Демонолухи

Было тихо. Очень тихо. Так, что даже непривычно. Ещё какое-то недоумение и неверие теплились в душе буквально несколько мгновений назад, и — все как отрезало. Где шуточки, ироничные замечания, подколки? Как будто от тебя отрезали часть. Не тела- Души. Что за наказание такое, когда учеба продолжается для тебя в том же режиме, только без практики? Бездна свободного времени, которую не завалишь ни одной библиотекой в мире… В чем смысл? Ввергнуть его в пучину отчаяния? Ограничить возможности причинения вреда? Тогда всю школу надо подвергнуть подобному! …все выглядело предельно просто: сцедив около полстакана крови, в специальную емкость, в неё добавили чёрную жидкость, похожую на обычные чернила. Далее этой смесью под ехидные комментарии в голове была начерчена на груди мальчика странная фигура, выглядящая словно вывернутая наизнанку многогранная звезда, внутри каждого луча которой находились странные символы, заключённые в ещё более сложные границы. В пустом от привычных прямых линий центре этого рисунка, были вразброс написаны пиктограммы Изначального Языка. Как только последний символ лёг на кожу постороннее присутствие мигом пропало, бес даже замолк на полуслове, что за ним никогда не наблюдалось! Директор, наблюдавшая за проведением процедуры в медблоке, осталась довольна, и заявила, что срок действия печати — месяц. И до его окончания ни один самый могущественный демон не сможет пробить Блок Крови, который невозможно ни смыть, ни убрать иным способом с тела носителя. Сухо улыбнувшись, она добавила, что существуют печати и «чернила» на более длительный срок. И вот, после этой манипуляции, прошла целая вечность до обеда, после завершения которого по расписанию у него стояли теоретические занятия. Видно этот день проклят, или специально выбран для приведения наказания во исполнение. Обычно, в это время, он уже рассчитывал, как половчее отвертеться от неприятностей… удержаться на виду, обеспечивая алиби, спрятаться где-то, на худой конец… Жизнь бежала полноводно и весело, пока не была «исправлена» чужой волей. … … оборванец копался в шкафу, попутно жуя прихваченный бутерброд, когда в помещение ворвались полицейские. — Стоять! Не двигаться! — пистолеты были направлены точно в него. Осторожно двигаясь, не теряя задерживаемого из виду, третий полицейский подошел сзади, для того, чтобы сковать тому руки за спиной. — Вы задержаны за проникновение в частное владение, попытку ограбления, покушение на жизнь и частную собственность. У вас есть право хранить молчание, все, что вы скажете может быть использовано против вас в суде. Вам понятны ваши права? — Да, понятны. Я хотел бы, чтобы ваш человек достал и открыл мой кошелёк, — он во внутреннем кармане куртки. После этого мы с вами продолжим. — Сэр, вы на этом настаиваете? Мы не обязаны выполнять ваши просьбы, нарушающие ваши права. — В любом случае вам потребуется выяснить мое имя, а права и удостоверение личности лежат у меня там. Тем более это избавит меня от необходимости ехать с вами на участок. — И что же там значится? Почему мы будем обязаны вас отпустить? — Для начала, там будет мои имя и фотография, в документах, заверяющих мою личность, как я уже говорил. Полагаю, у вас уже не будет больше вопросов, касающихся моих обвинений. — Хорошо, сэр, ваше требование будет отмечено в официальном протоколе! — коп кивнул стоящему позади подозреваемого подчиненному, тот молча достал потрёпанный кошелёк и передал ему. Главный раскрыл, и достал из прозрачного вкладыша сначала один заламинированный прямоугольник, а затем другой. Придирчиво изучив то, что на них изображено, в том числе сравнив изображение с лицом задержанного он зачитал вслух то что было написано. — Итак, я понимаю, что вы — Генри Александр Виски, проживающий и владеющий двадцать девятым домом по Гифеннроуд в Кардиффе, где мы на данный момент находимся? — Совершенно верно, сэр! Должен сказать, что ходить в наручниках в собственном доме — чертовски не модно в наше