Теряя и приобретая

Василиса открыла глаза и повернула голову. Она лежала на тёплом и мягком песке. А перед ней простиралась бескрайняя водная гладь. Вытряхнув из волос немалое количество этого самого песка, Василиса встала на ноги и осмотрелась. Без сомнения, она на море. Много раз девушка бывала в подобных местах. Профессия того порою требовала. Волны лениво облизывали берег, оставляя причудливые узоры из пены. Солнце только-только выглядывало из-за горизонта. «Всё было как на картинке: волны облизывают берег, оставляя причудливые узоры из пены на белоснежном песке, солнце только-только выглядывает из-за горизонта, а напротив всего этого стоит молодая девушка и размышляет: каким, блять, образом её сюда занесло?»* — некстати вспомнился отрывок из книги, который, однако, хорошо описывал ситуацию. Конечно, сейчас бы забыть обо всём на свете, с разбегу прыгнуть в воду и плавать там!.. Увы, у неё есть дела поважнее. Сумка с вещами была рядом. Быстренько осмотрев содержимое, Василиса успокоилась: всё было в порядке. Значит, теперь можно и подумать… Что это была за сцена там, в доме? А может, Огнев догадывался, что детки будут хвастать? И хотел завлечь Василису в эту свою секту временную? Вот только зачем ему это? В байку про внезапно проснувшуюся отцовскую любовь она не верила. Значит, причина в другом… Друговой вопрос: почему никто её не встречает? Где этот Ник? Ей что, куковать тут одной целый день? — Да ядрёна вошь! — раздражённо произнесла Василиса, оглядываясь и прислушиваясь к звукам. Плеск воды, крики птиц, но ни намёка на человечскую речь. — Здесь что, никого нет? И в опровержение её слов почти у линии горизонта быстро двигалась яркая светящаяся точка… Как там?.. «Всё чудесатее и чудесатее!» Точка приближалась, превращаясь во что-то белое, похожее на… Коня? Да, это определённо конь. С развивающейся серебряной гривой, мчащийся прямо на неё. И тут она заметила… Василиса чуть не взвыла. На лбу у коня был тонкий, как кинжал, витой серебристый рог. Это, мать его за ногу, единорог! Только не это!.. Единорогов девушка не любила. Вот пегасы — куда не шло, но единорог! Это глупая, бесполезная и привередливая лошадь, у которой рог во лбу! И ещё кто-то считает их классными! А этот вообще воплощает их классическое представление — белый, грива серебристая… Вот был бы он чёрным! Или желтоглазым! Тогда бы возражений не было, а так… «Отлично, я попала в нелепую пародию на «Гарри Поттера… Стоп, а ведь единороги, по легенде, предпочитают только чистых и невинных дев… Лишь бы это была просто легенда…» Тем временем конь остановился всего в нескольких шагах от Василисы. «Так, не паникуем…» — хотя это была обычная лошадь, что-то в нём было не так. Взгляд был каким-то… осмысленным. Не как у тупого скота, а словно конь действительно может думать. Интересно, животные тут разумнее, чем в нормальном мире? Единорог смотрел на девушку странным взглядом. Конечно, она не эксперт по эмоциям лошадей, но вот конь явно не настроен мирно. У неё был примерно такой взгляд, когда в детстве мама пыталась её запеленать. А что? Кому приятно, когда его кутают в одеяло?! Внезапно рядом с ним материализовался мальчишка. Василиса пережила слишком много за эти дни, так что могла уже не удивляться появлению человека из воздуха. Это был Ник. Теперь его можно было разглядеть получше: среднего роста, смуглый, даже загорелый дочерна, а брови и волосы — белёсые, выгоревшие на солнце, и большие карие глаза. На нём была простая белая рубаха с косым вырезом и очень широкими рукавами, сужающимися у запястья, и прямые чёрные штаны, чем-то похожие на джинсы. Пацан был босиком. «И всё-таки хорошо, что я тут не живу. Если у парней такой ужас вместо одежды, то как тут ходят девчонки? А ещё это навряд ли глюки. Моё воображение такой ужас просто не создаст». — Здравствуй, — улыбнулся Ник. — Ну тебя и занесло! Пришлось Белорожка брать на помощь — он отлично чувствует иномирных. Конь посмотрел на девушку. Нет, точно магия… Ибо у простой лошади такой презрительный взгляд не встретишь. Ник остановился в двух шагах от Василисы и отвесил ей низкий поклон. — Как прошёл переход, уважаемая часовщица? — глаза мальчишки пытливо изучали её. — Эмм, а мне тоже кланяться? — удивлённо спросила Василиса. — Ты не должна мне кланяться, я же не часовщик, — недоуменно произнёс Ник. — А-а-а, — понятливо протянула Василиса. — А часовщикам все должны кланяться? — Эмм, ну, нет, но иногда… Короче, считай, что я просто пошутил. — Хорошо бы… — Василисе не нравился весь этот бред. Тому поклонись, этому руку поцелуй! В Японии, конечно, тоже было слишком трепетное отношение к этикету, но там хотя бы можно было использовать отговорку «Я иностранка и ничего в местной культуре не смыслю». Благо, многие просто не знали, что в Японии она прожила всю жизнь и более чем хорошо знакома с её обычиями. Интересно, а тут такая отговорка подойдёт? — Ты прошла испытание на степень? — с интересом спросил Ник. — Да пройти-то прошла, но… — Василиса тяжело вздохнула. — Честно говоря, оно разозлило всех. — Так тебе действительно угрожала опасность? — Если бы это было не так, — хмыкнула девушка. — Я бы сейчас не тут с тобой болтала, а сидела дома и попивала чаёк, — то, что дом этот был отнюдь не Огневых, Василиса оставила при себе. — Слушай, мы можем где-нибудь нормально поговорить? Мне действительно угрожали, я убежала от собственного… — надо! — Отца и ничего не понимаю, что происходит, но хочу разобраться. Это был блеф, причём конкретный. Прямых угроз не было, но были на них намёки. Ясно, что Огнев специально пытался её сюда спровадить. Если вспомнить, что она недавно слышала про план для избавления от Лазарева, то причины становятся понятными. Правда, это уже проблема. Ей пытаются помочь, а она, считай, такую свинью им подкладывает. Она и так врёт Нику и притворяется перед ним, но вредить — это гораздо хуже… Но, в принципе, можно ведь в случае чего им и помочь? Она ведь кем притворяется? Дурочкой-подростком, благородной, но ничего не понимающей и пытающейся во всём разобраться, так? Надо соответствовать легенде… Правда, насчёт разбирательств… Хоть это и было по-своему занятно, Василиса понимала, что клала она на эту Эфлару. Да, она сюда сиганула, но лишь из-за заказа на Огнева… Ну, ещё в ней, видимо, взыграло подростковое бунтарство и любопытство. Всё равно, как с целью будет покончено, она вернётся в свой настоящий дом. — Это можно, — Ник широко улыбнулся. — Поедем к нам в дом. Мой отец — очень хороший человек, и он поможет тебе… ну-у-у, в любом случае. Видимо, Ник ей не доверяет. Знал бы он, как обстоят дела на самом деле… Но ведь Василиса не желает зла ни ему, ни его отцу… Если они ей не будут мешать… А впрочем, душевные муки пускай терзают кого-нибудь другого. Киллер ПРЕКРАСНО обойдётся без них. — А ты шустрый малый, — решила разрядить обстановку девушка. — Только второй раз общаемся, а ты уже меня к себе домой