Оказия

Никогда не выпадает вторая оказия создать первое впечатление. © Анжей Сапковский, Меч Предназначения

Лютик не разговаривал с Геральтом уже целых пятнадцать минут, и поводом тому была дичайшая, острая обида. Ведьмак умудрился вычистить целое гнездо кикимор, пока он, Лютик, сладко спал на постоялом дворе. Может быть бард и смог бы это пережить, - на самом деле прыгать в вонючее болото, откуда лезли эти твари, ему совсем не хотелось, - если бы такая ситуация была первой, или хотя бы второй. На деле же подобное происходило уже раз десятый за месяц, будто ведьмак не понимал, что Лютику нужен материал для песен и баллад, настоящий, увиденный своими глазами. Вот Лютик и молчал, а когда Лютик долго молчал, в голову опять лезли непрошеные мысли. Несколько недель Геральт подыгрывал, уверяя, что Лютик - та еще экимма, питающаяся приключениями и его нервами. Лютик верил и был спокоен, пока они не наткнулись на логово беса, старого, голодного и злого. Пока ведьмак рубил его мечом, Лютик позорно прятался за высокой кучей помета рогатой твари. Опасность не манила, колени предательски дрожали. Когда бард начал задаваться вопросом, почему у него от выброса адреналина не сил прибавилось, а душа в пятки ушла, Геральт сознался, что про смерть барда все придумал. Тогда Лютик злился минут пять, на большее его не хватило. Было приятно осознавать, что ведьмак заботится о душевном спокойствии сиятельного барда, пусть даже и таким странным образом, - через признание упырем. Однако вопрос о том, почему Лютик не стареет, вернулся. Прошло уже полчаса с того момента, как Лютик обиделся. Геральт вряд ли это заметил, - его больше волновал прохудившийся кошель и то, что ведьмаку нужно было пополнить запас эликсиров у травника. Бард же шел за ним и думал. На пятьдесят с небольшим он себя точно не чувствовал, а вот на двадцать - в самый раз. Сейчас, проходя по улочке мимо цветастой витрины с зеркалами, Лютик бросил взгляд на свое отражение, - красавец, каких поискать. В этот раз даже щетины нет, которая могла бы прибавить ему хотя бы год. Только такого удобного объяснения про вампиризм больше не наблюдается! Вздохнув, Лютик поплелся следом за ведьмаком, уверенно вышагивающим по городу. В голове как обычно вертелась масса идей, одна другой бредовее. Может такой внешности он обязан отвару из лютиков, коим его потчевала родная матушка в детстве? После него он ловил отменные галлюцинации и написал свои первые стихи, но вдруг эффектов было больше. А может жизнь ему мистическим образом продлевал ежедневный смех? Или и вовсе то, что Лютик очень любил выпить, не зная меры, а после прочищал организм самым обыкновенным способом, в простонаречии называемым “проблеваться под стол?” Все эти версии Лютика не устраивали, а потому ему не хотелось думать дальше. Тем более, он все еще обижался на Геральта. Ведьмак же остановился у небольшого домика. “Травник Пучеглаз” - гласила вывеска. Внутрь Лютику не хотелось, - в таких лавках обычно стоял очень тяжелый цветочный запах, от которого бард чихал, иногда по несколько часов к ряду. Лютик остановился у входа, изучая вывеску. Пучеглаз оправдывал свое название - с выцветшей деревянной таблички на барда смотрела ошалевшая лиса со склянкой в лапе. Рассматривая лису и ее вылезающие из орбит глаза, бард очень старался отвлечься от мысли о своем возрасте “вечно молодой, даже когда не пьяный”. Тогда-то его и окликнул со спины звучный старческий голос. - Неужели это сам виконт Юлиан? Лютик подскочил на месте, оборачиваясь и искренне надеясь, что обладательнице голоса он ничем не насолил. В последнее время его окликали только носительницы пышных бюстов, которым он что-то обещал, но в итоге так и не выполнил, переключившись на следующую богиню. Перед ним стояла женщина в возрасте. Возможно, когда-то она и была красива, но сейчас ее тело иссушила старость, а волосы лишились цвета. Лютик женщину не узнавал, зато она прекрасно узнала его. - Виконт, мое почтение. Наверное вы не помните старую Магду, но когда-то я присутствовала на празднике в честь вашего рождения. - К сожалению, моя память так глубоко не копает, - совершенно искренне признался бард, выдыхая. Женщина просто не могла на него злиться за то, что он сделал настолько давно. Лютик опять задумался о возрасте, только уже о чужом. Если эта женщина видела, как он учился ходить под стол, а он уже лет тридцать не старел...возможно она совсем древняя карга. - Вы знали родителей? - Я рада видеть вас молодым и бодрым, виконт, - женщина вежливо улыбалась, а Лютику становилось не по себе. Слишком уж точечно она отвечала на вопросы. - Молодым? - Именно! Когда вы родились, ваши родители созвали на праздник всех ведуний, травниц и знахарок с окрестностей. Они вам не рассказывали? - Увы! - Они очень хотели, чтобы вы стали особенным ребенком. Каждая должна была принести ребенку некий дар: кто-то дарил красоту, кто-то чарующий голос, кто-то возможность говорить сладко и долго без запинки, кто-то глаза неземной васильковой красоты… - А вы? - у Лютика запершило в горле. Кажется он встретил единственного человека, который мог пролить свет на его вечную молодость. - А меня на праздник пригласить забыли, - рассмеялась женщина. Обычно на этой ноте у барда начинались проблемы. Он уже почти решил зайти к травнику и спрятаться за Геральтом, но Магда продолжила без капли злобы. - Бывает, понимаю, но я не могла подарить что-то простое. Нормы приличия соблюдены не были. - И вы…? - у Лютика задрожали колени. - Подарила вечную молодость, которой виконт сможет наслаждать лишь в том случае, если свяжет свою жизнь с чудовищем. Лютик говорил с Магдой еще минут десять, совершенно забыв о том, что вообще-то ждал ведьмака. Он бы болтал и дольше, но стоило двери “Травника Пучеглаза” отвориться, как женщина попрощалась и стремительно скрылась в соседнем переулке. В дверях лавки стоял Геральт с целым мешком покупок. - Мой медальон дрожит. Лютик только вздохнул. К старой Магде у него было еще много вопросов. - Я купил тебе кое-что. Из мешка ведьмак извлек небольшой пузырек с желтой жидкостью. Понюхав, бард узнал ее сразу. Та самая настойка из лютиков, как у него в детстве. - Настойка зовется Лютик. Развязывает язык и быстро роняет на лавку. - Зачем мне? - Чтоб отпугивать тварей, раз упырем у самого быть не получилось. - Ну ты и чудовище, Геральт! - бард весело засмеялся, осознавая, что больше вопросом возраста задаваться не будет, - ведь ведьмаки не стареют, а некоторые ведьмы не злятся даже тогда, когда их куда-то не пригласили. Разве что минут пятнадцать, чтобы соблюсти нарушение норм приличия.