Пусть чувства мгновенно окутают воздух, И нежная дрожь пробежит по губам, Не думал я и не знал, что можно Легко так довериться сказочным снам…
– Натали
– Какой кошмар… Захлопнула книгу и откинула её на журнальный столик. Сегодня я весь день была свободна, поэтому решила воспользоваться возможностью и изучить историю благословенных родов империи Самун. На втором этаже проходил бал, устроенный господином Тэхёном, говорили, что вечер посетил сам император. Поэтому счастливая и предоставленная сама себе, я стащила из летнего домика спальник и с блаженством расположилась на диванчике в огромной пустынной библиотеке. И теперь буравила пустым взглядом ни в чём не повинный томик с покорёженной временем обложкой, пытаясь осмыслить прочитанное. Риан Такеши… одна из самых противоречивых личностей в истории Самун. Он подавал большие надежды как начинающий маг, перед ним были открыты все двери, будущее, о котором только можно было мечтать, блестящее образование и манеры, невероятное обаяние и неземная красота. – М-да уж, – усмехнулась горько, разговаривая с пустым холодным воздухом. – И что могло пойти не так? После смерти любимого друга он сжёг дотла целый город с миллионным населением. И всё бы ничего, магические катастрофы случались побольше и пострашнее, но не в прошлой столице империи, не в зале советов, в котором находилось столько сильнейших магов, что с помощью их силы можно было совершить невозможное – остановить время, например. Но все они погибли, никто не выжил в гневе инферно. Поёжилась, обхватила себя руками. По коже побежали мурашки, стоило только представить, насколько была сильна эта магия, жуткий дар. И пра-пра-правнуком этого человека сейчас являлся действующий хозяин Стигмы. Тэхён Такеши. Выдохнула обречённо и опустила ресницы. А ведь Чонгук обладал такой же магией. Однажды я уже видела, как он вышел из себя и сжёг адским пламенем целое поместье Ли, каменный замок, что веками горделиво стоял, даже не подозревая о своей участи. Страшно подумать, на что способен теневой император, если его разозлить. Да, поторопилась я Такеши убирать из своего списка смертников. Всегда ведь знала, что оптимизм – это недостаток информации. Скосила взор снова на книгу – вот наглядный пример. Теперь я ещё больше понимала семью Вэйко и Джина в частности, их опасения насчёт наследника благословенного рода с проклятой магией. Прониклась возможными последствиями, так сказать. Сжала края спальника до побелевших костяшек, злясь на несправедливость богов. Каким бы хорошим не был господин Тэхён, его конец предрешён? Осталось узнать, что у него за второй дар? Что это за мир такой, в котором за твою жизнь решают другие? Я встала с дивана, скинула спальник, в попытке освободиться от мыслей прошла несколько раз туда-сюда по комнате. Думы на философские темы меня редко доводили до добра. Распахнула окно, пуская ночную прохладу внутрь. Осторожно выглянула из-за штор, внизу гости уже разъезжались, званый ужин подходил к концу. Прикрыв веки на мгновение, вдохнула полной грудью, проверяя, свои ощущения. Нет, определённо, сна ни в одном глазу. Хоть я и вставала почти каждый раз с рассветом, по ночам не высыпалась, смотря на весёлого Такеши, окружённого ароматами вина и вишни, сейчас, когда представился случай, моё утомлённое сознание предало меня, оно казалось ясным и свежим, ни капли намёка на сонное забвение. Схватила с ближайшей полки первую попавшуюся книгу и вернулась к тёплому спальнику. Строчка за строчкой, я не успела заметить, как меня захватил сюжет. – Не думал, что здесь кто-то будет в такой час, – со стороны входа