Теряя и приобретая

Одинокая автобусная остановка выглядела не слишком новой и уж точно не чистой. Однако даже привередливая Василиса, смахнув с лавочки грязь, села на неё и прикрыла глаза. Плевать, что тут воняет, зато хоть какой-то отдых… — Опять? — услышала она сквозь сон голос матери. — Одну минуту, — пробубнила Василиса. Ирина только вздохнула. Вот что сказать дочери? «Вставай и шагай галопом»? Если она сейчас не передохнёт, то по дороге упадёт и уснёт прямо на земле, сочтя её весьма мягкой. Даже не будет ворчать из-за дискомфорта. — Ладно, можно сделать небольшой перерыв, — решила женщина. Вот они, суровые реалии жизни — есть деньги, но для того, чтобы их обменять, нужен банкомат, которого рядом с детским лагерем, к сожалению, не было. Немного подумав, Ирина пришла к выводу, что пешком дойти даже проще с точки зрения экономии времени и денег. Но усталость ещё никто не отменял. … — Ты там спишь, что ли? — спросила женщина у дочери, когда одна минута чудесным образом превратилась в десять. Подойдя к Василисе, склонившей голову так, что волосы закрывали лицо, Ирина отодвинула их часть. И правда, спала. Конечно, она бы с удовольствием присоединилась, но сейчас им надо спешить… — Подъём! После хорошей тряски за плечо «спящая красотка» что-то промычала и открыла глаза. — Не волнуйся, осталось ещё немного, — утешительно произнесла Ирина, приобнимая желающую вернуться в сидячее положение на лавку дочь. — Я ведь рассказывала про тот спуск с горы? — Тебе за всё это платили, это другое, — сонно произнесла Василиса, кое-как переставляя ноги.

***

Было бы неправильно утверждать, что они дошли до аэропорта. Точнее, что Василиса дошла, поскольку в один прекрасный момент она просто положила голову на плечо матери, закрыла глаза и задремала. Ирине, буксиром тащившей её, оставалось лишь удивляться, что в таком состоянии дочь умудряется ходить и не спотыкаться о собственные ноги. — Это дар свыше, — зевнув, ответила на этот вопрос проснувшаяся Василиса. «Аэропорт, наконец-то!» — подумала девушка. Теперь только нужно достать билеты, и… Минуточку, а они найдут билеты на ближайший рейс так быстро? Этот вопрос она бы задала раньше, если бы не погрузилась в царство Морфея. — Нам ещё и рейс ждать? — ну, тут хотя бы можно будет присесть. Правда, поспать при таком шуме навряд ли получится. — Ничего, я попробую договорится, — ответила Ирина. — Мало ли, вдруг кто-то откажется в последний момент? Но придётся лететь в эконом-классе. Василиса даже проснулась от такой новости и удивлённо посмотрела на Елавич-старшую. — Надо, Василиса, надо, — сказала Ирина. — Иначе привлечём к себе внимание. Но пришлось с ней согласится. Как бы Василисе не любила роскошь, но привлекать к себе внимание бизнес-классом не стоит. Кресла нашлись. Протиснувшись сквозь пёструю толпу, состоящую из детей и взрослых, Василиса села и откинула голову назад. Снова захотелось спать… Ирина не торопилась садиться, что заметила Василиса. Женщина лазила в телефоне, а затем только присела, расположив гаджет прямо перед глазами. — Парня рядом с терминалом видишь? — как бы невзначай сказала она дочери равнодушным голосом. — В тёмных очках и чёрной рубашке. Брюнет. Младшая Елавич посмотрела на регистрационную стойку, находившуюся не так далеко. Высокий юноша, подходивший под описание, задумчиво изучал расписание рейсов и, казалось, не обращал ни на что внимание. — За нами хвост, — в той же равнодушной манере продолжила Ирина, словно это было пустяком. — Он слишком часто поглядывает в нашу сторону. Сонливость как рукой сняло. Василиса сделала вид, будто её заинтересовала женщина, ругающая рядом стоящего мальчика за испачканную мороженым футболку. — И что будем делать? — спросила она у матери, наблюдая за тем, как женщина ведёт за руку своё чадо, видимо, оттирать пятно. Ирина только пожала плечами. — Нам остаётся только делать вид, что мы его не замечаем, — сказала она. — И вообще, может, мы ему просто приглянулись? — Ага, — кивнула Василиса. — Значит, он либо шпион, либо маньяк. — Ты слишком пессимистична.

