На грани экстрима

***

- Вы же меня без ножа режете, шеф... - тяжело выдохнула Емельянова, глядя на проект международного сотрудничества в области экспериментальной медицины и медицины катастроф. Она и представить себе не могла, каким "бонусом" встретит ее новая должность. - Прости, девочка, - как-то и впрямь виновато опустил взгляд Шойгу, - больше некому. *** Ленка догадывалась, что Гордееву тема разговора не понравится, но, что Саша будет ТАК орать, она не предполагала. Гордеев покраснел, потом побелел, потом стал задыхаться... - Ты... Ты... Ты даже не понимаешь, о чем просишь! - Я не прошу, это дед и твой министр. Саша, послушай, - Лена подошла к Гордееву, попыталась положить руку ему на плечо, но Саша не позволил этого сделать. - Ну представь, Лен, - как-то мгновенно собираясь, произнес Гордеев, - что ты едешь тушить торфяной пожар, а из снаряжения у тебя только топоры и ведра. Нет ни стволов, ни вертушек, ни пены. Ничего, к чему ты привыкла. Гордеев выскочил на крыльцо, Лена - за ним. Врач задумчиво потрепал лохматую башку Вензеля, зло закурил, но тут же скомкал сигарету. Вытащил из примостившейся в уголке веранды коробки бутылку пива, открыл, сделал несколько жадных глотков. Пенный напиток словно снял раздражение, Саша откинулся в шезлонге, вопросительно посмотрел на Лену, предлагая пиво и ей, дождался утвердительного кивка, и протянул Емельяновой еще одну открытую бутылку. - Саш, - делая глоток пива, проговорила Лена, - а ты не сгущаешь краски? А то твое сравнение как-то... - Скажи-ка мне, красавица, а как давно ты сама на выезды-то выезжала? - Гордеев смотрел в упор. Лена задумалась. Она поняла недосказанную часть вопроса. Саша спрашивал, представляет ли она, с каким медицинским оборудованием сейчас работают парамедики. И ответила она именно на незаданную часть. - Я даже не представляю уровень вашего оснащения, Саш, честно. - Вот с этого и надо было начинать, - нелогично заявил Гордеев. - Ну давай с этого и начнем, - Лена вытащила телефон, набрала мужа, и , когда Романов ответил, скороговоркой, торопясь, произнесла, - Андрюш, привет родной, посмотри пожалуйста, когда Денис с экипажем на выезд поедет. Завтра? Гениально. Мы ему усиление экипажа устроим, если ты не против. - Какое усиление? - Романов заорал так, что его услышал даже Саша. - Такое. Я и Саша поедем с ним. И не спорь, я дома все тебе объясню, - Лена убрала телефон.

***

Выслушивая вечером Лену и Сашу, рассказывавших о новом проекте, Лера блеснула глазами: - Я с вами. - Только через мой труп, - голоса друзей прозвучали в унисон, а Саша выразительно посмотрел на уже заметный животик Гордеевой. - Невестку побереги, - включился и Романов. - И мамой побудь всем мелким, - припечатала Лена, - а мы собираться пока, да, Саша?

