Ocean Blue

Он в жизни не видел столько белых роз. Должно быть, их были сотни. Идеально подходящаяя декорация для похорон: десятки бостонских офицеров втиснулись в небольшую часовню,чтобы отдать почести Лиаму Джонсу. Это было нелепо, если серьёзно. Большинство из присутствующих уже лет восемь не видели Лиама, и тем не менее они рыдали и делились историями, словно он был их лучшим другом. Будь на то воля Лиама, ничего этого не было бы. Как-то посреди ночи между ними состоялся спор - болезненный разговор, разгоревшийся после легкого злоупотребления пивом в одном из портов Сингапура. Они весь день - да что там! всю неделю - были на тренировках, и Киллиану нужно было выпустить пар. Лиам же, как старший и более мудрый, пошел за ним следом по злачным местам - дабы убедиться, что карманы брата не обчистит какая-нибудь милая обманщица. Таких в первый год службы было столько, что и не счесть. Впрочем, Киллиан задвинул эту мысль подальше. Вряд ли он сможет справиться больше чем с одной трагедией за раз. Сменив три бара, они с Лиамом, уже изрядно захмелевшие, перескочили на тему смерти, и Киллиан, в своей обычной манере, начал обсуждать похороны в море. Старший брат поначалу не был убежден, но Киллиан был так одержим идеей оказаться в тайнике Дейви Джонса аки настоящий пират, что в конце концов Лиам согласился на идиотский план младшего брата. Долгое время это было шуткой на борту корабля: Киллиан и Лиам Джонс - обретенные наследники Дейви Джонса. А потом Лиам пошёл и получил смертельный удар в том самом чертовом баре: всего тремя годами позднее и при попытке защитить молодого офицера. Дурацкая потасовка с местными, которая не должна была случиться: какая-то ставка не сыграла, и вдруг мужчины начали начищать друг другу морды. Лиам встрял и попытался успокоить их всех, однако до того, как кто-либо успел среагировать, ему в спину всадили нож. Киллиан же держал брата в руках, беспомощно наблюдая, как в его глазах гаснет жизнь. Погребение в море. Так хотел Лиам, и таков был уговор, но когда пришло время хоронить брата, Киллиан обнаружил, что он слишком эгоистичен. Он осознал: ему нужно что-то более реальное, за что можно зацепиться. Ему нужно было навещать могилу брата, знать, где он лежит. Ему нужно было место, куда можно прийти и поговорить с Лиамом. И вот он, нарушая соглашение с братом, стоит и наблюдает, как толпа едва знающих Лиама людей горюет о его кончине. Фляжка с ромом тяжелым грузом лежит в кармане, и не знай Киллиан, что вскоре ему предстоит нести тело брата, он бы не отказал себе в согревающем содержимом. Чтобы сдержать себя, Киллиан сплел пальцы в замок на шее. Но он уже начал падение в бездну. Еще несколько часов - и он позволит тьме полностью поглотить его, но как только мысли Киллиана начала заполнять знакомая пустота, ему на плечо легла рука, что тотчас вернуло его в реальность, пусть и ненадолго. Испуганный тем, насколько знаком этот жест, Киллиан резко обернулся. Первым, что привлекло его взгляд, были светлые волосы, пусть немного другого оттенка, чем ему помнилось. — Киллиан, прими мои соболезнования. И я хотел сказать, что мы с Мэри Маргарет рядом, мы готовы тебя поддержать. Киллиан выдавил улыбку: он знал, что у давнего приятеля благие намерения, но слова уже давно утратили для него всякий смысл. Слова, слова, одни и те же фразы - вновь и вновь повторяемые с того дня, как Лиама ранили. Обычная вежливость. И Киллиан тоже отвечал вежливостью. — Спасибо, Дэйв. Время пошло стоящему напротив мужчине на пользу. Вокруг глаз было чуть больше морщинок - верный признак того, что Дэвид часто улыбался в течение этих лет. Он был высок и подтянут, разумеется, исчезла вся подростковая непропорциональность. Сейчас он был даже в лучшей форме по сравнению с некоторыми из тех, с кем Киллиан служил. Простое обручальное кольцо украшало безымянный палец его левой руки - значит, Дэйв всё же собрал всю свою смелость и сделал предложение женщине, с которой встречался много лет. Да, жизнь не была жестока с Дэвидом Ноланом. Напротив, она улыбалась ему, если за критерий взять малышку, крепко прижавшуюся к его груди. Девочка, похоже, унаследовала папины голубые глаза. Она сонно спросила, где ее мама, и Дэвид шепотом ответил ей, что мамочка где-то рядом. Кажется, девочка удовольствовалась этим и уткнулась носом в щеку Дэвида. Копна светлых кудряшек рассыпалась по груди и плечам друга, когда девочка вновь задремала. Словом, она была яркой копией своего отца. Цвет волос малышки вызвал укол острой боли в сердце. Нежданное воспоминание о водопаде светлых локонов мелькнуло в его голове, и Киллиану пришлось тряхнуть головой, чтобы заставить его исчезнуть. Исчезнуть до того, как оно станет более ярким и осязаемым - прекрасными чертами лица, тронутыми легким румянцем, изумрудными глазами, горящими убежденностью и целеустремленностью... Давным-давно она была его всем. Никогда, собственно, она не была его, но всё, что принадлежало Киллиану, принадлежало ей. Даже если она об этом не знала. Да, это было целую жизнь назад. В тот период, память о котором прочно заперта в дальнем уголке его сердца. Ведь ничего, кроме боли, из этих воспоминаний не извлечь. Нет, он не станет думать или вспоминать об Эмме. Не сейчас. Не сегодня. Не в тот момент, когда он и так потерял так много. — Дэвид, ты не видел... Время не изменило и Мэри Маргарет. Конечно, ее стрижка была немного короче, но она так и осталась милой девушкой, по которой Дэвид сох целый год, а о чувствах говорил только в комнате общежития, где никто его не мог рассекретить. — Киллиан, я сожалею насчет Лиама. Жалость в ее глазах причиняла боль, и Киллиан заставил себя опустить взгляд, который тут же наткнулся на гроб брата. Он вновь вздернул голову и посмотрел на Дэвида, молча наблюдая как Мэри Маргарет ласково ведет по спине девочки. Вряд ли их дочери было больше пяти лет. Должно быть, она родилась сразу же после колледжа. Это было слишком: видеть их идеальную семью, видеть почти осязаемое счастье. Киллиан не желал им зла, но во рту почему-то загорчило, и желание хлебнуть из фляжки стало еще сильнее. От пытки его спас священник, подошедший к возвышению в центре залы. Вежливо извинившись, Киллиан занял место в первом ряду - сидел, одинокий, в огромной толпе. Похороны в его памяти остались одним мутным пятном. И до того, как Киллиан успел осознать, поредевшая толпа стояла и наблюдала, как гроб опускают в землю. Часть народа уже разошлась, а те, что остались, переговаривались и делились новостями, словно бы находились на вечернике. Могилу Лиама еще не засыпали, а люди уже позабыли о нем. Ярость рвалась из глубины его души. Еще секунда - и он бы закричал, потребовал убираться прочь, но его остановил тихий голос. Шок от ее присутствия тотчас заглушил гнев. — Киллиан? Удивительная. Умопомрачительная. В ее