зовёшь! Респект, — Василиса захлопала в ладоши. — Ну тебя, — покраснел Ник и неловко улыбнулся. Но тут же продолжил. — Но сначала зайдём за моим другом, Фэшем… Он тоже часовщик, причём с очень высокой часовщинкой. — С чем? — удивлённо посмотрела на него девушка. Тут постоянно всплывал этот «час-» в каждом слове, что уже начинало бесить. — С часовщинкой, — пояснил Ник. — С часовой степенью, то есть. Откровенно говоря, ты такая странная… говоришь, что часовщица, а сама… Слушай, а какая у тебя степень? — А об этом можно говорить? — сощурила глаза Василиса. — Ну да… Просто, мм, по-дружески же можно сообщать? Вот Фэш мне сразу сказал… Но ты не обязана… — У меня высшая степень, — сообщила девушка. Надо же заработать доверие. — Что?! — Высшая, — повторила Василиса. — Это странно, я знаю. — Послушай, — Ник нахмурился. — Я сказал тебе пароль для перемещения, и мне может серьёзно влететь за это. Так что если будешь врать мне… Василиса закатила глаза. — Если бы я врала, то придумала бы что-нибудь более правдоподобное, — терпеливо пояснила она. Эффект это всё же возымело. — Ладно, — вздохнул Ник. — Поедем на тонкороге. Он незаметно провезёт нас сквозь стены Воздушного замка. «Значит, тонкорог?» — Василиса взглянула на коня. — Слушай… — медленно протянула девушка. — А здесь есть пегасы? — Кто-кто? — удивлённо посмотрел на неё пацан. — Это кони с крыльями такие. — Зачем они нам? — удивился Ник. — Тонкороги ведь могут летать сами по себе! — И даже сквозь стены проходить? — Конечно. Тонкороги ведь могут проходить между мирами. Стены для них вообще не проблема. «Цири**, привет!», — вспомнила Василиса книжную сагу. И серию игр. Ах, цивилизация, где ты? — Садись ему на спину. — Подожди! — вдруг произнесла Василиса. — А это не опасно? Нас никто не заметит и в воду не скинет? Тонкорог фыркнул, показывая, что сделал бы это с удовольствием. — Если его попросить, то он может сделать всадника невидимым, а когда почует опасность — сделается невидимым сам, — пояснил ей Ник. «Тьфу ты! Не-е, это скучно. И как-то слишком радостно…» — Садись! — Ник помог взобраться Василисе. Тонкорог недовольно фыркнул. — Похоже, ты не сильно ему нравишься… — Взаимно, скакун арабский! — фыркнула девушка. Конь, видимо, посчитав это оскорблением, резко прыгнул, да так, что Василиса слетела. — Ах, ты, осёл рогатый!.. — девушке в лицо прилетел конский хвост. Василиса подошла к тонкорогу спереди и обиженно скрестила руки на груди. — Ты строптив, мой друг, но я строптивее! — решительно сказала она. — И я тоже волоснёй махать могу! — Василиса хорошенько тряхнула головой. Светлые волосы хоть и не с такой силой, но всё же прилетели коню в морду. — Ого! — выдавил из себя Ник, поражённый увиденным. — Обычно он ведёт себя вежливо… — А ты знаток в лошадиной психологии? — фыркнула Василиса. После долгих уговоров Белорожка Ником принять на спину Василису, тот согласился. Девушка залезла на явно недовольного коня, а Ник взобрался следом, осторожно обняв её за талию. Конь топнул серебряным копытом и резко сорвался с места. Ясно, здесь у всех странная любовь к большой скорости. Тонкорог мчался вдоль берега. Ветер трепал волосы… Для кого-то это было бы чудесно, но не для раздражённой Василисы. Лёгкая эйфория от вида моря при рассвете уже давно прошла, поэтому сейчас она сосредоточилась на прибытии в этот Воздушный Замок. Через несколько минут впереди показался высокий скалистый мыс, на вершине которого был высокий замок из белого камня, с многочисленными башенками с острыми шпилями. — Это Воздушный замок! — гордо сообщил Ник. Василиса не то, чтобы ставила какие-то высокие ожидания, но от здания с гордым названием «Воздушный Замок» в волшебном мире ожидала… большего, что ли? К примеру, замок, будто сделанный из облаков. Или парящий в воздухе дворец. Но просто белая громадина на горе? — …Мы его так называем, потому что издали кажется, что он лежит на облаках… — продолжил Ник. Присмотревшись, младшая Елавич признала, что издалека, если смотреть одним глазом, повернув голову налево и при этом наклониться назад, то может показаться, что здание стоит на паре облаков. — Правда красиво? — Нормально, — буркнула Василиса. «Сойдёт для маленьких детишек», — добавила она мысленно. В следующий миг Василиса осознала, что конь мчится сквозь стены. Всё было каким-то размывчатым… Но потом приобрело более отчётливые очертания. Они оказались в маленькой комнате в бело-золотых тонах. С красивой, но вычурной мебелью. Где-то тикали часы. Василиса и Ник слезли с коня. Тот нетерпеливо затоптался на месте. Вообще хорошо, что они оказались в такой спокойной обстановке. Потому что девушка чувствовала — ещё немного, раздражение достигнет своего пика, и она просто взорвётся! «Как же это достало! Строю идиотку, веду себя как ребёнок!.. Так, спокойно, Василиса, спокойно, всё нормально… Помни, твоё терпение будет оплачено!» — Подожди здесь, — улыбнулся ей Ник. — А Белорожек пойдёт к Фэшу, своему хозяину, и всё будет в порядке. «Если бы все проблемы решались так просто», — устало подумала девушка. Тонкорог, ждавший этих слов, просто растаял в воздухе. Ясно, теперь можно узнать немного больше… — Слушай, а вы электричеством не пользуетесь? — Василиса с интересом посмотрела на подсвечники. Как и в Огневском доме, тут не было электрических ламп. — Нет, конечно! — воскликнул Ник. — Электричество негативно влияет на часодейство! — А канализации тут хотя бы есть? — нахмурилась Василиса, присаживаясь на стул. Ник кивнул. И на том спасибо! «Ладно, мелочи прошли, пора переходить к более важным вопросам…» Занавеска, скрывающая дверь, колыхнулась, пропуская ещё одного пацана. Довольно невысокого, лет тринадцать-четырнадцать, тёмные слегка вьющиеся волосы и голубые глаза… «И опять убожество вместо одежды, — подумала Василиса, глядя на наряд прибывшего: чёрные шаровары и рубашка со странными манжетами, по воротнику и низу странного одеяния шла кайма из арабских цифр. Туфли были с заострёнными носками, точно турецкие. — Нет, какой всё-таки ужас…» — Я примчался, как только увидел Белорожка, — широко улыбнулся паренёк. Девушку он не заметил, поскольку та не попадала в его поле зрение. — Ну и зачем тебе понадобился тонкорожек? Что за странная история? — Фэш, в общем… — неуверенно промямлил Ник. — Здрасте, — привлекла к себе внимание Василиса. Ник выдохнул. Радуйся, за тебя работу делаем… — Василиса, это Фэш… Фэш, это Василиса… Она перенеслась с Осталы… Немного с моей помощью… У этого Фэша, как только он взглянул на девушку, улыбка слетела с лица. — Ник, давай разберёмся, — тихо произнёс он. — Ты воспользовался служебным паролем отца, чтобы перетащить сюда эту девку? Погоди, но как тебе удалось? — У неё были очень мощные часы, сильнющие. Вообще-то Василиса сама совершила переход. Я только дал пароль. — Да? Какой вид транспорта? — Огненная лестница. — Что?! — Фэш обернулся к Василисе. — Ты кто такая? Василиса положила руку на сердце и