***

Едва проснувшийся, но полный сил и энтузиазма Андрей, был накормлен заботливой Емельяновой и отправлен гулять во двор вместе с детьми. И Лена, сварив чашку кофе для Гордеева, проверив, готово ли все к выезду, пошла будить друга. Спавшая на спине, Лерка поморщила нос, чувствуя гуляющий по лицу теплый солнечный лучик. Лучик лез в глаза и щекотал нос. А еще почему-то щекотно было уже заметному Леркиному животу. Щекотно и как-то... мокро... местами. Изнеженно потянувшись, девушка улыбнулась и открыла глаза. - Саша? - как-то крайне удивленно протянула Гордеева, глядя на любимого супруга с детской гуашью и кисточкой в руках, замершего над ее животом с совершенно невинным видом. - Эээээ... Доброе утро! - лучезарно улыбнулся Гордеев, - как спалось? - Хорошо спалось... - тихо ответила супруга и, едва заметно ущипнув себя за руку, также тихо спросила, - Гордеев, а ты что делаешь? Сашка, выглядевший как нашкодивший котенок, демонстративно развел руками, мол, смотри сама. Чуть приподнявшись на локтях, Лера порадовалась, что все еще на кровати - ее живот оказался чудным "холстом". Пока она спала, муж нарисовал почти аккуратный овал, закрасил его белым и красным и теперь старательно выводил надпись-логотип "Киндер-сюрприз"... Наигранно-возмущенный вопль подруги и волна смеха, от которой затряслись стены, заставили Лену поспешить. Влетев в спальню друзей, Емельянова едва не выронила чашку, с трудом пристроила ее на комод и загнулась от хохота. Через пару минут Емельянова, вытирая выступившие на глаза слезы, улетела вниз за фотоаппаратом.

***

Спасателей трясло всех. Гордеев и Емельянова в экипаже скорее мешали, чем помогали, и Лена, видя нервозность коллег, тихонечко произнесла: - Ден, Никит, мальчишки, что сегодня с вами? Вы расслабьтесь, мы не инспектировать приехали, мы новый проект запускаем, так что наше здесь нахождение - экскурсия для меня, если хотите. Не обращайте внимания, ладно? Парни сдавленно кивнули, а Саша, откинувшись на спинку сиденья, почти в никуда произнес: - Как там было, а? Граждане отдыхающие! Просьба не заплывать за буйки! Наши спасатели дальше плавать не умеют. Машина затряслась от хохота, и к месту ЧП прибыл полностью готовый к работе экипаж. Саша не позволил Лене участвовать в работе, придержал ее за плечо, и шепотом, негромко, комментировал работу медика. Лена внимательно слушала.

***

Еще выезд, еще, и наконец, Гордеев произнес: - Коллеги, спасибо вам, все, что нам было надо, мы увидели. Поехали, Лен! - Поехали, - улыбнулась Емельянова, - спокойного окончания, ребята! Саша и Лена погрузились в машину. Лена молчала. И только когда стало понятно, что Саша едет не на дачу, Елена тихо спросила: - Мы куда? - Продолжаем экскурсию. Неспешная езда по пустой воскресной Москве не мешала Лене думать. Она понимала, что Саша, вероятно, прав - не до экспериментов на выезде, но решение принято, и изменить его, - а это замминистра понимала еще лучше, - не просто сложно, невозможно. Невозможно, потому что - и это было то, о чем она не сказала Саше вчера - конгресс спасателей и парамедиков по теме проекта уже заявлен. И Минздрав уже собирает заявки. Об этом она скажет ему вечером, за ужином, иначе Саша за это умалчивание ее не простит. Это не подстава, это хуже, это - предательство. А предавать молчащего рядом с ней Гордеева Елена была решительно не готова. ...Машина остановилась у стандартного здания клиники, и Саша, почти выволок Лену из машины, протащил за собой по улице, провел в холл. Их уже ждали. И пожилой мужчина, представившийся Евгением Ивановичем, пригласил гостей пройти. Лена смотрела заинтересовано. Мужчины наперебой рассказывали Лене о том, что такое экспериментальная медицина, о том, какие исследования проводятся, показывали лабораторные и исследовательские корпуса, оборудование, рассказывали о пациентах. Лена только кивала. Она порадовалась, когда вторая - неожиданная - экскурсия закончилась. Тепло попрощавшись с Евгением Ивановичем, друзья вышли на крыльцо, закурили. Лена старательно не смотрела на Сашу, гипнотизируя огонек сигареты. - Ле-е-е-н, - негромко позвал Гордеев. - Саш, - Емельянова наконец-то посмотрела в лицо другу, - Саш, я не могу больше молчать. Проект запущен. Конгресс через месяц. - Чего-то подобного я и ждал, - неожиданно спокойно среагировал Гордеев, - ну и бог с ним. На конгрессе и разберемся. - Саш, а... - Лена не договорила. - Я даже рад, что ты не сказала мне этого раньше - я тоже на многие вещи новым взглядом посмотрел. Поехали домой, а? - Поехали, - Облегченно выдохнула Лена.