время! — Прошу прощения, сэр, но вам придётся проследовать с нами, для подтверждения всех фактов, надеюсь вас это не затруднит, так же, как и ответить на несколько наших вопросов? — Хорошо, но я помню о том, о чем вы заявили, когда любезно вошли в мой дом: на счёт молчания и всего прочего… — Хорошо, сэр, я все прекрасно понимаю: никакого допроса до подтверждения ваших слов и личности. Однако у нас есть заявление, согласно которому мы должны разобраться, ваша помощь в этом случае окажется полезной. — Хорошо, в этом случае я постараюсь вам помочь. Полицейские сняли его с прицела, посадили в патрульную машину и отправились в участок. Через двадцать минут пришли данные о подтверждении личности задержанного. — Итак, мистер Виски, мне поручено разобраться с заявлением о проникновении в двадцать девятый дом по Гифеннроуд неизвестного злоумышленника, поступившем по телефону. Я — старший констебль Уолч, вы желаете, чтобы при нашем разговоре присутствовал ваш адвокат? Если у вас его нет, то вы имеете право воспользоваться бесплатным юристом. — Прежде чем решить этот вопрос, я хотел бы узнать: что мне инкриминируют? — Мистер Виски, примерно за полчаса до вашего задержания нам поступил звонок о том, что какой-то неизвестный мужчина, одетый по описанию, как вы, пытался проникнуть в дом по Гифеннроуд. Сейчас мы вас ни в чем не обвиняем, пока лишь пытаемся во всем разобраться. И будем вам признательны, если вы нам в этом поможете: в настоящее время в полиции достаточно дел, требующих разбирательств. Потратив меньше времени на вас, возможно, мы успеем спасти кому-то жизнь, потратив при этом меньше денег налогоплательщиков. — Ладно, история эта вам покажется невероятной, глупой, но все было именно так…- около сорока минут он рассказывал перипетии своей жизни, которые привели его к столь странному шагу: добиться всего самому, не пользуясь всем тем, что имел. И даже достигшего в этом определенного успеха, ведь перед полицейским сидел успешный человек, который к своему тридцатилетию заполнил половину страны своими цветочными магазинами. Мистер Виски тем временем подошёл к событиям, произошедшим недавно. -… и вот так получилось, что в дом мне пришлось проникать без ключей, пользуясь только тем, что было под руками, я был немного неосторожен при этом, и поранился, что заметили какие-то парни, идущие по дорожке возле моего дома. Я помыл руки, обработал рану, которая не слишком серьёзна, и решил перекусить, заодно ища в шкафу запасные ключи, которые где-то там затерялись. Тут вы любезно нанесли свой визит. Остальное рассказывать надо?.. Полицейский задал вразнобой несколько уточняющих вопросов, проверяя все сказанное задержанным. Перепроверил еще раз документы, и недовольным голосом сообщил, что пока будет проводиться проверка, молодому человеку не стоит отлучаться из дома, по красней мере, в течении ближайшей недели. Коротко извинившись за недоразумение, он выписал необходимые бумаги. — На вашем месте, шеф, я бы проверил ту компанию, которая была возле моего дома: выглядели они странно, и наверняка могут быть в чём-то замешаны. — сказал на прощание полицейскому молодой человек, — Возможно, таким образом пытались замести следы. Проверьте, может где-то поблизости совершено какое-то преступление… … … «Что за бред!» — подумал Генри рывком вырываясь, из навеянной, бубнежом профессора Изначальных Рун, дремы. Вокруг были все те же стены школьной аудитории, стояли парты, за которыми в таком же летаргическом забытьи расположились студенты. «Всего полдня прошло, а уже в голове — странная ерунда, больше похожая на дешевый фильм! Всё-таки Командор приучил меня к постоянному напряжению, без которого мозги начинают киснуть, и вот — результат на лицо: яркий, красочный сон, который некому даже прокомментировать! Уж эта ехидная потусторонняя сущность не удержалась бы от полусотни острых словечек, которые бы заставили лицо парня залиться краской от смятения. Наверняка, вместо одного из полицейских, наверное, того, который