Кай Паркер и его лучший худший кошмар

— Не у нас, а у меня, — уверенно сказал Кай, когда отдышался. В его голосе была решительность, не терпящая возражений. Джоанн ещё не видела его такого. Абсолютно готового всеми силами убеждать её в своих словах. — Ты сейчас же уедешь из города, а я попробую узна... Он замолкнул, когда она обхватила его лицо своими своими руками. Он не удивился, когда почувствовал, насколько нежные у неё пальцы. Вся кожа будто бы начала гореть. Он опустил взгляд, но снова поднял взглянул ей в глаза. Её руки плавно упали на шею. Ему больше ничего не хотелось говорить. Её взгляд выражал нечто невероятное, нечто чарующее. — Прости... Это были последние слова, которые он услышал перед тем как она со всей силы скрутила ему шею. Он без сознания упал на сидение. — Как же легко его отвлечь, — она лёгко усмехнулась, а потом это переросло в странную улыбку, когда она посмотрела на Паркера. Джоанн завела машину и поехала.

***

Аларик, измученный последними событиями, вышел на заправку чтобы пополнить запасы топлива. Его мысли были не здесь, он обдумывал сложившуюся ситуацию. Также он пообещал себе как-то узнать что-то о сущности его новой знакомой. — Ах, всегда любила запах бензина.. Позади него послышался мечтательный голос Джоанн. Она смотрела на звёзды и опёрлась на машину. Девушка сделала вид, что её здесь будто бы и не было, а Рику она мерещится. — Ты разве не должна быть уже далеко от этого проклятого города? Уже ночь... Или.. Стоп, это он, да? Он что-то сделал с тобой? Не следовало ему довер... — Ой, да в отключке он, — она расслабленно кивнула в сторону парня. — Тогда что случилось? — Ну... В общем, его... То есть, нас, заколдовали каким-то способом. И мы теперь не можем выехать из города, не умерев при этом. А это, кажется, не совсем благоприятный расклад событий. — Хм... А почему он не бодрствует? — А... Эм, он начал паниковать из-за этого и мне пришлось... Свернуть ему шею, — ложь удалась вполне убедительно, ведь она, как и в бо́льшую половину своей жизни, говорила абсолютно спокойно. Аларик, недоумевая, взглянул на неё. — Ты... Как ты вообще это сделала? — А, мой папа бывший военный. Его уволили, после того... После смерти моей матери. Он впал в депрессию. Сейчас всё хорошо. Он научил меня всякому. В том числе и шеи ломать. Рик посмотрел на неё с жалостью. И, кажется, понимал её отца. Но Джоанн не понравилось, в какое настроение она ввела его, так что смена темы пала на её честь. — Ну так что, мистер Зальцман, моя выручка, вы поможете?

***

Аларик сказал ей следовать за его машиной. Они ехали где-то 30 минут, и добрались до уютного домика посреди деревьев. Он рассказал, что тот был куплен, скорее всего, как раз для таких целей. Джоанн сидела в кресле недалеко от дивана, на котором лежал ещё, технически, мёртвый Кай Паркер. Она ждала его оживления. Что и произошло незамедлительно. — Что? Где? Джоанн ты в порядке? — он вскочил на ноги и ошарашенно оглядывался. Но, найдя её в удобной и непринуждённой позе, слегка смутился таких громких высказываний. — Ну наконец-то проснулась наша Спящая Красавица, уже 7 часов утра-то, я уж думала ты реально помер, — она захлопнула книгу и встала следом за ним. — Обманула, значит... — задумчиво вырвалось у вампира, когда он вспомнил, как именно она его обезоружила. Но тут же, когда понял, что именно сказал, ещё более смутился и даже покраснел. Это ввело его в раздражение, которым он пытался скрыть недоумение от своих мыслей и слов. Но Джоанн этого не видела, или сделала вид, что не видела. Она пошла на кухню, раскладывать продукты, что им вежливо в каком-то часу принёс Аларик. Также она нескрыто намекнула, что именно Паркеру и нужно с ними управиться. — А то я голодная, как бы. На весь этот героизм тратиться столько энергии.. Кай задумался, очень даже сильно задумался, так, что девушка уже было хотела снова дать ему подзатыльник, чтобы он услышал её наконец. Но пока она этого не сделала, он сказал, немного растягивая слова: — А знаешь, я ведь тоже есть хочу... — Эй, тебе же Рик крови своей дал! — Погрызи морковки, ребёнок, — сказал он с некой ухмылкой, что говорила о том, что он что-то задумал. Кай натянул свой, уже запятнанный, капюшон и в странную подпрыжку вышел на улицу. — Куда ж ты идёшь, там же людей много, час пик! — лишь успела крикнуть вслед девушка, всё ещё удивлённая тем, что её так просто оставили один на один с морковью. Но это было лишнее, ведь она прекрасно понимала, что сейчас самое удобное время, чтобы незаметно раствориться в толпе людей, спешащих на работы и в школу.

***

Джоанн было скучно. Наевшись морковью, она просто ходила по дому. Но одна мысль.. не то, чтобы тревожила её, а скорее... надокучала ей. Да, и девушке это не нравилось. Она нашла какой-то старый блокнот и ручку, уселась вновь в кресло и долго не могла заставить себя его открыть. — Не могу поверить, что я это делаю... До чего же я опустилась, — нетерпеливо прошептала Джоанн и всё же прижала стержень ручки к белому листу. "Дорогой дневник Дорогой бесполезно переработанный кусок умершего дерева, возомнивший себя психологом. Зачем я тогда сказала это? Этот бред про то, что песня не подходит. Зачем было придираться к смыслу? Ведь это реально был бред. Почему я это сделала? Может, мне было почему-то некомфортно Нет, мне всегда везде комфортно. Дискомфорт — признак страха. Но блин, да почему же тогда я сморозила ту фигню?" Ручка застыла на несколько секунд, а потом девушка отбросила блокнот на несколько метров. Она скрестила руки и села, надув щёки. — Нет, всё-таки хрень, не помогает оно ничего. А потом, уже одолев обиду на всех, кто советовал ей завести личный дневник, она встала, нашла его, вырвала ту страницу и бросила её в камин. Как раз, когда она догорела, со стороны входа послышался оживлённый мужской голос: — Я вернулся, морковоедка. Надеюсь, ты здесь не скучала.