присутствии у Киллиана всегда голова шла кругом, словно он был пьян. Они оба были чуть хмельны в день их первой встречи. В начале первого семестра в колледже всё свое свободное от занятий время Киллиан, будто потерянный щенок, ходил следом за Лиамом. Тогда он считал своего соседа по комнате высокомерным придурком, но Лиам в своей обычной манере неустанно напоминал, что он не всегда будет рядом с Киллианом и младшему брату пора завести своих друзей в кампусе. Желательно до выпуска старшего брата из колледжа. Киллиан использовал этот же аргумент, пытаясь убедить брата, что надо ценить оставшееся время. Но, как всегда, Лиам был прав. Чем лучше Киллиан узнавал Дэвида, тем меньше он его ненавидел, и где-то в середине первого семестра они подружились. Настолько, что Дэвид считал себя вправе вытащить Киллиана на вечеринку по случаю окончания коллоквиумов. Киллиан закатил глаза, прекрасно осознавая, что Дэвид быстро найдет себе компанию на вечер и скроется с незнакомкой в одной из комнат. Ах-да! Ты наконец-то познакомишься с моей сестрой! Он слышал о сестре Дэвида не раз и не два. Кажется, она была сиротой, которую мать Дэвида удочерила, когда им обоим было по четырнадцать. А еще у названной сестры была соседка, на которую всерьёз запал Дэвид. С превеликой неохотой Киллиан потащился в особняк какого-то мажора, где прямой наводкой направился в бар. Друг нашел его несколькими минутами позже. Компанию ему составляла невероятной красоты блондинка. Прикрыв глаза, Киллиан до сих пор мог ощутить запах духов, которыми от нее пахло тем вечером. Одна улыбка - и Киллиан был потерян. Они с Эммой проболтали всю ночь, так и не прикоснувшись ни к чему крепче пива. Спустя несколько месяцев они стали неразлучны. Но проблема, собственно, была в том, что они оставались лишь друзьями. Киллиан слишком трусил, чтобы признаться ей в своих чувствах, поэтому беспомощно наблюдал со стороны, как Эмма встречается со всякими ублюдками. Единственным утешением было то, что ни один из них не задерживался надолго: Эмма расставалась с ними спустя месяца три. И всё же Киллиан не смог найти в себе храбрости пригласить ее на свидание. Слишком боялся, что она, несомненно, откажет. Да, они прекрасно общались и подкалывали друг друга, но Эмма никогда не показывала, что между ними может быть нечто большее. Киллиан наблюдал. И ждал. Наблюдал, как Нил Кэссиди переехал к Эмме в середине их последнего курса. Наблюдал, как прошло и три, и четыре месяца, а Нил остался с ней. Смирился с тем, что Эмма стала всё меньше времени проводить с ним, чтобы подольше побыть с Нилом. А потом пришёл выпускной. Лиаму удалось получить увольнительную и приехать на вручение диплома. Киллиану предстояло присоединиться к нему и пополнить ряды офицеров военно-морского флота буквально на следующий день, и он внимательно наблюдал за братом, который прошептал что-то Эмме на ухо. Это заставило ее зардеться пунцовым румянцем. Тем вечером они праздновали все вместе: прощание друзей перед тем, как каждый пойдет своей дорогой. К тому времени Киллиан уже хорошо знал Виктора, его особняк и где сокурсник прячет лучший алкоголь. Улучив бутылку из тайника, Киллиан нашел Эмму, чтобы вместе хорошенько насладиться выпивкой. Он спросил, конечно, где Нил - ее бойфренд всегда был гаденышем и отказывался зависать с друзьями Эммы. Она промолчала, вероятно, в попытке избежать очередной ссоры на этой почве. Остаток ночи Киллиан помнил смутно, но утром он проснулся в одиночестве с адской головной болью. Собрав волю в кулак, он всё же присоединился к остальным друзьям во время обеда. Эмма сидела рядом с Лиамом, и они о чем-то шушукались. Она отказывалась смотреть Киллиану в глаза, в то время как с Лиама почти не сводила взгляда. После еды Дэвид похлопал Киллиана по плечу. Он говорил, что будет скучать. Мэри Маргарет обняла, тихо всхлипнув ему в плечо. А Эмма... Эмма просто пожелала ему удачи и удалилась, сказав, что ей "куда-то надо". Киллиан и сам не знал, чего ждал от прощания. Но после четырех лет, проведенных рядом с Эммой, он надеялся на что-то большее. На нечто символическое, отмечавшее протянувшуюся между ними связь и особое взаимопонимание. Однако Эмма попрощалась так, словно они были едва знакомы, и это его убило. В последние недели учебы он тщетно пыталсь отыскать в ее поведении знак, хоть намек, что Эмме будет его не хватать. Что у него есть шанс. Но пришел день выпускного, и Киллиан вдруг задумался о том, не вообразил ли он всё, что между ними было. Поэтому он покинул Бостон, пообещав себе никогда не возвращаться. В надежде заделать дыру в сердце он позволял себе затаскивать в постель первых попавшихся в баре женщин. Но это не сработало. Каждой чего-то не хватало. Каждая заставляла его желать того, чему никогда не бывать. Вместо этого он сосредоточился на службе, быстро продвигаясь в рангах - совсем как несколькими годами ранее сделал его брат. Иногда он спал с девицами из баров - после долгих месяцев в море, но это всегда был лишь секс и способ снять напряжение, отвлечься. Лиам изредка бывал в Бостоне по долгу службы, передавал Киллиану приветы и скупые новости о Дэвиде и Мэри Маргарет. Брат никогда не говорил об Эмме. Он следовал какому-то негласному правилу, что эта тема под запретом. Бостон - это прошлое. Эмма Свон - это прошлое. И всё же это было неправдой. Эмма стояла в нескольких футах от него, выглядела так же потрясающе, как и в день их знакомства. Красное платье сегодня она сменила на черное; ее кожа была более бледной, но Эмма по-прежнему оставалась самой красивой женщиной, которую он встречал. — Свон. Эмма не сделала ни шага, чтобы сократить разделяющее их расстояние. Киллиан тоже - несмотря на покалывание в подушечках пальцах - острое желание дотронуться, ощутить ее тепло. Эмма выглядела испуганно, и это отдавалось болью в груди. Впрочем, Киллиан в точности знал, какой у него был вид. Волосы отросли куда длинее, чем положено офицеру. Он уж и позабыл, когда в последний раз брился. Да, тот еще видок. — Мне правда очень жаль Лиама. Он был хорошим человеком. Да, именно так. — Куда лучшим, чем я. Ее ответная улыбка была слабой и вымученной. Она сжимала пальцы - явный признак того, что присутствие Киллиана вызывало у нее дискомфорт. Грустно кивнув, он начал было прощаться, но его быстро прервали. — Ты надолго останешься? Вопрос был непростым. Его судьбу руководство флота еще не решило, но он и сам не знал, чего хотел от будущего. Продолжить службу и получить увольнение в запас без почестей? Костяшки пальцев до сих пор болели от ударов по носу и челюсти того молодого офицера, ввязавшегося в драку в чертовом баре. — Если честно, не знаю. Она не ответила, лишь коротко кивнула. И когда всё между ними стало таким неестественным и напряженным? — Что ж, не буду тебя задерживать. — Да, я приехала с