Joke's On You

— Ну, Пуууудинг, Пупсичек, ну чего ты так злишься? — кричала Харли на улице, пытаясь посмотреть в окно второго этажа дома, в котором она жила с Джокером. Она то становилась на носочки, то подпрыгивала, но так ничего и не сумела увидеть. — Мистер Джееей! Я же пошутила! — Проваливай! И чтоб ноги я твоей здесь не видел! — Джокер открыл окно и кинул в Харли нож. Клоунесса ловко увернулась, а затем удивленно взглянула на психопата. — Пудинг, может, спокойно поговорим? — не унималась девушка и смущенно улыбнулась. — Повторять дважды я не стану — ответил ее возлюбленный, достал пистолет и выстрелил. Харли успела увернуться в последнюю секунду. — Да пошел ты! — гневно выпалила клоунесса и выстрелила из своего пистолета в ответ. Обойма сменила свое положение с LOVE на HATE. Быстро развернувшись, девушка, гневно топая, стала удаляться. — Да что он о себе возомнил? Чертов клоун! И это он прогоняет меня! МЕНЯ! Ту, что вечно рискует своей задницей ради него, вечно прыгает под пули, вечно прикрывает его спину! Пришла к нему, побитая, чуть дыша и что в ответ! «Не мешай, у меня дела». Какие к черту дела? Козел! Скотина! Ненавижу! — Харли гневно говорила сама с собой, — Подонок! Я ему всю себя отдала, а он, а он… — Квинн начала постепенно сбавлять шаг, а затем и вовсе остановилась посреди безлюдной улицы, — А ему на меня наплевать, — слезы покатились по ее щекам, в груди появилось предательское чувство обиды, пустоты и боли. Она упала на колени, захлебываясь в своих рыданиях. *** Чего-то не хватало. Чего-то назойливого, щекотливого и одновременно приятного. О Харли ничего не было слышно уже целую неделю. Пташки Джокера не докладывали ни о каком-либо дебоширстве, ни о глупостях, ни о том, что она приходила, поскольку ничего этого не происходило. И это начало тревожить короля преступного Готема. Как только они с Квинн ругались, та всегда начинала творить невероятные вещи, чтобы как-то напомнить о своем существовании Джокеру. Но в этот раз все было иначе. Какая-то новая уловка? Или же она решилась действительно не возвращаться? Джокер хмыкнул. Нет, это невозможно. Она принадлежит ему. Стоит ему щелкнуть пальцем, как она тут же прибежит и будет мурлыкать как кошечка. Не важно, что произойдет, но это больная будет всегда рядом с ним. Неожиданно Джокер услышал взрыв и вся комната начала заливаться светом от пожара, который становился все больше и больше на другом конце города. Выйдя на балкон своей личной квартиры, он увидел, как старый завод с химикатами переливался всеми цветами радуги и ярко полыхал. Глаза его расширились от удивления, а руки непроизвольно стали сжимать перила с такой силой, что костяшки его пальцев побелели. — Будь ты проклята, долбанная клоунесса! Ты ничто без меня! НИЧТО! — прорычал Джокер, а затем походкой разъяренного хищника, вернулся в свою комнату. *** Дедшот сидел в баре, который был в сотнях милях от Готема, и пил виски. Из его головы никак не выходили события, которые произошли с ним пару дней назад. Поступил ли он правильно? Должен ли он был оставлять ее в таком положении? Должен ли он был спать с ней? Должен ли он был вообще связываться с этой девчонкой? — Еще виски, — попросил мужчина. Но что он мог сделать? Она упала к нему как снег на голову в один из, казалось бы, ничем не примечательных вечеров. Харли явилась в своей клоунской манере. Улыбалась, дурачилась и делала полнейшие глупости. Вот только делала она это как-то изломанно, и это сразу бросалось в глаза. Клоунесса сразу полезла к нему обниматься и стала агрессивно его соблазнять. Чтобы кто ни говорил об этой девушке (а порой и она сама такие же сплетни о себе распускала), но Дедшот твердо знал, что она никогда не ложилась в постель с кем-либо кроме Джокера. Именно поэтому он не повелся на все ее провокации, схватил ее за плечи и внимательно посмотрел ей в глаза, спрашивая, что же случилось. Харли улыбнулась, хотела отмахнуться, но мужчина крепко сжимал ее в своих руках и настойчиво смотрел ей в глаза. Постепенно улыбка блондинки стала пропадать, а на глазах начали появляться слезы. — Мы с Джокером расстались. Навсегда. Голос Квинн дрожал. Она опустила голову и прикусила губу, пытаясь успокоиться. Дедшот отпустил ее, а затем начал гладить по волосам. Женских слез он не выносил лишь по той причине, что не мог сопротивляться им. Харли хотела тепла, Дедшот хотел ее утешить. — Все же не нужно было ее оставлять, — кинув купюру на стол, Дедшот вышел из бара. *** Что ни день, то праздник! После столь громкого заявления о том, что она больше не птичка Джокера, Харли не оставляли