Императорский медовый месяц

Город Бухарест является официальной столицей загадочной Румынии. Этот город не похож на предыдущие города Балканского полуострова: дома стоят в хаотичном порядке, больше нет однотонных домов и черепичных крыш. Однако Синдел в какой-то степени сравнивала Румынию с Андоррой, потому что часть городов расположена очагами. Большой пятизвёздочный бутик-отель Epoque расположен в центре Бухареста, однако вдали от шумных районов румынской столицы, даря уют и покой. Из окна роскошного номера Cismigiu VIP Suite открывается шикарный вид на парк Извор и реку Дымбовицу. Шао Кан спал на широкой кровати, однако пока не заметил, что любимой супруги нет рядом. – Дракончик, просыпайся, мой хороший, – Синдел ласково будила супруга, нежно касаясь его щеки губами. – Ты уже проснулась? – Шао Кан медленно открыл глаза, получая удовольствие от трепетных поцелуев любимой. – С годовщиной свадьбы! – шёпотом поздравила его Императрица. – Если это можно назвать годовщиной. – Для меня каждый день с тобой годовщина, – мило изрёк Император и приподнялся с кровати. – Блинчики будешь? – спросила бывшая Королева. – Мы пойдём завтракать в ресторан или ты закажешь в номер? – потянувшись, спросил Кан. – Я сама пожарю, – с улыбкой ответила эденийка. – Вот этими ручками? – спросил внешнемирец, разглядывая ещё не зажившие после ужина в Будве ранки. – Я хочу побаловать мужа, – ответила жена. – Ну тогда буду, – муж с большим удовольствием согласился на предложение жены. – Лежи, когда я закончу, то позову, – она поцеловала любимого в нос и пошла готовить завтрак. Молодожёны выбрали отличный номер, который ещё и оборудован мини-кухней. Синдел стала с большим удовольствием готовить мужу завтрак. Шао Кан не мог отвести взгляд от того, как умело готовит супруга, правда изредка она вздрагивает от небольших порезов и ожогов, но она стойко не придаёт этому значения. От жара сковороды в номере поднялась температура, было слышно шкворчание масла и пошёл запах жареных блинов. Ни одна другая царственная особа не умеет готовить так, как это делает Императрица, о кулинарных способностях дочерей императорской пары уже известно. Бывшая Королева глупо улыбалась, приготовление завтрака для Кана вызывало у неё одно удовольствие. – У меня точно самая лучшая жена! – Шао Кан уже глотал слюни, слишком вкусно пахли блинчики. – Для самого лучшего мужа стоит стараться, – мило улыбнулась Синдел. – Подожди ещё пару минут и всё будет готово. Императрица — особа эстетичная, поэтому все блинчики получились ровными, даже самый первый. Однако это получились не привычные тонкие для нас блины, а английские, отличающиеся пышностью и воздушностью, в некоторой степени они напоминают оладьи. Но особо стоит отметить то, как бывшая Королева украшала всю эту вкуснятину: она полила блинчики мёдом, сверху положила ягоды малины и посыпала всё это сахарной пудрой. – Ты просто волшебница! – Шао Кан поднялся с постели, желая отблагодарить жену поцелуем, однако этого будет мало. – Просто завтрак, – Синдел протянула к нему руки, желая получить благодарность в виде объятий и поцелуев. – Не преуменьшая своих способностей, – Император обнял жену. Этот завтрак выглядел так, словно у молодожёнов такое происходит каждое утро: обычный семейный завтрак, не хватает только детей и домашнего животного. Шао Кан даже выпил пять сырых яиц, Синдел всегда этому удивляется. Когда Император приступил непосредственно к блинам, то Императрица не сводила с него взгляд, ей важно было услышать мнение мужа. – Ну не томи! – Синдел не могла сдержать своего волнения. – Соды много? Пресные? – Синдел, это восхитительно! – Шао Кан готов был проглотить язык. – Никогда бы не подумал, что ты умеешь готовить. Если бы не тот ужин в Будве и этот завтрак... – Ой, я же кофе забыла! – опомнилась Императрица и хотела было сварить кофе в кофемашине. – Сиди, я сам, – наконец Император решил позаботиться о жене, она и так сегодня постаралась. – Можно подумать, что я кофе сварить не могу, – хихикнула бывшая Королева. – Можешь, но мне будет приятнее это сделать самому, – Кан поцеловал жену в щёку. – Лучше пока варится кофе, выбери, что ты сегодня наденешь, моя Императрица. – Хорошо, – согласилась эденийка. Шао Кан старался скрыть свою улыбку, однако неведение и наивность Синдел смешит его. Открыв шкаф, Императрица была поражена: внутри её ждал огромный букет бело-фиолетовых магнолий и фиолетовая коробочка, которая хранит в себе браслет с тонким плетением колос и небольшую подвеску с аметистом. – Нравится? – Шао Кан подошёл к жене со спины и сомкнул руки на её талии. – Шао, это... – на глазах Синдел заблестели прозрачные слёзы радости. – Это мне? – А я разве не на тебе месяц назад женился? – Императора умиляла такая сентиментальность жены. – И это только начало сюрпризов. Императрица развернулась к Кану и страстно поцеловала его в губы. Бывшая Королева всё же не смогла сдержать слёз и капелька упала прямо на губы целующихся влюблённых. Когда поцелуй был окончен, внешнемирец с большим трудом надел браслет на руку любимой, и стал застегивать его. – Давай введём традицию? – предложил Шао Кан, ему было трудно открыть своими большими пальцами замочек. – Каждую нашу годовщину я буду дарить тебе такие подвески и вешать на этот браслет. – Любовь моя, это так романтично! – почувствовав, что браслет сомкнулся на тонком запястье, Синдел кинулась мужу на шею. – Я бы до такого даже не додумалась! В тебе точно все эти годы спал романтик! – И он проснулся только благодаря тебе, – Император с улыбкой поцеловал руку жены, не сводя взгляда с её чарующих глаз. – Уже кофе, наверное, сварился, – улыбнулась Императрица, поцеловав мужа в щёку. – Ну тогда пойдём, я всё же не доел твои блины, – Кан взял жену за руку и вернулся с ней за стол. Всё выглядело идеально: счастливая семейная пара завтракает блинами, которые напекла жена, и запивает всё это нежным капучино, дымящийся ароматными клубами. Солнечные лучики прыгают по стенам номера, отражаясь в блестящей кухонной утвари. Синдел даже забыла о себе, с упоением глядя на то, как Шао Кан уплетает блины. Императрица