Дэвидом. Он, наверное ищет... — Мама! Мамочка! Киллиан едва успел среагировать - перед ним пронеслось маленькое соломенно-желтое торнадо и вцепилось в ногу Эммы. Мамочка. — Привет, милая. Я же говорила тебе остаться с дядей Дэвидом. — Я знаю. Прости. Малышка надула губки - сразу было ясно, что извинялась она не искренее. Эмма улыбнулась дочке и склонилась, чтобы взять ее на руки. Если бы Киллиан не был так обескуражен, он бы точно был очарован малышкой. — Свон? Он вновь прикинул, сколько малышке лет. Увидев девочку и посчитав ее дочерью Дэвида и Мэри Маргарет, Киллиан решил, что она появилась на свет сразу после окончания ими колледжа. Но малышка была явно дочкой Эммы. Значит, она забеременнела в конце их последнего курса или сразу после. И это значило лишь одно: малышка была дочкой Нила Кэссиди. В надежде, что Эмма не заметит, Киллиан быстро глянул на ее руки. И не обнаружил на безымянном пальце колец. — Ты смешно говоришь. Эмма густо покраснела после такого замечания. — Солнышко, так говорить невежливо. — Прости, мамочка. В этот раз извинение было более искренним. — Киллиан, — неохотно начала Эмма, — это Хоуп. — Рад знакомству, миледи. Хоуп захихикала, что эхом отозвалось улыбкой и на губах Киллиана, и на губах Эммы. Однако ирония в имени девочки не укрылась от его внимания. Девочка- надежда полностью разрушила его собственную. У Эммы Свон появилась дочь. — Эмма, прости. Я отвернулась всего на секунду и она сбежала... Они с Мэри Маргарет обменялись взгялядами, и это лишь подвердило подозрения Киллиана: Эмма не хотела, чтобы он знал о ее материнстве. Пять лет оказались вечностью, и теперь Киллиан был лишь знакомым, со стороны наблюдающим за их маленькой семьей. — Всё нормально, — откликнулась Эмма, целуя Хоуп в макушку. — Я есть хочу. Присоединившийся к ним Дэвид рассмеялся над ее заявлением: — Ты всегда хочешь есть, прямо как твой папа. Эмма бросила на брата убийственный взгляд, Дэвид побледнел. Киллиан же не смог понять, была ли тема отцовства под запретом, или же Эмма просто не хотела, чтобы он знал. Но одно было ясно: разговор об отце Хоуп для Киллиана был под запретом. — Уже поздно. Не хочу никого из вас задерживать. Киллиан пожал руку Дэвиду, обнял на прощание Мэри Маргарет. Он повернулся к Эмме, но... время воздвигло между ними стену, и он не был уверен, способно ли что-нибудь ее разрушить. Ему вновь хотелось прикоснуться к ней, но он сжал руку в кулак и грустно улыбнулся. Киллиан уже был на полпути к арендованной машине, когда его догнал Дэвид. Они всей компанией намеревались поужинать "У бабушки" - в их любимой закусочной еще со времен колледжа. Они не собирались там с последнего визита Лиама, и учитывая обстоятельства, пойти туда сегодня казалось правильным. Надеясь понять, как лучше поступить, чтобы не расстроить Эмму, Киллиан обернулся: она ожидала возле машины и не смотрела в их сторону. Другие признаки ее тревоги и беспокойства ему были не нужны: — Думаю, мне лучше вернуться в гостиницу. Дэвид, разумеется, был не согласен с таким раскладом: — Киллиан, я настаиваю. Пришлось скрепя сердце согласиться: ведь если в Дэвиде Нолане остались его юношеские качества, то чудовищное упрямство было среди них самым явным. Закусочная совсем не изменилась: обои с рисунками леса, подвесные лампы над каждым столиком, официантки в коротеньких юбках у стойки. Даже обивка сидений сохранила свою жесткость. Они впятером заняли свои обычные места, попутно убирая табличку "забронировано" со столика, которую бабуля обычно оставляла для них. Пожилая владелица всегда с большой теплотой относилась к старшему из братьев Джонсов. Эмма заняла место у стены с противоположной стороны - как можно дальше от Киллиана. Мэри Маргарет уселась рядом с ней, а Дэвиду пришлось сесть рядом с ним. Всё было знакомо, но при этом иначе - очередное напоминание, как много изменилось. И, конечно, с ними была Хоуп, забравшаяся на колени к Киллиану. Мэри Маргарет обмолвилась, что это очень нетипично для Хоуп так легко доверять незнакомцам, но сменила тему, как только эти слова слетели с ее языка. Остаток ужина взрослые обменивались новостями из жизни. Эмма, как и Дэвид, подалась в правоохранительные органы, хотя они работали в разных участках. Мэри Маргарет по-прежнему учила четвероклашек и теперь оживленно рассказывала об одном мальчишке, что пытался уговорить девчонок задрать платья за шоколадные печеньки. Киллиан с Эммой едва ли перекинулись парой слов - скорее обращаясь к их компании в целом. Вскоре Хоуп растянулась и уснула на коленях Дэвида и Киллиана. Когда ужин был окончен, Киллиан вернулся в свой гостиничный номер, внезапно ощущая полное одиночество - новый лейтмотив его жизни. Полное одиночество. Сердце Киллиана рвалось от отчаяния. Весь вечер он провел в компании старых друзей, чьи жизни пошли куда лучшей дорогой, чем его собственная, уходящая в пропасть. Единственный родной человек уже лежал в земле. И не было на Земле никого, кому Киллиан Джонс был бы нужен. Никого, с кем можно поговорить за ужином, вспомнить прошлое и обменяться рассказами. Никого. Киллиану вспомнился ужин в закусочной. Ни разу имя Нила не всплыло в разговоре, и теперь ему было интересно где он? Они с Эммой по-прежнему вместе? Принимает ли он участие в жизни и воспитании Хоуп? Чудесная малышка покорила его сердце всего за один день. Он мог только предполагать, что Хоуп бы сделала с ним за четыре года. Интересно, Нил хоть осознавал, какой подарок он получил или принимал, как само собой разумеющееся? Может, даже любовь Эммы он принимал как само собой разумеющеюся? Это было слишком. И содержимое фляжки, к которой он так и не прикоснулся, казалось единственным спасением. Ему хотелось стереть из памяти моменты, когда Лиама ранили и брат истекал кровью; похороны, лица собравшихся. Эти картинки вновь и вновь мелькали в памяти, и Киллиан был слишком слаб, чтобы сопротивляться желанию выпить. Он опрокинул содержимое фляги почти залпом, ощущая, как его поглощает тьма. Следующий день прошел незаметно - Киллиан был в полудреме почти до вечера, когда из сна его вырвал пронизывающий звон телефона. Один раз, второй, третий. Звонивший не сдавался, и в конце концов Киллиан заставил себя подняться с постели и взглянуть на экран, на котором высветился незнакомый бостонский номер. — Алло? — откашлявшись, сипло ответил он. — Джонсик! Был только один человек, который так называл Киллиана: Виктор. — Выходи поиграть да погулять! Киллиан задумался над его предложением. Виктор всегда был темной лошадкой, когда дело касалось алкоголя. Им с Эммой не раз приходилось платить за него залог, чтобы изрядно выпившего сокурсника выпустили из-за решетки. Возможно, время изменило Виктора? Тридцатью минутами позже Киллиан оказался в дорогом претензионном клубе. Заведение было забито молоденькими девушками в обтягивающих