Коллекционер

Моя коллекция. Мое творение. Мое искусство. Сколько людей хотят заполучить вас в свое распоряжение? Я уже сбился со счету. Но мне все равно. Я вас никому не отдам. 4 совершенных картины. 4 стихии. 4 разных личности. 4 хироптера. Как вы себя называли: «Те, кто имеет предел». Вы все разные, но все же такие одинаковые. Похожие тела, но разные внутри. Медленно подхожу к первой картине. На ней изображена юная девушка со светлыми волосами до плеч. Они волнистые, и поэтому распадаются по плечам словно водопад. Вода. Именно это является твоей стихией. Мягкий характер, который обходит все камни на своем пути. Но и он со временем их меняет. Как ты изменила их всех. Пара шагов и передо мною твоя противоположность. Шатен в очках с тонкой, рыжей оправой. Нос с какой-то греческой горбинкой. Взгляд у тебя всегда был какой-то недоверчивый. Почти что агрессивный. Ты и был таковым. Сильным, вольным, готовым к бою. Огнем. Да именно огнем ты был для всех иных, для тех, кто не собирался переходить черту из знакомых к друзьям. Ты никого к себе не подпускал. А те, кто были ближе всего к тебе, видели тебя... Другим. Я не знаю, каким ты был для них. У меня не было твоего доверия. Но я уверен, что в своей команде ты был неким богом войны. Именно тебе всегда нужна была борьба. Третья картина. Маленькая девочка. Сиреневые волосы убраны в два хвостика. Ребенок в команде хироптеров был чем-то новым, но, тем не менее, вписывался в команду. Она была воплощением надежды. Светлый лучик в темноте, где все они обитали. Ты была ветром. Теплым летним ветерком, что дает надежду в жару о прохладе. И умерла ты последней, неся свою надежду высоко над головой. Четвертая и последняя личность. Черная челка ниспадает на правую часть лица, полностью скрывая ее. Ты был опорой команды. Тем, на чем она держалась. Спокойный, невозмутимый и всегда трезво мыслящий. Те редкие минуты, когда ты выходил из себя означали, что пришла пора все менять. Ты был почвой команды. От тебя зависело, куда они пойдут и как. То ли облагороженная земля, то ли нерушимая скала. Тебя было сложно понять. Мои философские размышления прервал чей-то голос: -Натан, пора. И вот спустя несколько минут мой особняк уже пылает ярким пламенем. Я сажусь в свою машину, предварительно заверив компаньонов. Что картины станут прахом вместе со всем моим домом. Послышался шорох колес, споркар быстро набирал скорость. А над долиной тем временем разнесся животный вой ярости. По-видимому, кто-то все же заметил. Моя коллекция покоилась на заднем сиденье машины.