Значит, Судьба!

      Абсолютно не выспавшись, Ариэтти чувствовала себя хуже гнилого помидора. Передвигалась она медленно, неуклюже, а под глазами залегли темные круги.       Когда Хомили увидела состояние дочери, то не на шутку испугалась. Решив, что девочка приболела, она уложила её обратно в кровать. Ариэтти была не против, но все равно вяло сопротивлялась. Она понимала, что матери будет сложно, но ничего не могла с собой поделать.       — Ариэтти, к тебе можно? — постучался в комнату Под.       — Да, — немного хрипло и сонно ответила лилипутка.       Без скрипа дверь отворилась, и мужчина подошел к кровати.       — Как ты себя чувствуешь? — голос отца был ласковым, он искренне волновался за дочь.       — Все хорошо, я просто… — Ариэтти еще утром придумала себе отговорку, и активно использовала её, — плохо спала, видимо, еще не адаптировалась к новому месту.       Под присел на край кровати и погладил дочь по голове.       — Тебе же не хотелось переезжать, ведь так?       — А? — Ариэтти не ожидала такого вопроса, и ответила довольно неуверенно. — Да.       — Может быть мы поспешили? — казалось эти вопросы давно мучают главу семейства. Обычно уверенный в себе мужчина сейчас понурил голову и рассматривал свои ноги.       — Я… — Ариэтти очень растерялась, ей хотелось рассказать всю правду, но она боялась, что переезд повторится. Не только Под все эти дни был загружен тяжелыми думами.       — Ладно, ты не должна волноваться, — заметив состояние дочери, переключился Под. — Отдыхай.       На последок мужчина поцеловал дочь в лоб, вконец загоняя девочку в тяжелые мысли, и вышел.       Скрывая правду от родителей, Ариэтти чувствовала себя ужасным ребенком. «Сколько сил вложил мамочка и папочка в меня, а я вру им в лицо. Я наверно очень ужасный ребенок.»       Но темную тучу над головой Ариэтти развеяла Хомили, входящая в комнату с кружкой горячего чая.       — Ариэтти, солнышко, попей чайку, — ласковым взгляд, нежная улыбка. Не думая ни секунды, Ариэтти вскочила с кровати и заявила так громко, как только могла.       — Мамочка, папочка, простите меня!       На звонкий голос девочки в комнату пришел и Под. И Ариэтти им всё рассказала, утаив лишь свои догадки о чувствах к мальчику. В этом она сама неуверенна, так что родителям еще рано говорить.       Ариэтти ожидала любого решения родителей, вплоть до еще одного переезда, но все оказалось иначе.       — Мы знали, о том что ты уходишь по ночам в одну из комнат людей, — начала рассказывать мать, — а сегодня мы попросили Спиллера проследить за тобой. Мы очень волновались за тебя, — Хомили взяла ладошку Ариэтти в свои руки, — мы не знали чего и думать. Все-таки это твой первый переезд. — Ариэтти не выдержала, она врала в лицо тем, кто любит её больше всех на свете, и кого она так сильно любит. Может от переезда или от новых чувств, сначала к мальчику Шо, а затем к родителям, а может от всего сразу, но она разревелась.       Мать и отец крепко обняли её. Так они просидели какое-то время, прежде чем без стука в комнату зашел Спиллер.       Дождавшись пока обнимашки закончатся, а Ариэтти вытрет слезы, он вручил ей заколку, которую девочка нацепила на палец Шо. И к заколке был прицеплен маленький листок бумаги.       «Я рад, что мы вновь увиделись

твой друг Шо»

      После прочтения записки, сердце Ариэтти забилось чаще, она все еще волновалась, о том как отреагируют родители. Но те оставались довольно спокойны. Они тоже прочитали записку, а затем прочитали её еще, но уже вслух для Спиллера, и в итоге отдали Ариэтти.       — Ариэтти, — отец смотрел серьезно, — никаких игр, это жизнь, Ариэтти, и ты должна быть очень осторожна.       — То есть, — схватилась за маленький просвет надежды лилипутка, — ты, не запрещаешь мне с ним видеться?       Отец коротко кивнул, одним лишь взглядом давая понять, что все зависит от самой Ариэтти.       — Под, — испуганно прошептала Хомили, — но ведь это очень опасно, она может пострадать, он может обмануть её, люди могут её поймать, они могут ей навредить, — затараторила она.       Под осторожно взял жену за руку и вывел из комнаты, выходя следом, на последок он лишь сказал:       — Это твоя жизнь, и ты сама должна решать, что будешь делать, — он смотрел только на Ариэтти, глаза в глаза.       Ариэтти осталась одна в комнате со Спиллером.       — Если нужна будет помощь, свистни, — дикарь протянул Ариэтти маленький свисток в форме ракушки. И после своих слов удалился, оставляя Ариэтти заново и заново переживать всё только что произошедшее.