протянула руку к его щеке и слегка погладила. – Ты как ребёнок, – расплылась в улыбке Синдел. – Кому скажу — не поверят, – Шао Кан не мог нарадоваться тому, что жена оказалась не только умной и красивой, но и ещё и хозяйственной. – А ты собрался хвалиться этим на весь Внешний Мир? – спросила Императрица. – Ведь если во дворце узнает кто-то один, то через три дня об этом узнают уже все миры. – Ты этого стыдишься? – спросил Император. – Нет, просто... – замялась бывшая Королева. – А, впрочем, не важно, просто завтракай. Когда доешь, то поставь посуду в раковину, а я в душ. – Тебе составить компанию? – с лукавой улыбкой спросил Кан. – Дракончик, потерпи до вечера, – эденийка соблазнительно закусила нижнюю губу. – Поверь, этот день удивит тебя, родная, – сказал ей вслед внешнемирец. – Хотя больше, чем в Греции я тебя уже убедить не смогу. – У тебя хорошая фантазия, я уверена, что меня ждёт много сюрпризов, – из ванной комнаты крикнула жена. – Конечно, я все эти идеи тысячелетиями для тебя копил, – сказал муж. – Тогда можешь следующие несколько лет не ломать голову по поводу сюрпризов для меня, – вновь сказала она и закрыла дверь. Шао Кан никак не мог оторваться от этих блинов, которые стоили Синдел её целых пальцев. Императору казалось, что всё это сон: любимая Императрица собственноручно приготовила ему завтрак, да ещё и такой вкусный. С каждым днём Кан больше понимал, что быть женатым человеком — это лучший период в его жизни! Во Внешнем Мире Китана с самого утра не спала, сегодня ей наконец откроется тайна рождения, всё однозначно изменится. Старшая Принцесса прихорашивалась перед зеркалом той самой старой косметикой, девушка была навеселе. – Ты волнуешься или радуешься? – спросила Джейд. – Всё вместе, – бодро ответила Китана. – Мы отправимся прямо сейчас? – спросила Милина. – Нет, Кейдж пришлёт своего человека, он отдаст тест, – ответила старшая Принцесса. – Надеюсь, что Цунг не испортит этот день своим появлением, – сказала Скарлет. – Я надеюсь, что он на каком-нибудь курорте Земного Царства и его сожрали акулы или крокодилы, – прорычала старшая дочь Шао Кана и Синдел. – Нет, ну точно дочка Императора! – улыбнулась кровавая дева. – Кстати, надо бы с папой и мамой связаться, – напомнила младшая Принцесса. – У них же сегодня первая небольшая годовщина свадьбы, нужно поздравить. Все женские разговоры прервал робкий стук в дверь, девушки даже не знали, кто это может быть. – Войдите, – насторожилась Китана, взяв в руки веер. В покои старшей Принцессы робко вошёл Лю Канг, держа руки за спиной. Рядом с возлюбленной Лю несколько поубавил свои спесь и гордыню, однако этому поспособствовали и потенциальные тесть и тёща, которые указали Избранному на его место. – Лю, что с тобой? – спросила Китана, не понимая такой зажатости парня. – Это тебе, – Лю Канг достал из-за спины прекрасный букет. Старшей Принцессе ещё никто и никогда искренне не дарил букеты цветов, да ещё и такие красивые. Синий — цвет спокойствия и вечности, таких цветов очень мало. Прекрасные синие анемоны, пахнущие мускусом, небесно-голубые цветки гортензии, редкая тёмно-синяя сирень, небольшие веточки снежноягодника и редкие белые розы, сравнимые с заснеженными шапками гор. – Лю, спасибо! – Китана не смогла сдержать чувств и поцеловала возлюбленного в щёку, она также сентиментальна, как мать. – Это меньшее, что я могу сделать для тебя, – Лю Канг начал превращаться в кисель рядом с любимой, как Шао Кан. – Ведь для тебя очень важен сегодняшний день. – Спасибо за понимание и поддержку, – старшая Принцесса вся покраснела от милой речи возлюбленного. – Не за что, Принцесса, – Лю поклонился ей и вышел из покоев. – Ууу! – хитро улыбнулась Джейд. – «Я цветы не люблю!», «Мне цветы не нужны!». – Порой мнение меняется, – старшая дочь Шао Кана и Синдел скрыла своё покрасневшее лицо в ароматный сине-белый букет. – Ты вспомни, ведь ещё четыре месяца назад готова была вскрыть папе глотку, а сейчас хочу, чтобы тест ДНК оказался положительным. – Вот бы и мне Коталь цветы подарил! – буркнула нефритовая Леди. – С самого моего воскрешения ни одного цветочка не подарил! – Мы с Ханзо почти три недели встречаемся, а он мне ни одного цветочка! – насупилась Милина. – Только гвоздичку мне подарил, когда мы ещё не встречались. – Вы тут ноете, что ваши парни давно вам цветов не дарили, а вот мой Эррон мне вообще никогда цветов не дарил! – призналась Скарлет, её заявление оказалось куда сильнее. – Хорошо, тебе обиднее всего, – согласилась младшая Принцесса. – А ты представь каково мне было, когда Император каждый день дарил Императрице цветы! – продолжила кровавая дева. – Китана, твой букет просто обязан повлиять на наших парней, – сказала зелёный ассасин. – Буду педалировать этим перед Коталем. – Ты настолько хочешь букет цветов? – удивилась Китана. – «В первую очередь я женщина, а уже потом боец и титулованная особа», – по этому поводу Джейд вспомнила цитату Императрицы Синдел. – Мама часто говорит мудрые вещи, – сказала младшая дочь императорской пары. – Только намекать будем по очереди, чтобы это не выглядело подозрительно, – сказала нефритовая Леди. – При всём моём запасе саркастичных шуток, я даже не знаю, что сказать по этому поводу, – кровавая Леди была в лёгком шоке от слов подруги. – Так, давайте сначала разберёмся с молодожёнами, а потом уж будем цветы выпрашивать, – скомандовала старшая Принцесса. – Ты тут маму из себя не строй! – в шутку Милина натянула сестре на глаза её повязку. Взяв в руки амулет, Китана провела пальцем по алому рубину и думала, что снова придётся несколько минут ждать ответа от родителей. Но Принцессы и Леди были удивлены, когда Кан ответил спустя несколько секунд. – Доброе утро, – поздоровались молодожёны, девушки несколько отвлекли их от милого эскимосского поцелуя. – С годовщиной вас! – девушки громко поздравили счастливую пару с первым небольшим праздником в их супружеской жизни. – Спасибо большое, – лучезарно улыбнулась Синдел, стараясь, чтобы её новый браслет точно было видно, нужно же похвастаться подарком. – Новый браслет? – спросила Милина. – Шао сегодня