Однажды я стала принцессой / Кто сделал меня принцессой (2 сезон)

      - Похоже, ты пополнела с нашей последней встречи. Как я погляжу, последние дни жизнь во дворце стала просто прекрасной.       Пять дней спустя Клод как ни в чем не бывало говорил с малышкой. Однако мысли его сильно разнились с его же словами.       "Странно. Почему она бледнеет каждый раз, как мы встречаемся?"       Конечно, ее щеки были такими же пухлыми как белый хлеб, и может, ему просто кажется, но каждый раз, как она его видела, ее лицо бледнело, а глаза все больше темнели.       Но почему? Даже несмотря на это она мгновенно сметала все сладости, какие оказывались в поле ее зрения. Неужели в Рубиновом дворце все настолько плохо с детской пищей?       - Хе-хе, папа тоже прекрасно выглядит!       Это уже четвертое чаепитие с их первой встречи. У этой девочки обнаружилась весьма неожиданная сторона. Раз уж у нее хватало наглости дерзить самому императору.       Даже спустя столько чаепитий эта малышка продолжала бесстрашно нести эту чушь.       - Идем.       Клод опустил взгляд на малышку, что сегодня просто не сводила с него взгляд, и развернулся первым.       - Так получилось, что сегодня я собрался на озеро, потому будь готова.       - Ваше Величество, прошу прощения за то, что перебиваю Вас, но принцесса еще слишком маленькая, чтобы играть на воде…       - Раз я с ней, бояться нечего, нет?       Лилиан Йорк, стоявшая рядом, пыталась возразить, но Клод безжалостно пресек ее попытку.       Тук. Плесь.       В конце концов, Клод оставил позади взволнованно смотревших ему вслед Феликса с Лилиан и взобрался на лодку вместе с ребенком.       В свою первую лодочную прогулку девочка с любопытством оглядывалась по сторонам. Она казалась напуганной, когда Клод переносил ее маленькое тельце, но, оказавшись на лодке, мигом позабыла о страхе.       - О чем задумалась?       В какой-то момент он спросил, что у нее на уме, видя, как активно менялось выражение ее лица. Малышка снова улыбнулась и выдала очередную нелепицу.       - У папы такие яркие-яркие волосы! Сияющие! Так красиво!       Сверкали так же, как и волосы ребенка. У них был немного другой оттенок, похоже, как у ее матери. Под голубым небом, таким же чистым, как это озеро, сверкавшие подобно солнцу светло-золотистые волосы не могли не радовать глаз.       Ей настолько нравится все блестящее? Должно быть потому она тащила в те мешочки все подряд.       Клод издал смешок, вспомнив, как девочка, подобно тащившей все блестящее в гнездо сороке, тщательно закапывала свои мешочки в саду Гранатового дворца.       - Если вспомнить, у тебя и тогда карманы драгоценными камнями переполнены были.       Сказать по правде, он не забрал разве что тот единственный мешочек, который малышка обронила возле статуи в тот день, но он пока не стал говорить ей об этом.       - Я хорошо храню твои драгоценности, так что приходи за ними.       Поскольку одного-единственного замечания хватило, чтобы глаза ребенка взволнованно задрожали.       Клод оторвался от малышки и пустым взглядом уставился в центр озера. Ровная гладь воды была приятного голубого цвета.       Плесь.       В какой-то момент девочка, некоторое время изучавшая его лицо, заинтересовалась цветком посреди озера. Клод прекрасно знал, что это за цветок.       Магическое создание, чья пыльца притягивает живых существ; оно обвивает длинными щупальцами свою жертву, затягивает под воду и пожирает.       Он уже и не помнил, сколько поколений назад кто-то начал выращивать этих созданий во дворце, но вроде как это было каким-то дурацким хобби одного из императоров.       Клод видел, как полные жизни глаза ребенка опустели. Возможно, из-за слабого иммунитета ее с легкостью привлекла принесенная ветром пыльца с цветка.       Шух.       Вскоре малышка, ведомая этим ароматом, придвинулась к самому краю лодки. Управляемая маной лодка плыла туда, куда желал ее пассажир.       Следуя желанию девочки, лодка медленно поплыла к скоплению тех магических существ. Клод молча наблюдал за этой картиной.       Он и сам не знал, о чем думал в тот момент.       Но одно было ясно: тогда он испытывал странное желание "убить" того ребенка.       Это не так уж странно, не так ли? В тот день четыре года назад уже пытался убить девочку перед собой. Потому он молча сидел в сторонке и наблюдал, как крохотная ручка тянулась к прозрачным лепесткам.       Бултых!       Тянувшееся за цветком тельце быстро скрылось под гладью озера.       - Пффф!       Клод просто смотрел на барахтавшегося в воде ребенка. Его глаза были по-прежнему холодны как лед, застывший в самом сердце бездны.       "П-помогите".       Малышке удалось выплюнуть воду и жалобно попросить о помощи, но взгляд Клода по-прежнему остался безучастным.       В тот же миг глаза девочки заволокло отчаяние. Словно осознав, что Клод не собирается спасать ее, голубые глаза ребенка потемнели.       Плесь, плесь...       Плеск стал утихать.       Но только тогда струна души Клода наконец-то была задета.       Тудум...       В синих глазах отразились расходящиеся по поверхности озера круги.       Тресь. Как будто кто-то стучал по его промерзшему до основания сердцу. Головная боль нахлынула с новой силой. Но в этот раз он не желал отступать.       Плесь, плесь. В этот раз он не смог закрыть глаза на быстро стихавший плеск воды.       Голос в голове шептал: "Ты обязательно пожалеешь об этом, если не остановишься здесь и сейчас".       Но...       Клод стиснул зубы и гневно рыкнул.       Не будь смешон. Выкинь к черту свои сожаления и сейчас же дай мне то, что ты прячешь..!       Тресь!       В тот же миг лед оглушительно хрустнул.       "Надеюсь, Ваше Величество сможет полюбить этого ребенка."       Подобно воде, просочившейся сквозь корку льда, давно похороненные фрагменты воспоминаний хлынули на него бурным потоком.       "Возможно, это мой последний подарок вам."       "Так же, как вы любили меня, прошу, любите и заботьтесь об этом дитя, что я оставлю после себя."       "Это мое единственное желание."       Бултых!       - Кх! Хах! Угх, кха!..       Спасенное маной дитя лежало на поверхности лодки и дрожало, судорожно дыша.       Только что бурлившие воды снова стихли. Замершая посреди озера лодка вновь пришла в движение.       Клод самолично высадил ее из лодки на берег озера.       - О боже мой, принцесса!       Промокшее до нитки крохотное тельце жалобно дрожало. Даже удивительно, что настолько хрупкое создание смогло выжить и продолжало дышать даже сейчас.       - Феликс.       - Да, Ваше Величество.       - С завтрашнего дня научи эту принцессу плавать.       Клод отвернулся от ребенка, побывавшего на грани жизни и смерти, не удостоив его даже объятием.       - Разве не будет позором, если моя дочь умрет, утонув в озере?       Однако на лице как обычно отвернувшегося Клода творился полный хаос.       Тудум.       С каждым шагом он оставлял на земле темные влажные следы, а с пальцев капала вода.       В тот день несколько лет назад.       Он наконец-то понял, почему в тот день не смог убить младенца, который был даже голову самостоятельно держать не в состоянии.