торжественно произнесла: — Иван Фёдорович Крузенштерн — человек и пароход! — под конец речи Ник давился смехом. Фэш же смертельно побледнел. Плевать на него, ей нужно втереться в доверие к Нику, а юмор — отличное средство… — Ладно-ладно! — примирительно подняла руки девушка. — Василиса Огнева… — Какая Огнева? Где ты живёшь, чем занимаешься?! Что тебе надо от Ника?! Отвечай! — Ну-ну, малыш, есть более действенные способы узнать о девушке побольше, — жалко, что нельзя разойтись на полную! — Она говорит, что из семьи часовщиков, — вмешался Ник. — Вот как… — прищурился Фэш. — Кто твои родители?! — У меня только отец, — сказала Василиса. По сути, это правда. О биологической матери она не знала… Да и не горела желанием что-либо узнавать. У неё уже была мать — Ирина Елавич, которая заменила ей кровную семью, вырастила как родную и всегда поддерживала. Даже когда Василиса выбрала скользкую дорожку наёмной убийцы, Ирина не стала относиться к ней как-то по-другому. Да, она злилась. Ужасно злилась и уговаривала дочь прекратить это. Но она не стала её ненавидеть или презирать за это. — И как его зовут? Ну?! — Неправильно ты допрос проводишь, — покачала девушка головой. — А где лампа в лицо? Где связывание жертвы?.. Ладно-ладно, — произнесла Василиса. — Его зовут Нортон Огнев… — Огнев… — задумался Фэш. — Огнев, Остала… Огнев? — Погоди, твой отец — Нортон Огнев? — Ник побледнел. — Фэш, я пропал! — Твой отец не может быть самим Огневым, — воскликнул Фэш. — Он просто Огнев, — пожала девушка плечами. — Только противный… — И чем докажешь? — Справку показать? — вопросительно приподняла бровь Василиса и решительно встала. — Если никто помогать мне не собирается… — девушка подошла к двери… …Которая резко захлопнулась. Видимо, неспроста… — Ясно, — сухо сказала Василиса и повернулась к мальчишкам. — Вам повезло, что дверь не ударила меня. Вам от этого было бы только хуже… — Мы тебя никуда не отпустим, — снисходительно произнёс Фэш. — Если ты дочь того самого Огнева, значит, ты… шпионка! Василиса хлопнула себя рукой по лбу. — Гениальное умозаключение… — медленно произнесла она. — Ник, не мешай ему. Мне интересно, до чего ещё этот Шерлок Холмс додумается… — Кто я? — не понял пацан. — Бестолочь, причём конкретная… — Ник, она здесь, чтобы навредить твоему отцу! — упрямо заявил Фэш. — Всем известно, что Лазарев чуть ли не единственный, кто мешает этому преступнику стать советников. Так тебе придётся всё выложить, пока мы не сдали тебя, кому следует. — Это кому же? — поинтересовалась Василиса. — Кому следует! — зловеще повторил Фэш. — Слушай, олух, — раздражённо произнесла Василиса. — Я пришла сюда к Нику, чтобы попросить его о помощи. А выслушивать бредни спятившего осла в мои планы не входило. — Если будешь оскорблять меня, — побледнел Фэш. — То я тогда… — Фэш, только без эферов, я тебя прошу, — заслонил Ник собой Василису. — Эта шпионка слишком много себе позволяет! — злобно крикнул этот мелкий нахал. — Да не шпионка я, — ответила ему Василиса. — Шпионка! — Ой, да пошёл ты нахрен, — махнула на него рукой девушка. Интересно, а прибить этого идиота можно? Или хотя бы припугнуть?.. Хм, есть маленькая идейка… — Василиса, расскажи нам пожалуйста, что с тобой произошло, — вмешался Ник. — Если никто не будет меня перебивать… — Василиса выразительно посмотрела на Фэша. — Практически всю жизнь я жила со своей опекуншей — Кричковой Мартой Михайловной — и ничего не знала о часодействе… Вот так, взвешивая каждое слово, Василиса вкратце поведала им легенду о своей жизни. Правду знать им не стоит… — …Он сказал, что надеется, что я окажусь фейрой… — Так ты фейра! — воскликнул Фэш и внимательно посмотрел на неё. — Нет, я вообще ничего не вижу… Так, значит, твоя мать — фея? — Чего? — ошарашено произнесла Василиса. Только не это! Единорогов она недолюбливала из-за того, какими жалкими их представляют везде… Но феи! Это же кошмар! Они противные, мелкие, всё время пищат и блёсток немерено… Хм, а Дейла случаем не фея? По характеристикам очень похожа… — Феи, такие создания с шестью крыльями. — Я не знаю ничего о своей матери, — покачала девушка головой. — Возможно, она уже давно умерла. — Но феи не могут умереть, — покачал Фэш головой. — Они бессмертны и могут только заснуть… Очень надолго. — То есть… — медленно произнесла девушка. — Если перерезать им глотку, или утопить, или вырвать сердце… Они останутся живы? Фэш вдруг побледнел. Чего это он? — Ну… — произнёс он. — Ладно, их нельзя только превратить в камень с помощью зачасования, — да вашу ж… Кончайте с этими дебильными словами! — Остальное… Слушай, ты с Астрагором не знакома? — Я впервые слышу это имя. Или это фамилия? — Неважно. Теперь расскажи про посвящение… … — А степень у меня высшая. — Не может быть! — возмутился Фэш. — А где твой часовой знак? — Нет у меня никаких знаков, — покачала Василиса головой. — Значит, ты соврала… — К слову, — произнёс Ник. — Мой отец рассказывал о тебе, Василиса. Говорил что у Огнева есть, э-э-э, странная дочь, и что Огнев вряд ли позволит своей странной дочери показаться на Эфларе… Потому как Елена Мортинова не даст фейре долго прожить. — И эта выдра тут влезла, супер, — вздохнула Василиса. — А откуда он обо мне знает? И когда это вы вели с ним такие беседы обо мне? — Ну-у, — Ник неловко почесал затылок. — Слухи ходят разные… Да и он просто мне об этом рассказывает… А ещё говорят, что женщины — главные сплетницы… — И всё? — уточнила девушка. — Всё. — Ясно… Значит так, — Василиса решительно встала и скрестила руки на груди. — Мне плевать на эту вашу Эфлару, на Мортинову и на все эти степени. Я хочу вернуться обратно на Осталу. У меня там есть знакомые, которые устроят меня на первое время… В общем, помогут. Большинство из этого было чистой правдой. Со всем этим сумасшествием Василису связывал только хорошо оплачиваемый заказ на убийство Огнева. — Если ты часовщица, то должна учиться в часовой школе, — заметил Ник. — Тебе нельзя покидать Эфлару… — Да? — хмыкнула девушка. — Ещё кое-что. Я официально посылаю в задницу и часовую школу, и Эфлару! Так им и передайте. — Ты очень странная… — изумился Ник. — Отказываешься от часодейства так просто… Я вот всегда хотел быть часовщиком — строил бы самые красивые замки на Эфларе!.. Правда, папа хочет, чтобы я был мастером, как он… Но я не очень люблю механику. — А разве для того, чтобы строить замки, нужно быть часовщиком? — удивилась Василиса и получила унылый кивок. Ясно, для него это явно больная тема. — Фэш, могу я попросить тебя, — вздохнул Ник. — Перенести нас к Ратуше? — Нет! — воскликнул тот. — Зачем ввязываться в это сомнительное и незаконное приключение? — Причины е-е-есть… — загадочно произнесла Василиса и подошла к Фэшу. — Во-первых, ты поможешь человеку, который запутался и попал в беду, — Фэш задумался. Благородный, значит… — Во-вторых, — продолжил за неё Ник. — Мы испытаем инерциоид. И в-третьих, ты мой друг. — Ладно, уговорили, — вздохнул