И не погаснет свет

С каждым годом Альба всё больше становится похожей на отца. Мама часто говорит ей об этом. И если раньше Альба старалась похоронить болезненные воспоминания о нём где-то глубоко, то сейчас и сама отчетливо видит сходство. Он ушёл слишком рано, оставив их с матерью в одиночестве. И хотя прошло уже много лет, думать о нем для Альбы все ещё невыносимо. Она всегда знала, что особенная. Ведь кто может похвастаться умением путешествовать во времени? Отец считал это проклятьем, но Альба так не думала. Она восхищалась событиями прошлого, наблюдая за родителями издалека, но не пытаясь ничего изменить. Слишком хорошо знала, что это невозможно. Но иметь возможность видеть папу и маму счастливыми — уже само по себе большая удача. Как это можно называть проклятьем? Альба сожалела лишь об одном: что родилась слишком поздно. Оказавшись перед выбором будущей профессии, Альба без колебаний решает стать генетиком. Изучать свое загадочное заболевание — своеобразная игра, которую она не желает прекращать. Возможно, это глупо, но Альба с малых лет училась контролировать приступы хрононедостаточности, чтобы иметь возможность действительно наслаждаться своими путешествиями. Она должна была узнать, что делает ее не такой, как все. Доктор Кендрик, знакомый ей с детства, не удивился такому решению. Во время учебы Альбы в университете они начали работать вместе, и вскоре она уже могла контролировать перемещения, а то и вовсе блокировать их с помощью экспериментальных препаратов. Альба стала лучшей на курсе, пожертвовав свободным временем, сном и личной жизнью для достижения результата. Мама лишь качала головой, но не противилась выбору, зная, что дочь слишком упряма, чтобы прекратить свои исследования. Закончив университет, Альба продолжила работать над загадкой синдрома перемещения во времени. Тем более, что с каждым годом людей с этим заболеванием становилось всё больше. С течением времени жизнь в Чикаго все чаще стала казаться невыносимой. Воспоминания и несбыточные желания давили на нее со всех сторон, и Альба, получив приглашение присоединиться к исследовательской группе больницы Королевского колледжа, не раздумывая, приняла решение о переезде в Англию. Уже в первые дни она поняла, что не ошиблась. Здесь царила особенная атмосфера, в которой ей впервые было спокойно. Альба работала над синдромом, доставшимся ей по наследству. Она встречала много разных людей: кто-то, как она, умел контролировать свои перемещения, кто-то — нет. Встреча с четой Малфоев и их сыном Скорпиусом стала одним из самых запоминающихся событий в ее жизни после переезда. Альба сразу поняла, что мальчик особенный. А уж когда во время проведения электроэнцефалографии стали происходить совсем уж невероятные вещи — все предметы в кабинете вдруг поднялись в воздух и начали хаотично летать, убыстряясь, замедляясь или сталкиваясь между собой, — только лишний раз убедилась в этом. Мистер Малфой уверял, что в этом ничего страшного нет, просто его сын является чистокровным магом, который непременно достигнет величия. Так Альба впервые услышала о магии. Другой на её месте не поверил бы, но она даже не усомнилась. Ведь с детства знала, что все люди разные. Улыбнувшись, она понимающе кивнула. В тот же день Альбу вызвал к себе в кабинет начальник их исследовательской группы, Ли Харчетсон. Он и мистер Малфой рассказали ей, что Правительство Великобритании много лет сотрудничает с волшебниками. И раз теперь Альба знает о существовании магии, ей необходимо подписать документы о неразглашении. Что она и сделала под цепким взглядом Малфоя. *** Альба покупает кофе по дороге на работу. На улице стремительно холодает, хотя на календаре только начало сентября. Осень в этом году не радует горожан, и так не избалованных солнцем. Королевский колледж нравится Альбе царящей в его коридорах суматохой и запахом стерильности. Она поднимается по широкой лестнице на третий этаж, где им для исследований хрононедостаточности выделили целое крыло. — Мисс Детамбль, — Альба оборачивается и видит свою помощницу Нину, спешащую к ней с папкой документов в руках. — Вас в кабинете уже ждут мистер Лонгботтом с сыном. — Разве им назначено не на десять? — хмурится она, убирая с глаз непослушную чёлку. — Вот именно, но они по всей видимости решили прийти пораньше. — Англичане… До тошноты пунктуальны, — бурчит Альба, забирая папку из рук помощницы и направляясь в сторону кабинета. — После приёма у меня видеоконференция с доктором Кендриком. У них наконец-то случился прорыв в изучении гена СПВ. Они провели эксперимент с новым лекарством на аутосомной паре и получили положительный результат. — Это удивительно! Значит, препараты станут не только эффективнее, но и дешевле, — делает заключение Нина, машинально поправляя большие очки в чёрной роговой оправе, которые так и норовят съехать с переносицы. — Именно! Не прошло и десяти лет, — саркастично отмечает Альба в ответ. Распахнув дверь, она сразу видит мужчину и мальчика, сидящих на диване. Мистер Лонгботтом резко подскакивает и как-то виновато смотрит на нее. Альба лишь тяжело вздыхает и натягивает доброжелательную улыбку. Эх, чем старше, тем сильнее она становится похожей на отца. Или цинизм — просто ещё одно генетическое отклонение? — Доброе