Талант

...Она даже не красавица. В гареме полно женщин прелестных и утончённых, нежных и обладающих манерами. И талантливых. Всякая наложница, сумевшая задержаться в Запретном городе, талантлива по определению. Но она? Хорошенькая, но не более. Маленькая — какая уж там стать, какое величие; лукавое подвижное лицо. Фарфоровая куколка в парчовых, непомерно тяжёлых одеждах: шелковые ресницы, нарисованные тонкой кисточкой брови вразлёт. Безмерно талантлива она только в двух вещах: в вышивании и в том, как удивлять, веселить, изводить и оскорблять его. Он до сих пор негодует, вспоминая, как она нарисовала «великое полотно» — картину с богомолом, играющим среди орхидей, и потребовала, чтобы он поместил эту чудовищно вульгарную мазню в Зале трёх древних сокровищ. Когда она возвращается после трёхлетнего отсутствия и опалы, он приходит к ней в тот же вечер. Бросает красавицу наложницу Шунь, оставляет дела — и сколь бы ровно ни звучал голос и не был спокоен облик, но это он, он ищет с нею встречи, а не она с ним. Его решение провести ночь в гостевой комнате, чтобы никто не посмел обижать её из-за императорской немилости, сильно смахивает на хорошую мину при дурной игре. Конечно же, невыносимая Вэй Инло заползает к нему под одеяло, стоит погасить лампы. Прыгает на него, как маленькая цепкая обезьянка, обвивает руками и ногами — он давно уже выскочил из постели и топчется посреди комнаты, как дурак, пытаясь отодрать её от себя. Мысль позвать Лиюя мелькает в голове и пропадает бесследно. Великое полотно номер два: «Супруга, впавшая в немилость, пытается удержать благосклонность императора» (тушь, художественный стиль гунби). Ещё пять минут, чувствует он, и эта самая благосклонность всё-таки не удержится и случится прямо здесь, не доходя пары шагов до ложа. К счастью, Вэй Инло говорит достаточно, чтобы он смог сдаться с почётом. Не столько, чтобы можно было простить и поверить... но достаточно. Утром он выскальзывает из постели, оставляя её сладко спать. Выбирается из покоев босиком и одевается уже снаружи, за ширмой. Он должен всё проверить. Убедиться. Император Великой Цин не может снова оказаться в роли одураченного любовника, увлечённого расчётливой женщиной. Раз Вэй Инло не желает дать ему доказательств и добиться от неё слов, что так легко слетают с уст императрицы и прочих его наложниц, невозможно — остаётся только следовать окольными путями. Он возвращается в павильон Яньсинь, взмахом руки отсылает Лиюя, проходит в Зал трёх древних сокровищ и долго стоит, поглаживая пальцами богомола, беспечно бродящего среди орхидей.