Фэш. — Спасибо! — деланно обрадовалась Василиса и чмокнула Фэша в щёку. Тот покраснел. — Эмм… — тихо промямлил он. — Я это… Того… Обстановку разведать поц… пошёл… Да… Весь красный, Фэш быстро скрылся из комнаты. — Ну ты даёшь! — воскликнул Ник. — Я его таким смущённым никогда не видел! — Это нужен талант! — Василиса откинула волосы назад. — Он ещё не знает про французский поцелуй… — Французский поцелуй? — Вырастешь — узнаешь, — решила не смущать его девушка. — Так, всё в порядке, — вошёл Фэш в комнату. — Ты, — указал он пальцем на Василису. — Пойдёшь со мной на крышу. Это самое слабое место в защите Ратуши. — Ладно… Столько всего нового. Надо это обдумать… Тут явно есть неравенство по этим способностям. Ещё её биологическая мать — фея, и плевать бы на неё, но вдруг она жива и захочет предъявить на девушку права? Не-е-е, этого нам не надо… А эферы? Это что-то типа заклинаний? Зачасование — некий аналог убийства… Они жертву забивают до смерти часами? И главное — Огнев метит в советники. Но этот Фэш назвал его преступником… Что он натворил такого? — Слушай, а тонкорог перенести меня не может? — поинтересовалась она у идущего рядом пацана. — Тонкороги не перевозят пассажиров между мирами, — с одной стороны — неудобно, а с другой — есть причина, почему она таскается вместе с этими мальчишками. Они долго шли по лестницам и коридорам. Фэш ничего не говорил, да и Василиса начинать разговор не спешила — парень ей не нравился. Вместе с тем она рассматривала стены замка и обнаружила множество репродукций знаменитых остальских картин. Но если классическая живопись в таком месте её не особо заинтересовала, то картина, висящая перед входом на крышу, смогла удивить. Картина была небольшой, в простой деревянной раме. На ней на красном фоне был изображён механизм в форме сердца. Изображён он был весьма реалистично: с шестерёнками, болтами и циферблатом в центре, стрелки которого показывали ровно шесть. Но удивило Василису не это, а то, что автором был Сосуке Сугая, бывший ученик Ирины Елавич. Василиса даже помнила историю создания этой картины: как-то она сказала дяде Сосуке, что он рисует только непонятные пятна и фигуры, а ничего осмысленного, вроде пейзажа или натюрморта, сделать не может. Тот в ответ заявил, что может рисовать и в других жанрах, а не только абстрактную живопись. Так они и заключили спор, итогом которого стала эта картина. Только они так и не решили, кто победил, поскольку сердце хоть и не было набором пятен, на пейзаж или натюрморт не походило. Надо бы сказать потом рассказать Сугае, что он популярен даже в другом мире. Наконец они дошли до крыши, вернее, какого-то чердака, заваленного всяким хламом. Чем это это напоминало Василисе собственную комнату, если она не сделает уборку. Разве что в её комнате не было столько часов, которые по какой-то причине не работали. Наверное, нужны были для деталей. Через чердак они залезли на саму крышу. — И? — спросила Василиса. — Давай спускайся! — крикнул ей Фэш, стоявший на одной из двух покатых, покрытых черепицей крыш. Василиса недоуменно на него посмотрела. — Я не собираюсь лазить на такой высоте! — крикнула в ответ она. — Я не Карлсон, и пропеллера у меня нет! — Чего? — не понял Фэш. Но после только раздражённо вздохнул. — Ладно… Вернулся он быстро. Всё это время он скакал, лазил… Заняться ему нечем, решила Василиса. — Так, всё в порядке, — произнёс Фэш. — Слушай, а почему ты всё время таскаешь с собой эту сумку? — Это вещи первой необходимости. Всё-таки, я попала в неизвестный мир, мало ли что тут… Возможно, её желание таскать всё время с собой эту довольно немаленькую сумку могло показаться странным, но в ней было самое необходимое: еда, вода, вещи, отмычки, пистолет… … — Ну, наконец-то! — воскликнул Ник, когда они вернулись. — Вы где так долго были? — Да кое-кто по крышам лазил… — махнула рукой Василиса. Вдруг у неё заурчал живот. А ведь она уже довольно долго ничего не ела… Увидела бы это мама, то, не принимая возражений, накормила бы дочь борщом, а потом ещё и вторым, ибо «…в случае долгого голода не следует сразу нажираться до отвала. Сначала нужно поесть горячего, дабы желудок привык к еде, а только потом можно есть второе, чтобы наесться», — это была главная теория здорового питания от Сумире Хары, бышей ученицы её матери. И как бы Василиса не любила тётю Сумире, она до сих пор не могла простить то, что Сумире научила этой теории Ирину Елавич. — Да ты же ничего не ела! — нахмурился Ник. — Погоди, сейчас я чего-нибудь принесу… — Давай я наэферю, — предложил Фэш. — Перенесу чего-нибудь с кухни. Не успела Василиса и глазом моргнуть, как перед ней появилась тарелка с горячими, еле дымящимися пирожками. — Не надо, — покачала девушка головой. А вдруг она это съест, и станет такой же прибабахнутой, как все на этой Эфларе? Да и вообще, от часовщиков даров лучше не принимать. Вспомнить хотя бы то часовое зелье… В место этого Василиса достала из своей сумки консервную банку и открывашку. Это, конечно, не деликатес, но хотя бы поест. — Ты это чего? — удивлённо спросил Ник, глядя на поедающую консервы девушку. — Это что за гадость? — Но-но-но, — проглотив пищу, нахмурилась Василиса. — Попрошу не наезжать на чудо консервации продуктов. Внезапно появившаяся в воздухе тарелка её мало волновала. Опять эта их магия, будь она неладна… — Отлично, тогда полетим, — усмехнулся Фэш… Вот теперь можно удивляться. У него за спиной появились крылья! Четыре чёрных с серебристой каймой крыла! Да ё-моё, ну сколько можно то этих придурочных чудес, а?! — Ого, — присвистнула Василиса. — Они настоящие? В смысле, материальные? — она указала рукой на крылья. — Конечно, — хмыкнул Фэш. — Смотри… Он вдруг прыгнул, совершив подобие бокового сальто. Острые края крыльев чиркнули по стене и оставили несколько царапин. Хм, а это опасная штука… — Василиса, — вдруг обратился к девушке Ник. — А на Остале догадываются про Эфлару? — Угу, каждый второй о ней думает, — хмыкнула девушка. — Да нет, вообще про всю эту вашу магию временную никто знать не знает… Иначе у неё не было бы проблем с этим заказом. — И хорошо, — вмешался Фэш. — Иначе сколько было бы жуликов… Или остальцы захотели бы решить с помощью часодейства свои проблемы… «Да, нехорошо бы получилось, ой, нехорошо!» — насмешливо подумала Василиса, которая и была тем самым жуликом, решавшим свои проблемы с помощью Эфлары. …Они шли по каким-то коридорам и лестницам в мастерскую Константина Лазарева. Вообще, обстановка здесь не фонтан… Дизайнеры бы упали в обморок. — А можно вопрос? — вдруг произнесла Василиса. — А мой отец что, преступник? Это была важная информация. Как-никак, а для убийства может пригодиться… — А ты не знаешь? — удивился Ник. — Он был дипломатом… — Шпионом, — ввернул Фэш. — Неважно, — отмахнулся Ник и продолжил. — Огнев должен был договориться с белыми феями и черными феями — лютами, — тьфу ты, у них ещё и чёрные