нарядах, и никого явно не заботило, что эти самые наряды больше показывают, чем прикрывают. Нет, время не изменило Виктора Уэйла. Они устроились у барной стойки начали делиться новостями, попутно вспоминая студенческие годы. Виктор стал врачом, но учитывая, что сокурсник еще был интерном, Киллиан был уверен, что большая часть больничных историй, где друг выступал героем, — это басни. Преувеличения, чтобы добавить себе значимости. Однако к четвертому бокалу рома сдержанность Киллиана пошла на убыль, а разговор сменил русло. — Знаешь, Джонсик, я удивлен, что вы с Эммой так и не сошлись. Киллиан лишь фыркнул в ответ: — Почему это? Между нами никогда ничего не было. — Но ты хотел, чтобы было. Киллиан стиснул зубы. Конечно, он хотел быть с Эммой. Но эта тема была под негласным запретом. Да, он был влюблен в нее, годами сох по Эмме Свон, но никто и никогда не заговаривал об этом. Никто, кроме Лиама. Но и он перестал после выпускного. — И что с того? — с вызовом спросил он. — Она с Нилом. У них, черт побери, ребенок. Киллиан заметил, что Виктор поморщился от степени отвращения в его голосе. Конечно, он не имел ничего против Хоуп - она ведь невинное, чистое дитя. Нет, гнев были целиком предназначен Нилу. — И что бы я сказал? — продолжил Киллиан, — Эмма, я знаю, ты никогда не показывала, что я тебе нужен, у тебя длительные отношения с другим мужчиной. О, и ты беременна от него. Но, фиг с ним, может, давай попробуем быть вместе? — О чем ты вообще? — уже чуть заплетающимся языком полюбопытствовал Виктор. — Нил не отец Хоуп. — Разве? Нервные окончания напряглись, по спине побежали мурашки, сердце заполнило странное предвкушение. — Боже, нет. Этот идиот загремел за решетку после Рождества на последнем курсе колледжа. — Погоди-ка. Мне никто ничего не сказал. — Ясное дело. Его папаша постарался. Я знаю только потому, что всё произошло на лекции по этике. Иронично, правда? Препод по этике, а его сына арестовывают за кражу. Он, конечно, постарался, чтобы дело не получило огласки. Но речь шла об угоне машин. Не помню точно, но его засадили на пять лет. Нил никак не может быть отцом Хоуп. Продолжению беседы и дальнейшим расспросам Киллиана помешало появление двух девушек. Темноволосая, назвавшаяся Руби, демонстрировала свое декольте подозрительно близко к лицу Виктора, и блондинка по имени Тинк тихо пристроилась рядом с Киллианом. От девушек вскоре последовало предложение уединиться. Виктор не стал терять времни и пошёл вместе с брюнеткой, а Киллиан... Киллиан глядел на Тинк застланными хмелем глазами и мог думать только о том, что цвет ее волос не того оттенка блонда. Он попрощался с девушкой и вызвал такси, вновь возвращаясь в гостиничный номер в полном одиночестве. Впрочем, в этот раз его сердце щемило чуть меньше, чем накануне. Следующим утром Киллиан поднялся рано, лишь с намеком на похмелье. Всё утро выбирал памятник Лиаму - он раньше и не предполагал, сколько вариантов текста, шрифта, цвета и материала может быть. После такого денька он был опустошен, выжат, как лимон, и был способен лишь спать. Однако он не стал отказываться от приглашения на семейный ужин у Дэвида - ведь разговор с Виктором подарил ему малую толику надежды. Киллиан пришёл как раз в тот момент, когда накрыли на стол. — Дядя Киллиан! Сядь со мной! Он был попросту не в состоянии отказать малышке и весь ужин развлекал ее магическими трюками - совсем простыми, ведь в детстве Киллиан не особенно любил подобные представления, не утруждался изучением настоящих иллюзий. Но он вытащил монетку из-за уха Хоуп, оторвал и приставил на место свой большой палец. А в финале заколдовал плюшевого медведя - чтобы тот "исчез". Глаза девочки были широко распахнуты от восхищения, она лишь тихо спросила, куда же делась игрушка. Эмма, кажется, расслабилась, но по-прежнему отказывалась вступать с ним в беседу. И с каждой минутой надежда в душе Киллиана угасала, совсем растворившись, когда Эмма засобиралась домой, ничего не сказав. Если бы Хоуп не вцепилась в ногу Киллиана, он бы и не понял, что они уходят. Вернувшись в гостиницу, Киллиан обнаружил, что его фляга так же пуста, как и его сердце. Он пытался уснуть, но сон ускользал, заставляя ворочаться и сбивать простыни. Воспоминания о брате снова мучали его, поэтому Киллиан сдался, кое-как оделся и вышел в прохладу улиц. Он направился в винный магазин неподалеку. Паршивое местечко, наполненное опустившимися пьянчужками. Киллиан решил, что ему как раз туда. Выбор рома был отвратительный - самый дешевый алкоголь, что ясно говорило об обычных покупателях этого магазина. Впрочем, вкус не будет иметь значения после двух бокалов - ром будет казаться водой всё равно. В очереди перед ним было всего два человека, покупающие самые маленькие бутылки. Учитывая, как они были одеты, Киллиан предположил, что большего они себе позволить не могут. Ожидая, он задумался над тем, как быстро он опустится до их уровня. Когда подошел его черед, Киллиан полез за бумажником, но обнаружил в кармене что-то теплое и мягкое. Дернул - оказалось, Роджер - плюшевая собака Хоуп. Киллиан позабыл отдать его после своего последнего фокуса. Малышке наверняка будет не хватать любимой игрушки. Он покинул магазин, сжимая в руках плюшевую собаку - алкоголь оказался позабыт на кассе. Любимая фраза брата, вспыхнувшая в голове, заставила его вернуться в номер. Мужчина, не желающий бороться за то, чего желает, заслуживает только то, что имеет. Пять лет назад он напортачил, упустив Эмму без борьбы. Больше это не повторится. Киллиан вновь поднялся рано, но в этот раз направился в барбершоп, чтобы привести в порядок прическу и бороду. И как приятно, что такая незначительная процедура может значительно улучшить настроение. Хотя ему вообще казалось, будто всё изменилось - впервые со дня смерти Лиама тьма не пыталась заполнить его душу. Переодевшись в чистую, поглаженную одежду, Киллиан направился к дому Эммы. Адрес он узнал у Дэвида - пришлось объяснить приятелю, что он хочет отдать собаку Хоуп. Он согласился с тем, что Роджера нужно вернуть как можно скорее, ведь он наблюдал однажды, какую истерику может закатить ребенок из-за потеряной любимой игрушки. Впрочем, стоило, наверное, сначала позвонить. Если судить по реакции Эммы. — Прости, что заявился без предупреждения, но я обнаружил плюшевую собаку Хоуп у себя в куртке и хотел ее вернуть. Эмма неотрывно смотрела на Киллиана, ее зеленые глаза словно бы проникали в душу, но магический момент был разрушен, когда ее телефон зазвонил. Пригласив Киллиана войти, она ответила на звонок, а когда Эмма повесила трубку, они остались наедине - впервые с похорон. Ни один из них не знал, как себя вести. Какие бы надежды ни лелеял в себе Киллиан, они рухнули минутой позже, когда Эмма наспех объяснила, что ей звонили из участка. В расследовании