и минуты покоя. Ее жизнь превратилась в сущее адское приключение. Она то убегала от толп всех тех, кому успела насолить, то укрывалась в потаенных местечках и горько жалела себя, пытаясь найти силы, чтобы жить дальше. Все вокруг говорили, что она ничто без Джокера, все вокруг хотели ее прикончить, не было ни одного человека, который хотел ее защитить. В голову предательски лезли воспоминания о том, как Джокер порой приходил к ней, чтобы вытянуть ее из различных передряг. Да, это было не столь часто, как ей хотелось, но было! От этого становилось еще больнее и противнее. Она пыталась перебить все эти мысли воспоминаниями об его эгоистичным поведением, воспоминаниями о том, как он присваивал ее заслуги себе, о том, как он был груб с ней и сколько раз бросал ее, но все это не помогало. Она продолжала любить его. Она не могла ненавидеть его, зато ненавидела себя. Харли было нестерпимо гадко от того, что она позволяла к себе так наплевательски относиться. Презирала саму себя за то, что она готова была терпеть все то, что было с ней даже сейчас. В эту самую минуту. Если он прямо сейчас окажется перед ней и скажет вернуться, клоунесса сделает это незамедлительно. — Тук-тук, больная на голову! — дверь с шумом выломали. Девушка не успела ничего сообразить, поскольку ей в шею сразу же попал дротик со снотворным. Пытаясь разглядеть того, кто ворвался к ней в комнату, она потеряла сознание. *** Что с ней? Что с ней? Что с ней? Что с ней? Джокер ударил кулаком по столу. Да, что с ним не так? Чтобы он, сам Джокер, еще и думал так много о ком-то другом? Немыслимо! Клоун встал из-за стола и стал ходить по комнате, словно дикий зверь. Эта женщина должна быть рядом с ним. Он не может ее упустить, потому что… Неожиданно, мужчина остановился посреди комнаты и сам же испугался своих мыслей. Потому что он нуждается в ней. *** Харли начала приходить в сознание. Она сидела привязанная к стулу с заклеенным ртом посреди какого-то жуткого заброшенного здания. Осмотревшись, она заметила перед собой человека, у которого по всему лицу были шрамы. Клоунесса сразу же вспомнила его. Они с Джокером тогда прекрасно повеселились. Но ведь она была с Джокером! Это не она лично сделала ему пакость. Хотя… Исполосовать лицо предложила именно она. — Ну-ну, мышка, не бойся, — начал успокаивающе говорить человек со шрамами, — ничего плохого не случится. Со мной же не случилось. Вот он я. Живой и невредимый. Разве что с исполосованной рожей! — крикнул прямо в лицо мужчина, — Ну, ничего. Теперь настало мое время поиграть с тобой, — он достал скальпель и провел им по щеке Харли, — ты такая красивая. Ну-ну, не смотри на меня такими прекрасными напуганными глазками. Ой, а чего ты так пищишь? Хочешь что-то сказать? Ой, какая жалость, что не можешь этого сделать. Знаешь, с заткнутым ртом ты мне нравишься еще больше, — человек со шрамами провел рукой по коленям девушки, а затем начал гладить ее по ляжкам, — С того самого дня, как я впервые увидел тебя с Джокером, так и хотелось тебе засадить. Но потом, я увидел какая ты тупая и безумная сука! Я с такими спать не собираюсь. Я всего лишь хочу, чтобы ты почувствовала то, что чувствовал я тогда. И, так, присту… — не успел договорить мужчина, как тут же получил пулю в лоб. Его тело бездыханно упало на пол, а Харли стала крутить головой в разные стороны, чтобы увидеть того, кто ее спас. — Пташка, твои показательные выступления вовсе были ни к чему — такой знакомый голос послышался позади Харли. Девушка застыла. Сердце ее забилось еще быстрее, чем прежде. Казалось, что она смерти не так боялась, как сейчас увидеть этого человека. — Та — дам! — Джокер неожиданно появился перед ней и присел на одно колено, чтобы смотреть на нее снизу вверх, — кто это у нас тут такой беззащитный? Хочешь, чтобы я тебя освободил? — склонив голову набок, спросил психопат. Харли оживленно начала качать головой в знак согласия. Джокер начал медленно развязывать веревки, попутно целуя ее ноги, затем руки, а как только он сдернул скотч с ее рта, то сразу же поцеловал в губы. Харли жадно и страстно впилась в его губы, прижимая к себе все ближе и ближе. Как бы они оба не пытались сбежать друг от друга, сбежать от своих чувств, потушить их, забыть или не обращать внимания, ничего у них не выходило. И как бы король Готема не думал, что Харли без него ничто, по сути своей, оказалось, что он заключен в ту же самую ловушку. Эта сумасшедшая нужная была ему не меньше, чем он ей. — Пудинг, ты же не бросишь меня больше? — наивно спросила Квинн, отрываясь от Джокера. — Никогда, моя Королева. Никогда.