есть! — Проживающими в Хрустальной Долине. Договориться о перемирии… Вместо этого он окончательно рассорил двух королев — Черную и Белую, а в суматохе сумел выкрасть целых три Ключа из сокровищницы фей. Теперь феи и часовщики еще больше ненавидят друг друга, а Черная и Белая Королевы навеки перессорились, — то есть, её чуть за печеньку не казнили, а теперь выясняется, что Огнев воровством чуть ли не войну развязал? Что тут за странные приорететы? — И вообще неизвестно, запустят ли Часовой Круг — ведь для этого надо семь Ключей! А феи злы на часовщиков за кражу и могут не захотеть объединиться с нами даже ради спасения мира. Эта Черная Королева, повелительница лютов, даже слышать ничего не хочет. А ведь у нее, как подозревают, находится самый ценный — Черный Ключ, или, как его называют люты, ЧерноКлюч. Ты знаешь про ключи? — Это штучки такие, замки открывают, — пожала плечами девушка. — Ещё так называют родники… — Понятно, ты не в курсе, — хмыкнул Фэш. И всё-таки общество этих детишек сильно надоедает… В мастерской не было окон. Зато была куча часов — прямое доказательство того, что все тут двинутые. Серьёзно, ладно иногда старики в доме всякий старый хлам держат, но молодые… Да ещё эта их помешанность на часах! Куда и плюнь — везде часы. А туалет у них тоже в форме часов? Часовщики? Самые настоящие сектанты! Наверняка у них там и свой жнец есть, и прочее… А ещё это тиканье… Ну пытка же, в самом деле! Купите электронные часы, они бесшумные! Мысли девушки прервал какой-то свист. Не очень сильный, но судя по сморщившимся лицам мальчишек и тому, что они зажали уши руками, им так не казалось. — Это хваткий вихрь! — крикнул Фэш. — Кого-то ищут! И тут вокруг них завертелся настоящий смерч. Фэша и Ника, не успевших спрятаться, вдруг оторвало от пола. Проклиная всё на свете, Василиса, которая оставалась на месте, быстро ухватила их за ноги и потянула на себя. К счастью, смерч стих, а пацаны упали на пол. «И после этого они ещё и удивляются, почему я не хочу быть на этой долбанной Эфларе?! Да лучше застрелиться, чем жить в этом бардаке, где ни электричества, ни мозгов у жителей… Зато они, блин, часы любят, да ураганы у них тут летают!..» — Хваткий вихрь, подумать только! — поднявшись, воскликнул Фэш. — Кого-то явно ищут… Василиса догадывалась, кого именно. Огнев наконец-то действует? Хорошо, а то она уже заждалась. — Надо скорее связаться с моим отцом, — Ник сгрёб ворох бумаги и достал большой хрустальный шар. Гадать, что ли, собрался? — Быстро оживи инерциоид! — порывисто произнёс Фэш. — А ты садись сюда, — он указал Василисе на потёртое кресло перед шаром. «Ишь, как раскомандовался!» — подумала Василиса. Оживить инерциоид? Ясно, опять эти их словечки… Но сейчас не это главное. Огнев больно долго бездействует… Прозрачный шар на столе вспыхнул сам — Ник даже к нему не прикасался, и засветился сине-зелёным светом. — Опоздали! — жалобно ахнул мальчик. — Ник, сынок… — послышался мужской голос. Да ё-моё, когда это «фокус-покус, чары-мары»*** кончится?! Сынок? Ага, сам Константин Лазарев… Вот теперь надо максимально собраться!.. — …Спустись в Лазурную залу. — Но там же совет… — Ник растерянно оглянулся на Фэша, тот неуверенно пожал плечами. — Немедленно. — Хорошо, папа, — Ник кинулся к двери, но голос продолжил: — И захвати с собой Василису Огневу. Пацаны в страхе переглянулись. — …Хорошо, папа. Несколько секунд шар молчал. — Так это правда, сынок? Эта девушка с тобой? — голос погрустнел. — Да… Так вышло, что… — Немедленно вниз. Твой друг, Фэш, рядом? Пусть тоже спустится… Интересно, это фигня только звук передаёт или ещё изображение?.. Раздался щелчок. Шар окутался туманом и потускнел. Видимо, связь прервалась. — Ну вот, доигрались, — помрачнел Фэш. — У отца был странный голос, — задумчиво произнёс Ник. — Идём, скорее! Василиса поднялась. Ох, скоро что-то будет…

***

Василиса осматривала огромное помещение. И всё-таки это глупое использование пространства… Какой смысл делать столь высокие потолки, если между ними и верхом шкафов с книгами сплошная пустота?.. И ни люстры, ничего. Судя по всему, это библиотека… Или здесь просто хранят книги. Но важно не это, а потолки!.. Василиса нервно усмехнулась. Вся эта кутерьма сильно повлияла на её психику. Ещё немного, и «привет, люди в белых халатах!» — Мы должны подождать здесь, — сказал ей Ник. — Пока за нами кто-нибудь придёт и проведёт в Лазорь. Лазорь ещё… Василиса мысленно долго, очень долго ругалась. Ну почему всё так сложно?! Хотя, если вспомнить рассказы мамы про Коро, то уже и не так грустно. Ей вообще пришлось целый год быть в той школе. Но будет глупо не упомянуть, что там Ирине даже понравилось… Надо проявить терпение! Увы, эта черта характера была у Василисы плохо развита. — Вот и опять встретились, фейра, — вырвал девушку из размышлений насмешливый голос. — Ну надо же! — воскликнула Василиса, обернувшись. — Какие люди! А что мы тут, такие противненькие, делаем? Нет, я угадаю! Уборщиком подрабатываешь, да? Мальчишки удивлённо поглядывали на них. Ляхтич весь покраснел, но тут же взял себя в руки. И всё-таки Василиса поражалась отсутствию вкуса у местных жителей. Ляхтич и так не прекрасный принц, а в этой абрекадабре вообще похож на клоуна. Разве что грима с париком не хватает. — На твоём месте я бы не был столь дерзок, — скривился Марк. — И как тебя вообще сюда впустили в таком виде? — презрительно произнёс он. — Могу дать поносить, если хочешь, — снисходительно ответила Василиса. А что не так с её одеждой? Майка и шорты. В отличие от других нарядов, этот вполне приличный. Нет, можно было и поиграть в переодевания, потерять при этом кучу времени и навести на себя подозрения столь странными действиями… Но лучше этого не делать. — Следуйте за мной, — сухо произнёс Ляхтич. Вот вопрос: а чего он так к ней относится? Ладно, этот вопрос можно адресовать всем. Ну, Норт, скорее всего, из-за наследства, Дейла завидует, младшие просто повторяли за старшими… Правда, тут замешано явно нечто большее, иначе почему дети так сразу её невзлюбили? Эрн просто чёрствый чурбан, как Карасума. Мама говорила, что еле добилась от него взаимности. А этот такой же… Но вот с Азалией немного странно… Нет, ясно, что их с Огневым общие дети возникли не из воздуха, да и фамилия даёт понять, что брак между ними явно был… Может, на этой Эфларе свадьбу справляли? Но нелюбовь тут весьма обоснована. Кому понравится видеть дочь своего мужчины от другой? Правильно, мало кому… Странно было не это. Если у этих двоих и было что-то, то почему Азалия пошла работать нянькой к этому… товарищу? Хм, может, она хотела быть ближе к своим детям? Вполне вероятно. Но вот остальные? Огневу на неё плевать, у него свой «гениальный» план… Который, что очень вероятно, в итоге с треском провалится… Но вот Мортинова с Ляхтичем? Причина их ненависти Василисе была плохо ясна…