появилась улика, которой очень не хватало перед началом суда. Эмме нужно было ехать на работу и разбираться. Она как раз собиралась звонить Мэри Маргарет и просить ее поняньчить Хоуп. — Я с радостью присмотрю за малышкой, лапочка. Он не был уверен, что заставило Эмму удивленно приоткрыть рот: то ли его предложение, то ли ласковое обращение. — Я... — запнулась Эмма. — Свон, я уже здесь, и мне нравится проводить время с Хоуп. Можешь мне доверить ее безопасноть до своего возвращения. — Ты уверен? — Иди, Свон. Лови плохих парней. На этом она ушла, пообещав вернуться как можно скорее и напомнив звонить Мэри Маргарет или Дэвиду, если возникнут проблемы. Хоуп же, была на грани экстаза, когда проснулась и обнаружила в качестве няньки Киллиана. Впрочем, поздний подъем тоже сыграл свою роль - Хоуп явно унаследовала от матери нелюбовь к ранним пробуждениям. Всё утро они смотрели мультики, но когда заставка "Щенячьего патруля" заиграла по четвертому кругу, Киллиан был готов кидаться на стену. Музыка из мультика глубоко засела в его мозгу, и Киллиан был уверен, что будет слышать ее во сне. В итоге он всё же смог оторвать Хоуп от экрана, чтобы накормить завтраком - блинчиками. Потом он позволил сделать себе прическу - Хоуп навзяла ему на волосы ленточек и резиночек. Они попили чаю в комнате малышки, а после Хоуп успокоилась и начала рисовать. Она сосредоточенно трудилась - аж язык высунула. Хоуп меняла цвета, раскрашивала и, просияв, показала результат Киллиану. — Смотри! — И что это, милая? По центру был изображено какое-то коричневое пятно и что-то похожее на фигуру человека. Однако, что конкретно Хоуп нарисовала, оставалось для Киллиана загадкой. — Это лодка в океане! — воскликнула Хоуп. — А это моряк, как мой папочка. Киллиан перестал дышать, будто из его легких разом выкачали весь воздух. —Ой! Подписать забыла! Хоуп порылась в коробке с мелками и вытащила черный. Она быстро накалякала что-то в нижнем углу картинки и вручила ее Киллиану. Х.Д. — И что это значит, солнышко? — Ну я пока не умею писать свое полное имя, — с преувеличенным недовольством проговорила Хоуп, словно бы всё было яснее ясного. — Ах, тогда примите мои искренние извивнения, миледи. Но что означает буква "Д"? — О. Моя фамилия. Хоуп Джонс. Отложив картинку, Хоуп начала новый шедевр. Малышка даже не осознавала, какую бомбу сбросила на Киллиана. Хоуп Джонс. Киллиан был не в состоянии вымолвить хоть слово и молча сидел рядом, пока она она ваяла очередной рисунок. Он вспоминал события прошлого - обрывки, моменты, улыбки. Как Лиам с Эммой подтрунивали друг над другом на ее первом курсе. Как Эмма краснела в день выпускного. Как они с Лиамом шептались за обедом после него. Как Лиам всегда вызывался вернуться в Бостон. А еще были глаза Хоуп. Глаза цвета океана. Глаза Лиама. Когда Эмма вернулась домой, Киллиану пришлось смахнуть наворачивающиеся на глаза слёзы. Это было предательство высшей степени. Хоуп, довольная возвращением мамы, поспешила к Эмме. Та отправила дочь мыть руки. Киллиан и Эмма остались наедине третий раз за эти три дня. — Хочешь поужинать с нами? Думаю, нам надо поговорить. — Вообще-то, Свон, — начал Киллиан, слыша как сломлен его голос, — мне нужно кое-куда. Он не дождался ее ответа. Просто ушёл - скорее даже выбежал из квартиры. Киллиан бежал от Эммы Свон. Затем почти час бесцельно бродил по округе, пока не ввалился в паб "Жемчужина". Сюда он частенько приходил с братом. Своего рода бостонская достопримечательность - всё из-за стилизации под времена Американской революции. Здесь ничего не изменилось, даже владелец, Август Бут, по-прежнему обслуживал посетителей за стойкой. Один бокал. Второй. Третрий, четвертый. Киллиан перестал считать, пытаясь напиться до беспамятства. Он смутно слышал, как Август звонит Эмме, требуя прийти и забрать Киллиана. Разумеется, именно Эмма Свон оказалась полицейским, которому звонят при беспорядках в этом баре. Но она была последним человеком на земле, которого Киллиан желал видеть. Одна мысль о том, что они с Лиамом... вызывала тошноту и заполняла желчью все его внутренности. Едва держась на ногах и игнорируя протесты Августа, Киллиан вышел из бара - ему нужно было убраться подальше и от Эммы, и от призрака Лиама. И по иронии судьбы Киллиан оказался у могилы брата. Он что-то бормотал в темноту, а потом опустился на колени и заплакал. — Я даже не могу на тебя разозлиться. Ведь ты всегда был лучше меня, а Эмма заслуживала самого лучшего. *** В теории, ей следовало этого ожидать. Она, конечно, заподозрила неладное, когда он спешно ушёл. И, разумеется, это была ее ошибка. Эмма усердно избегала Киллиана - и всё из-за стыда за свои действия пять лет назад. Совершенная в хмельном полубеспамятстве ошибка преследовала ее годами. А потом Эмма нашла рисунок: корабль и моряк на нем. Подписано "Х.Д". Всё стало ясно: Киллиан всё понял как раз тогда, когда она была готова ему рассказать. Эмме всегда везло на "подходящие моменты". И всё же узнав от Августа, что Киллиан в квартале от ее дома и пьян в стельку, она была готова нестись ему на помощь. Сердце Эммы рвалось из груди, она не хотела причинять ему такую боль. Дэвид добирался до нее целую вечность. Ожидая брата, пообещавшего присмотреть за Хоуп, Эмма металась, как тигрица в клетке, репетируя жалкую попытку извиниться перед Киллианом. Она почти не помнила, как схватила свою красную кожанку и выбежала из квартиры. Она спешила в "Жемчужину", попутно размышляя, что же она натворила. Обнаружив себя на 11-ой неделе беременности, тогда, почти пять лет назад, Эмма была раздавлена. У нее уже было предчувствие, что она носит ребенка, но всё трусила узнать наверняка. Мэри Маргарет сообразила, что к чему, и заставила Эмму сделать тест. В тот вечер Эмма сорвалась - сидела в лофте брата и рыдала, объясняя, как они напились, как совершили огромную ошибку. Эмма несколько лет была влюблена в Киллиана, и алкоголь наконец-то придал ей храбрости рассказать ему о своих чувствах. Но Киллиану предстояло уехать вместе с Лиамом буквально на следующий день после выпускного, и увидев его на утро после совместно проведенной ночи, Эмма решила, что всё изменилось. Ни он, ни она не говорили о произошедшем, но было очевидно: Киллиан тоже сожалеет. Дэвид настаивал, чтобы Эмма обо всём ему рассказала, но она не смогла. Киллиан был человеком чести, он бы вернулся в Бостон и помог бы воспитывать Хоуп. Эмма отказывалась обременять Киллиана, быть его "обязанностью", особенно если учесть, что чувств у него к ней не было. Эмма не могла разрушить его жизнь, его мечту. Поэтому она оставила всё в тайне. Эмма недолго обдумывала идею отдать малышку на удочерение, но взяв ее на руки в первый раз и взглянув в глаза цвета океана - глаза, которые девочка унаследовала от отца, Эмма поняла, что не сможет отказаться от малышки. Мужчина, чьи