Съемки...такие съемки...

Ох уже эти фанаты! Вечно им романтику подавай! Наверное, стоит начать свой рассказ с того, что в «Агентах справедливости» все-таки появились горячие сцены. Ну почти… В общем, снимали мы долго. Сама сцена была на полминутки максимум, но ох уж эта любовь снимать с разных ракурсов, плюс еще проблемы со звуком, настраивание света. Затянулся весь этот процесс на час, а то и больше. А вы знаете, как это лежать в обнимочку с шикарной блондинкой, да еще и изображать невероятную страсть?! Ох, как мне было трудно! Вот если бы не все эти люди вокруг… Нет, Лариса мне конечно же нравилась, как друг, но не более. А тут прям очень горячо стало, да и сцены, где мы играли «сладкую парочку» были всегда няшными, моментами, меня это даже заводило. Вернемся к происходящему. Когда мы играли безумную страсть, как бы, не все было понарошку. Такое длительное пребывание вместе, а еще аромат её волос, — все вместе просто одурманивало мой разум, и я просто сходил с ума от того, что так близко к ней, но и так далеко одновременно, даже шутливая обстановка ничегошеньки не действовала. Возбуждение свое я уже перестал контролировать. Моя коллега по цеху это заметила, и, бросив острый взгляд, не придала этому значения. Ну так она только показала, как выяснилось позже, все-таки она чертовски хороша актриса. Напряжение между нами росло, и я уже просто молился, чтобы поскорее услышать фразу «Стоп! Снято!» В двухминутном перерыве на меня нашло что-то невообразимое, и я, как будто это было обычным делом, слегка поглаживал её руку, сам этого толком не осознавая. Естественно, этого никто бы не заметил, но я уже прилично возбудился, и вся эта атмосфера накалки заставила мой лоб вспотеть. Гримеры уже ненавидели меня, которому вечно приходилось подправлять грим, но знали бы они, как плохо было мне… Еще неизвестно сколько минут пыток и мы таки засняли эту сцену. Я, под предлогом хотящего в туалет, пулей вылетел со съемочной площадки в гримерку, чтобы немного успокоить свои желания. Через несколько минут ко мне присоединилась Лариса, и возбуждение нашло на меня новой волной. Я отвернулся, чтобы она не видела моих истинных желаний на лице, да и коллега вела себя профессионально, ни о чем не спрашивая, хотя, может она просто не знала, как себя вести в подобной ситуации. — Спасибо за спасённую честь, — неожиданно для самого себя, произнес я. — Проехали, лишь бы этого никто больше не увидел, — слегка распереживалась Лариса. — Прости, за то, что приставал там, на площадке, — я собрал в себе смелость повернуться к ней. Лариса стояла у зеркала, вглядываясь в свое отражение на предмет смущенной растерянности. — Я же сказала, проехали, — она взглянула на меня, и тут я увидел в её глазах растерянность и желание одновременно, которые резко сменились на страх рассекречивания. — И все же, я не должен был себя так вести, — настойчиво произнес я и подошел ближе к желанной женщине, положив руку на плечо, нежно опускаясь вниз к локтю. — Не надо, пожалуйста… я…я прошу тебя, — сглотнув произнесла актриса. — Ну почему же, мы ведь оба этого хотим. Лариса повернулась, чтобы возразить, но как только она набрала столь необходимый воздух, я прижал её крепко к себе и в ту же секунду поцеловал, медленно, так неуверенно. Она хотела оттолкнуть меня, я бы с легкостью мог её удержать, но опустил, посмотрев в безмерные глаза. Секунда — тихо, вторая — еще тише, третья… Она не выдерживает и сама целует меня. Я целую её в ответ, но уже сильнее. С каждым мгновением наше дыхание учащалось, сердце пыталось выпрыгнуть из груди, а тела ставали все горячее. Это роскошная женщина довела меня до безумия. Все, о чем я тогда мог думать — почему она не отталкивает меня? Почему сжимает своей нежной ладошкой мои волосы, второй лаская шею? Я заправил мешающую мне ещё глубже целовать её губы прядь светлых волос и медленно спустил свои руки на её упругие ягодицы. Мы целовались, будто дышали, будто нам вовсе лет 15 и мы еще не познали первой любви. Сильный хлопок соседней двери привел нас в сознание, и мы разорвали свой поцелуй со словами: «Мы совершили ошибку».