бы надевал наручники, он бы приписал какую-нибудь девчонку со старших курсов (Генри даже представил тон и комментарии, характеризующие «достоинства», как в живую), а так же подробное описание «ошибок в сюжете», от которых он цветом лица мог бы посоперничать уже даже со свеклой… да что с ним такое!!! Он уже даже мысленно говорит за этого никчемного беса!!!» Юноша снова проверил пустоту в своей голове, в надежде на привычное ощущение присутствия некой остроязычной личности, но печать по-прежнему стойко охраняла его рассудок от тлетворного влияния. Он даже вспомнил тот момент, за который поплатился: в вспышке, расплавившей зеркало из гранита, ему даже померещилась человекоподобная фигура, с невидимым из-за ослепляющего света лицом. «Нельзя же так! Нельзя! Необходимо отвлечься от мыслей о нем! Да, он, возможно первый его друг в жизни, причём знающий его настоящего, без прикрас, титулов и прочей мишуры. Но и сам Генри, оказывается, уже хорошо научился предсказывать реплики «с той стороны экрана». Вот сейчас…» Мальчик даже помотал головой от явственного представления давно привычного голоса. Обзорные лекции по Рунам у Командора числились в фаворитах: находя немыслимое количество неточностей в их описаниях, дополняя их применением в каверзных целях, разбавляя все это таким же занудным тоном и голосом, он точно не дал бы ему заснуть. Повальное большинство просто дрыхло (за исключением особо упорных заучек), но рядом с ним всё равно мало кто садился: записи велись со страшной скоростью, так, что брызги чернил разлетались во все стороны. Комментарии «второго лектора» сопровождались невесть откуда появляющимися цветными рисунками и выделениями, в словаре и учебнике появлялись кляксы и нити колдовских структур, начерченные в качестве примера. За лекцию изводилось больше десятка страниц! Причём формулы и схемы спокойно перескакивали с одной темы на другую, словно это — привычное дело, уходя «далеко в лес». Сунувшихся несколько «сонь» с просьбой скатать у него лекцию, в ужасе убегали, только увидев творящийся в его записях хаос, предпочитая взять все у других или пытаться понять всю эту заумь из учебника: всё попроще. И вот теперь он сам пополнил ряды сонного царства… а всего-то десять минут прошло! Генри похлопал себя по щекам, чтобы взбодриться, прислушиваясь к тому, о чем вещает полоумный старичок. Собрав волю в кулак, он принялся записывать. Все же свойства и возможности Изначальных Рун весьма вариативны, ведь даже с их помощью получилось обуздать демонов в те незапамятные времена, когда первобытные люди только начали формировать зачатки шаманизма и ритуализма, из которых и родилась современная Демонология. Его рука сама нарисовала на полях древнюю пещеру, с настенными рисунками, костром и неверными тенями первых людей, осмелившихся потревожить своей наглостью неведомую Бездну… Генри начал жить этим рисунком, неожиданно сам для себя: слова и символы записывались совершенно автоматически, а на свободных местах менялась картинка. Вот, более успешные (а это значит, выжившие после эксперимента) экспериментаторы передают свои знания, совместно с опытом и примитивным протоязыком, выраженным рисунками-пиктограммами понятным даже современникам: «добыча», «охота», «смерть»… Каменные орудия ширят свой ассортимент, появляются новые слова, задача выживания все так же важна, потому растёт объём информации, необходимый для передачи опыта. Символов все больше, так же, как и слов; появляются первые зачатки специализаций: есть люди, которые добывают еду, есть которые эту добычу превращают во что-то полезное, а есть и те, кто заученными ритуалами ведёт племя к сытой жизни. Что сможет поймать охотник, не попросивши помощь шамана? Только след добычи! Каменный век долог, опасен, но стремителен в своей непредсказуемости. Многие оставляют лишь следы, не передав ни капли информации потомкам. Почему они не выжили? Кто знает! Может, «неудачное обращение к духам», может, суровые условия климата или междоусобная