***
Всё пока шло как по маслу: Знающий всучил девушке пакунок с едой и водой, и пока та восстанавливала хоть какие-то силы и грелась в давно позабытых ещё не совсем тёплых лучах утренней зари, он работал над тем самым порталом, что должен был перенести её туда, куда сбежала принцесса. Процесс отнимал огромное количество сил, да и шанс на успех был сомнительным. Хоть эльф и был могущественным Aen Sаеvherne, но создание перехода между мирами давалась ему всё ещё с трудом. И в этот момент в её светлой голове пролетела мысль о побеге. Она вдруг встрепенулась, огляделась, они находились в каком-то богом забытом лесу, куда он перенес их с помощью примитивного портала, а значит, у неё была возможность сбежать. Так быстро, что аж заметить не успеет. Эльф был сосредоточен исключительно на правильном построении магических потоков вокруг какого-то древнего артефакта Aen Undod, о котором Эскиль даже не знала. «Но куда мне бежать?» В Тир на Лиа, как и других городах провинции Aen Elle, её объявили преступницей, а родная семья и вовсе пытается стереть существование своей дочери с истории их рода. В лесу ей грозит ежеминутная опасность от отрядов единорогов, потому единственным путем будет портал, созданный Аваллак’хом. — Готово, — обратил на себя, наконец-то, внимание чародей, отходя от сосредоточения магии, огромного подрагивающего черного круга. Вокруг искрили маленькие молнии, исходившие от центра этой дыры. — Делаем всё по плану, Эскиль. Надень мой медальон, по нему я в любой момент выслежу тебя, — девушка поднялась и поравнялась с эльфом, даже не смотря тому в глаза. Внезапно он резко взял девушку за подбородок и заставил взглянуть на себя. Его красивое лицо исказила злоба, — поэтому даже и не думай сбежать, dana, — угрожающим шепотом добавил тот, надевая на шею девушки медное украшение. Когда Знающий наконец отпустил лицо Эскиль, та сделала шаг по направлению к образовавшемуся порталу. Гладкие ступни терзала засохшая листва, а влажный прохладный камень не давал возможности долго стоять на месте. Глубоко вдохнув, сжала в руке перстень Лары Доррен, который та когда-то подарила подруге. И сейчас только благодаря нему магия может перенести её в место рядом с бывшей владелицей. Последний раз взглянув на прекрасное ясное небо, эльфка сделала последний шаг навстречу неизвестности.***
Очнулась Эскиль из-за странных звуков, окружающих её, судя по всему, животных. Не открывая глаза, она чётко слышала странный топот копыт, схожий на шаг страшнейшего врага её народа — единорогов, и потому сразу же подобралась, раскрыв глаза, и села. Прямо перед лицом оказалась доселе невиданная морда животного, что с таким незамысловатым интересом изучала неизвестно откуда свалившуюся девушку. Чудище, коим было существо впереди, по мнению эльфки, мордой уткнулось ей в лицо, а потом, раскрыв рот и показав страшные зубы, вдруг издало протяжное: «Бе-е-е-е». Испугавшись, девушка молниеносно встала, будто упругие ягодицы поджарило огнивом. Закрыв ладонью рот, дабы не кричать и не привлекать внимание других хищников, девушка пыталась успокоится, глубоко вдыхая и выдыхая через нос. Получалось скверно. Вдруг медальон, оставленный на шее, начал гореть, практически опаляя нежную кожу ключиц. Не задумываясь, девушка сняла гадкую безделушку и, внимательно осмотревшись, дрожащими руками подцепила украшение на шею этого невероятно пушистого монстра. Он всё так же внимательно смотрел своим устрашающим прямоугольным зрачком, что Эскиль поспешила убежать как можно скорее. Направилась она в сторону близлежавшего леса, постоянно оглядываясь на одиноко стоящее существо, которое всё так же провожало эльфку взглядом. Услышав на прощание повторное «Бе-е-е-е», девушка ускорилась. Она надеялась, что в лесу сможет до конца восстановить силы, имея с собой запас еды и воды, а потом выдвинется на выполнение своего собственного плана: спасение Лары Доррен от лап её жениха и отца. И так худая фигура длинноволосой красавицы удалялась всё дальше в лес, и когда молодая сребровласка подошла отвязать барашка от кола, забитого в землю, её и след уже простыл.***
Шли дни, а след Лары так и не могла найти Эскиль. Ей срочно нужно было предупредить подругу о том, что её ищут. Всё королевство Aen Elle бросилось на поиски пропавшей принцессы, а потому рано или поздно сбежавшую найдут. И до этого самого «поздно» Эскиль должна была первой найти девушку. На улице стояла непроглядная ночь, светлячки пускались в пляс то тут, то там, лесные хищники выходили из своих укрытий, недалеко находившаяся река бурлила, морося каплями свежей воды травину рядом. Эльфка потихоньку выходила из своего укрытия, дабы набрать воды. Она ступала легкой походкой по прохладной листве весеннего леса. В этом мире куда острее ощущалась потребность в прочных кожаных сапожках, а непривыкшая к местным шероховатостям стопа и вовсе огрубела. Привычное плетение, обрамленное чистыми кристаллами и белой плотной нитью, которое носили молодые девушки Aen Savhearne, ступая по ровным мраморным полам Тир на Лиа, не