***

Ирина действительно договорилась о рейсе. Какая-то парочка в последний момент передумала лететь в Токио, и всего-то надо было купить им билеты на Гавайи. Подозрительный парень всё вертелся поблизости, но не подходил. У Василисы даже было желание самой подойти к нему, но стоило ей приблизиться, как он тут же уходил. «Значит, всё-таки шпион, — сделала вывод младшая Елавич. — Либо я просто отпугиваю людей». Во время посадки на самолёт выяснилось, что парень летит вместе с ними. — Если он и дальше будет нас преследовать, то с Ловро мы не встретимся, — сказала Ирина, усаживаясь на место. — Хорошо хоть сидит далеко, — сказала Василиса, усаживаясь рядом. На «работе» ей приходилось летать в эконом-классе, но душой она прикипела к частным самолётам. Нет соседей, весь салон в твоём распоряжении! Правда, ещё приходилось терпеть самодовольную рожу напротив, но даже это не портило впечатления. В конце концов, потом эта рожа украшала памятник на кладбище. Ирина, которая была более привычной к такому, прикрыла рот и рукой и зевнула. Вскоре самолёт взлетел, и через окошко иллюминатора можно было лицезреть голубое небо. — Так, а теперь поговорим, — решила Ирина. — Может, тебе лучше поспать? — Василиса внимательно посмотрела в сонные глаза матери. Она ведь человек, а не машина, и ей давно пора вздремнуть хотя бы пару часиков. — Сейчас ты точно не в состоянии что-либо обсуждать, — привела она весомый аргумент. Ирина хотела было отмахнуться, но понимала, что Василиса права. В конце концов, лететь им долго, а с выспавшимся бодрым человеком легче обсуждать что-то важное, чем с уставшим «зомби». — Ты помнишь, что у меня есть третий всевидящий глаз? — уточнила женщина у дочери, накрываясь поданным стюардессой пледом. — Конечно, — с серьёзным лицом кивнула Василиса. Ирина, удовлетворённая ответом, откинулась назад и закрыла глаза. Стюардесса принесла им еды. Не шедевр кулинарии, но есть можно. Когда она ушла, Василиса достала телефон. По идее, Ловро, как сказала Ирина, выпил успокоительное и обошёлся без инфаркта. Звонить ему сейчас смысла не имело. Да и сама Василиса слишком хотела последовать примеру матери. Поэтому, поев нечто у себя в контейнере в качестве завтрака, девушка закрыла глаза…

***

… — Подъём! — услышала Василиса голос сквозь сон. В ответ на сонное бормотание её в наглую начали трясти за плечо, отчего всё-таки пришлось открыть глаза. — С добрым утром! — весьма бодро сказала представшая её глазам Ирина, выглядевшая вполне отдохнувшей. Судя по тому, что за окошком иллюминатора была темень, сейчас было отнюдь не утро. Василиса потянулась и практически сразу полезла в телефон проверять время. Так и есть — девять часов вечера. — Ну, ты готова к худшему? — спросила Ирина, когда они, наконец, вышли. Что было худшим, уточнять не требовалось. — У него успокоительное ещё осталось? — поинтересовалась Василиса, ни разу не шутя. — В его возрасте такие потрясения… — Ловро ещё нас всех переживёт, — приободрила её Ирина. — Уж поверь мне. Токийский аэропорт встретил их толпой людей, вернувшихся из путешествия и наоборот — отправляющихся в отпуск или командировку. И даже чуткая ко всему шумному Василиса признавала, что здесь довольно тихо для большого скопления людей. За это она обожала японцев — на редкость тихие люди, отрада для ушей… Ну вот, она опять думает о всякой ерунде. Лучше подумать о делах насущных — к примеру, о парне, вышедшем вслед за ними. — Смешиваемся с толпой? — поинтересовалась Василиса. На самом деле это было не так просто в Токио, где блондинов с их ростом крайне мало. — Смешаемся с туристами, — сказала Ирина. — Придётся попетлять. Петлять действительно пришлось долго. Благо, токийский аэропорт они знали явно лучше, чем шпион, так что когда они наконец вышли наружу, хвоста за ними не было. И теперь оставалось только быстро и по-тихому смыться как можно дольше. Ирина практически всю дорогу думала о том, что произошло несколько часов назад, и о том, что произойдёт в ближайшем времени. Что делать с родственниками Василисы? Как поняла старшая Елавич, девушка не желала налаживать с ними отношения от слова «совсем». Да и поздно, собственно. Она уже почти совершеннолетняя, со своими взглядами и уже имеющейся семьёй. И как бы эгоистично это не звучало, в глубине души Ирина была рада, что выбрали её. Встреча же с Ловро особой радости не внушала. Оставалось лишь пожелать удачи ему и его нервной системе.

