"velvet" lounge bar

В ушах Чеён все еще стоял гул и эхом раздавался хруст, который она услышала после неудачного прыжка, упав на линолеум. Приземлившись не на подушечки пальцев, а на их костяшки, она подвернула ногу, и, судя по характерному звуку, в этот раз все было гораздо серьезнее. — Пак, в чем дело? Поднимайся и вставай на свою позицию, хватит отлынивать, — недовольным тоном приказала хореограф. Чеён сразу соскочила с места, но удержать равновесие было сложнее из-за острой боли в правой лодыжке. «Всё пройдет, должно пройти. Должно, — думала балерина про себя. — Скоро конкурс в Пусане, я не могу подвести наш коллектив и отступить в последний момент. Поболит и пройдет, я уверена…» Её размышления прервал очередной приступ боли в ноге. Нет, не пройдет. Ни сегодня, ни в ближайшие дни точно. Пак это полностью осознавала, но все же подчинилась хореографу и встала на свое место в общем рисунке. Когда заиграла музыка и нужно было сделать серию прыжков, Чеён не могла сделать ни одного — в ушах вновь начало звенеть, и девушка уже не слышала едких комментариев хореографа и не замечала непонимающего взгляда. Она лишь проковыляла в раздевалку, в которой пахло старой древесиной и лаком, быстро собрала свои вещи и натянула поверх черного купальника и нежно-розового трико свою объемную черную толстовку и леггинсы, попутно скидывая балетки и надевая любимые потертые кроссовки, после чего в быстром, насколько это возможно, темпе покинула студию. Чеён была рада, что в этот вечер ее гиперзаботливый братец не мог забрать её с тренировок, мысленно она была благодарна его руководству, которому было наплевать на всё, кроме процента выполнения ежедневного плана продаж. Она меньше всего хотела, чтобы он в очередной раз разводил панику вокруг её травмы, поэтому Пак спокойно заказала такси и поехала в ближайший травмпункт, пока ее старший брат продолжал докучать потенциальным клиентам компании своими «выгодными» предложениями. Выстояв (высидев) небольшую очередь, девушка прошла в кабинет к врачу, который, внимательно изучив рентгеновский снимок её конечности, сообщил ей о том, что у неё всего лишь растяжение. Не так серьезно, как вывих лодыжки, это, безусловно, очень радовало, но как всегда есть одно большое «но»: врач строго запретил любые физические нагрузки на ноги в течение месяца. Полнейший абсурд, учитывая то, что важный для всей студии и коллектива пусанский конкурс состоится уже через неделю. Чеён вышла из здания травмпункта с перевязанной эластичным бинтом лодыжкой, прокручивая в голове одну фразу: «Это полная катастрофа».

***

Пак впервые в жизни пожалела о том, что не начала курить в старшей школе, как ее непутевый брат, потому что сейчас ей как никогда хотелось втянуть в свои легкие этого едкого дыма. Затянуться и хотя бы на пару секунд забыть о случившемся. Но Чеён было известно о последствиях никотиновой зависимости, родители не единожды устраивали лекции по этому поводу, чтобы, не дай бог, их прилежная дочка не нахваталась этой гадости от их сына, поэтому она быстро выкинула эту навязчивую мысль из головы. Лодыжка неприятно ныла и отдавала болью с каждым шагом, слёзы девушки падали с её щек от осознания того, что для неё, скорее всего, все кончено. Неприятная дрожь пронизывала тело, ноги будто не слушались хозяйку, подступала тошнота. Проход в большой балет для неё будет закрыт, и все ее прошлые старания пойдут коту под хвост. Задумавшись, Чеён сама не заметила, как она доковыляла до неприметного бара, у которого даже не было яркой вывески или каких-либо других привлекающих внимание посетителей знаков. О типе заведения можно было узнать только по элегантной надписи «Velvet» на стеклянной тонированной двери, выполненной тонким позолоченным шрифтом на рукописный манер, и по небольшой подписи «Lounge Bar» чуть ниже. Что-то необъяснимое тянуло Чеён войти туда, ведь даже если она и откажется от спиртного, то она хотя бы сможет посидеть в уютном месте под спокойную музыку, тихонько потягивая лимонной воды из своей бутылочки. Может быть, ей удастся поболтать с барменом. Её подруга Лиса как-то рассказывала ей, что они, пожалуй, лучшие собеседники: не осудят, внимательно выслушают, дольют