Отчаянные Времена, Отчаянные Меры (Desperate Times, Desperate Measures)

      ― Нет, дорогая. Это даже не обсуждается.       ― Но, мама…       ― Прошу, не спорь со мной.       Её глаза до сих пор были красны. Слегка поглаживая Тимоти по волосам, она сидела рядом с ним. Мистер Фрай, как и обещал, прислал доктора, а тот осторожно прочистил рану и оставил несколько рулонов белых бинтов и лауданум от боли. Он был уверен, что Тимоти не потеряет слух, что было огромным облегчением.       Пусть мама и выглядела утомлённой, ты не могла так просто отступиться:       ― Я же обещала, я смогу, и ты можешь остаться дома за мою зарплату… И я уже взяла деньги.       ― Завтра вернём, ― поджав губы, твёрдо сказала мать. ― Я пойду с тобой.

***

      В назначенный час дверь открыл сам мистер Фрай. Он выглядел куда счастливее, пусть и столь же уставшим.       ― Прошу, заходи… О, судя по сходству, должно быть, это твоя мама, ― до того, как мама успела вставить хоть слово, он провёл вас в гостиную, задержавшись в дверях и крикнув: ― Миссис Артур, принесите, пожалуйста, чаю! И Эммета заодно!       Заняв место, мама попыталась заговорить:       ― Мистер Фрай…       Он перебил её:       ― Детская на втором этаже, миссис Артур покажет, где ты можешь расположиться…       ― Мистер Фрай.       ― Я не разбираюсь в домашнем хозяйстве, но у неё, вроде, хорошо получается, уверен, вы поладите…       ― Мистер Фрай!       Он, нахмурившись, остановился.       ― Моя дочь не будет у вас работать.       ― Но… ― он был похож на ребёнка, у которого внезапно отобрали игрушку. ― Почему…       ― До того, как мой муж умер, да пусть благословит Господь его душу, моя дочь жила в семейном лоне. А затем она прилежно сидела со своими братом и сёстрами, ― голос матери стал жёстче. ― Она не до конца понимает этот мир, в отличие от меня. И когда одинокий мужчина предлагает ей, без опыта и рекомендаций, работу в его доме за зарплату втрое больше нормальной… Я всё понимаю, хоть она и нет, ― без тени сомнения она вытащила вчерашние деньги из кошелька и положила на небольшой столик. ― Мистер Фрай, я пришла сказать вам, что целомудрие моей дочери не продаётся.       В комнате воцарилась долгая тишина.       ― Её… Её что? ― с ужасом в голосе спросил мистер Фрай.       ― Я думаю, вы поняли, о чём я говорю.       ― Я… Это ужасное недоразумение…       Он был прерван стуком в дверь, а затем в комнату вошла самая высокая женщина, которую ты когда-либо видела, кроме того, она была даже выше мистера Фрая. Она была широкоплечая, и в её руках скрывалась большая сила.       ― Чай, ― объявила она, вкатив тележку с подносом. Когда она развернулась, ты увидела Эммета на её бедре, чья рука была почти полностью засунута в рот. Женщина деловито протянула тебе ребёнка и тут же принялась раздавать чашки. ― Я миссис Артур, повар и экономка, ― сказала она, протянув первую чашку мистеру Фраю. ― И, позвольте сказать, я молюсь, чтобы вы смогли вынести этого дурака, потому как что я, что маленький хозяин страшно нуждаемся в лишней паре рук.       У тебя едва хватило времени заметить, насколько невероятно пренебрежительно она отзывалась о своём начальнике, принимая свою чашку с рассеянным «спасибо».       ― И прежде чем мы начнём, ты должна знать: этот мужчина попросит сделать самые глупые вещи на свете, и ты ни в коем случае не должна их выполнять. В мою первую неделю он разбудил меня посреди ночи, чтобы я пожарила ему пикши. Как будто много торговцев рыбой работают в то время, когда бродят проститутки и воры! Я ответила ему «нет» и уснула обратно, и с тех пор мы хорошо ладим, ― она передала очередную чашку матери. ― Верно, мистер Фрай?       ― Конечно, ― произнёс он, очевидно, спокойно относясь к такому неуважению.       ― Так что подходи ко мне, если будут какие-то проблемы, ты меня поняла? Моя комната по соседству с твоей, не стесняйся, ― закончив с чаем, она упёрла руки в бока и осмотрела тебя с ног до головы: ― Ты выглядишь вполне здравомыслящей. Возможно, мы наконец справимся с вздором в этом доме.       Мистер Фрай наконец будто обрёл голос:       ― Э-э… Она может и не присоединиться к нам, миссис Артур. Её мама обеспокоена добропорядочностью в этом доме, ― его тон намекал на то, что он не винил её в этом.       Миссис Артур грозно раздула ноздри:       ― Даже не сомневайтесь, у меня тут все по струнке ходят. Мистер Фрай чаще всего вообще отсутствует дома. Я прослежу за ней.       Прикусив губу, ты посмотрела на маму, мысленно скрестив пальцы на удачу. Она же смотрела на Эммета, который всё так же кусал свою руку. Она выглядела так, будто её мнение пошатнулось под напором этой впечатляющей женщины.       ― Пожалуйста, мама, ― тихо попросила ты. ― Я им нужна. Ты можешь остаться с Тимоти. Я смогу.       Спустя какое-то время мама закрыла глаза и, нахмурившись, глубоко выдохнула:       ― Мистер Фрай, ― начала она, ― если я узнаю о чём-то, хоть о чём-то неуместном в отношении моей дочери, я сразу заберу её.       Мужчина выглядел так, будто старался сдержать вздох облегчения:       ― Конечно.       ― И я ожидаю, что её зарплата будет зависеть только от работы няней вашему сыну.       ― Естественно.       Наконец, смирившись, мать со вздохом повернулась к тебе, слегка пощекотав Эммета за подбородок:       ― Хорошо. Я принесу твои вещи попозже.