***

По дороге до нужного места им особо никто не встречался, разве что работавшие допоздна японцы торопились домой. Редкие меланхолики любовались месяцем и как-то уж слишком печально вздыхали. Даже машин практически не было слышно. Они завернули в переулок между двумя многоэтажками, где было тихо. В темноте с трудом можно было разглядеть железную дверь. Ирина оглянулась и, не увидев никого кроме Василисы, несколько раз постучалась. Дверь открыл довольно хмурый мужчина. По телосложению он был здоровяком, причём не только по японским меркам, и вид имел весьма грозный. Впрочем, это не помешало Василисе улыбнуться своей фирменной улыбкой. — Такаши-boy! — бодро сказала она. Такаши на это закатил глаза. Василиса не особо любила японские суффиксы, предпочитая заменять их на клички. — Как я рада тебя видеть! О, ты себе новую тату набил? — с этими словами она вместе с Ириной зашла внутрь. Елавич-младшей хотелось хоть как-то отвлечь себя от предстоящего разгововра. — Да, — кивнул Такаши, вытягивая руку с каким-то демоном. Василиса, сложив руки за спиной, с деланным любопытством стала её рассматривать. Ей нравилось при Такаши вести себя нагло, не забывая приправлять это бодростью и ослепительной улыбкой. Не особо разговорчивый член якудза, Такаши Мори, не велся на её уловки, от того было ещё веселее подшучивать над ним. — О, давай тебе такого же хной нарисуем! — Василиса пихнула мать в бок, хитро улыбаясь. — Не смешно, — Ирина обиженно скрестила руки на груди. Василиса как никто другой знала, что со времён преподавания в школе у Ирины Елавич выработалась стойкая неприязнь к любым рисункам на коже. — Может, лучше тебе его нарисуем? На лице? — отпарировала она. Василиса, сделала вид, что задумалась. — Спасибо, конечно, но я не настолько прекрасна, как Такаши, так что мне такое вряд ли пойдёт, — Такаши даже не обратил внимания на неё, ведя их вниз по не самой чистой лестнице. Кроме грязи подвал Такаши отличился не самым приятным запахом. Впрочем, всё это нивелировал тот факт, что подвал был буквально создан для переговоров в тайне. Слышимость здесь была практически нулевая, двери крепкие, имелась парочка запасных выходов, к которым можно было незаметно подъехать. Причём подвал был личной собственностью Мори, хотя кланы якудза любили устраивать тут переговоры. Откуда у него взялось такое скоровище, ни Василиса, ни Ирина так и не смогли выяснить. — Такаши-boy, — снова заговорила Василиса, пока они шли по коридору. — Скажи, а ты когда тут уберёшься? — Некогда убираться, — коротко ответил Такаши. — Неправильно мыслишь, душа моя. Вот пригласишь ты меня на свидание, и что, мы в этой грязище его устроим? — Не беспокойся, Василиса-тяма, — всё также равнодушно ответил Такаши. — Я не собираюсь приглашать тебя на свидание. Василиса только закатила глаза и цокнула языком. — Скучный ты, Такаши, — сказала она недовольно. — Не романтичный. — Слушай, романтик, — Ирина старалась говорить так, чтобы её слышала только Василиса. — А когда ты в своей комнате уберёшься? — А у меня нет там бардака, — просто ответила Василиса. — Да ну? Ты сама-то в это веришь? — Пыль и разбросанные вещи — это не бардак, а лёгкий творческий беспорядок. Стоило ей сказать это, как они дошли до нужной двери. Обсуждение всякой чепухи помогло снять напряжение, но сейчас, когда на носу сложный разговор, напряжение мигом вернулось. — Ладно, — Василиса тяжело вздохнула. — Пошли, — но вместо того, чтобы зайти, младшая Елавич повернулась к Мори. — Такаши, солнце моё, я скоро вернусь, — игриво сказала Василиса и послала мужчине воздушный поцелуй. В этот же момент она была схвачена старшей Елавич за руку и утянута в комнату. Под светом одной единственной лампочки на старом диване сидел весьма старый человек, в котором Ирина без труда узнала Ловро. Супер, они его нашли. Что дальше? Господи, Аллах, Будда и все прочие, пускай его психика выдержит этот удар! Наставник с самым безразличным видом разглядывал серые стены, грязный бетонный пол… Даже и не скажешь, что ему изрядно пощекотали нервы на досуге. При виде нерадивых учениц Ловро никак не изменился в лице, даже не обратил на них