прозвучало тихо. Вздрогнула и подняла голову. В полумраке, держась за ручку двери, стоял Тэхён. Наследник приблизился, и в свете лампы я смогла разглядеть его расстёгнутый фрак с покушеньями на моду и съехавшую набок бабочку над воротником. Подтянула ноги к груди, чтобы освободить место для Такеши. Хотя вокруг стояло ещё с десяток таких же мягких диванчиков, парень сел с краю, откинулся на спинку дивана. Захотелось разбавить тишину, поэтому ничего иного я не придумала, как выдать: – Вечер уже закончился? Господин кивнул. – Тогда почему вы не поднялись в свои апартаменты? Мысленно скрестила руки на груди. «И своей аурой разрушаете мой вечер чтения…» – Слишком устал, – выдохнул Ким и опустил ресницы, нахмурился, словно от головной боли, отчего у него между бровей прорезалась едва заметная складочка. – Кстати, почему ты спишь здесь? У тебя же есть собственная спальня, – мгновение – и Тэхён вновь стал собранным и любопытным. – Я никогда не видел, чтобы ты ночевала в ней. Вздохнула и с печалью посмотрела на свои ладони. Что ж, на этот вопрос мне легко пролить свет. – Я не могу спать на одном и том же месте больше раза. Не получается заснуть. А если это всё-таки произойдёт, то мне приснится такая жуть, что лучше сразу вешаться. Взглянула в серебристо-васильковые глаза, ища в них сочувствие или понимание, но наткнулась лишь на непонятную злорадную усмешку превосходства. – А я никогда не сплю. Совсем. Посмурнела, отводя взор. Да, я помню. Хотя иногда и забываю об этом факте. – Вы никогда не видели сны? – я подалась чуть вперёд. Хм, можно и пожалеть человека за такую способность, а можно и восхититься ею. Нет снов – нет кошмаров. – Только в далёком детстве. Качнула головой, принимая ответ. Юрико что-то говорила про летаргический сон. Может, с тех пор у наследника благословенного рода такие… аномалии с организмом? – Иногда я действительно очень хочу спать, но ничего не могу поделать. Ни гипноз, ни снотворные не несут никакого эффекта. Я никогда не засыпаю... – с сожалением проговорил теневой император, смотря на мои пальцы, мерно постукивающие по странице открытой фэнтези-книги. – Что читаешь? Я подняла томик и показала обложку. – А-а-а, это, – разочарованно протянул господин. – Тебе сказать сюжет второй части? Я знаком с автором, она мне уже всё рассказала. Там конец не такой уж и радужный: король умрёт, его друзья рассыпятся по миру, а любимая станет той, кто унаследует корону… Руки задрожали от возмущения. На инстинкте я кинула диванную подушечку в парня, быстрее, чем возникла сама мысль об этом. – Вам не говорили, что спойлерить нехорошо? Такеши ловко поймал летящий в него предмет, положил его на колени. Замерла, не дыша. Боги, что я наделала? Кажется, я чуть не побила наследника благословенного рода, теневого императора Самун подушкой. Но вслед за испугом пришло раздражение. – Вы мне всю малину обломали. О нёт, – простонала я, поднимая лицо к потолку, – я отказываюсь жить в мире, где эта история закончилась плохо. Вы слишком жестоки, позволили мне всё так узнать. Видя, как я убиваюсь, господин улыбнулся краешком губ. – Ладно, признаю. Я поступил некрасиво. Как мне загладить вину? Протянула Тэхёну книгу. Левая бровь хозяина Стигмы приподнялась. – Почитайте. – В тебя, что, Виэль вселилась? – ужаснулся Такеши. Я сидела напротив потенциально самого опасного человека во Вселенной и со спокойствием удава смотрела в его светлые очи, ожидая решения. – Вы меня звали? – потирая кулачком глаза, из-за двери выплыла малышка. С трудом подавила улыбку. Вспомнишь лучик, вот и солнышко. То самое солнышко держало