тебе еще пару шотов и дадут дельный совет, на худой конец даже такси помогут вызвать, когда ты осознаешь, что перебрал. Также негласным правилом среди барменов было хранить тайны посетителей, поэтому у Чеён были какие-никакие гарантии, что сказанное ею не выйдет за пределы заведения. Воздушный колокольчик над дверью оповестил работников, что к ним пришел очередной посетитель. Увлеченная шлифовкой льда барменша резко обернулась в сторону источника звука и очаровательно улыбнулась. В ее глазах словно сверкали маленькие звездочки, на ее лоб ниспадала отросшая, но красиво уложенная челка, а щеки украшал здоровый румянец. Наверно так и должен выглядеть человек, который любит свою работу? Нет, Чеён же почему-то не выглядела так. Её кожа была бледной, щеки впалыми, а в глазах давно исчез этот пресловутый блеск, несмотря на то, что она всем гордо заявляла о своем призвании. Просто Пак уже повзрослела, как говорили ее родители. Повзрослела и выбрала правильный путь в карьере, последовав наставлениям матери, которая наверняка лучше знала, что нужно её детям. — Добрый вечер! Вас проводить за столик или вы предпочтёте сидеть за стойкой? — прервала её размышления барменша. Чеён настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как та к ней подошла. Худощавая и невысокая девушка была одета в белую тонкую блузку с золотыми пуговицами, которые ярко поблескивали от света, слева на груди к одежде крепился небольшой металлический бейджик, на котором было выгравировано имя: «Wendy». «Интересно, это в силу общей стилистики заведения, или она действительно иностранка?» — подумала Чеён. — Ой, вы повредили ногу? — спросила она, глядя на забинтованную конечность Пак. — Давайте я помогу вам дойти до столика с диванчиком, чтобы вы могли комфортнее разместиться, — барменша засуетилась и взяла Чеён под локоть. — Нет-нет, я наоборот хотела за стойкой посидеть, ноге будет удобнее, поверьте, — посетительница неловко улыбнулась в ответ, вежливо убирая чужие руки со своих. — Не переживайте, у меня всего лишь растяжение, я смогу сама дойти, — Пак кивнула девушке в знак благодарности. — Хорошо, — барменша явно была немного смущена. — Тогда садитесь на любой удобный стул, у нас сегодня мало посетителей. Девушка вернулась обратно к своему рабочему месту и начала что-то перебирать. Тем временем Чеён тихонько дошла до стула, находившегося ближе всего к барменше, и, удобно устроившись, начала разглядывать интерьер помещения. В нем вся мебель была сделана из темного дерева: стойка, полки, столы; выделялись только красные диванчики и обитые кожей бежевые барные стулья. Освещение было теплым, но тусклым, даже подсветка у полок с напитками была ярче. Однако Чеён особенно порадовала музыка: играли медленные джазовые мелодии, не слишком громко, но при этом композиции было отчетливо слышно, поэтому Пак начала легонько качать головой и постукивать пальцем по стойке в такт музыке. Постепенно она начала пританцовывать всем телом, но вдруг она вновь почувствовала боль в правой ноге. Вспомнив о своей травме, она вмиг помрачнела, и её глаза начали застилать слезы. Девушка за барной стойкой сразу заметила резкую смену настроения посетительницы, поэтому поспешила отвлечь ту от неприятных мыслей и протянула Чеён металлическую подложку со свернутой влажной салфеткой. Пак непонимающе взглянула на барменшу, и она пояснила: — Это для рук, просто такая традиция — девушка за стойкой вновь улыбнулась. — Полотенце теплое, как раз поможет вашим рукам согреться после улицы. Я так понимаю, вы редко бываете в барах, да? — Именно, — Чеён смутилась. — На самом деле, я даже не знаю, что заказать, совсем не разбираюсь в алкоголе и коктейлях… — Ничего страшного, понимаю вас. Давайте тогда познакомимся? Я могу спросить, как вас зовут? — барменша с искренним интересом и заботой смотрела на посетительницу. — А, да, конечно. Меня зовут Пак Чеён. — Ух ты, у вас очень красивое имя, хоть оно и не редкое. Насколько я помню, оно означает цветочные лепестки и храбрость? — вдохновленно размышляла девушка. Похоже, она всерьез интересовалась этимологией имён. — Я уверена, что оно точно характеризует вас. — Э-э… Может быть, я не знаю… — Чеён растерялась