внимания. Разговор обещает быть тяжёлым. Ирина и Василиса приземлились по обе стороны от наставника, благо места хватало. Елавич-старшая выдохнула и начала: — Наставник, я понимаю, что это шокирует… — Ирина, — вдруг перебил Ловро, переводя взгляд на неё. — Можешь не утруждаться, я думал об этом целый день. Василиса редко когда испытывала стыд, но это был тот самый момент. Ну зачем, зачем она полезла к этому Огневу?! На кой фиг прыгнула тогда на огненную лестницу?! Надо было сваливать оттуда, плюнув на деньги… Дура. — В итоге я сделал два вывода, — продолжил Ловро. — Во-первых, неприятно узнать о существовании целой кучи странных типов и странной ерунды где-то там, — он махнул рукой куда-то в сторону. — А во-вторых, вы серьёзно вляпались. И если второе не новость, то первое меня серьёзно так беспокоит. — Не только вас, — тихо сказала Ирина. Да уж, выходить за рамки привычного, оказывается, очень неприятно… — А мне кажется, что лучше об этом не думать. Ирина и Ловро удивлённо посмотрели на Василису, явно не понимая смысла её спокойствия. — Ловро, сколько вам лет? — вдруг спросила девушка и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Много, я так понимаю. И за всё это время вы знать ни о чём не знали, правильно? — Сейчас узнал, — возразил Ловро. — Суть не в этом. За всю свою жизнь вы видели много часовщиков? А часодейства? Нет. Тоже самое могу сказать и про человечество — много ли они видели часовщиков и часодества? Да они знать не знают об этом. А часовщикам невыгодно себя хоть как-нибудь раскрывать… — Думаешь? — спросила Ирина. — Сейчас не Средневековье, и люди стали умнее. Если они раскроются, то с вилами и факелами на них не побегут, логично? Большинство так точно. — Логично, — согласилась Василиса. — Но давайте обратим внимание на мировых лидеров — что бы они сделали, если бы узнали о ценном ресурсе у себя под носом? Куча рабочего населения, земля и природные ресурсы, скорее всего нетронутые… — Заграбастали бы их себе, — догадался Ловро. От такого ценного ресурса не удержался бы никто, в этом Василиса права. — Но они уже давно могли это сделать, только тайно. — Может быть. Но тогда чего нам боятся, если часодеи под колпаком у правительства? А если нет, то они уж точно не будут желать этого, поскольку тогда с огромной вероятностью станут «винтиками в системе». Следовательно, на них будет оказываться большое давление. Если часовщики воспротивятся, то против электричества ничего не сделают, поскольку оно гасит часодейство, а днём вообще будут беззащитнее младенца. А если в ходе всего этого правительство дотянется до Эфлары, то те уж точно зашевелятся и либо сдадутся на милость победителю, либо прогонят их, однако здесь им ловить нечего. Поэтому к нам если и полезут, то с большой неохотой и крайней осторожностью, ведь им себя раскрывать не выгодно. Так что для нас самым лучшим вариантом просто признать это глупостью и забыть. Ловро прокашлялся. Ирина смотрела на дочь, вытаращив глаза. Было непонятно, то ли Василиса сказала что-то разумное, то ли с умным видом произнесла полную хрень. — Слушай, как ей удаётся быть такой спокойной, когда вокруг творится такое? — удивлённо произнёс Ловро, обращаясь к Ирине. Та только пожала плечами. — В общем, наставник, — продолжила Василиса спокойным, размеренным голосом. — Идите отдохните, успокойтесь, попейте чайку и посмотрите кино, а мы займёмся всем этим. Да? — она посмотрела на мать с доброй, непринуждённой улыбкой на губах. Ирина закатила глаза. — Тебе не кажется, что нечестно использовать мои уловки на мне же? — поинтересовалась она. Улыбка слетела с лица Василисы. — Я пытаюсь его успокоить, — возмущённо сказала девушка, указывая рукой на Ловро. И этой же рукой махнула и отвернулась. — Сидишь тут, пытаешься успокоить человека, а тебя ещё и обвиняют… — бормотала Василиса. — Хватит ворчать, старушка. Дочь только хмуро на неё посмотрела. — Потом будете ругаться, — вдруг сказал Ловро. — Что будем делать сейчас? Василиса задумчиво почесала затылок. — Домой, как мне кажется, сейчас лучше не возвращаться, — сказала она. — На всякий случай. Интересно, а в тот день, что они с матерью