Изоляция

Лестница в Западной части дворца уходила, казалось, в самое небо. Это своеобразная архитектурная задумка принадлежала Фригге, которая утверждала, что «лишь тот, кто обладает должной силой духа, сумеет добраться до удивительных чудес, находящихся на вершине». Ирония заключалась в том, что даже знаменитым воинственным асгардцам это испытание оказалось не по зубам. — Направление вверх бесконечно, — сокрушался Вольштагг, допивая четвёртый кубок вина, — я начинаю подозревать, что это просто злая шутка. Его недавно обнаружили у подножья знаменитой лестницы. Почти семь полных дней силач поднимался ввысь до тех пор, пока голод и жажда не одолели его. — Моя мать не принадлежит к числу тех, кто одобряет подобный юмор, — покачал головой Тор, — быть может, мы ещё недостаточно подготовлены. — Верно, — улыбнулась Сиф, — я давно говорила, что вам следует больше времени проводить в тренировочном зале, а не в таверне у старого Хэйма. Лёгкий шум позади привлёк внимание троицы. Младший наследник незаметно подкрался к краю стола и принялся наливать кофе. Он слегка наклонился вперёд, длинные чёрные волосы скрывали лицо, болезненная худоба была заметна даже сквозь плотный серый плащ. — Эй, принцесса, — хищно улыбнулся Вольштагг, — Сиён говорит, что ты уже давно не появляешься на занятиях по боевым искусствам. Что, окончательно погряз в seiðr? Я уже могу впредь звать тебя Локией?, — он громко расхохотался. — Оставь его, — отрезал Тор, но уголки его губ тоже невольно дернулась вверх. Локи не поднял головы, но поменял позу на менее расслабленную, как животное, которое инстинктивно почувствовало угрозу нападения. Он быстро высыпал в кофе как минимум половину сахарницы, развернулся на каблуках и исчез за колонной. Никто так и не увидел его лица. — Уж он-то наверняка пытался взобраться по Visdomsstigen, — заявила Сиф задумчиво. Вольштагг закашлялся. Кажется, он поперхнулся этим заявлением. — Не смеши меня. Ему не хватит силы даже удержать булаву. Dweeb. — Довольно, — глаза Тора угрожающе блеснули, — не забывайся. Ты говоришь о моем брате. — Успокойся, — рыжий ас поднял руки в примирительном жесте, — мы все знаем, что эти высказывания лишь дурачество. Сиф раздражённо отбросила золотую вилку. Лично она поклясться была готова, что весь дворец, и Асгард в частности солидарны с оскорбительным мнением Вольштагга о младшем принце. Молодая асинья, конечно, ошибалась. Одни любящие, полные бесконечной мудрости глаза всегда наблюдали за Локи. И сейчас они смотрели ему вслед с глубочайшим материнским состраданием.