на пару мгновений, но потом вспомнила промелькнувший ранее в ее голове вопрос о бейджике. — А ваше имя? Вас действительно зовут Венди, или это рабочий псевдоним? — Не совсем. Просто я какое-то время жила в Канаде под именем Венди Сон, работодатель нашел это в моем портфолио и решил сделать это моей «фишкой». А вообще, моё корейское имя Сон Сынван, — ответила барменша, протирая сухим полотенцем бокал и шейкер. — А что оно означает? — Источник счастья, — лучезарная улыбка вновь озарила её лицо. — Вау, тогда оно вам точно подходит, — Чеён улыбнулась в ответ. — О, правда? Почему вы так решили? — с любопытством взглянула на собеседницу Сынван. — Когда я только зашла, вы были увлечены вашей работой и выглядели абсолютно счастливой. Поэтому ваше имя вас как нельзя точно характеризует. Венди хихикнула в ответ: — Да, я правда люблю свою работу. Рада, что не пошла по специальности, я так-то на факультете прикладной математики училась. Не могу представить себя в роли учителя или программиста, вот вообще никак, но родители в свое время настояли, говоря, что за этим направлением стоит будущее, — Сынван усмехнулась. — А какое мне дело до будущего, где я буду заниматься этой тягомотиной? — Чеён в ответ кивала головой, но выглядела немного отстраненной. Слушая собеседницу, она невольно начала проводить параллели со своей семьей. Барменша в очередной раз это подметила и решила спросить Чеён напрямую, надеясь на то, что ей это поможет расслабиться. — Ох, а вы чем занимаетесь? А то я все о себе да о себе. — Я? — Пак будто вышла из состояния легкого транса. — Я… Балетом занимаюсь. — О, так вы балерина? — Да. Но, видимо, уже бывшая, — ответила Чеён, кидая взгляд на забинтованную ногу. Девушки провели несколько секунд в тишине, лицо Пак вновь наполнилось грустью, но потом барменша заботливо улыбнулась Чеён, обхватив ее ладони своими: — Если вы действительно любите то, чем вы занимаетесь, то раны обязательно заживут, и вы вновь сможете покорять сцену изящным танцем, радуя и восхищая своими движениями каждого зрителя. А пока, дабы смягчить вашу боль и помочь вам развеяться, позвольте предложить вам один коктейль. — улыбнувшись чуточку шире, она отпустила руки посетительницы и взялась смешивать ингредиенты напитка в шейкере и готовить коктейль к подаче. Все, что Пак наблюдала далее, было похоже на волшебство, будто бы это добрая фея готовит ей магическое зелье от всех бед и несчастий. Чеён была готова поспорить, что процесс изготовления коктейля в таких умелых, тонких руках смотрелся ничуть не хуже любого балетного па, он по-настоящему завораживал. Пара секунд и перед ней стояло произведение искусства, нашедшее свое воплощение в тонком бокале, из которого было принято пить шампанское. Лимонная цедра и вишенка, которые барменша располагала в фужере особенно бережно, смотрелись очень мило, и на секунду Чеён даже забыла, что в этом напитке содержание алкоголя явно было намного выше, чем она успела употребить за всю свою жизнь. — Готово, это Френч 75. Утонченный напиток, изящный, как балерина, но который в то же время способен притупить боль и помочь забыть о проблемах буквально в считанные секунды. Так как я вижу, что вы нечасто пьете подобного рода коктейли, я сделала его на основе более мягкого напитка, не на классическом просекко, а на шампанском хорошего качества. Только пусть это будет нашим секретом, а то начальство мне может устроить взбучку за самодеятельность. Поэтому не беспокойтесь, благодаря замене ингредиента, ваша голова на следующее утро не будет раскалываться, — Сынван подмигнула Чеён, протягивая ей коктейль. — Уверена, вам понравится, угощайтесь. Девушка сделала пару глотков и уже через пару секунд почувствовала, как напиток согревал её горло. Сначала она нахмурилась, ведь ощущение было не самым приятным, но далее она почувствовала приятную сладость коктейля, от чего хотелось сделать очередной глоток. Чеён ощутила лёгкое головокружение, настроение стало приподнятым, а проблемы стали казаться более далёкими, будто всё, что ранее произошло, случилось не с ней, а с кем-то другим. Пак наконец-то позволила себе расслабиться и не думать об обязательствах и разрушенных планах на жизнь.