подарил, – Императрица с любовью и обожанием смотрела на любимого мужа. – У нас теперь будет новая традиция, связанная с этим браслетом, но это долгая история, потом расскажу. – Я даже не знаю чем тебя удивить, – признался Шао Кан, поглаживая тонкую талию жены. – Мне будет достаточно твоего внимания, – блеск в глазах бывшей Королевы видели даже Принцессы и Леди. – С этим проблем не будет, – сказал Император. – Но на сегодня у меня для тебя столько всего запланировано. – Мне даже как-то стыдно, что я сегодня не удивлю тебя, – робко сказала женщина. – А как же твой завтрак? – напомнил Кан. – Завтрак?! – удивился орден «Императорские Ассасины». – Синдел сегодня пожарила мне блины, – ответил внешнемирец. – Мама, ты удивляешь меня всё больше и больше, – сказала Китана, обратив на себя внимание обоих родителей. – Китана, откуда такая красота? – увидев прекрасный сине-белый букет цветов, Синдел пришла в восторг. – Лю Канг подарил, – вновь покраснела старшая Принцесса, пряча румянец за букетом. – А вы с папой говорили, что он кроме как визжать и махать нунчаками ничего не умеет. – Какая красота! – восхитилась Императрица. – Так, стоило Лю Кангу подарить нашей дочери букет, так ты поплыла, – чуть нахмурился Шао Кан. Он взял с тумбочки жены вазу, в которой стоял букет магнолий, подаренный супруге с утра. – Вот это букет! – Шао, перестань, Китане ещё никто в знак любви цветы не дарил, – и тут бывшая Королева неожиданно даже для себя самой начала заступаться за будущего зятя. – Тем более откуда у обычного шаолиньского монаха такие деньги? – Мама! – осекла её старшая Принцесса. – Любой знак внимания приятен. Вспомни, тебе когда папа после разводы цветы присылал, то у тебя улыбка до ушей была! – Правда? – спросил Император. – «Зачем ты снова прислал букет?», «Я же просила тебя». Не ты ли это говорила, дорогая? – Я тогда была обижена, что я ещё должна была сказать? – оправдывалась женщина. – В таком случае ничего бы не говорила! – насупился Кан. – Любимый, у нас сегодня годовщина, – сладко прошептала ему на ухо Синдел. – Давай не будем ссориться? – Хорошо, давай не будем, – гнев внешнемирца сменился на милость, жена знает нужные рычаги влияния на мужа. – А вот если бы вы разрешили мне выйти замуж за Лю Канга, тогда я тоже сейчас бы так с ним сюсюкалась, – возразила старшая дочь императорской пары. – Ну всё, ей конец, – сказала себе по нос Скарлет. – Ты сейчас договоришься и вообще никогда за своего монаха замуж не выйдешь! – строго осекла её Императрица. – Как будто есть шанс, – фыркнула Китана. – Может и есть, – с хитрой улыбкой ответила бывшая Королева, вызвав шок мужа, дочерей и их подруг. – Я отец, всё зависит от моего слова, дорогая! – напомнил мужчина. – Само собой, – закатила глаза женщина. – Что ж, девочки, спасибо за поздравления, но нам уже надо идти. – Папа, вечером мы можем с вами связаться, это очень важно! – добавил старшая Принцесса. – Если не свяжемся, то не важно. – Ну хорошо, – пожал плечами Шао Кан. – Если дело срочное, то связывайтесь, но мы можем долго не отвечать. – Мы подождём, – сказала старшая дочь. – Возможно до вечера. Когда девушки прекратили разговор, то молодожёны наконец могли выйти на улицы Румынии, последнюю страну Балканского полуострова. В Бухаресте уже совсем не видно той балканской архитектуры, теперь вновь появились высокие дома, широкие автострады, шум вечно неспящего города, покой и тишина медленно отступают. Этот город похож на французский Париж, расположенный в Восточной Европе. – Тут такая красота! – восхищалась Синдел, она фотографируя каждое здание. – Мы словно на день вернулись в Париж! – И этот день будет не менее чудным! – в этом Шао Кан был уверен. Император кружил возлюбленную Императрицу на руках, целовал её, старался хорошо фотографировать её на телефон, поправлял её белые пряди, которые выбивал из причёски прохладный ветерок с реки Дымбовицы. Бывшая Королева была на седьмом небе от счастья, находясь рядом с Каном. Эденийка была окрылена любовью внешнемирца, у неё захватывало дух, когда он прикасался к ней. Дворец Парламента — место помпезное и трагическое, построенное ближе к концу XX века. Помпезное, потому что восхищает своими размерами и величием, построенное по воле румынского диктатора Николае Чаушеску, именно он сделал Румынию близкой к стандартам Европы. А трагичное это место потому что для его строительства было необходимо снести старую часть города, большое количество церквей, домов и архитектурных творений, переселить более тысячи румын. Такими жертвами Чаушеску хотел показать свои силу и могущество. – Знаешь, история этого дворца кое-что мне напоминает, – сказал Шао Кан, разглядывая убранство дворца. – Правда? – спросила Синдел, прижавшись к руке любимого. – И что же тебе это напоминает? – Мою тиранию, – ответил Император, сложив руки за спиной. – Ведь дворец Онаги был меньше, его расширил я. Я лишил крова тысячи людей. – Но теперь их потомки сполна оценили твою благосклонность и мудрость, – Императрица встала напротив него, приложив руки к его груди. – Ты дал им кров, деньги. Ты поступил справедливо. – Это заслуга моей любимой женщины, – Кан прижал любимую к себе, поглаживая её точёную талию. – Пока я не понял истинную ценность любви, то я был жестоким тираном. – Теперь я никому не позволю назвать тебя тираном, – сердце бывшей Королевы стало биться в несколько раз быстрее. – Ты стал великим воином, одно твоё имя наводит страх и ужас. Теперь пора показать свою мудрость по отношению к народу, я помогу, направлю на истинный путь. – Ты всегда придаёшь мне сил, моя любимая, – внешнемирец поцеловал жену в лоб, а потом посмотрел в её глаза, сверкающие ярче алмазов. – Наш союз стал началом новой эпохи во Внешнем Мире, – мягко улыбнулась эденийка. – Наша эпоха, – мужчина словно читал мысли своей любимой. – Я сейчас растаю от таких милых слов, – на глазах женщины заблестели прозрачные капельки слёз, однако она не дала им большой воли. – Ну снова ты плачешь, – снисходительно улыбнулся он. – Ну хоть ничего тебе не говори. –Нет, говори, мне приятно, – сказала она. – Если я начну говорить, то ничто не