полностью заполняя собой все пространство. Ярен всегда удивляла эта его способность: одной лишь фразой, одним жестом подчинить себе ситуацию и всех вокруг. — Она сама вправе решать, — юный апологет решил вспомнить все, чему его учили в институте, и аппелировать к гражданским правам и свободам. — Ты не можешь ее принудить. — Я и не собирался, у нас все по взаимному согласию, правда, любимая? — Харун подошел ближе, ненавязчиво, но уверенно обвивая ее талию и беря второй рукой ее правую руку, где в блеске полуденного солнца ослепительно сверкал бриллиант помолвочного кольца. — Правда, дорогой, — Ярен вернула ему такую же лучезарную улыбку, радуясь, что ей не придется выпутываться из этой ситуации в одиночку. Приятного мало. — Ярен, ты же не можешь всерьез выйти за него? — Омер все еще не мог смириться, что этот ангел, его призрачная мечта уже принадлежала другому. Почему не ему, разве он хуже? Разве он не красив, не богат, не молод? — Давай не будем затягивать, друг, — Харун по-свойски положил руку на плечо незадачливого ухажера, легонько подталкивая его по направлению к двери. — Предлагаю тебе воспользоваться лестницей.       Омер бросил долгий грустный взгляд на Ярен, гася восхищенный огонёк в своих оленьих глазах. Он, конечно, хотел бы видеть ее своей женой, но не дикарь же он в самом деле. К чему бороться, если нет взаимности? Что ж, пусть это будет его первый и последний проигрыш. Ему как адвокату было полезно испытать это чувство поражения, запомнить его и никогда больше не допустить. — Будь счастлива, Ярен. — Буду, — сказала Ярен больше для себя, чем для него. В конце концов ее счастье теперь подчинено не только ее желаниям. — А я-то думал, что мы обойдемся без похищения невесты, ведь у нас обычно крадут жениха, — начал Харун, едва за Омером закрылась дверь. — Ни на минуту тебя оставить нельзя — так и норовишь сбежать. — От тебя сбежишь, — фыркнула Ярен, поправляя шелковый платок в петлице. — Можно подумать, ты меня оставляешь, куда ни повернешь — везде ты ошиваешься. — Ты удивительно любезна, милая, — он засмеялся, перехватывая и целуя ее пальцы, бродившие по лацкану его пиджака. — Так и выглядит счастливая невеста, считающая минуты до замужества. — Зато ты, конечно, идеал влюбленного мужчины, — парировала Ярен, улыбаясь и ловя себя на мысли, что пока что все шло, как он обещал. Теперь, когда она уже не боялась его и не строила коварных планов по избавлению от ненавистного жениха, они действительно стали общаться на равных, и ей это нравилось. Друг из него явно лучше, чем враг. — Именно поэтому примчался сюда проконтролировать, все ли по-твоему. — Ещё и догадливая, — легкий поцелуй в макушку. — Надеюсь, ты не ждешь, что я понесу тебя к алтарю на руках, — он медленно обошел вокруг нее, со всех сторон осматривая белоснежное платье, в котором она была словно бабочка в плотном коконе. Судя по его взгляду, ему не терпелось взглянуть на крылья. — Ты не могла выбрать что-то не такое… — небрежный взмах руками, — помпезное. — Ты тоже не в мешке из-под риса пришел, — Ярен обвела взглядом его фигуру, затянутую в темно-серый новенький костюм из дорогого сукна. Модник, что с него взять. — Стараюсь соответствовать мидьятской королевишне, — подмигнул он. Ярен только глаза закатила — да уж, кто-кто, а Харун точно не принц, скорее уж какой-то егерь неотесанный. Никакого почтения к будущей жене. — Готова вступить в светлое будущее, — возмущенное фырканье, — и творить вместе со мной темные дела? — А вот это уже другой разговор, муженек, — Ярен приободрилась, дело обещало выгореть. — Тогда вперед, женушка. Получим наконец заветную красную книжицу, поставим подписи на листе нашей новой жизни. — Обязательно нужно так преувеличивать? — Может, мне просто не терпится развернуть мой подарок? — провокационный вопрос, но Ярен готовилась к нему всю неделю. — Думаю, ожидание только увеличит его ценность. Хотя он и так бесценнен, как ты понимаешь. — У всего есть своя цена. Я вот обрекаю себя на жизнь с ужасно капризной строптивицей. — Ах, бедняжка. А мне предстоит связать свою жизнь с невыносимым психом, который к тому же еще и мутный тип с темным прошлым. Кто из нас еще несчастный? — Ладно, мы оба будем безмерно счастливы, — Харун примирительно поднял руки, от души веселясь. Жизнь с Ярен и правда можно было отнести к разряду подвига. — Как насчет репетиции поцелуя? — Ну вот еще, — Ярен скептически посмотрела на его улыбающееся лицо. Светится, как начищенный казан. — Боишься, что не сможешь прицелиться и не попадешь прямо в центр лба? Не волнуйся, можешь поцеловать и в висок, никто и не заметит твой сбитый прицел. — Думаю, тебе стоит проверить мой прицел прямо сейчас, — у Ярен не осталось времени на возражения — его поцелуй попал в цель с первого раза.       Отвечая на второй в жизни поцелуй, Ярен подумала, что скучной ее семейная жизнь точно не будет.