борьба?.. Но вот смелым шагом человек шагнул в эру металла! Камень и кость не до конца сдали позиции, заняв нишу в ритуалах; символы и языки стали сложнее, начали различаться, появляться множественные толкования. Люди начали опасаться других людей: ведь если кто-то говорит по-другому, не понимая сказанного тобой, то кто он, если не враг, пришедший к тебе с войной? И цель его — уничтожить, отнять твою добычу, надо с ним как-то бороться! Появляются первые ловушки, хитрости, оборонительные сооружения. Ритуалы стали более сложны: ведь как иначе защититься от потусторонних врагов? Как напасть на чужаков? Племена начали сплачиваться вокруг шаманов-вождей, с успехом, дающим им самое необходимое: еду и безопасность, взамен платя преданностью и частью иной добычи. Век Бронзы, Железа, Первых Империй… Все это — наследие темных лет Эпохи Хаоса Богов. Люди оказавшись привязанными к определенной территории, скованные общностью ритуалов, языка и опыта неизбежно создавали пантеоны, отражающие силы природы, которым они ритуально подчинялись, уповая на милость потусторонних помощников. Жрецы, переставшие быть шаманами, стали символом и рукой власти. Подчинивший всех себе, обретал власть абсолютную: были это те, кто накопил больше всего знаний на опасных тропах общения с Миром за Гранью. Доподлинно неизвестно какое из древних человеческих племён сделало это первым. Бытует мнение, что это произошло еще до появления Египетских Царств, которые стали лишь наследниками знаний, не поняв даже малейшей доли захваченного. Но абсолютно точно — Раннее Царство можно назвать «прапраправнуком», сберегшим жалкие крохи. А может, все следы уничтожались целенаправленно?.. Однако, следы «той культуры»-в ритуалистике, письменность- в преобразованных Изначальных, ставших Иероглифами… Занятно то, что аналогично произошло и в других «очагах цивилизаций»: Китай, Индия, Америка (в ее современном названии), Праевропейские (их ещё называют Докельты). Каждый из них внёс свой вклад в Изначальный Язык, расставляя собственные акценты, пунктуацию и интерпретацию записанного. Некоторые в корне изменили даже системы написания, придумав ритуальные способы (знаки) письма, схожие с повседневным, увеличивая тем самым сложность для потомков-исследователей (тут Генри нарисовал себя в пробковом шлеме, с лупой, склонившимся над какой-то надписью). Неожиданно для него зазвенел звонок. Мальчик, не веря, посмотрел на часы: по его ощущениям прошли те же десять минут, которые он проспал, а в тетради записями и рисунками было заполнено около дюжины страниц! Сложив все в портфель, он следом за зевающими сокурсниками направился в следующую аудиторию. Последнее занятие сегодня — лекция по Начертанию. Не такая нудная как прошедшая (это для многих), но и ее он обычно писал в похожем стиле… Он остановился, отстав от всех остальных, обдумывая все произошедшее. Древние цивилизации, первобытные люди — они контактировали с Демонами. С абсолютно иными созданиями, отличными от человека. С чуждой логикой, подчинявшей себе массы с помощью одного. Они говорили. Общались. Люди просили простого: еды, защиты, благ. А та сторона давала совершенно другое. Иногда смерть, иногда — что-то полезное, словно развлекаясь, играя как с младенцами. Со временем, эти игры стали сложнее, обрастая кучей условий, формальностей, правил. Но в результате был лишь диалог. Что же получала та сторона? Даже сейчас некоторые верят, что в конце наступает расплата: демон забирает душу у говорившего с ним. Как же они не правы! Демон забирает больше! И делает это намного раньше, до наступления конца жизни смертного! И понять это могут лишь те, кто, как и он, разговаривал, утратил эту возможность, а после – снова беспечно пуская в себя этих коварных злодеев, которым чужая душа — без надобности! Они настолько пресытились вечной скукой, что их плата — присутствие. Они смотрят извечно скучающим взором сквозь чужую жизнь — через свет, что освещает, согревая их изнывающие, ледяные души.