остановит меня, – сказал Шао Кан. – Даже мой поцелуй? – спросила Синдел, слегка надув губы. – Пожалуй только это, – Император провёл большим пальцем по нижней губе супруги. – Шао, не хочу прерывать этот момент, но люди в лёгком шоке, – Императрица посмотрела на других посетителей дворца, пребывающих в недоумении. – Да пусть себе, – отмахнулся Кан. – Но нам уже нужно идти дальше, если мы хотим всё успеть. – И всё-таки ты что-то для меня придумал, – хитро сузила глаза бывшая Королева. – Очень может быть... – загадочно ответил внешнемирец. – Сегодня тебя ждёт много сюрпризов. – Не изводи меня ожиданием, – почти простонала эденийка. – Ну тогда быстрее пойдём дальше, пока ты совсем не взорвалась, – прошептал ей на ухо мужчина. Во Внешнем Мире Джейд по всему дворцу ищет своего Коталя, ей нужно тонко намекнуть ему на букет цветов. Нефритовая Леди не то чтобы завидовала лучшей подруге, просто ей тоже хочется почувствовать себя женщиной, не телохранительницей, не Леди, не бойцом, а женщиной. Её так восхищали знаки внимания, которые Шао Кан оказывает своей обожаемо Синдел, а сегодняшний букет Лю Канг Китане просто добил зелёного ассасина, ей тоже так хочется. – Коталь! – Джейд уже устала носиться по коридорам и искать возлюбленного. – Ну где же ты, когда так нужен? Вдруг, глаза нефритовой Леди накрыла чья-то широкая ладонь. Телохранительница Китаны далеко не Синдел, которая всегда узнает руки любимого Шао Кана, поэтому она одним резким движением вывернула незнакомцу руку. – Джейд, ты с ума сошла? – от боли закричал Коталь. – Ой, Коталь, извини, не узнала, – Джейд тут же отпустила руку возлюбленного и немного отошла. – Тебе бы пора уже начать узнавать мою руку, – снисходительно улыбнулся ош-текк. Он достал из-за спины руку. – А вот это тебе. Конечно в панике девушка не заметила прекрасный букет зелёных цветов, это цвет надежды и веселья, любимый у нефритовой Леди. Прекрасная аспидистра стала будто обёрткой для пестрящего букета, кисло-сладкий аромат салатового антуриума, пушистые цветы изумрудных хризантем и прекрасные, словно весенняя трава, бледно-зелёные розы. Эти цветы своими запахом и пёстростью свели эденийку с ума. – Коталь... – Джейд не успела договорить, возлюбленный закрыл ей рот своим поцелуем. Как же прекрасно влияет на пары любовная атмосфера ШаоДел, которая всё ещё царит во дворце. Горо наконец понял, что Шива испытывает к нему чувства; Лю Канг серьёзно настроен по отношению к Китане; Скорпион начал встречаться с Милиной; Эррон Блэк и Скарлет окончательно сошлись. – Я знал, что ты будешь злиться, после того как Лю подарит Китане букет, поэтому решил проявить инициативу, – Коталь медленно отстранился от губ девушки. – Ты приятно меня удивил, – Джейд покраснела от такого порыва нежных чувств. – Я давно не дарил тебе цветов, – сказал ош-текк. – Я помню как однажды ты случайно перепутал окна моих покоев и положил букет на подоконник Китаны, – от таких воспоминаний телохранительница Китаны начинала улыбаться. – Да, тогда Шао Кан по всему Внешнему Миру разыскивал «этого подлеца», – засмеялся бывший Император. – И в итоге не нашли, ты с большим трудом доказала Кану то, что букет был адресован тебе. – Не могла подставить Китану, – сказала нефритовая Леди, вдыхая свежий аромат зелёного букета. – Ещё раз спасибо за букет, мне действительно очень приятно. Девушка шла медленно и изящно, но когда скрылась за поворотом, то стала скакать от радости. Джейд давно не получала таких красивых букетов, 25 лет она была ревенантом, а теперь она вновь может радоваться жизни и получать знаки внимания от возлюбленного Коталя. Но нефритовая Леди не может не похвастаться таким подарком своим подругам. Дворец Кантакузино находится почти в часе ходьбы от дворца Парламента, на другом берегу Дымбовицы, на том же, где расположен отель. Синдел покорно шла за Шао Каном, она по пятам идёт за ним, однако не знает куда. Императрица пойдёт за своим Императором хоть на край света, она доверяет ему. – Дракончик, ну почему ты выбрал такие достопримечательности, которые так далеко расположены отсюда? – спросила Синдел. – Следующая достопримечательность ещё дальше, – предупредил Шао Кан. – Выбирал то, что точно тебе понравится. – Ходить целый час на каблуках мне точно не нравится, – сжала губы Императрицы. – Так бы сразу и сказала, – Император закатил глаза, но взял любимую на руки, чтобы она наконец замолчала. – Извини, что докучаю тебе своим нытьём, – мягко улыбнулась бывшая Королева. – Что-то я сегодня совсем... – Успокойся, – перебил её Кан. – Ты же совсем лёгкая. Когда молодожёны пришли к дворцу-замку Кантакузино, то Синдел действительно была восхищена архитектурой этого прекрасного здания, здесь смешалось несколько стилей. Дворец был построен для мэра Бухареста, министра экономики, внутренних дел и общественных работ, премьер-министра Румынии, председателя палаты депутатов Румынии, Сената Румынии и консервативной партии Румынии. Удивительно или нет, но это всё один человек — Георге Григоре Кантакузино. Этот дворец полная противоположность предыдущего: замок-дворец Кантакузино не известен трагичной историей, не громоздкий и занимает сравнительно небольшую территорию. Однако сейчас здесь расположены экспонаты Национального музея Джордже Энеску, и вдобавок ко всему этому этот дворец до сих пор функционирует как концертный и бальный салоны. Внутри дворец словно сделан из чистого золота, как кабинет Шао Кана в его дворце. Лепнина красуется практически на каждом метре дворца, высокие стройные колонны, даже при дневном свете горят светильники, словно желая показать всё убранство этого здания. – Мне стоит извиниться перед тобой, – чуть помрачнела Синдел. – За что? – спросил Шао Кан, приподняв пальцем подбородок жены. – За своё непристойное поведение, – только Императрица может сделать поклон перед человеком, который разрешает ей без доклада приходить на заседание совета Внешнего Мира. – Если вы конечно сможете простить мою выходку, мой Император. – Какая же ты дурочка, – ласково сказал Император, поцеловав жену в лоб. – Ну разве я могу на тебя обижаться? – Мало ли, – ластилась