На грани экстрима

Следующим днем, отлеживающаяся в кресле Лена наблюдала за Валерией, играющей с маленькой Сашенькой, оставленной на попечение двум будущим мамам. Смертины и Куратовы отправились прогуляться, девушки собирались с ними, но Лене снова стало не хорошо, и Лера осталась с подругой. Лера буквально растворилась в девчушке, сама превратившись в ребенка. Поэтому она не сразу услышала на первый взгляд ленивый - но только на первый взгляд - вопрос Лены. - А расскажи-ка мне, в какие приключения ты у нас ввязываешься? - А? - Лера непонимающе смотрела на подругу. Секунды хватило. Отвлекшаяся Лера не заметила, как Саша, в секунду доползла до стойки с бильярдными шарами и киями. И откуда силы-то взялись у малышки? Но "мячик", пущенный нетвердой детской рукой цель свою нашел. Лена расхохоталась, глядя, как изумленно смотрит Гордеева на только что целый горшок... - Я давно этот фикус пересадить хотела, - улыбнулась Емельянова, - но все лень было. А сейчас вот и работу для родителей на вечер нашли. Так вот о приключениях. Ты мне ничего рассказать не хочешь? Лера коротко глянула на подругу, поражаясь ее способности выделить главное - ведь выцепила ж эту Сашину фразу, сказанную вчера, выцепила, несмотря на всю суету и суматоху вечера! - Это долго очень, - повторила Валерия свою давнюю-давнюю отговорку и почти не удивилась ехидному ответу: - Ничего. До родов я абсолютно свободна. Излагай. Лера тяжело вздохнула и стала рассказывать. Она рассказывала все как сказку, негромко и мелодично. Убаюканная негромким голосом и напевностью, Сашенька уснула на руках Лены, а Лера все говорила и говорила. Лена молчала, не перебивая, только несколько раз тревожно глянула на подругу, словно собираясь что-то сказать, но так и не сказала. Выговариваясь, Лера вдруг поймала себя на мысли, что еще никогда и никому она не рассказывала об этом. Сашка, Сашка был "включен" в ситуацию, да и не до разговоров ему было, разрывающемуся между только что прооперированными Денисом и Аллой и отделением нейрохирургии, Лобов переживал за жену и разваливающуюся на глазах семью, а Вика сражалась с Толиком. Да и родившая Светлана ей тогда нервов добавляла... А вот сейчас, рассказывая про смерть родителей, приемную семью, испытания гентофлаксацина, про бесконечные Сашины метания-отъезды, про операцию Дениса и откровения Аллы, Лера чувствовала, как одна за одной пропадают-стираются ссадинки-занозы, отравлявшие душу. Она рассказывала, и становилось легче. Лена молчала, ласково поглаживая сопящую Сашеньку, и только немного морщилась от боли в руке, которую отлежала сонная девочка. - Вот такая вот история, - закончила Гордеева, - слушай, а у тебя родственника Григория Анатольевича в наличии не имеется? - Григория Анатольевича? - задумалась Емельянова, - Нет, не припомню. Надо у папы спросить. А почему ты спрашиваешь? - Да это вот тот самый "испытатель препаратов". Его фамилия Емельянов. - Я спрошу, - серьезно пообещала Елена, глядя в огромные глаза Валерии. Лера притащила кресло-мешок, прислонила его к креслу Елены, и клубочком свернулась у ног подруги. Елена взъерошила ее волосы, на секунду прижала к себе, а потом тихо-тихо сказала: - Ты отдохни, маленькая, отпусти это. Лера кивнула и тут же, почти мгновенно уснула. Приехавший раньше, чем ожидали, Саша перепугался, увидев в холле Лену, окруженную спящими девчушками. - Что случилось, - прошептал он, вовремя заметив прижатый к губам палец Елены. - Умаялись. Спят, - тихо ответила подруга и попросила, - Саш, тезку забери. Гордеев осторожно перехватил малышку, отнес ее на кровать, вернулся к Лене. Та, морщась от боли в руке, что то записывала в ежедневнике. - Посиди спокойно, - попросил врач. Профессионально угадав причину недовольных гримас Емельяновой, он стал аккуратно разминать плечо девушки. - Спасибо, Саш, - улыбнулась та, - ты бы теперь Лерку в кровать отнес, а? А то вряд ли им полезно... - Сейчас, - без видимых усилий Гордеев подхватил Валерию на руки, перенес в спальню, и, прежде, чем уложить, на несколько секунд прижался губами к ее щеке. Поздним вечером, когда пересадили фикус, наелись шашлыков под ворчание Куратова про холестерин и "мне вас лечить", напелись песен, Лера устраивалась спать в надежных объятиях мужа. Саша перебирал ее волосы, поглаживал плечи, он был уверен, что вот-вот любимая уснет. А Лера вдруг села в кровати, как-то виновато посмотрела на Сашку и тихо-тихо, даже не шепотом, а так, губами, проговорила: - Ты прости меня, Саш. - За что? - встрепенулся Гордеев, непонимающе изучая родное лицо. - Понимаешь, мы сегодня с Леной говорили. Она твою вчерашнюю фразу про влезания в приключения запомнила. Я рассказала ей все... И... - Лера замолчала, подбирая слова. Саша подобрался. Он помнил. Эти приключения были самым ярким кошмаром Гордеева, они стоили ему первых седых волос, они разъедали душу... Он помнил, чего стоила ему та первая после перерыва нейрохирургическая операция. Лера не знала, но если бы не Игорек, стоявший напротив него у стола, он бы, наверное, бежал бы из операционной, так больно ему было. Больно и страшно. И виновата, сама того не подозревая, в этом была Лера. Саша помнил, как ее истерический вскрик "ему никто не поможет, никто" резал-рвал его душу и нервы. Лера собралась с силами. - Понимаешь, Саш, мне тогда казалось, что я одна, что меня бросили все. Совсем все... Я... Сашка, прости меня, прости, - Лера разрыдалась, - я не могла, я не имела права... Я не понимала, я тогда не понимала, чего тебе стоил отказ от операции, я... Саше показалось, что ударом весь воздух вышибли из груди. И успокаивать надо было бы жену, но... Но она говорила вещи, о которых он так много думал тогда, и Саша решил дать ей выговориться, выплеснуть... - Я не имела права не верить тебе. Ты прости меня, это ведь почти предательство было... Гордеев сграбастал жену в мощные объятия. Его грудь мгновенно намокла от слез, Леру трясло, а Саша, прижимая к себе Валерию, понял, что дышать ему стало легче... - Вот ты и повзрослела, любовь моя, - тихо прошептал он, глядя в заплаканное лицо жены, - Я люблю тебя, родная. А теперь спать, а то... - Понимаю, - всхлипнула Валерия, - ты дашь мне масочный наркоз. Саша рассмеялся. Спустя минуты супруги крепко спали.