Бесы

— Павлова! — зычно разносится, отражаясь от стен кабинета, голос начальника, почему-то донельзя довольного. — А у меня для тебя две новости и, представь, обе хорошие! — Ох, да неужели пораньше уйду, — спрашивает девушка, нос из завалов на столе высовывая. — Что там у Вас, Сергей Дмитриевич? — Нет, Павлова, не уйдешь пораньше. Вообще уйдешь! — отчего у Сергея «Митрича» был такой вид, до Анны доходило долго. Не был же он двуличным, да таким, которые в лицо одно говорят, а за спиной другое. Нормальный мужик. Видя, как белеет, затем краснеет, а потом покрывается пятнами анино лицо, Митрич как ни в чем не бывало продолжил: — Боже милостивый! Да успокойся ты, на повышение идешь. На тебе же лица нет. Идем, расскажу да покажу тебе твое новое рабочее место.       Вообще-то, если говорить честно, уходить из-под крыла умного и, как ни странно, добродушного Митрича не хотелось. Совсем. Аню великодушно пригрели в Чертановском отделе МВД после окончания университета. Она тогда практиканткой к ним прибыла, отработала. Потом как выпустилась, так и осталась там. А Митрич в ней души не чаял — ну да, не опер. Но криминалист из нее еще какой вышел! По мнению самого Митрича, конечно.       Новость о смене рабочего положения и, как оказалось, еще и места, Аню не сильно обрадовала. Нет, она была вроде бы довольна собой, что, мол, молодец, Анна! Растешь и развиваешься. Но… Всегда есть, знаете ли вот это пресловутое «но», которое жить мешает на полную катушку.       Так вот, Митрич-то опекал ее всячески. И косячила Анна не раз уже. При этом несколько раз по-крупному. И все же остается по-прежнему на своем месте. Наверное, столько шансов вылететь из отделения, словно пробка из только что открывшейся бутылки шампанского, было только у Павловой. А Сергею Дмитриевичу было за что ее выгнать. И не только за косяки. Характер у Ани ой какой нескладный. И мириться с этим она не хочет, да и не собирается — да и, сами посудите, как его изменить, этот характер. Да никак! А Митрич терпел.       Пока ехали в машине, начальника прямо пропирало от гордости. Аня все еще относилась к данной идее с превеликим скептицизмом. Работать где-то, одной, да еще и в незнакомом коллективе. Но это взрослая жизнь. Анна дернула плечом и перевела взгляд на быстро мелькавшую картинку за окном автомобиля. — Куда хоть едем-то, Сергей Митрич? — взволнованно и как-то совсем несвойственно тихо проговорила Аня. — В министерство, дорогуша, в министерство, — мечтательно вздохнул начальник, скользнув глазами на подопечную, а потом возвращая на дорогу. — Министерство…? — интонация явно требовала продолжения. — Обороны! — восторженно и громко ухнул в ответ Митрич своим чуть хрипловатым басом. — Ты представь только! — А… — снова неопределенно протянула Анна, нервно сглатывая и переводя глаза на Митрича. Прохлопав ими около секунды, Анна снова возвращается с небес, — то есть как, обороны? — Павлова, ты в где летаешь?! Нельзя в таком виде тебе туда являться, не положено. Прекратить панику! — строго начал Митрич, но потом, снова смягчившись, ободряюще боднул локтем Аню. — Не бойся, все будет хорошо.       Служебная машина завернула на территорию министерства. Рассматривая проходящих мимо и заглядывающих в окна солдат, Анна тушуется еще больше, буквально сползая под сидение машины. Ситуация начинает всерьез напрягать — а если не сможет, не справится? Что тогда? Обратно в отдел идти не хочется, все-таки общественное мнение по первому поступку в большинстве своем складывается. Слишком уж велика вероятность того, что пока они с Митричем едут, в отделе уже сотню сплетен сложили. Но не поделаешь тут ничего.       Машина остановилась. Под звучное «Прибыли!» Аня отстегивает ремень безопасности и щелкает ручкой двери, с трудом ту открывая. Голова все еще покрыта туманом незнания и неопределенности. Да в конце-то концов! Если и переводят на другое место, значит есть за что. А если еще и на повышение, по словам Митрича, так то вообще замечательно. Не уберут же ее оттуда, протянет несколько месяцев, ну полгода максимум, а потом и привыкнет вовсе, в коллектив вольется. Но анины оптимистические рассуждения обрубаются на корню, как только у Митрича открывается рот и произносит следующее: — Я тебя зарекомендовал, как мог, ты дальше сама. Но помни, им кадры нужны. Ты здесь явно лишней не будешь. Только вот проблема — метят сюда многие, а место одно. Ты поэтому зубами держись, борись за каждый клочок! Испытательного срока у тебя три месяца.       «Отлично» — едкий сарказм проносится в голове перед тем, как Анна и Митрич ныряют внутрь здания. На входе их досматривают, солдат, ростом на две головы выше Митрича и на три — Анны, грозно басит, преграждая путь: — Разрешение есть? — отрывисто и грубо. — Без разрешения нельзя. — Есть, есть разрешение, — начальник вытаскивает из нагрудного кармана сложенную вчетверо бумажку и протягивает оную солдату. — Нам бы Лебедева Валентина Юрьевича.       На этой фазе мир рушится окончательно и бесповоротно. Лебедев. Валентин Юрьевич. Анна знает его, приходил к ним в отделение на торжественное повышение. Аня тогда майора получила. И помнит она отчетливо, что Лебедев этот — мужчина видный и статный, ледяным своим взглядом половину отделения может заморозить. Если не все отделение. А еще Аня знает, что он — полная противоположность Митрича. Абсолютная. — Полный трэш, — бормочет себе под нос Аня, покуда они петляют по коридорам министерства обороны. Неожиданно процессия встает на месте как вкопанная, и Анна врезается Митричу в спину. Солдаты — тот, что встретил и еще какой-то новый, появление которого она не успела углядеть, вытягиваются по струнке. Аня неуверенно высовывает нос из-за спины начальника и глядит перед собой. К ним уверенными шагами приближается анина смерть. — Это кто? — лаконично следует вопрос. Один из солдат выходит вперед и, отдав честь, рапортует: — Товарищ генерал, к Вам прибыли! По разрешению, были впущены на территорию! — Понятно. Цель визита? — строго осведомляется Лебедев, даже не устремляя своего взгляда на Митрича, по-прежнему с солдатом разговаривая. Тот кивает и бодро отвечает: — Товарищ генерал, пожалуйте, кадры к Вам новые! — бодро заявил помощник, — Майор Павлова. Возьмете? — Показать ей тут все, — чеканят в ответ, не одарив даже взглядом.       «Замечательно. Это будет соревнование — кто сойдет с ума раньше, я или товарищ начальник» — снова язвит внутренний голос, и Анна тяжело вздыхает.