к нему бывшая Королева. – Что-то я сегодня целый день тебя обижаю. – Ты сможешь загладить свою вину, если будешь покорно делать то, что я скажу, – Кан говорил медленно и вкрадчиво. – Хорошо, – согласилась эденийка, внемля каждому слову любимого. Шао прижал к себе Синдел и огляделся по сторонам, народу было мало. Императрица инстинктивно закрыла глаза и услышала щёлчок пальцем Императора, они точно сейчас где-то окажутся. Получив свои букеты, эденийские подружки хвалились друг другу и спорили у кого цветы лучше. Милина и Скарлет лишь фыркали, но в глубине души завидовали, им тоже очень хотелось получить букет цветов. Девушки надеялись, что в любую минуту войдут Скорпион или Эррон Блэк и вручат им букет цветов. – Милина, – Скорпион просунул голову в дверь, желая поговорить с возлюбленной наедине. Зависть и злость ещё больше загорелись внутри Скарлет, она почувствовала очень приятный и сладкий цветочный аромат, это ещё больше разозлило её. Скорпион был взволнован, будто он собрался предложить Милине выйти за него замуж. Младшая Принцесса глупо улыбалась, рядом с Ханзо всегда так. Хасаши снял маску с лица младшей дочери императорской пары, в таких моментах он напоминал ей Синдел. – Ты чего такая мрачная? – спросил Скорпион. – Да так, ничего, – ответила Милина, однако в глазах читалось «Хочу букет». – Может это порадует тебя? – спросил Ханзо. Как и хотела, и чувствовала младшая Принцесса, возлюбленный подарил ей букет цветов. Розовый — символ нежности, изысканности и элегантности, то что надо для дочери Императрицы Синдел. Это букет был идеален во всех смыслах: эвкалипт и салал окутали своими запахами и зеленью цветы самых нежных оттенков розового цвета. Конечно эта девушка больше любит малиновый цвет, но розовый родственный, поэтому она не стала возражать. Нежные розы, душистые гвоздики, ранункулюсы цвета фуксии и яркая гортензия смешались в пёстром розовом фейерверке, такие букеты полутаркатанка получает впервые. – Вы сговорились? – румянец слегка покрыл щёки Милины. – То Лю Канг Китане, то Коталь Джейд, а теперь и ты мне букет подарил. – Лю начал первым, Коталь об этом знал и понял, что Джейд ему не простит, если он не подарит ей букет, а у меня просто совпало, – признался Скорпион, заслужив трепетный поцелуй от девушки, правда в щёку. – Мальчики, у вас совсем нет фантазии, – снисходительно улыбнулась Принцесса. – Хоть бы что-нибудь другое придумали. А вообще первым начал папа, он точно раньше подарил маме огроменный букет магнолий. – Ну что поделать, если женщины любят цветы? – закатил глаза Ханзо. – Если не нравится, то выкинь в окно. – Ну что ты сразу лезешь в бутылку? – спросила дочь императорской пары. – Букет мне понравился. Скажи, а про Эррона ты ничего не знаешь? Просто Скарлет... – Нет, милая, об этом я ничего не знаю, – ответил Ханзо. – «Милая», – повторила за ним полутаркатанка, слова возлюбленного всё больше вгоняли её в краску. – Если уж букет тебе понравился, то я счастлив, – широко улыбнулся Хасаши. – Иногда полезно брать пример с твоего отца. – Да, они с мамой стали эталоном счастливой семейной пары, – согласилась девушка. – Я бы тоже когда-нибудь хотела такой же жизни. – И с кем же? – спросил парень. – Ну даже не знаю, – хитро улыбнулась она. – Пока папа и мама тебя одобряют, а там посмотрим. Вдруг, придётся как Лю Канг и Китана встречаться в кустах, пока один из папиных боевых псов не прокусит ему зад. – Лю рассказывал, – посмеялся он. – Ханзо, ещё раз спасибо тебе за букет... – Милина не успела выразить всю свою благодарность до конца, Скорпион накрыл её губы обжигающим поцелуем, их отношения развиваются слишком стремительно. Трансильвания — исторический регион в Румынии, окутанный тайнами и легендами из-за его известного господаря Влада III Цепеша, ставший прототипом главного героя романа Брэма Стокера «Дракула». Чаще всего туристы пребывают именно сюда, им безумно интересно увидеть замок Бран, ведь именно тут якобы жил всемирно известный Влад Дракула. К чему все эти слова про Трансильванию и Дракулу, если ШаоДел в Бухаресте? Ответ прост: Шао Кан решил вспомнить день в Италии и решил показать Синдел сразу два города, на этот раз это оказались Бухарест и Брашов. Чем же так знаменит Брашов, который всё же походит на стандартный балканский город? Это город-загадка, его история загадочна и туманна. Древние бастионы и готическая архитектура наводят шок и трепет, это стоит увидеть воочию! Однако туристов привлекает не только это, самая главная достопримечательность этого города — замок Бран. По легенде здесь жил сам Влад III Цепеш, кровавые деяния которого сравнимы лишь с Елизаветой Батори и Иваном IV Грозным. Гордый замок Бран возвышается среди густого леса, восхищая своими высокими башнями и крепкими каменными стенами. Он одиноко стоит среди деревьев, вокруг кричат вороны, а яркое солнце освечивает его, как в фильмах. – Шао, зачем мы здесь? – от такого места у Синдел появились мурашки, она впервые после воскрешения почувствовала реальный страх, а не надуманный. – Ведь мы могли и прогуляться по Бухаресту. – Дели, не бойся, – Шао Кан крепко взял жену за руку, его такими местами не испугать. – Румыния славится каким-то кровавым правителем, вот я и хочу увидеть его. – Померяешься с ним в жестокости? – спросила Императрица. – Много ты понимаешь! – фыркнул Император. – Я понимаю то, что всё же не так уж и бесстрашна, – вздрогнула бывшая Королева. – Успокойся, я никому не дам тебя в обиду, – сказал Кан. Тяжелые ворота замка открылись сами собой, как в фильмах ужасов. Пока замок временно закрыт, то ли реставрационные работы, то ли еще что-то, поэтому сейчас появилась идеальная возможность без чужого присутствия пройтись по этой достопримечательности. – Странно, окна чёрными тряпками завешены, – пожал плечами Шао Кан, без страха ступив на порог замка. – Делочка, ну что ты там стоишь? – Шао, я немедленно требую, чтобы ты вернул меня обратно в Бухарест! – потребовала Синдел, сжимаясь от страха. – Я понимаю, что это романтично, но сейчас ты точно лишишься жены. – Ну, родная ты моя, милая, не бойся, – успокаивал её