кристально чистые глаза унаследовала Хоуп никогда не будет с ними рядом, но часть его всегда будет вместе с ней. Эмма дала ей фамилию Джонс, надеясь, что она вырастет таким же прекрасным человеком, как ее отец. Вскоре в Бостон вернулся Лиам - по долгу службы. Эмма всеми силами избегала старшего Джонса, но он заявился без приглашения в гости к Дэвиду и Мэри Маргарет как раз тогда, когда там были Эмма с Хоуп. Они ругались весь вечер, но в итоге она убедила Лиама, что сможет вырастить Хоуп в одиночку и что будет лучше оставить всё в тайне. Он был не в восторге, но пообещал уважать ее решение. После этого он вызывался выполнить любое поручение, если оно позволяло вернуться в Бостон, пусть всего на несколько дней. Он гостил у Эммы и играл с Хоуп так долго, как только можно. А потом... пришла весть, что Лиам погиб, и мир Эммы рухнул. Боль стала сильнее, когда Эмма поняла, что Киллиан теперь вернется в Бостон на похороны. Для нее это означало, что больше не удастся скрывать Хоуп. Он быстро всё поймёт и возненавидит ее за ложь. Причем возненавидит еще сильнее за то, что заставила лгать и Лиама. Поначалу она держалась в стороне, хотела позволить Киллиану горевать и оплакивать брата. Эмма не хотела добавлять к его страданиям еще и правду об отцовстве. Каждый их разговор был напряженным, поэтому она держала рот на замке, прилагая массу усилий, чтобы попросту не выпалить правду посреди ужина. И, разумеется, как только Эмма набралась храбрости, он сам узнал. В "Жемчужине" было полно народу, и пришлось подождать несколько минут, чтобы привлечь внимание Августа. Эмма пыталась отыскать Киллиана среди посететителей, но не разглядела его в толпе и предположила, что Август отправил его отсыпаться в кабинет. Впрочем, там его тоже не оказалось: Август пояснил, что Киллиан ушел, едва услышав имя Эммы. Эмме хотелось кричать. Кричать на Августа за то, что позволил Киллиану уйти. Кричать на Киллиана, чтобы выслушал ее. Кричать на себя за всю эту ситуацию. Вервнушись в машину, Эмма вцепилась руками за руль и разрыдалась. Немного успокоившись и заставив себя думать рационально, она мысленно прикинула список мест, куда мог бы отправиться Киллиан. Вскоре ее озарило: ведь бар был всего в паре сотен метров от кладбища. Эмма предпочла пойти туда пешком, чтобы проветрить голову и разложить по полочкам всё произошедшее. Найти Киллиана было несложно: она услышала, как он выкрикивает имя брата, а затем увидела его, опустившегося на колени у могилы Лиама. — Киллиан? Ее голос был тих, странно, что Киллиан ее расслышал. — Уйди, Эмма. Эмма. Он никогда ее так не называл. — Киллиан, пожалуйста. Давай просто поговорим. Его сдавленный смех был подобен скрежету разбитого стекла под ботинками. У Эммы по спине прошел холодок: она никогда не видела Киллиана таким. Милый юноша, норовистый и задиристый, исчез. Его место занял мрачный, злой мужчина. — Поговорить? Зачем нам разговаривать, когда ты приложила столько усилий, чтобы избежать меня? — со злостью вкрикнул он. — Киллиан, я собиралась рассказать тебе сегодня. Клянусь. Но потом... — И что? Это бы что-то изменило? Мне бы полегчало? Он поднялся с земли и встал напротив Эммы. Его дыхание обжигало, хотя слова жгли сильнее. — Ты солгала мне, Эмма. Ты годами мне лгала! Эмма ощутила, как по щекам покатились слёзы, в глазах начало печь, но слова Киллиана, хоть жестокие и полностью оправданные, причиняли еще большую боль. — Прости меня. Он отвернулся и сделал несколько шагов от Эммы. — Просто скажи мне почему? — Киллиан, мы были пьяны, и я знала, что мы совершили ошибку. Он не позволил ей продолжить. — Нет, Эмма. Почему он? Почему мой брат? Она молчала, не зная, что ответить. — Я был твоим лучшим другом, а ты меня оттолкнула. Я потерял всё! Я потерял всё из-за тебя. И тебе не хватило совести и доверия, чтобы рассказать, что переспала с моим братом. Что ты забеременнела от него. Так скажи мне, Эмма, почему с ним? Осознание. Как он мог додуматься до такого?! — Так вот что ты решил? Что Хоуп — дочь Лиама? В груди Эммы забурлил гнев. — Даже не отрицай. Она назвала свою фамилию. И у нее глаза Лиама! Киллиан был настолько обижен, что Эмма разозлилась еще больше: — Ты идиот. У нее глаза Лиама, потому что у тебя такие же. У нее твои глаза, потому что она твоя дочь, Киллиан! Эмму била мелкая дрожь. Тайна наконец стала явью, но сил у нее спорить больше не было. Развернувшись, она зашагала к машине, и то, что Киллиан не пошел за ней следом, мучило ее еще сильнее. Она не стала разговаривать с Дэвидом, вместо этого попросила его уйти и направилась прямиком в комнату Хоуп. Как Киллиан могу подумать, что у нее было что-то с Лиамом? Ведь она всегда любила только одного брата - младшего. Его, черт побери, Киллиана Джонса! Мягко поцеловав Хоуп в щеку, Эмма выскользнула из ее комнаты и, войдя в свою спальню, рухнула на кровать. Перед глазами поплыли воспиминания о выпускном - к тому дню отъезд Киллиана уже несколько недель не давал Эмме покоя. Ей вспомнилось, как они вчетвером приехали в особняк Виктора на прощальную вечеринку и быстро осушили бутылку дорогого рома. Тогда Эмма плюнула на свою осторожность и предосмотрительность, поднялась на носочки и нежно поцеловала Киллиана - совсем коротко, чтобы выяснить, как он поведет себя. Голубизну его глаз заполнило желание, и, притянув Эмму за талию, он напористо, требовательно поцеловал ее в ответ. Ей хотелось, чтобы Киллиан сорвал с нее одежду на месте, она была не против заняться сексом в спальне Виктора, но... Киллиан всегда был джентльменом и настоял на том, чтобы переместиться в его квартиру. Вскоре они оказались в его спальне, оставив за собой дорожку из одежды. На следующее утро Эмма проснулась в панике: они оба были изрядно пьяны, и когда хмельной туман рассеялся, она поняла, какую ошибку они совершили. Киллиану уезжать через несколько часов - воплощать свою мечту о службе во флоте. У них не было будущего, и шансов, что он выберет Эмму Свон вместо своей мечты, тоже не было. Попытка что-то изменить закончится болью и разбитым сердцем... Поэтому она сбежала - быстро собрала свои вещи и наспех оделась в полутьме - исчезла до того, как Киллиан проснется. Во время обеда она села рядом с Лиамом, который... каким-то непостижимым образом догадался. Он всё подталкивал ее пойти и объясниться с Киллианом - всё же знал об ее чувствах, но Эмма отказывалась, требуя замолчать, когда Лиам предпринимал очередную попытку. Прощаясь с Килллианом, она надеялась, что он заговорит о прошедшей ночи, но он промолчал - явно сожалел о произошедшем. Поэтому Эмма ушла как можно скорее, не желая, чтобы он видел, как она плачет. И сегодня, прямо как той ночью, Эмма рыдала, чтобы уснуть - оплакивала всё, что потеряла. *** Его словно ударили под дых, лишили кислорода и возможности двигаться. Его ноги будто