***

      Однажды он познал, что такое любовь.       Однажды он поверил в то, что его жизнь может принести хоть немного тепла, однажды ему стало не хватать чужого тепла, которое могло бы скрасить его одиночество.       Если подумать, подобные мысли были глупыми.       Потому тот, кто был его кровным отцом, но никогда не являлся им на деле, однажды презрительно сказал.       "Сколько бы собака или свинья ни пытались притворяться людьми, они остаются грязными животными. Не смей притворяться человеком перед Моим Величеством. Если, конечно, желаешь удержать свою ничтожную жизнь."       Его кровный брат, что никогда не являлся таковым, смеялся над его слабостью.       "О да. В твоих мерзких руках никогда не было ничего, лишь твои пустые мечты. Хотел бы я забыть тебя и не вспоминать. Ни у меня ни у отца нет ни малейшего желания пожертвовать тебе клочок этих земель. Не думаешь, что дышать этим воздухом и так больше, чем ты заслуживаешь? Ты просто песчинка."       Женщина, что шептала ему слова любви, но никогда не любила на самом деле, лгала ему до самого конца.       "Я не стану отрицать то, что сделала. Но я никогда тебя не предавала. Я люблю тебя. Поэтому прошу, пойми меня. Я не могу всю жизнь провести с тобой в низах общества. Я стану величайшей женщиной Обелии. Потому если ты правда меня любишь, то прошу, отпусти."       Лишь тогда Клод наконец осознал.       Ох, теперь все ясно. Все это время он и правда грезил наяву.       Когда он это понял, то задался вопросом, как выглядит мир, на который они смотрят со своей вершины.       Потому Клод решил взять все в свои руки. Раз он и правда ничего не знает, ничем не владеет, тогда он заберет все, чем они гордились и чего жаждали.       И первым, что Клод ощутил, взобравшись на залитую кровью вершину, была пустота.       Запахи самого дна и самого высокого места были одинаково отвратительны.       Все почитали его как Святого, что сверг прошлого тирана-императора, но причиной убийства его брата была отнюдь не благородная причина.       Все повторяли, что отныне все в Обелии принадлежит ему, но на деле у него не было ничего.       Клод, которого никогда не интересовала собственная жизнь, стал жертвой еще большей скуки. Он прожигал дни, насмехаясь над теми, кто восхвалял его, в то время как сам не испытывал ни малейших теплых чувств к самому себе.       Если бы кто-то спросил его "Почему вы живете?", Клод, возможно, глупо ответил бы "Потому что у меня нет причин умирать".       "Хотите узнать имя той скромной танцовщицы?"       Однако были и те недолгие мгновенья, когда он был счастлив быть живым.       Может показаться невероятным, но порой он задавался вопросом: "А может, все это время я бессмысленно проживал свою жизнь?".       "Мне ничего не нужно. Но если вы все же желаете чем-нибудь меня одарить, то прошу, просто возьмите за руку. Этого будет достаточно."       Эти восхитительные моменты были так ослепляюще прекрасны, что казались сном наяву. Те самые моменты, когда он не мог вдохнуть полной грудью от переполнявших его сердце эмоций от одного лишь взгляда на нее.       Но то был мимолетный сон, что разлетелся вдребезги после того недолгого счастья.