Император, медленно заводя в замок. – Этот кровопийца — легенда, не более того. Сразу после этих слов тяжёлые двери захлопнулись, свет вовсе пропал. Поскольку Шао Кан наполовину дракон, то он может видеть в темноте, а вот Синдел сейчас точно схватит инфаркт. Вдруг, появился тихий гул, не хватает только страшной и тревожной музыки. – Кто посмел потревожить мой покой? – послышалось величественное эхо. Неожиданно из темноты выскочил бледный мужчина с чёрными, как смоль усами, большими выпученными карими глазами, пышной шевелюрой и странноватой шапкой. До посещения этого места Синдел специально прочла про Дракулу, однако ни клыков, ни красных глаз у хозяина замка него было. – Что, совсем не пугаю? – спросил хозяин. – Вообще, – пафосно ответил Шао Кан. – Смелый что ли? – вновь спросил незнакомец. – А если на кол посажу? – Рискни, – также гордо и надменно ответил Император. – Влад Цепеш! – догадалась Синдел, выйдя из-за спины мужа. – Истину говоришь, красавица! – даже Влад Цепеш поддался небывалой красоте эденийки и поцеловал её руку, слегка щекоча усами. – Влад! – окликнул его властный женский голос. На высокой лестнице стояла кареглазая чернобровая женщина с тёмными волосами и худощавой фигурой. Её лицо было сурово, а гнев был обращён на эденийку. – Жена моя, – сказал Влад, подав жене руку. – Илона Силадьи, жена Влада Цепеша, господаря Валахии, – Илона надменно посмотрела на эденийку. – Синдел, жена Шао Кана, великого Императора Внешнего Мира и Эдении, – Синдел не склонила головы, у неё тоже есть гордость. – Так ты королевских кровей? – изогнула бровь Силадьи. – Да, – односложно ответила Императрица. – Тогда мы точно найдём общий язык! – обрадовалась венгерка. – Я так давно не общалась с царственными особами! – Илона... – оторопел Влад. – Отстань! – грубо ответила его супруга. – Распустил я её, – тяжело вздохнул Цепеш. – Совсем совесть и страх потеряла! – Моя не забалует, – гордо сказал Шао Кан. – Ты хочешь сказать, что я со своей справиться не могу? – возмутился господарь. – Да чтоб ты знал, я тысячи людей на кол пересажал! – Тысячи, – усмехнулся Император. – Я столько за первый месяц своего правления убил! – Ну началось! – закатила глаза Илона. – Слушай, а у тебя после Влада мужья были... – начала было Синдел. – Любила его, – призналась Силадьи. – Вино будешь? – Нет, спасибо, – учтиво отказалась Императрица. – Я не пью, это всегда плохо заканчивается. Тем более, что у нас сегодня небольшая годовщина, я думаю, что Шао устроит мне сюрприз. – Годовщина это прекрасно! – жена Цепеша была искренне рада за новую знакомую. – Влад, а когда у нас годовщина? Мужчины уже во всю вели между собой спор: кто же более кровавый и жестокий? Влад Цепеш организовал вино, ожидая, что Шао Кан откажется, но он ошибся. – Это всё? – спросил Император, видя всего лишь пять бутылок румынского вина. – Это так, для разогрева. – Шао, – окликнула его Синдел. – Если ты напьёшься, то дальше дверного коврика спать не ляжешь. – Не забалует, говоришь? – рассмеялся Влад Цепеш. – Влад, тебя это тоже касается! – поддержала Илона Силадьи. – Стоит признать, что мы оба попали под власть своих женщин, – вздохнул Влад, глянув на жену. – Жалеешь? – спросил Кан, разливая вино по кубкам. – Нет, – признался Цепеш, взяв в руки кубок. – Так о чём это мы? Ах, да! Я своей хитроумной тактикой испугал войска турецкого султана Мехмеда II и обратил его в бегство. – Я сверг Онагу, лично разбил своим молотом голову первого мужа Синдел и заставил протектора Земного Царства встать передо мной на колени! – гордо парировал внешнемирец. – Я держал в страхе всю Трансильванию! – выдал господарь. – Ты знаешь каковы размеры вашего мира? – спросил Шао Кан. – Так вот, я почти весь его завоевал! Я до сих пор держу ваше царство в страхе! – Обо мне целую книгу написали! – парировал Влад Цепеш. – А я могу человека на части голыми руками разорвать! – Император любил вести разговоры на повышенных тонах, однако в случае с женой это может плохо кончится. – А я на кол людей тысячами сажал! – Влад никак не мог угомониться. – Ты когда-нибудь вбивал голову человека в туловище?! – продолжал хвастаться Кан. – А потом эту голову надо выбить! – Может влезть? – робко предложила Синдел. – Пусть веселятся, – спокойно ответила Илона. – В нужный момент я своего остановлю. Но чувствую, что это надолго, Влад редко находит людей своего статуса и жестокости. – А в нашем мире таких полно, – сказала Императрица. – Так вы из другого мира? – восторгалась Силадьи. – Расскажи! И тут началось! Мужчины между собой спорят о своей жестокости, а женщины ведут милые беседы о своих государствах и смеются при этом. Синдел бы точно не могла подумать, что сможет найти в Земном Царстве новых знакомых, да ещё и таких известных личностей. Интересное знакомство молодожёнов на время стоит оставить, ведь с каждой заветной минутой приближается время теста ДНК. Китана мерит шагами огромную столовую, в которой уже собрались сестра и подруги, осталось дождаться только парней. – Китана, сядь, – пыталась успокоить её Милина. – Милина, не мешай мне думать! – со злости и волнения Китана ударила кулаком по столу. – Ну думай, если есть чем, – сказала себе под нос младшая сестра. Двери в столовую открылись и вошли парни. Лю Канг тоже был в лёгком волнении, если тест будет положительным, то руки Китаны ему не видать, как своих ушей. Избранный не осмелился подойти к старшей Принцессе, видя её беспокойство. Скарлет косо смотрела на Эррона Блэка, с лица которого не сходила улыбка. – Девочки, я слышала, что вам сегодня цветы подарили, – кровавая дева говорила громко и чётко, чтобы возлюбленный услышал. – Скарлет... – начал было Эррон. – Что? – сухо спросила кровавый ассасин. – Неужели не понятно, что я тоже женщина и не просто мечтаю, а безумно желаю, чтобы мне подарили букет цветов. Хотя после твоих похождений мне стоит ждать других букетов. Блэк закатил глаза и достал из-за спины яркий букет алых цветов. Кровавая Леди потеряла дар речи, а по щеке покатилась кровавая слеза, мало кому удаётся вызвать такой прилив нежных чувств у этой каменной девушки. Красные герберы были