***

— Ой, с-слушай, Ван-и, а у тебя есть старшие братья, а? А сестры? Нет? Вот повезло же человеку, а, — спрашивала уже изрядно пьяная Чеён. — Ты не представляешь, как это чертовски бесит! Туда не ходи, с тем не общайся, до одиннадцати чтобы была дома, ну просто капец! Мне уже девятнадцать, ой, двадцать, черт подери! Разве я в таком возрасте не смогу за себя постоять? Да ты знаешь, как я в пятом классе местному задире накостыляла? Он потом ещё месяц не мог нормально на школьном стуле сидеть, — на этих словах Пак разразилась громким протяжным смехом, который, постепенно затихая, перешёл в тяжкий вздох. — Но знаешь, всё-таки он хороший. Он ведь любит меня и заботится, а еще он принимает меня такой, какая я есть, в отличие от наших родителей… — Чеён вновь помрачнела в лице. К этому моменту она выпила уже три бокала, попробовав также пару коктейлей покрепче, но уже не на основе легкого шампанского, а на крепком бурбоне и настоящем ирландском виски. Сынван убедила её перебраться за столик после того, как Пак чуть не свалилась с барного стула, едва не заработав себе вторую травму за этот день. Они обсуждали буквально все на свете, начиная со школьных историй, продолжая политикой и заканчивая любимыми мультиками. Сон с удовольствием бы выпила на пару с Чеён, разделив с ней весёлый настрой, но, к сожалению, начальство очень строго следило за трезвостью своего персонала во время рабочих смен, поэтому она решила ограничиться простыми совместными посиделками, предварительно попросив своего коллегу прикрыть её. К счастью, посетителей в этот день почти не было, поэтому он согласился, взамен на чашечку кофе после работы. Девушка впервые чувствовала себя так легко и комфортно в общении с посетителем, ей бы очень хотелось растянуть эти совместные мгновения, ведь Чеён была невероятно добрым и милым человеком, даже её неловкость казалось очаровательной деталью её многогранной личности. Но Сынван чувствовала, что эти прекрасные мгновения в такой чудной компании скоро придется прекратить, ведь Пак уже явно хватит на сегодня, и её придется отправить домой. — Слушай, кстати об этом, твой брат сможет забрать тебя отсюда? — Сон говорила это с искренней заботой. — Ты не подумай, я тебя не выгоняю, но ты уже очень много выпила, и если ты сейчас не остановишься и как следует не выспишься, то завтрашнее утро тебе покажется адом на Земле. Похмелье - штука жуткая, поверь мне на слово, не стоит проверять это на себе. — Д-да, с-сейчас, я ему напишу… Он будет очень зол, если услышит, что я пьяная в щепки, хах, — Чеён продолжала хихикать, набирая смс, что давалось ей с большим трудом. Вредные буквы все время убегали от её пальцев, не позволяя ей дописать злосчастное сообщение с просьбой забрать её из бара. На моменте, когда Пак домучала последнее слово и была готова отправить сей шедевр, экран телефона, по закону подлости, погас. — Тьфу ты, черт бы тебя побрал! — девушка злобно бросила телефон на стол. — Сел, прикинь, а? — Давай я тогда со своего телефона ему позвоню, сможешь номер продиктовать? — Да, конечно, з-записывай… С горем пополам Сынван выудила у пьяной девушки эти многострадальные 12 цифр и нажала кнопку вызова. Она спокойно объяснила ситуацию человеку по другую сторону провода, после чего брат Чеён уже был в пути. Девушки еще немного поболтали, и через 15 минут в бар зашёл высокий молодой мужчина с вьющимися волосами и в длинном сером пальто. Он явно торопился, это было заметно по волочащемуся по земле красному шерстяному шарфу и по криво застёгнутым пуговицам на одежде. Найдя глазами нужный столик, он подбежал к нему, переполненный тревогой и злостью. — О-о, Чанёль-оппа, приве-е-ет! Познакомься, это Сынван, моя лучшая подруга! — заявила с восторгом Чеён, ловя на себе непонимающие взгляды брата и своей новой знакомой. — Прикинь, она жила в Канаде, и её английское имя Венди, крутяк, правда? Прямо как из сказки про… Как же его там… — Неважно, — прервал ее Чанёль, переводя взгляд с сестры на барменшу. — Зачем вы её напоили? Она же в жизни такой крепкий алкоголь не пила, а если бы с ней что-то произошло, вы взяли на себя ответственность за это?! — молодой человек был вне себя, всё лицо его было красным, и казалось, что из его ушей вот-вот пойдет пар. — Я всё это время была с ней и следила за тем, чтобы она была в порядке, — строго ответила ему Сынван. — Я не дала ей выпить лишнего, и, поняв, что ей уже хватит, я сразу позвонила вам, так как её телефон разрядился. Поэтому оставьте свои необоснованные претензии при себе, ладно? Просто позаботьтесь о сестре. — Сколько она должна за напитки? — проворчал старший брат. — Нисколько. За счёт заведения, — сказала девушка, на что Чанёль лишь недовольно фыркнул. Он достал из бумажника несколько купюр, бросил их на стол, а затем подхватил свою сестру за плечи и направился к выходу. Услышав звон колокольчиков над дверью, Венди взглянула на стол, посмотрела на скомканные купюры и произнесла, выдыхая: — И что это, чёрт возьми, было?