были дома, за ними наблюдали? Хм, хороший вопрос… Днём, может, и нет. А ночью? — Можно снять номер в гостинице, — прервала её размышления Ирина. — Только есть одна маленькая проблема… — Какая? — удивлённо спросила Василиса. — В Токио двадцать восемь человек, которые нас с тобой прекрасно знают. Если мы с ними встретимся? — Но мы же с вами разговариваем? — вмешался Ловро. — Не в людном месте, — покачала Ирина головой. — Видимо, придётся быть максимально осторожными и свести общение к минимуму. Василиса молчала и смотрела куда-то вдаль, изредка поглядывая на Ирину. — Слушай, я вот что подумала… — вдруг сказала она. — А может, тебе лучше вообще спрятаться где-нибудь? Ирина только вопросительно подняла бровь. — В каком смысле? — спросила она. — Ты просто подумай: мы с тобой были свидетелями дичи, которую творил Огнев. И мы все прекрасно знаем, что никто не любит свидетелей. А узнать наше местоположение несложно, достаточно просто спросить… — Тогда нам обеим лучше сидеть тихо. Ты видела больше меня, да и к тебе проявляют больший интерес. В словах Ирины была логика. Василиса ещё была свидетелем заговора против Лазарева, да и нехило разозлила Нортона-старшего… «Может, следовало ему соврать и сделать вид, что я на его стороне? — вдруг подумала младшая Елавич. — Да нет, это ведь навряд ли бы помогло…» — Значит, подведём итоги, — Василиса встала напротив Ирины и Ловро. — Наставник забывает обо всём и живёт так, как раньше. — Не думаю, что у меня получится, — пробормотал мужчина. — Используйте концепцию здорового пофигизма, — посоветовала Василиса. — Есть этот мир, нет этого мира — вам всё по барабану. «Как у неё всё просто», — подумала Ирина. Ловро, чтобы смириться со всем этим, пришлось выпить успокоительного. Ей пришлось просто выпить. А Василиса просто немного поудивлялась и махнула на это рукой! Вот как у неё это получается? При всей своей злости и раздражительности Василиса на странные и неприятные новости реагирует относительно спокойно, если сравнивать с большинством других людей… Магия, не иначе. — Пока Ловро отдыхает, — продолжила Василиса. — Мы с мамой будем тихо сидеть… желательно, в разных концах города. Реакция Ирины была вполне ожидаемой: — Сфигали? — Вот представь: одну из нас находит тот же Огнев. Но если мы будем находится далеко друг от друга и поддерживать связь, то шанс найти другую станет меньше. Логично? А когда всё закончится, нам надо будет исчезнуть… — И каким образом? — скептически посмотрела на неё Ирина. Если у Василисы нож, который нельзя передать без смерти владельца, то вариант с фальшивой смертью отпадает: тогда этим ключом заинтересуются и скорее всего обнаружат, что его хозяйка жива. Впрочем, если избавиться от него… — А вот на это у нас есть целых две недели, — ответила Василиса и осмотрелась. — Думаю, на этом всё. Вопросы есть? — Дохрена, — ответила Елавич-старшая. — Вот завтра и поищем на них ответы, — на это женщина лишь закатила глаза. Ловро покачал головой и встал со своего места. — Я ничего не понял, — сказал он. — Так что воспользуюсь советом Василисы. До встречи. С этими словами он ушёл. — Вот видишь, он тоже отреагировал на это совершенно спокойно, — сказала Василиса, садясь на диван. — Потому что напился успокоительного, — фыркнула Ирина. — И по-моему, это не спокойствие, а апатия… — Возможно, — Ирина вздрогнула, когда в абсолютной тишине услышала за спиной голос Ловро. Да что у него за манера вечно появляться словно из ниоткуда?! И чего это он вернулся? Ловро будто прочитал её мысли и произнёс: — Я просто подумал… А вы не находите странным тот заказ, который вдруг резко отменили? — В этой истории вообще слишком много странностей, — покачала головой Василиса. — Об этом стоит хорошенько подумать… Итак, у них есть две недели. За это время надо: а) придумать план, чтобы от них с матерью отстали; б) разобраться во всей этой ситуации и хорошенько подумать о странностях происходящего; в) по возможности, вытрясти информацию из эфларцев, чтобы быть более уверенными в своих догадках. «Вот тебе и летний отдых…» — тоскливо подумала Василиса. Что самое неприятное, она сама себе его испортила.