приросли к земле, и Киллиан просто наблюдал, как Эмма убегает. Он хотел пойти следом, но был парализован. У него есть дочь. Но это невозможно! Они с Эммой никогда не целовались, не говоря уже о чем-то большем. По дороге до отеля Киллиан протрезвел - прохладный воздух и ветер сделали своё дело. Он смог привести мысли в порядок, и непонимание вперемешку с удивлением сменились гневом. Если Эмма сказала правду - Боже, Киллиан надеялся, что это правда - он так много пропустил. Рождение дочки, ее первые шаги, первые слова. Он пропустил всё, потому что Эмма скрыла это от него! Эмма не посчитала его достойным стать отцом их ребенка. Его, Киллиана, было недостаточно для Эммы, как же он может быть хорошим отцом для Хоуп? Заснуть он не смог - ворочался, метался по подушкам, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь. Просто невозможно, чтобы Хоуп оказалась его дочерью, и это причиняло острую боль. На рассвете Киллиан поднялся, наспех переоделся и поехал за город - прогуляться по океанскому берегу. Он нашёл уединенный уголок пляжа и уселся прямо на песок. Киллиан позволил волнам убаюкать его ухающее сердце. Корабли исчезали вдали, солнце клонилось к горизонту, а он всё сидел, стараясь понять всё, что случилось. Он просидел весь день, но ощущал себя таким же потерянным и сбитым с толку, как и утром. Однако его гнев поутих, и Киллиан был готов выслушать ответы на свои вопросы. Он позвонил Дэвиду и тот согласился встретиться с ним "У бабушки". Они заняли свои привычные места и заказали кофе. — То есть ты знаешь. Это был не вопрос. Конечно, он знал. — Да, но не могу понять, как. — Не знаешь, как появляются детишки? Ну, когда мужчина и женщина... — Я помню базовый курс биологии, приятель. Но мы с Эммой никогда не занимались... этим. — Брось, Джонс. Не может быть твоя память настолько дырявой. Дэвид ничего не рассказывал, а Киллиан ходил кругами, так и не предположив правильно, где и когда это случилось. Лишь убедившись, что Киллиан не пытается его разозлить или унизить Эмму, Дэвид выложил, что всё случилось на выпускном: они на двоих выпили целую бутылку рома и исчезли - Дэвид даже не заметил, как это случилось. Приятель не сразу узнал, что случилось. Киллиан же уехал, и Эмма изменилась. Поначалу Дэвид думал, что ей одиноко из-за отъезда лучшего друга, но через несколько месяцев выяснилось, что она беременна. Тогда же правда о ночи после выпускного вышла наружу. Дэвид был в ярости - ведь поначалу решил, что Киллиан просто использовал Эмму, переспал с ней - и всё на том. Время ослабило его обиду и боль, но Дэвид смог простить Киллиана лишь когда понял, что друг не помнит о той ночи. Еще он добавил, как был расстроен Лиам, увидев Хоуп впервые. Взглянув в глаза девочки, он сразу понял, чья она дочь. Лиам с Эммой ругались несколько часов: Джонс-старший всё настаивал, что надо рассказать Киллиану. Кто-то из них просто обязан это сделать. В итоге он всё же согласился сохранить рождение Хоуп в тайне, ведь Эмма утверждала, что не хочет разрушать жизнь Киллиана. Не стоило обрекать его на жизнь, которой он не желал. Этот аргумент Лиам смог принять и понять - он меньше всего хотел отправлять жизнь брата в бездну. Но племянницу Лиам обожал бесконечно, и приезжал навестить так часто, как только удавалось. Киллиан не знал, как реагировать на то, что Лиам знал о Хоуп практически с ее рождения, но так ему и не сказал. — Значит... переспать со мной - это ошибка. Ее самая большая ошибка. Пожалуй, это принять было тяжелее, больнее всего. — Нет, Киллиан, всё было не так. Он понимал, что пытается сделать Дэвид, но это не помогало совершенно. — Ты не понимаешь. Когда ты уехал, Эмма замкнулась. Всё вокруг было серым и блеклым, и я не мог понять причину. И лишь после появления Хоуп, я догадался. Эмма не сказала тебе, чтобы ты не чувствовал себя обязанным быть с ней и ребенком. — Да, приятель. Я всё понял. Всё нормально. На самом деле ... это было не нормально. — Ты не понимаешь? Она не хотела, чтобы ты бросил всё ради нее. Посчитала твое счастье выше собственного. — Слушай, Дэйв. Я понимаю, что ты пытаешься сказать, но прямо сейчас... всё представляется иначе. Она не хотела быть связанной со мной, и я понимаю. Я ходячая катастрофа. Я никогда не был достаточно хорошим человеком, чтобы заработать шанс быть рядом с ней. — Киллиан, может, у тебя в голове и не укладывается, кажется бессмысленным, но Эмма пыталась дать тебе лучший шанс. Для нее то, что ей казалось твоим счастьем, было приоритетнее потому, что она любила тебя. Вероятно, до сих пор любит, если говорить начистоту. Дэвид умолк, сделал глоток кофе, а затем продолжил. — В колледже она встречалась с одними неудачниками - с парнями, в которых легко было найти недостатки. Она не хотела длительных отношений, потому что ждала тебя. — Я... Но Нил... — Нил стал компромиссом. Эмма сдалась. Ты месяцами говорил о службе по флоте, и Эмма решила, что раз между вами ничего не сложилось до последнего курса, то ничего уже и не сложится. Знаешь, Нил ей изменял. Пытался подставить и отправить ее за решетку за угон, который совершил он. Эмма умоляла нас ничего тебе не рассказывать, чтобы ты не стал думать о ней плохо. Ну конечно, он пытался подставить Эмму. Единственное, что перевешивало ненависть к Нилу было осознание, что Эмма побоялась ему рассказать о произошедшем. Ей нужна была поддержка, а Киллиан не стал помогать, потому что ревновал к этому подонку. И это он оттолкнул ее, а не она его... Тогда. — После рождения Хоуп она лишь один раз пыталась с кем-то встречаться. С очередным фирменным неудачником. С каким-то ублюдком, решившим, что раз Эмма - мать-одиночка, то он запросто затащит ее в постель. Мне пришлось измарать немало бумаги, чтобы избавить ее от обвинений, которые он выдвинул, когда Эмма разбила ему нос. Да, такую Свон он знает. — Киллиан, Эмма ни с кем не встречалась, потому что никто из них не был тобой. Они продолжили беседовать, и Дэвид пытался убедить Киллиана, что за Эмму стоит бороться, что у них по-прежнему есть шанс. А еще приятель рассказал ему о Хоуп - о ее привязанностях, привычках и смешных моментах. — От Эммы она унаследовала цвет волос, но всё остальное - от тебя. Глаза. Любовь к морю. Задор и шаловливость. Они болтали до самого закрытия - как в старые времена. Без секретов, делились всем, как лучшие друзья, какими были в колледже. Бабуля Лукас недвусмысленно вручила им по стаканчику кофе на вынос, и они быстро поняли, что исчерпали ее гостеприимство на этот вечер. Проводив Киллиана до машины, Дэвид наказал ему "пойти и завоевать ее" и подмигнул. Квартира Эммы была недалеко от закусочной "У бабушки", но Киллиан не был уверен, что его там ждут. Он такого наворотил, что будет чудом, если Эмма согласится с ним поговорить... Киллиан выпрямился и, сделав усилие над собой, постучал в