***

- Александр Николаевич, экстренный сбор, - голос Тертель в телефоне звучал спокойно, но по каким-то непонятным признакам Гордеев понял - Тертель на грани истерики. - Что случилось, Галина Алексеевна? - ДТП. Автобус и фура. Более сорока пострадавших. - Еду, - бросил Гордеев, поднимаясь с дивана, - Лера, полетели, у нас много работы. - Я отвезу, - вскочил Романов. - Добро. Держите в курсе, - Емельянова потянулась к планшету. Андрей и врачи уехали, а Лена, прочитав свою новостную ленту, грустно усмехнулась. Саша не знал, улетевший по тревоге, что спасать он едет своих коллег, участников того самого конгресса. Официально он должен начаться только в понедельник, но принимающая сторона устроила для прилетевших раньше коллег экскурсию в питерский Институт экспериментальной медицины. Как раз возвращавшиеся с этой экскурсии медики и попали в беду.

***

Гордеевы влетели в отделение, оставив Романова, пообещавшего ждать в кафе, внизу. К медикам тут же поспешила Тертель. Провожая врачей к Сашиному кабинету, медсестра докладывала о пострадавших, четко выдавая, кем и какая операционная заняты. Услышав, что в третьей Наталья оперирует тяжелое ранение печени, Саша из-за ширмы произнес: - Я туда, Лера, координируешь. - Нет, - Александр Николаевич, - вам бы обоим лучше в нейро идти, там трое пострадавших, а в строю только Дима и Максим. - Добро, - кивнул Гордеев, выходя уже одетым в костюм, - Лер, только коловоротами не ворочай, ладно? - Обещаю, - сверкнула глазами Валерия.

***

Операций врачи не помнили. Бесконечный конвейер борьбы за жизнь длился несколько бесконечно долгих часов. К приходу Саши и Леры Дима успел закончить первую операцию, Саша рванул помогать Иванову, а Лера с Дмитрием поспешили к третьему пострадавшему. Уже глубокой ночью, проверив всех пациентов в реанимациях двух отделений, Гордеевы устало спустились в кафетерий. У столика в самом углу что-то негромко обсуждали незнакомые Саше врачи, За столиком у окна Андрей пил кофе. Саша помог устроиться Валерии, сел сам. Повинуясь взмаху его руки, им принесли кофе. Но никто ничего не успел сказать. От угла вдруг послышался смутно знакомый голос: - Доктор Гордеев, вы жьюлик! Саша подскочил, повернулся к говорящему, и, неверяще глядя на темнокожего коллегу, присвистнул на весь кафетерий: - Вот черт! Романов побледнел, понимая, что, если иностранец шутки не оценит и обидится, это может закончится приличного размера международным скандалом. Но заморский доктор только расплылся в улыбке и сделал совершенно неожиданное: - Собственной персоной! - расхохотался он, как-то очень тепло улыбнулся подскочившей следом за мужем Лерке и добавил вопросительно, - а это? - Это ЭТА, Джеймс, - показав рукой на Леру, повторил старое объяснение Саша. - Я вижу, доктор Валерия Гордеева, как я понимаю, - хитро улыбнулся американец и, дождавшись от девушки утвердительного кивка, продолжил, обращаясь уже к Саше, - хорошо, что ты сделал, как я тебе советовал. Гордеев слегка закашлялся, но продолжил, как ни в чем не бывало: - А это Андрей Викторович Романов, наш близкий друг, - представил Гордеев товарища и кивнул на иностранца, - Андрей, это доктор Джеймс Уитсон, наш американский коллега.