Окажи мне честь

Для влюбленного самая волнительная стадия, безусловно, признание. Ты мечешься, сомневаешься, страдаешь от бессонницы, мысленно преследуя объект воздыханий. И вот, когда тебе надоедает, ворочаться ночи напролет по всей плоскости футона – решаешься. Сжимаешь всю волю в кулак, стараешься утихомирить отплясывающее чечетку сердце и с умилительным румянцем робко завязываешь беседу на отдаленную тему, которая впоследствии повлечет за собой серьезное откровение.И тогда - будет либо счастье,либо несколько дней мук. Но у них все сложилось не так. Они тоже метались, поначалу не допускали амурных мыслей, волновались и из последних сил заставляли себя не струсить. И у них это получилось, влюбленные справились с задачей, закрепив чувства искренним, робким поцелуем, который стал таинством их любви. И все же, их отношения сложились не так, как можно было себе представить. Девушка должна была радоваться, как и все окружающие – привычная колея не вышла из берегов, работа сохранена, а интересное времяпрепровождение обеспечено. Правда, именно последний факт смущал Закуро… Она ведь призналась ему! Остается только хвататься за ушки и быть безжалостной к себе, причиняя неизмеримую боль отличающей черте внешности. Они ведь…вытворили такое бесстыдство! Остается только надеяться, что эта тайна останется между ними, не просочившись любопытным слушателям и любителям до чужой жизни. Он ведь уехал! Оставалось только ждать его и радоваться, что излила душу в последний момент. Закуро хотела новой встречи с ним, но не такой быстрой, когда страсти от признания еще не улеглись! Демоница всеми силами старалась оградить себя от общения с ним – ведь, может еще по своей глупости решиться заговорить с ней на смущающую тему и развивать её дальше. Как только замечала хоть тень его силуэта – мигом мчалась в противоположном направлении, попутно запутываясь в подоле кимоно. В случае крайнего везения, ноги проворно преодолевали препятствие в виде материи, а в самом неудачном Закуро «украшалась» парой синяков и ушибов от неудачного падения. И этот день не стал исключением. Прошла неделя после возвращения бравых солдатов в, уже ставшими родными, пенаты. А они так и не поговорили, хоть девушка в редкие встречи замечала на его лице отпечаток желания для уединения с ней. Но Закуро была не готова к этому, она все еще смущенно прикрывала щечки, покрывавшиеся румянцем лишь при одном упоминании прощания. Перед глазами проносились все детали, не ускользнувшие из памяти, хоть девушка старательно пыталась оградить себя от созерцания тревожащей её душу сцены. - Все-таки, не стоило ему ничего говорить, - шепотом произносит Закуро, кончиками пальцев прикасаясь к губам. Тело помнит все обуздавшие её чувства во время прикосновения чужих губ к устам девушки. Её первый поцелуй, демоница никогда не забудет, ровно, как и первую любовь. Такую тревожную, временами раздражающую, но столь ценную… До слуха девушки доносится неуверенный стук и заставляет на время отвлечься от самокопания. Закуро надеется, что к ней пожаловала всё понимающая Сускихотару, которая выслушает внутренние терзания подруги; ожидает, что на пороге возникнут беспокойные близняшки, вызывающие улыбки при первом своем появлении; в конце концов, хочет верить, что к ней пожаловала Кушимацу, которая прочтет ей нотацию по неподобающему поведению; но нервное подрагивание пальцев сообщает, что беспокоит девушку тот, кого она очень сильно хочет видеть, но никак не решается сделать шаг на встречу. - Закуро-кун, извини за беспокойство, - приятный голос переворачивает все ветхое внутреннее спокойствие демоницы. Она живо мчится к единственному «барьеру», рассоединяющему их, проворно выпихивая нежданного гостя за пределы своей обители, и подпирает своим хрупким телом дверь, предотвращая любую попытку контакта. - Не извиню! – восклицает Закуро, не ослабляя бдительности, ведь, за время знакомства с ним она поняла, что он не из тех, кто так просто сдается. Краем глаза замечает тень, не намеревающуюся оставлять её в покое, а в ответ не доносится ни единого звука. Мог хотя бы сорваться и накричать на неё, глупый! Она ведь понимает, что ведет себя странно, но влюбленная девушка еще и не на такое способна. Он должен это понимать, так почему же бездействует? Или это и есть его своеобразное понимание, которое выражается пассивным участием в их отношениях? Но неужели не понимает, как сильно Закуро хочет быть заключена в его объятья и вновь пережить весь калейдоскоп эмоций во время поцелуя? Да уж, кого и стоит винить в глупости – так это саму себя, но гордость никогда не позволит опустить себя до такого уровня. - Прости, Закуро-кун, - неуверенно отзывается Агемаки. - За что ты извиняешься?! – вспыхивает девушка, ощущающая свою неправоту еще сильней. – Разве это не я… Сама не знает, как достойно ему ответить, чтобы не вызвать лишних вопросов. Отступает от двери, таким образом, сдавая позиции, и сама рушит стену, высившуюся между ними. Кивком приглашает пройти, а сама отступает, давая возможность гостю идти первым. Опускает голову, чтобы скрыть свое смущение и не выдать всех одолевших её эмоций, которые выражаются в румянце. Безмолвная неловкость возвысилась над неуверенными влюбленными, ограждая от душевных разговоров. - Ты…зачем пришел? – решается Закуро, прислонившись к стенке, стараясь придать своему голосу привычные уверенные нотки. Почти удается, но она уверенна, что её напарник чувствует истинное состояние девушки. - Честно, сам не знаю, - виновато потирает затылок Агемаки и в этом жесте Закуро тоже видит его приевшееся: «извини», - просто хотел остаться с тобой наедине. - Для ч-чего это? – девушка еще сильнее облокачивается на стенку, ища опоры, ибо ощущает, как ноги подкашиваются и уже готовы опустить свою хозяйку на пол, давая возможность бравому солдату для телесного контакта с возлюбленной. - У меня тут созрела просьба, - Кей подходит ближе к Закуро, решаясь окончательно сломить возвышенность, мешающую им наладить контакт. Протягивает руку к девушке, на секунду заколебавшись, но в конечном итоге, кладет ладонь на щеку напарницы, произнося: - Окажи мне честь и обращайся ко мне по имени, Закуро. Странно…Она думала, что будет готова грохнуться в обморок или хотя бы отвесить ему пару пощечин, а тут неведомым образом демоница успокоилась. Ощущает себя рядом с ним намного лучше, чем в темнице безмолвия, дающую ей возможность разобраться в себе и в своих чувствах. Приход Агемаки был чреват колоссальными последствиями, которые запутали бы Закуро еще больше. Да, было так, как она и ожидала – девушка уверенней не стала, однако: - Нельзя же так внезапно, безголовый! – отвечает Закуро, отворачивая пунцовое личико от своего избранника и обиженно надувает губки. – Но я постараюсь…Кей. Последнего слова, словно, и не было произнесено, настолько неуловимым для слуха оно получилось. Но тогда, почему, же лицо Агемаки озарила эта победная улыбка? И если так подумать, почему Закуро не обращалась к нему так раньше? Оказывается, губы могут гореть так сильно не только от поцелуя любимого, но и от обычного имени. Имени человека, в которого демоница когда-то влюбилась на радость себе и на зависть всем окружающим.