дверь. Он пытался придумать, что сказать, но никакими словами не описать, как ему было стыдно за свое поведение. Когда Эмма открыла дверь, он почувствовал себя идиотом: заявился без приглашения, не знал, как себя вести и что говорить. Надо было что ли купить цветы. Он был готов, что Эмма захлопнет дверь перед его носом, навсегда закроет от него свою жизнь и жизнь Хоуп. Киллиан это заслужил, однако она удивила его, пригласив войти и чувствовать себя как дома, пока она будет укладывать дочку спать. Но малышка услышала приход Киллиана и потребовала, чтобы он рассказал ей сказку на ночь. Эмма просто улыбнулась и он пошел за ней следом в спальню их дочери. Киллиан предложил прочитать что-нибудь из многочисленных книг сказок, расставленных на полках, но Хоуп не желала и настаивала, чтобы он придумал свою. Эмма строго посмотрела на дочь и предупредила, что Хоуп снова тянет время, чтобы не идти спать. Ха! Вот о чем говорил Дэвид: хитринка и шаловливость Хоуп. Да, это была дочь Киллиана. Заверив Эмму, что всё в порядке, он поведал длинную историю - чтобы хоть как-то компенсировать свое отсутствие все те вечера, когда Эмма в одиночку укладывала малышку спать, когда в одиночку боролась с кошмарами их дочки. — Давным-давно жила-была принцесса. Она была самой красивой девушкой во всех королевствах, и люди приезжали в ее страну, чтобы просто взглянуть на красоту принцессы. Но был человек, который завидовал принцессе: Злая Королева, ее мачеха. Она пообещала разрушить жизнь и уничтожить счастливый финал принцессы, наложив темное проклятие... Хоуп обняла его, пока он рассказывал сказку. —... Но он не был кузнецом, он был беспощадным пиратом, что лишь притворялся жителем деревушки. То был пират, ослепленный ненавистью и жаждой мести. Но один лишь взгляд на девушку - и он попал под ее чары, восхищенный ее красотой. Ее присутствие уничтожало тьму в его сердце... Малышка была полностью поглощена историей. Вздыхала и восхищенно распахивала глаза, когда Киллиан рассказывал о великане, цеплялась за одеяло в особенно захватывающие моменты. — Когда он ее нашел, то обнаружил, что девушка пала жертвой сонного проклятия. Он боялся, что навсегда потерял ее - она выглядела спокойно и умиротворенно в своем вечном сне. Пробудить и снять такое проклятие мог лишь поцелуй истинной любви. Пират был уверен, что любит принцессу всем сердцем, не знал лишь, как она относится к нему- как он мог быть достоин любви принцессы. Но их любовь оказалась сильнее проклятия: пират поцеловал принцессу и она очнулась. А потом они жили долго и счастливо... Глаза Хоуп сомкнулись - девочка уснула. Убедившись, что не разбудит ее, Киллиан с максимальной осторожностью поднялся с ее кровати. Эмма последовала с ним в гостиную, и несколько минут они просто молчали, не зная, что сказать. Наконец Киллиан прервал молчание: — Свон, та ночь... — Всего три слова, а он уже всё испортил. — Мне часто снились сны о тебе. Очень красочные сны. О тебе, о нас, что мы занимаемся... кое-чем. К щекам прилила кровь, и взглянув на Эмму, Киллиан заметил, что она тоже слегка покраснела. — Иногда по утрам я просыпался и ожидал увидеть тебя рядом. Ни разу этого не случалось - ведь это были всего лишь сны. И той ночью, после выпускного... На утро я не помнил, что произошло, и решил, что это снова был лишь сон. Одинокая слезинка скатилась по щеке Эммы. — Но клянусь: знай я, догадывайся я, что у нас есть хоть крохотный шанс, я бы остался. Я бы без раздумий отказался от мечты служить во флоте. Эмма приоткрыла рот, и Киллиан тут же понял, что она собирается перебить его. Этого он позволить не мог. Они уже упустили так много времени - ходили вокруг да около, не решаясь рассказать о своих чувствах. Пора уже было взять себя в руки и бороться за то, чего желаешь. — И я говорю не только о Хоуп, хотя она уже была бы достаточной причиной, чтобы остаться. Эмма, если бы я знал, что мои чувства взаимны, я бы отказался от всех своих планов, потому что единственным, чего я хотел больше, была ты. Я больше всего хотел быть с тобой. Киллиан был почти уверен, что тоже плачет, когда Эмма пересекла комнату и, схватив за отвороты пиджака, поцеловала его. На губах оставался солоноватый привкус слёз их обоих. В этом поцелуе он чувствовал всё то, что прятал так много лет внутри: тоску, желание и стремление быть рядом. Годы взаимного желания наконец-то прекратились и всё это сделало их поцелуй долгим и пылким. Стянув пиджак с Киллиана, Эмма углубила поцелуй - и касание языков вырвало приглушенный стон. Она мягко подталкивала его туда, где предположительно находилась ее спальня. Эмма начала поцелуй, но прервал его, отстранившись, Киллиан: — Эмма, мы не можем... Она метнула в него недобрый взгляд, в котором отразилась боль. Сделав шаг назад, Эмма обняла себя, словно защищаясь от очередного удара. — Подожди, я не... Черт возьми, Эмма, посмотри на меня. Эмма выглядела устало и обиженно. Ведь однажды Киллиан ее уже оттолкнул, пусть и не осознанно. — Я хочу тебя, Свон. Но не так. Не только на одну ночь. Я хочу поступить правильно. Пригласить тебя на свидание, поухаживать. Строить отношения и жизнь вместе с тобой. Он едва успел закончить, как Эмма сократила расстояние между ними и, крепко обняв, уткнулась носом ему в шею. Они так и стояли, пока часы не просигналили, оповещая, какой поздний час. Киллиан ушёл, но пообещал вернуться к завтраку. Киллиан пришёл следующим утром и остался на целый день. А потом на следующий - пришел с восходом и покинул дом Эммы лишь когда Хоуп уснула. Такие дни перетекали в недели, а недели - в месяцы. Он ушёл в отставку - просто был не способен уехать от своей семьи. Приехав в Бостон на похороны брата много месяцев назад, Киллиан и представить не мог, как многое изменит и сколько подарит этот визит. Всё своё свободное время он проводил с Эммой и Хоуп, пытаясь наверстать те годы, когда его не было рядом. Киллиан понимал, что рано или поздно ему придется найти работу, но страховка Лиама и его сбережения позволяли пока не думать об этом. Он просто спокойно наслаждался возможностью снова найти свое место в жизни. Месяцы стали годами. На безымянных пальцах Киллиана и Эммы появились обручальные кольца, и в следующий раз, когда она делала тест на беременность, Киллиан был рядом. Он пообещал себе, что в этот раз он ничего не пропустит Когда их сыну было несколько месяцев - после очередной бессонной ночи - они лежали в кровати, Киллиан наконец задал вопрос, который вертелся в его голове долгие годы. — Эмма, любовь моя. Она сонно отозвалась и приоткрыла глаза. — Что тебе сказал Лиам на выпускном? Что заставило тебя покраснеть, как мак? Эмма закусила губу, и хотя в темноте было не разглядеть Киллиан знал, что ее щеки пылают. — Он сказал, что женщина, не желающая бороться за то, что желает, получает то, что заслуживает.