***

А их ждали. Как только они вошли через небольшую арку в в освещённый круг Лазоря, воцарилось всеобщее молчание. Василиса с интересом осмотрела помещение. Арена цирка, не иначе. По кругу шли трибуны, скрывающие ряды скамеек. На скамейках располагались люди, много людей… Ну конечно, о моде и красоте мы не слышали! Какие-то странные одеяния, то белый, то чёрный, то красный… Дурдом, проще выражаясь. Между тем Марк отвесил низкий поклон и, злорадно оглянувшись на ребят, отошёл в сторону. — Как вас зовут, девушка? К ним подошёл один из людей в белом. Василиса узнала его — Мандигор. Только сейчас он был какой-то нервный… Даже слишком. — Василиса Огнева, — холодно произнесла девушка. Интересно, и что сейчас будет?.. Люди на скамейках зашумели, зашевелились, кое-где раздались удивлённые и гневные восклицания. — Господин Лазарев, вы обвиняетесь в похищении несовершеннолетней дочери Нортона Огнева, — сухо отчеканил Мандигор. — Ваши слова для оправдания? Из толпы поднялся ещё один мужчина. Ни дать ни взять — Ник во взрослом возрасте. «И это их план?! Да это ж хрень полная! Такие проблемы решаются на раз-два!» — Я впервые вижу эту девушку, — сообщил Лазарев-старший, с любопытством рассматривая Василису. — И я впервые вижу этого человека! — заверила всех Василиса. — Расскажи, как ты совершила переход на Эфлару, — ласково попросил Мандигор. Если честно, таким тоном ему лучше не говорить. А то примут ещё за педофила… — Вопрос некорректный. Моё дело — что и как я здесь делаю… Василиса скрестила руки на груди и внимательно осмотрела присутствующих. Те затихли. А что ни хотели? Взяли вот так и притащили в суд! Ну кто так делает?! — Твой переход был зафиксирован по адресу инерциоида, записанного на имя Ника Лазарева, — откашлявшись, продолжил Мандигор. — Стоп, — перебила его Василиса. — Во-первых, с чего вы взяли, что это был мой переход? Во-вторых, вы же вроде не знали, как я его совершила, нет? Василиса поражалась. На Остале в суде её бы быстренько поставили на место. А здесь словно из леса все собрались — ни бе, ни ме, ни ку-ка-ре-ку. В освещённый круг вышли ещё двое. Их поганые величества, мишень и вобла… Но для друзей просто, Огнев и Мортинова. Последняя выглядела несколько раздасованной. — Я обвиняю господина Лазарева в похищении моей дочери, — проговорил Огнев безжизненным голосом. — Зачем мне это? — поразился старший Лазарев. — Что ты затеял, Огнев? Если ты уберешь меня из РадоСвета, не факт, что тебя возьмут на мое место… Елена осклабилась. — Я подтверждаю, что Василиса Огнева была похищена сразу после посвящения, — сказала она. — Очень высокого, между прочим, посвящения. Елена повернулась к Василисе, голубые глаза светились теплотой и нежностью. — Девочка прожила всю жизнь на Остале, вдали от часодейства… — начала она, буквально искрясь сочувствием. А ещё Мортинова переигрывала. — Минуточку, — привлекла к себе внимание Василиса. — А можно от меня её, — она указала ладонью на женщину. — Убрать?.. Понимаете, я девушка приличная… — вот как надо врать! — А то, что ко мне тут лезет практически незнакомая женщина, немного пугает… Ник с Фэшем прыснули, но тут же постарались вернуть себе серьёзные лица. Ляхтич… Оу, тот был весь красный. Это сильно контрастировало с пепельными волосами. Ну, Мортинова — это вообще отдельный кадр. Серьёзно, надо сфоткать… — Господин Огнев, — обратился Мандигор к Огневу. — Подтверждаете ли вы тот факт, что ваша дочь была похищена тридцать первого мая этого года в десять часов вечера? — Да, подтверждаю, — кивнул тот. И в этот момент Василису осенило. «Копатыч, как ты говорил? Ах, да!.. Да такого судью на мыло давным-давно пора! Тут всё куплено, укуси меня пчела! Блин, вот гадёныши… Интересно, а сколько стоит это на Эфларе? Но суть не в этом. Если замешана взятка, то стоит приложить больше усилий… Хорошо, что тут нормальных обвинителей нет вообще». — Василиса Огнева, — обратился Мандигор к девушке. — Подтверждаете ли вы, что в ночь с тридцать первого мая на первое июня совершили вынужденный переход с Осталы на Эфлару, доселе незнакомую вам? Нет, всё-таки кое-что они понимают… Но этого маловато. — Нет, не подтверждаю, — произнесла Василиса. — Почему, если… — Повторюсь, — немного раздражаясь, произнесла Василиса. — С чего вы взяли, что это всё был мой переход?.. Да и кто так ведёт дело? — продолжила критику Василиса. — О суде должны уведомить заранее. Обвиняемому нужен адвокат… — мать, ты нарываешься! — Подождите! — громко произнёс Мандигор и потёр виски. Такая работа явно не для него. — Вы совершали… — Даже если я и совершала переход, — серьёзно произнесла девушка. — То кто вам сказал, что он был вынужденный?.. — Переход был? — вмешался Огнев. — Был, — кивнула Василиса. — Но абсолютно добровольный. Вынужденного там не было от слова «совсем». — Но… — Мандигор рассеянно оглянулся на Огнева. — И прежде чем ещё чего-нибудь скажут, я официально заявляю! — громко произнесла Василиса, пока никто не открыл рот. — Что никто меня не-по-хи-щи-щал. Ясно? Вот серьёзно, за такой суд четвертовать надо! Что за мямли? Семнадцатилетняя девчонка, СЕМНАДЦАТИЛЕТНЯЯ, их сделала… Ладно, тут надо сказать «спасибо» урокам матери, которая в своё время буквально вдалбливала в неё все эти знания… Да фиг бы у неё что получилось, если бы были ложные, но улики. А так: ни нормальных вопросов, ни нормальных судей… Они хотя бы слышали о неуважительном отношении к суду? Эх, опять она не вовремя, а всё же вспоминает о маме… А в зале был настоящий галдёж. Все кричали, кричали… И решали — виновен Лазарев или нет. Это не суд, это цирк! Обвинителя нормального нет, судьи нормального нет, адвоката ВООБЩЕ нет… А этот галдёж? Такое недопустимо в суде! А то, что ей и слова не вякнули? Нет, от этой Эфлары она ожидала большего. Пока что её ждали одни разочарования… Возможно, стоило вести себя более сдержанно… Увы, она должна исполнять роль подростка, наглого и легкомысленного. И чудо, что суд ужасный! — Да какая тут справедливость! Это был крик черноволосой женщины, сидевшей в первом ряду белоснежной ложи. Она резко поднялась во весь рост… «Етишкино коромысло…» — подумала Василиса. Женщина была невероятно высокой, да и к тому же — весьма крепкого телосложения. Ну вылитая богатырша! Но стоит признать, что, несмотря на столь нетипичную внешность, женщина не была страшной. В ней сразу чувствовались и сила, и огонь… Жизнь, что самое главное. А то глянешь на ту же Мортинову — так, статуя, застывшая навеки… Нет, тут именно живой человек. Один пылающий взгляд чего стоит. Или толстые локоны тёмных волос, змеями рассыпавшиеся на плечах… И если честно, одета она была явно лучше других: длинное белое платье, расшитое разными узорами. Такой тип женщин тоже привлекал людей. Не всех возьмёшь простой фигурой. Нужна харизма, умение разговаривать… А то обычных пустышек не все любят, как бы странно это ни звучало. «Опять я думаю не о том». — Зачем Лазареву красть ребенка у Огнева?! — яростно продолжила она речь. — Лазарев — член РадоСвета, а Огнев — лишь жалкий преступник! Обвинение советнику имеет право выдвигать лишь равный… — Господин Огнев — свободный человек, и с него полностью сняты все обвинения, — Мандигор перевел дух и продолжил. — Дерзну напомнить Совету, что три великих Ключа, за изъятие которых Огнев был осужден, дают часовщикам право решать судьбу нашего мира наравне с феями. Которые, кстати, даже не соизволили прийти на переговоры… Кроме того, сегодня утром господину Огневу было назначено место в Совете, — Мандигор обвел присутствующих довольным взглядом. — И еще… господин Огнев теперь имеет право предложить свою кандидатуру в главный РадоСвет. — Это какое же такое право? — тут же возмутилась великанша. — Каким образом преступник… — Согласно древнему закону, уважаемая госпожа Дэлш, — перебил ее Мандигор. — Если у часовщика есть ребенок, получивший высшую степень на посвящении, он может войти в состав РадоСвета без голосования. «Чего?! Вы прикалываетесь?» — столь дебильного закона про выборы Василиса ещё не слышала… — Среди твоих детей есть ребёнок с высшей степенью? — нервно спросила женщина. — И кто же это? — Моя дочь, присутствующая здесь, — равнодушно произнёс Огнев. — Именно так, — подтвердил Мандигор. — Я лично присутствовал на посвящении… — Я дико извиняюсь, но это тут при чём? — перебила Василиса этого мямлю. И как таких на важные должности берут? — Мы, вообще-то, хотели оправдать Константина Лазарева… — Почему это оправдать? — внимательно посмотрел на неё Огнев. Девушка закатила глаза. — Я, жива-здорова, стою тут перед вами, чего вам ещё надо? — возмутилась она. — Сказано же: похищения не было. А я тут стою целёхонькая, здоровёхонькая… А под ногами сумка лежит с вещами, едой, запасными пулями… Вот интересно, почему никто не обращает на неё внимания? — … А не сижу в сыром подвале связанная и с кляпом во рту. Вот если бы не заказ, то стоило бы на этого гада иск подать за клевету. И на присутствующих за идиотизм. Но если у них такой выборный закон, то удивляться нечему… — Именно! — согласилась с Василисой женщина. — Что поделать, но ежели так, то… Господин Лазарев оправдан! — громко произнёс Мандигор и виновато оглянулся на Огнева. Мол, я сделал всё, что смог. — Однако, господин Огнев тоже должен занять своё законное место в РадоСвете, — продолжил он. Огнев кивнул и выпрямился. И вот его одежда из чёрной превратилась в белую. И у него ещё туфли с острыми носками — крайне дурацкая обувь на Василисин вкус — не сочетались с белой мантией. Альбус Дамблдор и то лучше выглядит! Мандигор тем временем вручил Огневу странный белый жезл… Кто-то резко ухватил Василису за плечо. — Я позабочусь о девочке, — проговорила Елена сладким голосом. «Чё?! Я тебе позабочусь, курва старая!» — Она должна отдохнуть после таких ужасных, таких невероятных приключений… В замке Черновод, семейном поместье Огневых, уже приготовлена для нее Зелёная комната… — Погодите, — воскликнула темноволосая женщина. — Я не видела имя девочки в списках первочасников! Неужели высокочтимый Огнев не желает обучить дочь часодейству? — Только если она сама захочет, — невозмутимо ответил Огнев. — Она прожила всю жизнь на Остале, и учеба может повредить ее ослабленному здоровью. И еще… Неужели у Совета нет вопросов поважнее, чем забота о будущем моей дочери? — Может, мы у нее спросим, желает ли она учиться? — продолжала настаивать Дэлш. — Нет! — выкрикнула Елена. — Девочка не готова, — добавила она более спокойным тоном. — Ей нужно лечение и покой… Василиса лихорадочно соображала. Если отказаться, то про неё забудут… И Елена с Огневым возьмут её в свои лапы. Нет, ей это часодейство нафиг не нужно, но такая перспектива её тоже не устраивала… Однако, если она согласится, то это будет лишнее внимание, так что до смерти её не запытают в этом Черноводе… Чисто ради интереса… — Я здорова как бык! — возмутилась Василиса, вырвавшись из хватки женщины. — Отпустите меня! — Все это очень странно, Огнев, — темноволосая женщина прищурилась. — Почему ты не хочешь включать свою дочь в списки? Двое других твоих детей, как я слышала, давно заявлены. — Она не будет учиться в Школе светлых часов! — громко и четко произнес Огнев. — Хотя бы потому, что я не провел для нее посвящения. По залу пронеслись изумленные вздохи и восклицания. — Ты не собираешься проводить посвящение для своей дочери? — Дэлш не скрывала возмущения. — Но это же бессердечно! Сила может иссякнуть, если не давать ей выход… С такой высокой степенью твоя дочь более чем кто-либо имеет право быть часовщицей! Иссякнуть? Вот это подходит. Люди на скамейках как будто пробудились ото сна. Черные и белые фигуры зашевелились, зашумели, удивленно перешептываясь. Да уж, на спортивных матчах и то тише… — Нет, почему же, — медленно произнес Огнев. — Когда-нибудь, через год, через два… Когда она выздоровеет, оправится от пережитого, от свалившегося на ее голову чужого мира… — Ты не имеешь права забирать у нее столь высокий дар, — перебила Дэлш. — Но я знаю, почему ты хочешь так поступить! — а Василиса с удовольствием послушает. — По какому такому праву ты смеешь судить о моих решениях, госпожа советница? — обратился Огнев к темноволосой, повышая голос с каждым словом. — И все же я отвечу тебе: моя дочь не хочет быть часовщицей. Не правда ли? — и он повернулся к Василисе. Светло-серые глаза окинули ее насмешливым, презрительным взглядом: Огнев и все присутствующие в Лазоре замерли, ожидая ответа. Это он за неё решать вздумал?! Вот зараза! Итак. Отказ — Мортинова явно может взять её в свои руки. Здесь она, похоже, довольно значимая фигура. Проблема в том, что Василиса слишком мало знает об этом мире, чтобы делать резкие движения. Плюс — эта старуха её явно терпеть не может по неизвестным причинам. Проблема в том, что… Огнев, вроде как, и не особо надеется на отказ. Об этом свидетельствуют все его бредовые действия до этого. Поэтому остаётся только соглашаться… — Вообще-то я хочу быть часовщицей! — упрямо заявила Василиса. Девушка заметила, что в последнее время всё идёт как по любимой фразе матери «В работе киллера редко что идёт по плану». В последнее время все её действия — импровизация. Но если она убьёт этого Огнева, то надо будет бежать с этой Эфлары куда глаза глядят… Если быть точнее — домой. Её ответ явно понравился Огневу. Значит, она была права. А вот Мортинова точно хотела испепелить её взглядом. — Раз Василиса Огнева дала согласие, — медленно произнесла Дэлш. — То я имею право включить её в списки. — Как угодно, — сухо заключил Огнев. — А теперь, когда, надеюсь, вопросов к моей дочери больше нет, разрешите ей отправиться домой. Где ее давно и с нетерпением ожидают брат и сестра. Он, больше не глядя на Василису, коротко кивнул Елене. Мортинова легко поклонилась белоснежной лоджии. После чего резко шагнула к Василисе, схватив ту за руку. И повела куда-то… Василиса в этот момент почему-то думала: «…и в лес ягнёнка поволок».