похожи на солнце, любимые алые розы были основой, и изредка проглядывались красные ягодки гиперикума. – Это тебе было нужно? – спросил Эррон Блэк, но Скарлет молчала, ей нечего сказать. Без стука и предупреждения вошёл человек Джонни Кейджа, это было видно по внешнему виду, ведь почти на каждой части его тела красуется бренд «Cage». Мужчина нёс в руках два конверта, один маленький, другой большой. Китане казалось, что от страха и волнения её сердце точно выскочить из груди, ноги не слушались, руки дрожали, а в голове появился гул. Старшая Принцесса не на шутку волнуется, её берут страх, паника и интерес. – Кто из вас тут Китана? – спросил гость. – Да как ты смеешь? – возмутился Лю Канг. – У неё есть титул! Старшая Принцесса Внеш... – Это я! – Китана рванула с места, совершенно забыв о своей царственности. Старшая Принцесса с трепетом взяла в руки оба конверта. Маленький лежал сверху и подписан фирменных автографом Джонни Кейджа, этот конверт нужно открывать первым. В плане открытия конверт Земное Царство точно взбесило старшая дочь императорской пары, хотя во Внешнем Мире конверты — редкость.

«Принцесса, эксперты удивлены вашим ДНК и очень интересуются тем, кто вы по национальности, ну я там наврал, но это не важно. Тест я не видел, но думаю, что всё хорошо. P.S. Я точно скажу Большому Кану, чтобы он провёл к вам сотовую связь и интернет. P.P.S. Если результат не 100%, то не каждая лаборатория даёт такой точный результат, 99,9% это тоже почти 100%».

Китана посчитала его письмо бессмысленным, но у неё нет ни минуты, чтобы повозмущаться. Старшая дочь Шао Кана и Синдел дрожащими руками стала отрывать липкий слой большого конверта, там точно лежит тест. Конверт плотный, на свету не разглядеть. И только девушка хотела вытащить тест и закричать от печали или радости, как вдруг... – Цунг! – воскликнули в один голос ребята. – Так, так, так... – одним взмахом руки Шанг Цунг колдовством забрал конверт. – Цунг, не смей! – молила Китана. – Думаю, что это стоит больших денег, – в руке Шанга появился огонь, который точно предназначен для конверта. – Цунг, умоляю тебя, не делай это! – старшая Принцесса боялась сделать лишний шаг. – В этом конверте ответ на самый важный вопрос в моей жизни! – Ну тогда пусть это всё ещё останется секретом! – Цунг даже не знал, что внутри этого конверта Договорить колдун не успел, кто-то ударил его кулаком по голове. Похититель душ без сознания свалился на пол, выронив конверт из рук. – А что это тут вас происходит? – спросила Шива. – Шива, ты только что спасла всю мою жизнь! – Китана готова была расцеловать телохранительницу матери. Старшая Принцесса разорвала конверт, достав оттуда тест ДНК. Бегая глазами по бумажке, девушку злило то, что тут так много букв и цифр, но самая главная цифра была выделена крупным жирным шрифтом. Увидев её, Китана улыбнулась. – Вот и всё, – сказала она. В Румынии мужчины до самой темноты спорили о своей жестокости и тирании, однако в том, кто больше выпьет и останется трезвым, полную и безоговорочную победу одержал Шао Кан. Император встал из-за стола, накинул пиджак и подошёл к жене. – Слабовато, – пафосно сказал Шао. – Он пьяный? – спросила Илона. – Видимо да, – ответил Император. – Что ж, интересно у вас тут, но нам уже пора. – Как? – удивилась Силадьи. – Уже? Но ведь ещё нет даже и полуночи. – Извини, но у меня для супруги запланирован сюрприз, – Кан протянул к любимой руки, желая заключить её в свои объятия. – Ты сама справишься с Владом? – Справлюсь, не впервые, – ответила венгерка. – Но вы мне понравились. Мы привязаны к этом замку, другие миры посетить не сможем, поэтому будем вновь ждать вас у нас. – Спасибо, – Синдел крепко обняла новую знакомую, которая была осязаема лишь наполовину. – Но мы вряд ли вновь посетим Европу. У нас во Внешнем Мире столько дел. – Как выдастся свободный день, то вы уж предупредите, мы будем вам рады, – улыбнулась Илона. Молодожёны попрощались с хозяевами замка, и по щелчку пальцев вернулись в Бухарест. Знакомство с Владом Цепешом и Илоной Силадьи не входило в планы царственной пары, Шао Кан надеялся поводить Синдел по жутким коридора замка Бран, а не пить с самим бывшим господарём Валахии. Однако Император и Императрица были в полном восторге от этого знакомства, бывшая Королева даже успела сделать сэлфи с новой знакомой и сфотографировала пьянку Кана и Цепеша. – Я планировал, что мы вернёмся в Бухарест раньше, но мы отлично провели время! – сказал Шао. – Да, особенно ты с Владом, – хихикнула Синдел. – Главное, что я трезвый и сейчас хочу провести с тобой романтический ужин, – сказал Император, достав из кармана длинный шёлковый платок. – Шао, но я же совсем не готова к ужину, – пыталась отказаться Императрица, чувствуя, что платок накрывает ей глаза. – Я рассчитывала, что ты дашь мне время на сборы... – Перестань, ты шикарно выглядишь, – Кан взял жену за руки и повёл в неизвестном направлении. Парк Чишмиджиу работает круглосуточно, однако сегодня его время ограничилось до девяти часов вечера, один очень состоятельный человек желает провести в парке романтический ужин с женой. Этим человеком был именно Шао Кан. Синдел была в полном неведении, но ей это нравилось. Император подвёл любимую Императрицу к какой-то воде, это было слышно. Но бывшая Королева очень неожиданно почувствовала неустойчивую поверхность, ей стало немного страшно. – Любимый, где мы? – спросила Синдел, чувствуя, что платок на её глазах медленно ослабевает. – Сегодня мы будем ужинать на плоту, – ответил Шао Кан, сняв платок с глаз возлюбленной. Широкий деревянный плот по краям уставлен самыми настоящими фонарями, которые ярко освечивают сегодняшний вечер, над ними кружат светлячки. Два стула и небольшой стол сегодня предназначены только для влюблённых, сегодня их вечер и ночь. Горячие блюда, дорогое шампанское, фрукты и самые изысканные десерты: всё продумано до мелочей. – Такого я точно ожидать не могла, – призналась Синдел, сделав глоток шампанского. – Правда ужин будет не долгим, – сказал Шао Кан. – Озеро Чишмиджиу искусственное и маленькое, поэтому плот будет плыть не больше