утро, мистер Лонгботтом, — Альба снимает пальто и пристраивает его на небольшую вешалку у окна, затем быстро набрасывает белый халат поверх трикотажного платья до колен. — Мы слишком рано пришли, миссис Детамбль. Прошу прощения. — Ничего страшного. И «мисс Детамбль», пожалуйста, а лучше просто «Альба». Тебя зовут Генри, верно? — она улыбается мальчику и протягивает ему руку в знак приветствия. — Рада познакомиться. Генри слабо улыбается в ответ. — И мне, мисс Детамбль, — воспитанность Генри приятно удивляет Альбу. — Присаживайтесь. Извините, вам могло показаться, что я вам не рада. Просто мне как человеку с синдромом СПВ сложно контролировать время. Глаза Невилла округляются. Можно прямо-таки прочитать в них, что он до последнего не верил, что болезнь действительно существует. — Так, значит, вы тоже? — уточняет он. А ведь и не скажешь, что она может перемещаться во времени без применения магии. — Разумеется. Причём мой отец, кстати, твой тёзка, Генри, тоже страдал от этого синдрома, но в его время не было нужных лекарств. Теперь же у нас больше развязаны руки в плане изучения и лечения. Ну что, приступим? Я хочу выслушать все подробности вашей истории, а затем Генри необходимо будет сдать несколько анализов, чтобы я смогла увидеть общую картину и продумать дальнейший план действий. Невилл не привык к такой разговорчивости. А еще он старательно не позволяет себе думать о том, что Альба Детамбль очень интересная и необычная для магглы. Даже несмотря на чересчур бледное лицо, острые скулы и нос с горбинкой. Её длинные кудрявые волосы убраны в высокий хвост, но несколько прядей так и норовят выбиться из причёски, а бездонные черные глаза словно притягивают его. Альба, выслушав рассказ о приключениях Генри, понимает, что мистер Лонгботтом серьёзно беспокоится о сыне, хоть и не показывает этого. Она делает вывод, что смерть матери мальчика, возможно, и стала катализатором первого проявления СПВ — сильный стресс активировал ген хрононедостаточности. — Уверяю вас, мистер Лонгботтом, это не приговор, — начинает Альба, когда Генри забирает медсестра, чтобы взять нужные анализы. — С этим живут долго и счастливо. — Что случилось с вашим отцом? — резко спрашивает Невилл, прищуриваясь. — Вы сказали, что он тоже болен. Альба удивляется такой наглости. Невилл больше не кажется ей таким уж тихим и спокойным. — Он умер много лет назад. Во время одного из путешествий, но это нисколько не говорит о том, что с вашим сыном случится тоже самое. Прекращайте так думать. Пессимистичные мысли не помогут. — Мой сын волшебник, вы это понимаете? Я говорил с вами об этом по телефону. — Как и Скорпиус. Чудесный мальчик, очень любознательный. Сейчас он проходит лечение, и за эти месяцы приступов больше не наблюдалось. Это можно контролировать. Вы ведь учитесь колдовать постепенно, верно? — Конечно. Есть специализированные школы… — Невилл замолкает, понимая, что сболтнул лишнее. — Не беспокойтесь. Я подписала документ о неразглашении. Поймите, я не просто доктор и генетик в одном лице, а человек, который испытал на себе большинство препаратов. — Вы пытаетесь меня успокоить? — Вы не первый отец, который волнуется о своём ребёнке, — улыбается Альба, поправляя воротник своего халата. — Жду вас в эту пятницу. Как раз результаты анализов будут готовы, и мы сможем приступить к следующему этапу изучения хрононедостаточности, хотя мне больше нравится аббревиатура СПВ. Синдром путешествий во времени. Звучит очень классно, не находите? Невилл не может сдержать улыбки. — Вы слишком странная для целителя. — Зато я могу увидеть проблему со всех сторон. Действовать однобоко слишком скучно, — умные часы на её руке начинают противно пищать, напоминая о приёме таблеток. — Если что-то будет не так с Генри, звоните в любое время. Постараюсь помочь. А теперь мне нужно идти, мистер Лонгботтом. Генри вы сможете забрать из процедурного кабинета где-то через десять минут. Нина, проводи, пожалуйста. — Невилл. Зовите меня Невилл, — слышит Альба, прежде чем выйти из кабинета. Альба кивает и резко поворачивает в сторону кафетерия. Время перекусить, выпить таблетку и пообщаться с доктором Кендриком. Невиллу лишь остаётся смотреть ей вслед. Эта девушка — единственный человек, кто впервые за долгое время заставил его улыбнуться. Генри выходит вместе с медсестрой и широко улыбается, держа в руке большой разноцветный леденец. — Поехали в парк, Генри? Поедим мороженое и покатаемся на каруселях. Как тебе такая идея? — Невилл берёт сына за руку. Настроение стремительно улучшается. *** После разговора с Кендриком, Альбу вызывает к себе начальник группы. Харчетсон показывает ей очередной отчёт одного из интернов, пестрящий желтым маркером. Снова ошибки! Пора бы им серьезнее подходить к делу. Пообещав исправить недоразумение, Альба делится с ним новостями из Чикаго, с воодушевлением рассказывая о результатах работы доктора Кендрика. Она расхаживает по кабинету, крутя в руках пластиковую бутылку с водой, как вдруг начинает чувствовать знакомую слабость и покалывание в кончиках пальцев. Бутылка выскакивает из её рук и падает на пол. Ли недоуменно оглядывается, оставшись в одиночестве. На полу лежит ворох вещей одного из его лучших генетиков, а её самой и след простыл.