Нарушая уговор

Драко кипел от гнева, и единственное, что останавливало его вернутся в кафе и размозжить рыжеволосого тупицу при всех, не волнуясь о Статуте, была жена, которая уже добрые тридцать минут сидела у него на руках в объятиях и отказывалась шевелиться. Его руки подрагивали и не находили себе места. Безмозглый Уизли решил, что Грейнджер только и ждет, когда же он прозреет, и кинется к нему в объятия. У Малфоя чесались кулаки. Ох, если бы не его милая жена, он бы не только словесно облил грязью младшего сына семьи Уизли. Как назло в магловском кафе никак нельзя было применить магию, а как хотелось то! Ну ничего, он успокоится, а потом найдет этого уродца и выпотрошит к чертям собачьим. Гермиона вздыхает глубоко и поднимает голову, всплывая из омута своих мыслей. Ей нужна холодная голова, ведь она горячая сидит совсем рядом. Драко смотрит встревоженно, но в то же время девушка замечает искорки злости в его серых радужках. — Все хорошо, — ее ладонь проходится по щеке, задевая гладко выбритый подбородок блондина. — Он ничего не сделал и не сделал бы. — Как вы вообще вместе оказались? — Малфой спросил ее грубее, чем хотел. Впрочем, Гермиона понимала, что он злился. Только непонятно на кого. — Я сидела с Джинни до этого, а потом пришел он, — мужчина внимательно слушал ее и кивал. — Потом сделал мне комплимент и я спросила, зачем он это делает, к чему ведет. — Так, и что? — Он хотел начать все заново, — осторожно сказала Гермиона. Драко сглотнул. А не возникало ли у нее мысли об этом? Ну, что Уизли изменится, повзрослеет и станет идеальным для нее. Вполне логично, что она бы предпочла такой вариант. Уизли хоть и был болваном, но был влюблен в Гермиону и достаточно долго. У них бы получилась идеальная семья. С кучей друзей и родственников, уютные веселые праздники и многое, многое… А Драко? Что он ей предложит?

Безусловную верность и любовь.

И все? Он совершенно по другому видит семью. Его некогда полная семья была столпом общества и подавала пример многим чистокровным волшебникам. Никаких шумных посиделок. Никаких многочисленных родственников. Просто семья состоящая из трех человек. — Драко? — Если бы не беременность, чтобы ты ему ответила? Если бы не… не наша семья. Слова комом в горле. Он настолько вжился в роль главы почти уже большого семейства Малфой, что не понимает, что ему делать, если ее ответ будет положительным. Или отрицательным? Он запутался. Драко просто не хочет слышать ответ на свой же вопрос. А Гермиона замирает, видимо, обдумывая его слова. Но мысль стремительно бежит по черепной коробке. Она и подумать не могла, что Драко Малфой настолько сентиментален. Для окружающих он холодный аристократ, бывший Пожиратель Смерти, чистокровный волшебник с кучей денег и честолюбием вместо благородства. Но для нее… для нее… он больше, чем все. Это магия, это единение души и тела, это чистое волшебство. Он — все, что ей нужно сейчас. Ее губы нежно касаются его лба, короткие поцелуи опускаются россыпью на лицо. Там, где он морщит лоб, когда чем-то недоволен, там, где собираются морщинки, когда улыбка трогает его лицо. И, наконец-то, губы. В меру полные, в меру жесткие, и в полной мере ее. Может сейчас играют гормоны, она невероятно нежна с ним, и в скором времени настрой спадет на нет, но сейчас, ей так хочется подарить свои чувства ему — человеку, который так уязвим в этот момент, которого она так сильно… любит. Громкие слова для таких, как они. Слишком разных, но слишком близких. Драко понял ее без малейшего слова, прижимая к себе еще ближе, углубляя нежные поцелуи, переходящие в жадные горячие. Им не нужны сейчас слова, они могут выразить свои чувства по другому. Разум в тумане, и Гермиона почти не помнит, как оказывается без одежды от слова совсем. Он невероятно нежен, заставляет утопать в своих же чувствах, заставляет ее захлебнуться в собственном голосе, заставляет… а ей только этого и хочется. Подчиниться его порывам для нее слаще всего на свете. Голос тих и горяч. Глаза в глаза. Толчки размеренные, но приводящие в исступление. Ему не нужны ее слова о любви до гроба, он и так все знает.

***

— Завтра все издания Великобритании будут пестрить заголовками: «Бывший Пожиратель Смерти и Будущий Министр Магии вместе!» — как-то ворчливо сказал Драко. Гермиона, лежавшая на его груди, подняла голову, убирая объемную прядь волос, улыбается и смотрит на него. Малфой замечает ее игривый взгляд. — О, да конечно, это ударит по твоей репутации, — усмехнулась девушка.— «Чистокровный волшебник и маглорожденная ведьма: невероятная история любви и ненависти!» — Ни ко мне одному выстроится очередь из долбанных журналистов. Я уверяю — твои почтовые совы просто не справятся с работой в ближайшее время. — Это они еще не знают нашего интересного положения, — хихикнула Гермиона, а потом взглянула в глаза Драко. — Ну и пусть. Наплевать на все. На их мнение, в том числе. Малфой приподнял брови в удивлении. — Ты действительно хочешь все раскрыть? Вот так просто? — Скоро будет тяжело скрывать, а мне, честно говоря, уже все это надоело. Родные и самые близкие знают — так что еще надо? — Верно, ничего, — Драко расплылся в улыбке и поцеловал ее в висок. — Завтра начнется другая жизнь. Кто бы мог подумать, что мы станем… Парой? Семьей? Не знаю, но мне так все это нравится, — мечтательно прикрыв глаза, добавил он. — Если бы мне кто-то сказал об этом в прошлом… — Я бы покрутил у виска, — закончил Драко. — Ну и высказался бы в твою сторону весьма не лестно. — Ты был и остаешься заносчивым паршивцем, Малфой, — наиграно надменно произнесла Гермиона, задрав голову вверх. — Ох, а ты все еще самонадеянная гриффиндорка, сующая свой милый носик куда не стоит. — Зато, — девушка прикрыла глаза, устремив взгляд на блондина, и облизнула нижнюю губу, которая не слабо припухла от поцелуев, — твоя? Ладно. Хорошо. Грейнджер может смутить его всем своим видом. От завитка каштановых волос за ушком, до полуприкрытого обнаженного тела. Да его. От этого сердце быстрее бьется. И… Хорошо. Ладно. У него эрекция.