в тонкой ладошке потрёпанную книжку с детскими стишками. – Союн, я не могу уснуть, почитай мне сказку, – подбежала ко мне девочка, слишком длинная сорочка волочилась за ней по полу. – О, дядя Тэхён! – она бросилась в объятья наследника, залезла к нему на колени и обхватила за шею, пристроив растрёпанную голову на груди парня. – Почитай сказку лучше ты! Опешивший от такого нахлыва эмоций и ангельского очарования, хозяин башни лишь усмехнулся. – Что, из Союн плохой чтец? – Нет, – встряхнула кудряшками Эль, – она просто засыпает быстрее меня, пока читает. – Что ж… – Такеши растерянно почесал нос. Подмигнула чуть ли не мурлычущей от удовольствия Виэль. Я тоже предвкушала «сказку» в исполнении господина. Его низкий мелодичный голос какую угодно историю был способен превратить в волшебную. Подвинулась чуть ближе, расстегнула спальник и укутала им малышку, пока Ким листал страницы, ища, что почитать. – Так, мне кажется, эти стихи мы уже все прочитали… и не один раз, – пробормотал теневой император, закрывая книжку. – И что же нам делать? Господин подул в лицо девочки, сгоняя с него выражение крайней задумчивости, Эль засмеялась от щекотки. – Я, похоже, знаю, что тебя сможет усыпить, – серебристо-васильковые глаза засветились ярче. – И что же? – Королева Мэб. Виэль забавно приоткрыла рот. – Кто? – Царица снов. На её крыльях нежная сонная пыльца, которая падает дождиком на землю, поэтому все люди и звери засыпают, когда она приходит. – Расскажи, – чуть ли не захлопала в ладоши от восторга девочка, увлечённая историей. Такеши прочистил горло, прижал к себе ещё ближе Виэль, баюкая её, и тихо начал, смотря на звёздное небо за окном. «Повелевает снами эта фея И малышей встречает в колыбели. Величиной с колечко из агата, Что раньше лорды на руках носили…» Парень почти шептал, с мечтательной улыбкой растягивая слова. Прикрыла веки, каждой клеточкой впитывая голос Тэхёна, мурашками по коже ловя интонацию, вдохи и короткие паузы, играющие музыкальной лирикой. «По лицам спящих ведьмою крылатой Она кружится в вихре лунной пыли. Карета Мэб надёжна и легка, И движется на лапках паука; Прозрачный верх – из крыльев саранчи, Поводья – бледнолунные лучи, В тугую плеть закручены ветра У кучера в обличье комара…» Вдохнула похолодевший ночной воздух, что мягкой прохладой стелился по полу, который наутро станет ледяным и кусачим, но сейчас это мало волновало. Вокруг раскинулось царство Мэб, в котором жили тишина и покой, мерные вздохи и редкое бормотание улыбающейся сквозь сон Виэль. Даже ветерок, что играл со шторами, затих в углу, слушая. «Пчела и белка – добрые подруги, Прозрачных фей доверчивые слуги, Для ведьмы изготовили карету – С тех давних пор она кружит по свету. Как призрак, Мэб проносится по сердцу…» Я открыла глаза, смотрела, не дыша, на Такеши, взглядом ласкала такие знакомые черты, запоминала каждую линию, сохраняя в памяти по-детски невинного и беззаботного Тэхёна. И желая хотя бы на миг стать королевой Мэб, чтобы позволить ему ощутить сладость сна. «Она в ночи, как будто бы шутя, Кобылам гривы в косы заплетает. Попробуй их распутать – и тогда Тебя беда большая ожидает. Когда наш город в сумрак погружен, Она, летая низко над кроватью, Вселяет в юные сердца Любовь и веру в неземное счастье…» Господин склонился над уснувшей девочкой, убрал волосы с её лица и поцеловал в лобик. Улыбнулась неосознанно. Этот жест напомнил мне о другом воспоминании. Точно таким же взглядом Ким смотрел на пушистого птенца мандаринки. Виэль, этот очаровательный утёнок, который в будущем станет лебедем, что-то бессвязно забормотала