***

      Было легко переехать. Как мистер Фрай и обещал, тебе была выделена небольшая, но комфортная кровать с гардеробом, что размещалась в углу детской. Даже когда все вещи были на своих местах, они едва занимали половину шкафа.       По-видимому, миссис Артур не преувеличивала, говоря о том, что мистер Фрай часто отсутствовал. После той встречи ты не видела его три дня. В это время ты быстро поняла, что Эммет был беспокойным ребёнком. Однако вскоре стало понятно: причина скрывалась в том, что он быстро становился нервозным, перевозбуждался. В самые сильные истерики главное, что помогало быстро успокоиться, ― это тёмная комната, одна-единственная игрушка в кроватке, позволить ему побыть одному, но при этом оставаться неподалёку.       Остальные обязанности, за исключением ухода за Эмметом, были довольно нетрудными. Несмотря на то, что на первый взгляд миссис Артур была впечатляющей женщиной, она была очень добрым учителем. Когда Эммет засыпал, ты изо всех сил старалась помочь на кухне: чистила картофель либо шинковала морковь, пока она болтала о чём угодно, что её увлекало. «Ты до ужаса немолода для новоиспечённой служанки без опыта работы», ― отметила она однажды по локоть в хлебной муке.       Пытаясь порезать картофель на ровные дольки, ты хмыкнула в ответ:       ― Мы жили довольно хорошо, пока отец не умер. Затем я ухаживала за братьями и сёстрами.       ― А-а, ― её руки напрягались, демонстрируя наличие натренированных мышц, пока она месила тесто, ― пару лет назад чахотка забрала и моего Артура. К счастью, мои двое были давно взрослыми и покинули семейное гнёздышко, а мистер Фрай искал экономку, ― отряхнув руки о передник, она потянулась за скалкой. ― Значит, твои ещё родные братья и сестрички ещё маленькие?       ― Брату одиннадцать, а сёстрам девять и четыре, ― рассказала ты, чувствуя, как защемило сердце. Ты скучала по ним сильнее, чем сама того ожидала. Ночами кровать была ужасно холодной и пустой, хоть матрац и одеяла были лучше, чем ты наслаждалась какое-то время.       ― Какая у вас большая разница в возрасте.       ― Было ещё двое, но один прожил едва ли три дня. Другой брат умер от гриппа следом за отцом. Ему было десять.       Миссис Артур цокнула:       ― Как жаль. Мне, слава Богу, повезло в этом плане.       Закончив с картофелем, ты начала вкладывать её в начинку пирога:       ― Давно вы здесь?       ― Почти четыре года.       ― Что… ― ты засомневалась, стоило ли спрашивать, но любопытство взяло верх. ― Что случилось с женой мистера Фрая?       ― Он не женат, это я точно знаю, ― она засмеялась, увидев твоё шокированное лицо. ― Бог мой, девочка, как же ты невинна. Нет, однажды он просто явился с маленьким ребёнком на руках. «Его зовут Эммет, ― сказал он мне, ― он мой сын. Подготовьте комнату», да как пожелаете. Я сказала ему, что на мне и так готовка и уборка, и если он хочет, чтобы я занялась и ребёнком, то упадёт качество моей стряпни. Ему это не понравилось, и началась эта вереница нянь; дальше говядина, ― диктовала она, ткнув пальцем в пирог. ― Но обычно няни ― капризные особы, с хорошим опытом работы и не любят указаний от кухарки или помогать по дому. И это всё происходит до того, как куча людей начинают топать по дому в любую минуту либо истекать кровью на каждом шагу. А однажды у нас вообще сарай взорвался.       ― Взорвался сарай?!       ― Ну немножко, ― фыркнула она, будто это как-то оправдывало положение, ― опоры на месте.       Наверху раздался пронзительный крик, и ты, вытерев руки о фартук, направилась к лестнице. Дойдя до двери, ты вспомнила одну деталь из разговора:       ― Вашего мужа звали Артур Артур?       Она пожала плечами и усмехнулась:       ― Его родня сказала, так было проще запомнить.

***

      На третий день, как ты начала работать, посреди ночи тебя разбудили глухие стуки.       Вскочив с кровати, ты оделась в халат, зажгла свечу, осторожно поместив её в подсвечник, и быстро проверила, спит ли Эммет.       Направившись вниз, ты заметила свет в кабинете, где грохотали два мужских голоса. Сунув голову в проём, ты увидела мистера Фрая, доставшего бутылку из шкафа с алкоголем и вытаскивавшего зубами пробку из горлышка, а затем налившего жидкость в бокал. На его шее, как и на рубашке, виднелась кровь.       В комнате был второй мужчина, развалившийся на диване, в сильно помятом костюме. Когда ты поднесла свечу ко входу, он поднял голову, прищурившись, уставился на тебя:       ― А это кто? ― у него был сильный американский акцент. Очки на его носу треснули, а из носа текла кровь.       Мистер Фрай, продолжая разливать алкоголь, оглянулся:       ― Что? О… новая няня. Твоё здоровье, ― он поднял бокал в твою сторону и осушил его одним махом. ― Чёрт, ― он сквасился, дёрнув головой, ― крепкое.       Американец сделал неопределённое движение рукой:       ― Тогда это то, что мне нужно. Даже не парься со стаканом, так давай бутылку.       Ты слегка неловко переступила с ноги на ногу:       ― Мне подготовить комнату?       ― Да не, ― сразу ответил американец, ― я на диване посплю. Обещаю не замазать ничо кровью.       Мистер Фрай тяжело вздохнул:       ― Вот по этой причине люди от меня уходят. Из-за такого поведения. Надо прекратить позволять всяким хулиганам заходить в мой дом.       ― Сам такой, ― сразу вернул иностранец. ― Присоединитесь к нам, мисс?       ― Э-э… ― запнулась ты, отходя назад. Они оба, на удивление, не беспокоились о своих ранениях, и им, очевидно, не нужна была помощь. ― Я не пью алкоголь, извините, поэтому, я просто… Я просто пойду к себе. Доброй ночи, джентльмены.       Когда ты ушла и начала подниматься по лестнице, послышалось фырканье американца:       ― Джентльмены. Диву дам, Фрай, если эта у тебя хоть две недели продержится.       Ты не смогла удержаться и приостановилась, чтобы услышать ответ мистера Фрая. Он лишь тяжело вздохнул.

