Мгновения

       Машины остановились. Они приехали на поле, огромное и заросшее. Стоял запах полевых цветов и яркое солнце в небе. Хотя солнце у них было и своё. Ника. Она сразу же выбежала и кинулась на траву. Пока актёры собирались в стороне, а операторы настраивали оборудование, она плела венки. Ваня засмотрелся на неё, поджав губы. Она была прекрасна. Изящна. Она подошла к Бичевину, накинула на него венок и поцеловала в щеку. Перекинулась с ним парой слов, но Колесников не смотрел. Он ревновал. С самого их знакомства отношения с Никой не заладились, они постоянно пререкались, ссорились. Только Ваня понял, что он бесповоротно влюбился. И даже показать этого не мог. — Ваше величество, не надо хмуриться. — она накинула второй венок ему на голову. Села перед ним и улыбнулась. Улыбка её осветила всё вокруг. Третий венок был на ней. От неё веяло свежестью, свободой. — Ваань... Колесников! Улыбнись! Мне нужны хорошие фотографии. — Императоры не улыбаются. — Ну и ладно. Ника. Имя победы. Хотя полное её имя Вероника, но его она не признавала. Всё равно все называли её Солнцем. Потому что она светилась, сияла и грела всех вокруг. А ещё потому что была рыжая, как лучик солнца. Начались съёмки. Вернее как? Сегодня была фотосессия, ради которой они и выехали в это поле. Ника постаралась. Она... очень творческая. И сейчас она была буквально везде: и за кадром, и в кадре, и как оператор, и как костюмер, и как гример. Да её и отдельно пофотографировали. Хотя нужно было снимать весь процесс её работы. — Ты прекрасен. — тихо, но Ваня встрепенулся. Он не ожидал. — Спасибо, ты нас сделала. — О нет, я создала не вас, а образы. Но невозможно создать картину без подходящих красок. Тем более вы люди. Живые. Гораздо живее любого образа. Так что вы сами создали себя. И вы все красавцы.        Она побежала вглубь поля. Она дышала, летела. Казалось, она давно оторвалась от этого мира, если она вообще здесь была. Солнце. Точно солнце. Свободное и независимое. Ваня чувствовал, что Лёня тоже смотрит. Он тоже влюблен, только он добился больших успехов, по мнению Вани. Они уже идеальная пара. Но всё не так. Всё сложнее. А Ника, казалось, не замечала их обоих. Она была жива и свободна. Она была не здесь. — Ребят, вы хоть чувствуете это? Эту лёгкость, свободу? Этот ветер, запах, эти лучи солнца? Природу, душу и себя? Почувствуйте себя, пожалуйста. Я прошу вас, мне дорого это. Мне дороги ваши чувства, ваша жизнь.        Ваня поймал её взгляд. Она не отвела. Она смотрела. Она говорила. Она молила. Но он не понимал. Он думал, что не понимал. Или просто не хотел.       Бичевин позвал её. Нарвал ей васильков. Она была счастлива. Кажется, полевые цветы — самая большая слабость его Солнца. Бичевин повалил её на себя, на землю. Они лежали, дурачились, как во всех этих романтических фильмах. Хотел ли Ваня так же? Он не знает. Но он не хочет, чтобы это было у Бичевина. Завидует. И ревнует.

***

— Можно мне остаться здесь на ночь? — Ник, ты совсем сдурела? — Нет, здесь будет много пейзажей, цветов. Здесь красиво. А к вечеру будет волшебно... — в глазах её читался восторг. Она представляла его, ощущала. — Одной? — А с кем? — Одной нельзя. — Я могу остаться. — Ваня. Это был он. Ника обрадовалась, не показала этого, но ей стало теплее. Только вот... Лёня. Он не сказал абсолютно ничего. Она не любила его, нет. Он её — да. Она знала это. Но не могла ничего. Она была бессильна. Держала его во френдзоне. Ему было больно от этого. Ей тоже.

***

Все разъехались. Ваня лежал в траве, жуя какую-то травинку. Ника не удержалась, сфотографировала его. — Зачем же так исподтишка? — Ты просто слишком красив. — Ложись, — она легла. Рядом. Она не касалась его, но была в считанных миллиметрах. Он чувствовал её. Её запах, дыхание, её тепло. Он хотел ближе. — Вань. Почему ты так ненавидишь меня? Задираешь, презираешь, отдаляешься? — Нет. Ник, это не так. Совсем. Возможно, я вел так себя, прости. Прошу. Я просто не знал, я запутался. Но я почувствовал что-то странное. Я, кажется, люблю тебя. Я стал зависим от тебя. Ты — солнце. — Я верю. — она сделала несколько фотографий заката, а потом Вани. — Господин император, нельзя быть таким серьёзным букой. Пожааалуйста. Я развешу твои фотографии как показатель вечной грусти. — он наконец рассмеялся. Она сфотографировала. Никому не отдаст эти фотографии. Они слишком личные. Слишком интимные. Слишком её. А Ваня отобрал фотоаппарат и стал отбиваться и делать отдельные снимки. Мило. Как в фильмах. Солнце нашло своего человека. Осталось лишь, чтобы человек принял это.

***

Звёзды были красивы. Волшебны, загадочны и таинственны. Двое людей лежали у костра и смотрели на них. Им было хорошо. И молча. — Вероника. — Не надо. Не так. — Почему? — Я отвыкла. Это слишком сложно, запутанно. Возможно красиво, но это уже не я. Лучше Ника. Это проще. Но это сильнее. — А лучше солнце. — Да. Знаешь, это ведь тоже двулико. Все называют меня солнцем, ведь я сияю, улыбаюсь, грею их. Не за цвет волос же. Просто за мою жизнерадостность. Но ведь у всего есть обратная сторона. И у меня. У меня далеко не столько счастья, особенно чтоб делится им с остальными. Но все не видят этого. Да и к тому же я всегда считала, что солнце — это так таинственно, душевно, интимно. Не для всех. Но сейчас меня так называет каждый. И смысл пропал. Его уже нет. — Я не знал. — Да. . . . — Скажи, что у тебя с Бичевиным? — Он, кажется, любит меня. — А ты? — Он мой друг. — Подумай. Он хороший парень. И вы чудесно смотритесь вместе, — он сказал это глухо, с болью, с горечью.. — Но сейчас я ведь с тобой, а не с ним, — она сказала это тихо. Почти шёпотом. Ваня подумал, что показалось, но нет. Он рвано вздохнул и повернул голову к ней. Взял её за руку. Задумался. Вновь. . . . — Почему ты постоянно носишь перчатки? Образ? — Отчасти. Это уже как часть меня. Да и мои руки - они не для всех. Слишком дорогое. — Что там? — Боль. — Покажи. — Только тебе. — она сняла перчатки. Ваня взял её ладони вновь. Пальцы изящны, запястья тонки и прекрасны, но... Там были порезы. Много порезов. Старые и свежие, глубокие и поверхностные. — Зачем? — Так проще — Что проще? — Жить. . . . — Ник, я люблю тебя. . — Будь лишь моим Солнцем. . — Без порезов, боли, и с вечным желанием жить.       Он целует её. Нежно и мягко. Волшебно. Звёзды освещают их, потрескивает костёр, трава и цветы обдают прекрасным ароматом. А им просто хорошо. Вдвоём. И так будет дальше: без ссор, ненависти и пререканий. Лишь с чувством. С влюблённостью. С любовью. . . . С любовью к солнцу.