во сне. «Пусть мир толкует об извечных снах, Об этих детях праздного ума людского, Зачатых лишь фантазией пустой. Они легки, как воздух самый тонкий, Непостоянней ветра, капельки росы, Но Мэб несёт их бережно в корзинке, Кладёт на спящие головки яркие гостинцы, Подарки, что прекрасней, чем рассвет, Могущественней времён года, злата, шпаги. Она пройдёт по вспышке молнии, на цыпочках Станцует в отражении луны на водной глади И угостит подарком каждого, кто будет рад. Всё это Мэб, царица сновидений…» Такеши поднял девочку вместе со спальником и отнёс её на соседний диван, положил под её голову подушку. – Спокойной ночи, Эль. Пусть тебе приснится Мэб, что дарит сны, – прошептал Тэхён, прежде чем вернуться ко мне. – Спокойно-спокойной ночи, – улыбнулась малышка, на несколько мгновений вновь оказавшись в реальности. – Три раза спокойной ночи, – не отставал теневой император. – Четыре раза спокойной ночи. – Пять. – Шесть. – Ладно… тогда... тысячу-тысячу раз спокойной ночи, – Виэль вскинула руки вверх и в ширину, стараясь показать, как много слов вместилось в её пожелании. – Ты победила, – сдался парень. – Хорошо, – зевнула малышка и вновь ангельски засопела. Такеши уселся на ковёр, запрокинул голову и положил её на ложе дивана, засмотрелся на белый потолок с лепниной. – Вы хорошо рассказываете. У вас дар. Тэхён повернулся сначала в мою сторону, затем взглянул на Эль. – В детстве отец рассказывал мне сказки перед сном. После его смерти никто не приходил. Но я всегда мечтал, чтобы появился кто-нибудь, кто уложил бы меня спать и рассказывал истории, пока не усну. Тогда я сам начал придумывать сказки. А ещё часто читал их и переиначивал на свой лад. – Вы так досконально помните монолог Меркуцио. – Я много чего помню, – легко отозвался наследник благословенного рода. – Да, оказывается, вы помнили, что я хотела съесть в «предсмертном желании», – растянулась на диване в полный рост и подложила ладони под щёку, смотря на профиль хозяина Стигмы. – В заветных желаниях людей для меня нет мрака, – усмехнулся своим мыслям Такеши. – Крекеры, мармелад, сыр. Только вместо кофе чашка какао. Странно, почему забыли отменить свой приказ о том, чтобы не давать мне еду, – захотелось немного поехидничать мне. – Я много чего помню, но много чего и забываю. Что ж, ответ в стиле истинного политика. Тут я ни к чему не могла придраться. Улыбнулась уже сквозь подступающий сон, но вопрос Тэхёна заставил встрепенуться. – Что это? – парень потянулся к журнальному столику, на котором стояла непримечательная коробочка – я нередко носила её с собой на радость одной вредной хулиганистой малышке. – Не трогайте! – протянула руку, чтобы его остановить. Но Такеши успел открыть. – Что? – Это Крут. – Виэль подарила? – понимающе улыбнулся хозяин Стигмы. Он достал из внутреннего кармана фрака платок, отдал мне. – Это Лила. Я смотрела на завёрнутый в клетчатую ткань белый камешек с такими же подвижными глазками, как у моего подопечного. Провела подушечками пальцев по коряво нарисованным ресничкам, щёчкам и розовым губкам бантиком. Поймала на себе серебристый взгляд Ким Тэхёна, который с любопытством изучал меня. – Думаешь, Крут и Лила подружатся? – спросил господин неожиданно. Положила камушек рядом с его собратом, устроилась на диване поудобнее, чтобы можно было спокойно смотреть на крохотный строй каменных питомцев. – Если Лила не будет заставлять Крута пить грасс каждый день, думаю, подружатся… – уже засыпая, пробормотала я, чувствуя, как крылья Мэб коснулись и моего лица. – Спи, Союн. Пусть тебе приснятся хорошие сны…× × Death’s desire × ×