***

      По утру американца уже не было. Ты поборолась с Эмметом за завтраком, вернулась в детскую, посадила ребёнка в кроватку и вытащила своё шитьё. Мистер Фрай имел изумительное количество рваных рубашек.       Около полудня ты услышала за дверью звук тяжёлых мужских шагов. Вскочив на ноги, ты подбежала к коридору:       ― Мистер Фрай?       ― А, ― он, развернувшись, остановился. Мужчина был слегка мокрым, и тебе пришлось быстро остановить себя о представлениях его в ванной комнате. ― Здравствуй… Я хотел найти тебя, извиниться за эту ночь. Мы не хотели будить тебя.       Ты пожала плечами. Не считая первоначального испуга, ты не была сильно потревожена, так как сразу вновь уснула. Старый дом был куда более шумным.       ― Это ваш дом. Хотите увидеть сына?       Он мгновенно принял вид человека, попавшего в неловкую ситуацию:       ― Я, эм… Не знаю, если…       ― Пойдёмте, ― позвала его ты, пытаясь улыбаться как можно более ободряюще. ― Он не кусается. Точнее… Ну, ещё как кусается, но у него почти нет зубов, поэтому он почти безобиден.       Джейкоб засмеялся. Засунув руки в карманы, он пошёл за тобой в комнату, где сидел Эммет, пытавшийся построить что-то из кубиков и не сильно преуспевавший в этом. Пригнувшись, ты слегка поворковала над ним, а затем подняла на руки и плавно передала мистеру Фраю.       Держа ребёнка на руках, мистер Фрай нахмурился, глядя на Эммета:       ― Я лажу с детьми, ― тихо сказал он, ― но вот с малышами…       ― Дело практики.       Он выглядел будто виноватым:       ― Другие женщины вроде как прогоняли меня отсюда, так что я перестал стараться.       ― Ну, я всегда к вашим услугам.       Когда ты подняла взгляд, он странно на тебя посмотрел, слегка наклонив голову набок:       ― Сколько тебе лет?       ― Почти двадцать, ― ты не понимала, почему это так важно, но и не делала из этого секрета.       ― Двадцать… ― пробормотал он себе под нос, переводя взгляд обратно на сына.       Похоже, разговор на этом окончился, поэтому ты села и вернулась к шитью, аккуратно расправляя стежки. Где он так рвал рубашки? Возможно, ты сможешь спросить об этом, когда узнаешь его немного лучше.       ― Извини, это всегда сигнал, что он заплачет, ― ты спокойно взяла на руки Эммета, лишь слегка поморщившись, когда тот резко дёрнул тебя за волосы.       ― Так, эм… ― начал мистер Фрай, ― так. Да. Я пойду, ― но он вновь начал в сомненьях топтаться в дверях, а затем обернулся через плечо. ― Думаю, я бы хотел вас навещать. Каждый день. Ты не против? Если дело в практике, тогда я должен практиковаться.       Ты вновь одарила его улыбкой:       ― Замечательная идея.       Он кивнул, и, прежде чем ушёл вниз по лестнице, на его лице мелькнул странный испуг.