подходила к здешним черствым и прохладным тропам. Но времени на смену одежды у Эскиль не было катастрофически: она ощущала это всем своим нутром. Белоснежное платье, усыпанное поблескивающими при свете луны хрусталиками, порядком испачкалось в грязи, а некогда сияющие золотые волосы приобрели простецкий блондинистый оттенок. Светлая кожа потихоньку загорала на солнце, теряя прежний аристократичный цвет. А впору уставшие глаза, под которыми залегали заметная синева, смотрели в одну точку. Девушка, достаточно уже выдохнувшаяся, размеренно шла к шумной реке, перебирая красивыми ножками. Более она не была схожа на прежнюю горделивую Aen Elle, но уже, отчаявшись, смирилась. Подойдя к горному источнику, присела, дабы набрать в кожаный мешочек свежей прохладной водицы. Как внезапно тишину прорезал детский плач, на который моментально обернулась Эскиль. Нахмурившись, она сразу засобиралась, поднялась, и тихонько направилась на крики малыша. Каждый вопль ребёнка, отдавался ей прямо в сердце, резонируя, чем вызывая странное предчувствие у эльфки, — и девушка шла прямиком к нему без задней мысли. Отодвинув заросли камыша и рогоза, пробираясь всё ближе к источнику плача, опустив голову, она увидела то, чего уж никак не ожидала, и прикрыла рот маленькими трясущимися ладошками. И слёзы потекли сразу от осознания картины перед собой. Эльфка осела прямо в грязи болота, содрогаясь в беззвучном плаче. Глаза, словно бешенные, бегали, разглядывая тело прекрасной молодой эльфки, серебристые волосы которой переливались под просочившимися сквозь кроны старых дубов лучами луны. Исхудавшая фигура принцессы замерла в немом крике, лежа наполовину в вонючей трясине, а чуть поодаль лежал свёрток с совсем ещё маленьким младенцем внутри. Он звал на помощь, пока его мама чахла от смрада здешних топей. Захлебываясь собственными слезами, издав протяжный полный горечи вопль, Эскиль кинулась к бездыханному телу подруги. Было очевидно любому, что она уже не жива. Прекрасная Чайка, сокровище народа Ольх, бесславно умерла. Её отравили.***
— Ты приютишь этого ребёнка как своего собственного, bloede dh’oine beanna, иначе на весь твой род падет проклятие лесных ведьм, и никто более не сможет очистить кровь вашу! — стоя на дороге под светом луны, держа на руках малыша, в отчаянии кричала Эскиль. Как только она забрала оставленного ребёнка Лары Доррен с вонючих болот, девушка выбежала прямиком к дороге. И, слава пресвятой Dana Meabdh, в этот самый момент мимо проезжала одинокая украшенная золотом и карминовым сукном карета. В порыве эмоций, эльфка в мгновение усыпила всех вооруженных стражников, что охраняли людскую женщину внутри. Когда та вышла из своего убежища, то сразу пожалела о своем решении: прямо перед ней стояла, согнувшись, дрожа, вся в слезах и грязи, неизвестная ей девушка, что заместо приказа отдать всё богатство, которое имел королевский кортеж, умоляла лишь приютить какого-то младенца. Пребывая в немом шоке, королева Реданская Керо не сразу поняла, чего от нее точно требует эта ведьма, чем вызвала вспышку ярости, а в последствии и истерики сгорбившийся девицы. Теперь она не просила, а угрожала и проклинала. И страх уже пробирал до самых костей самоуверенную королеву. — Простите, сударыня, я не совсем понимаю… — дрожащим голосом начала женщина, но её тут же перебил крик. — Thaess аер! — срывающимся голосом кричала Эскиль. Она не знала, что делать, куда деваться, а страх, что Аваллак’х может в любую секунду прийти за ней, и забрать ребёнка её принцессы, а после, несомненно, убить, подгоняла её сильнее, чем резкие лязги плётки по тёплым бокам бегущей лошади. Разразился гром аки эхом её слов, пошел самый настоящий ливень. Девушке заливало глаза, она еле-еле различала силуэт испуганного человека, но ей нужно было немедленно спасти малыша, пока они не пришли за ним. — Забери этого ребёнка и совершенно никому не рассказывай о том, что здесь произошло, — сорванным голосом, пытаясь перекричать удары грёбанного дождя о крышу кареты и грязи размытой дороги, уже хрипела Эскиль. — Ты поняла меня?! — Д-да, сударыня, — заплетавшимся языком ответила королева Керо, хоть и не была уверена, что её ответ услышали. Ступая медленно навстречу ведьме, дабы не разозлить ещё сильнее ту, практически не дыша, она слышала, как холодный дождь барабанит по железной броне её свиты. Женщина молила Мелитэлэ, чтобы они всё-таки были живы. Подрагивающими руками Керо забирала у плачущей ведьмы аккуратный свёрток с наполовину эльфским и человеческим малышом, принялась рассматривать и проверять, всё ли с ним хорошо. «Полукровка…» — подумала королева, — «значит, эта девушка — его…?», подняв глаза обратно на то место, где стояла ведьма, она обнаружила лишь пустоту. О том, что женщине не привиделось всё это безумие, свидетельствовали просыпающиеся люди в обмундировании и тёплый свёрток на руках. Ещё раз взглянув на ребёнка, королева прикрыла его от разбушевавшегося ливня, и пошла обратно в свою карету, придумывая, как объяснить нежданное пополнение в семье своему мужу.