***

Василиса смотрела в окошко кареты. Берег, вечернее небо… Можно было бы любоваться, если бы напротив неё полулежала Мортинова, не сводящая с девушки взгляда. — А ты меня удивила, — вдруг произнесла Елена. — Я думала, ты захочешь вернуться к прежней жизни, а ты полезла в самые дебри. Ой, как будто вы бы дали ей просто так вернуться к этой самой прежней жизни!.. Увы, дорогая старушка, тут дело в одном сложненьком заказе… Василиса молчала. Отвечать на провокации этой ящерицы не стоит. И вопросы задавать тоже, ведь Елена явно зла, несмотря на непринуждённую позу… Да и вряд ли она просто так стала бы отвечать на её вопросы. Плюс — злить Елену опасно, поскольку Василиса сейчас одна, над водой… Она бы так не беспокоилась, будь в своём мире… Но она здесь. — Я поняла, почему Огнев медлит с твоим посвящением! — вдруг воскликнула женщина. — Наверное, он хочет забрать твои крылья и отдать их Дейле. А даже если и нет, то я с радостью подскажу ему эту мысль. — У меня не крыльев, — ответила Василиса. Вот скажите, откуда у этой швабры такая к ней ненависть? — Как я могла забыть?.. — продолжила Елена, словно в полузабытьи. — Можно передать часть своей силы любому кровному родственнику, но сделать это можно только до посвящения… Конечно, это незаконно, а ещё очень-очень больно… Великолепный план! — нет. Если бы Василисе не было выгодно притворяться, шиш бы у Огнева что получилось. — Без силы ты не будешь представлять ни малейшего интереса для Нортона, — казалось, Мортинову сильно лихорадит. — Какая-нибудь болезнь для виду, никто не придерётся… Бедняжка, не смогла вынести, так и не прижилась… И вот тогда… И не надейся, швабра. Нет гарантии, что Огнев до этого вообще доживёт… Мортинова вдруг успокоилась. — Подъезжаем, — равнодушно произнесла она и выпрямилась, расправляя складки дорожного платья. Надо сказать, наряд был слишком вычурным…

***

— Сейчас спадёт защита! — радостно произнесла Елена. И вот карета остановилась. — Твой выход, — произнесла Мортинова. Василиса открыла дверцу и вышла из кареты, захватив с собой сумку. …Девушка могла стерпеть тот здоровенный дом… Но замок! Этот тип вообще о скромном жилище знает? Дворец на неё впечатления не произвёл. Всё какое-то вычурное, сочетаемость на троечку с плюсом… И тем не менее, часов тут не так много, и на том спасибо. На стенах были гобелены, картины, но все они были Василисе незнакомы. Мортинова всё вела и вела её. Причём, когда они зашли, заиграла торжественная музыка. Что делать, раздутое самомнение — оно и в Африке раздутое самомнение. И вот они вошли в комнату… Возле окна стоял человек. Василиса сразу узнала его — Огнев. Стоит тут себе, в окошко смотрит… — Вот девчонка, — произнесла Елена. — Как видишь, в целости и сохранности. — Я потрясён твоим самообладанием, Елена, — иронично произнёс Огнев. — А теперь прошу, оставь меня с дочерью наедине. К великому сожалению Василисы, Мортинова слова «Оставь меня с дочерью наедине» поняла по-своему. Она просто стояла на входе, немного прикрыв дверь. Плюс, за этой самой дверью ходили какие-то люди, судя по всему, слуги. Василису раздражало многое. Одна из этих вещей — свидетели. — Итак, ты опять дома… — медленно произнёс Огнев. Ой, не зазнавайся! Домом эта шарага Василисе не станет ни в жизнь. — Надеюсь, ты уже поняла, что побег из дома был подстроен? — вёл он дальше. — И всё должно было пойти как по маслу: ты сбежала, простодушный сыночек Лазарева помог тебе переместиться… Хваткий вихрь по какой-то причине тебя не обнаружил, но как только Лазарев связался с сыном по инерциоиду на глазах всего РадоСвета и обнаружил там тебя!.. И вот, обвинения выдвинуты, казалось бы, ответь ты «да» на вопросы Мандигора, то всё — Лазареву конец… Но вместо этого ты начала издеваться над стариком и в итоге добилась оправдания Лазарева. — Не любишь ты бедного Мандигора… — покачала головой Василиса. Итак, Огнев опять ведёт свою игру. Ибо только в дешёвых мультиках злодеи раскрывают свои хитрые планы. И она не виновата, что этот суд был настоящей комедией! — Однако, благодаря тебе я вошёл в Радосвет… Тут уж скажу «спасибо», — пропустил её реплику мимо ушей Огнев. — Всегда пожалуйста, — вроде бы и вежливо сказала Василиса, но всё-таки в душе она злорадствовала: съел, гад! — Я тебе это рассказываю не просто так, — с усмешкой проговорил Огнев. Судя по всему, сейчас будет отыгрываться… — Видишь ли, я не намерен делать тебя часовщицей, но госпожа Дэлш считает иначе. Сегодня в полночь я вынужден дать праздничный ужин, якобы в честь моего назначения… Конечно, мне пришлось пригласить весь РадоСвет. Госпожа Дэлш ни за что не опустилась бы до принятия моего приглашения, но тут… — Огнев усмехнулся. — Видишь ли, она согласилась. Причина ясна? — Не совсем, — продолжила строить из себя дуру Василиса. — Причина — это ты, — ух ты, какая честь!.. Ну и откуда к ней такое внимание? — Госпожа Дэлш пожелает узнать, всё ли с тобой в порядке. Поэтому ты обязана присутствовать за праздничным столом и делать вид, что всё хорошо. — А если я не стану этого говорить? — Тогда после ужина мне придётся запереть тебя в Одинокой башне, где ты будешь жить долго и совсем не счастливо… — так, кто-то явно нарывается на пулю. — А РадоСвету я скажу, что моя дочь серьёзно заболела и в любом случае не может учиться в часовой школе. Не выдержала, сломалась, испугалась… — а у них с Мортиновой больно схожие мысли. — И что же будет со мной после ужина? — задала интересующий её вопрос Василиса. — Поверь, могло бы быть и лучше, — ухмыльнулся Огнев. Краем глаза Василиса осмотрела комнату. Это обилие зелёного раздражало. Скатерть на низеньком столе зелёная, покрывало зелёное, коврик на полу зелёный, драгоценные камни, которыми выложена овальная рама зеркала на ножках, тоже зелёные! — Я скажу Елене, чтобы она прислала девочек… — с ножиками, полиэтеленом и серной кислотой? — Они помогут тебе нарядиться и проведут в праздничный зал, — неизвестно, что хуже. — Сама ты, конечно, заблудишься… Надеюсь, тебе больше не придёт в голову убегать. Без часодейства ты не сможешь покинуть пределы замка. Ну-ну, она выбиралась и не из таких передряг. — К сожалению, — повёл дальше Огнев. — Я вынужден вас оставить, мисс. До вечера. И он шагнул прямо в зеркало, которое его буквально поглотило. Мортинова тоже захлопнула дверь. Осторожно приблизившись, девушка постучала пальчиком по поверхности зеркала и нашла её весьма твёрдой. Опять эта их магия… Так, дело сто процентов не чисто. Сейчас Огнев явно провоцировал её на побег — ему это было выгодно. Вопрос в том, зачем ему это? Но он точно хотел спровоцировать её желание быть часовщицей, раз ей тут показали «прелести» часодейства… Если так, то фигово у него получилось. А вечер-то уж наступил. За ней кто-то явится… И камер тут, вроде, нет. По крайней мере, обычных. Взгляд девушки упал на серебряное блюдо, накрытое салфеткой. Стоп, а там не бомба?.. Аккуратно приподняв салфетку, Василиса удивилась: на блюде лежала вареная курица, о которой подумала девушка. Минуточку, а ведь в пище может оказаться яд… Однозначно, от этого лучше держаться подальше. Но пока она одна, а этим стоит воспользоваться. Быстренько раскрыв сумку, Василиса выудила оттуда телефон… И поразилась. Боги, сколько пропущенных! Причём как от Ловро, так и от мамы. Точно, она же несколько дней не выходила на связь… Надо срочно звонить матери! Набрав в грудь побольше воздуха для смелости, Василиса нажала кнопку вызова. Шли гудки. А девушке становилось немножечко боязно… Мамы, они ведь такие — чадо должно быть в безопасности. А учитывая, куда влипла она сейчас… — Алло! Василиса?! — произнёс голос матери в телефоне. — Я, — вздохнула девушка. — Слава богу, живая, — женщина с облегчением вздохнула. И тут же продолжила: — ГДЕ ТЕБЯ НОСИТ?! ЧТО С ТЕЛЕФОНОМ?! — Мам, всё довольно… трудно… — Да, Ловро рассказал мне всё, — сказала Ирина. — И про Огнева, и про заказ. «Ну спасибо, наставник, удружили!» — У него для тебя очень важная новость… Огнев пока жив? — Жив. — Заказчик отменил задание…

***

— Что?! — ошарашено произнесла Василиса и опёрлась рукой на стену. — Я сама была удивлена, но он утроил оплату за то, чтобы ты сохранила ему жизнь… Василиса слушала как сквозь туман. То есть она просто так этот месяц там была?.. ПРОСТО ТАК ТЕРПЕЛА ЭТУ ГРЁБАННУЮ ЧАСОВУЮ СЕКТУ?! Ну погоди, заказчик, сволочь ты этакая, дрянь, су**, пи**, му**!.. — Так что возвращайся домой, я встречу тебя… — Я не могу… — перебила её Василиса. — Я не в Огневском доме. — Не поняла. А где?.. — Мамочка, скажу лишь одно: я в полной жопе… — Что?! Где… Послышались гудки. Связь прервалась.