часа. – Мне больше и не надо, – улыбнулась Императрица. – Я хочу провести эту ночь с тобой. – В том смысле, в котором я думаю? – с луковой улыбкой спросил Император. – Да, именно в этом, – ответила бывшая Королева, в её глазах плясали чёртики. – Не только же тебе меня удивлять. – Удивительный день! – Кан решил перевести тему разговора, иначе он точно не сможет сдержаться и отымеет жену прямо на этом плоту. – Ты прав, – согласилась эденийка. – Прекрасный Бухарест, дворцы, замок Барн, Влад и Илона, а теперь этот ужин. – Знаешь, я действительно очень хочу остаться таким же заботливым и милым во Внешнем Мире, – сказал внешнемирец. – У тебя это получится, я уверена, – подбодрила его жена. – Ещё один день почти прошёл, – тяжело вздохнул муж. – И всё же ты поддался тоске по Европе, – снисходительно улыбнулась она. – Остаётся всего 15 дней. – Ты уж меня извини, что я при Владе вспомнил прошлое, – извинился он. – Наш уговор был таким, что МЫ не будем вспоминать прошлое, – Синдел мягко коснулась руки любимого. – Правда я вновь вспомнила тот день, когда мы с тобой... – Ты сама просила меня об этом забыть, – Шао Кан накрыл руку жены своей. – Но я не смогу. – Признаться я тоже, – стыдливо покраснела Императрица. – Правда я после этого не могла смотреть Джерроду в глаза. – Ну что поделать, уж слишком я хорош, – рассмеялся Император, гордо проведя рукой по своей лысине. – Теперь я в этом точно не сомневаюсь, – бывшая Королева уже с большим желанием хотела оказаться на берегу, который медленно стал проявляться в темноте. – Я готов доказывать тебе свою любовь каждый день, – клялся Кан, видя, что жена вся полыхает от страсти. – Даже завтра в Молдавии. – Докажи мне это в нашем номере прямо сейчас, – требовала эденийка. Молодожёны не стали ждать приближения к берегу и по щелчку пальцев оказались в своём номере. Ночной Бухарест превратился в точную копию Парижа: каждое здание подсвечено яркими прожекторами, река Дымбовица отражала в себе весь блеск и великолепие румынской столицы. Небо цвета индиго было усыпано яркими, словно драгоценные камни, звёздами. Жизнь здесь не утихает. Быстро мчащиеся машины оставляют за собой цветные оранжевые и красные полосы, время будто замедляется только для двоих. ШаоДел не могли сдержать свою страсть друг к другу, они оба желают быть одним целым со своей второй половинкой. Войдя в номер, Шао Кан больше не мог просто смотреть на эти фиолетовые губы, блестящие от похоти серые глаза и вздымающуюся грудь: всё это принадлежит ему одному. Синдел случайно глянула на одно из зеркал и покрылась несколько стыдливым румянцем: её полузакрытые глаза пропитаны страстью, щеки покраснели, а сама она излучает жажду быть во власти своего сильного мужчины. – Шао! – Синдел задыхалась, экстаз сгущал её голос. – Синдел, – в истоме прошептал он, потянувшись к молнии на её платье. – Во имя всего Внешнего Мира, ты пробуждаешь во мне неистовое желание! – Тише, – Императрица приложила палец к его полным губам, требуя замолчать. Император хищно улыбнулся, опуская поцелуи с губ на шею и ключицы. Бывшая Королева ничего не могла сказать или возразить, она жадно хватала ртом воздух, который становится раскалённым. Кан поднял жену на руки, пересекая небольшое расстояние от прихожей до кровати. Кровать покоилась в сумерках ночного Бухареста, освещаясь только наружней атмосферой города. Шао Кан хотел взять власть над женой, уложить её на спину, однако Синдел оказалась куда хитрее, требуя коснуться ногами мягкого ковра. Император стал без спешки расстёгивать рубашку, Императрица всегда сходит с ума от его железного пресса, который так умело обрамлён кубиками. – Надеюсь, что у нас будет достаточно времени, – в истоме выдохнула Синдел, коснувшись плеч любимого. Шао Кан сел на кровать, усадив обожаемую жену себе на колени. Поцелуи оставались такими же жаркими, как и пару минут назад, когда молодожёны только пришли в номер. В сумраке этого номера Император сумел разглядеть алую метку на шее жены, это точно его работа. Императрица чувствовала, что платье предательски спадает с её изящного тела, это точно делает супруг. Кан лукаво улыбнулся, видя, что бывшая Королева не поскупилась и на кружевное нижнее бельё, она точно ожидала этого. – Что же ты делаешь со мной, чертовка? – из-за бешеного стука сердца Шао Кан не слышал самого себя. Синдел понимает, что сейчас идёт своеобразная битва за доминантство, и Императрица точно в ней проигрывает. Император лёг на спину, потянув за собой любимую, его умелые руки, которые так плавно скользят по её точёным изгибам, поджигают её. Бывшая Королева уже не владеет собой, пусть она окажется во власти сильных рук, пусть так и будет, она больше не может ждать, эта прелюдия изводит её. Кан вовсе не пугает жену своими заострёнными зубами, бешеными алыми глазами, шипами, грубой кожей, её даже привлекает это, делает его особенным. Эденийка сотни раз прокляла себя за отказ быть любимой женщиной этого внешнемирца, он хорош во всех смыслах. – Ты меня с ума сведёшь, – простонала Синдел, сжимая руками простыни. – Ты такая нетерпеливая, моя дорогая, – рассмеялся Шао Кан, лаская руками упругий зад жены. – Я чувствую, что ты тоже, – Императрица стала торопливо расстегивать ремень на его брюках, она сдаётся в его плен. Император не ответил, чувствуя, что бывшая Королева желает повторить день второй первой брачной ночи, когда Кан не церемонился с ней, не давал ей даже перевести дух. Эденийка издала громкий и пронзительный стон, когда почувствовала присутствие внешнемирца в себе, двигаясь вверх и вниз. Муж держал маленькие руки жены, он двигался в темп с ней, наблюдая, как она в порыве безумной страсти выкрикивает его имя и откидывает серебристые пряди, спадающие его на спину. Её грудь медленно поднималась и опускалась, бёдра с каждой секундой двигались быстрее. Синдел понимает, что Шао Кан точно не позволит ей испортить эту страстную ночь, хотя ей это и не надо. Императрица почувствовала, что Император близится к концу первого акта, но их сегодня будет много. Кан излился в бывшую Королеву, первый «раунд» она выдержала. Главные часы Бухареста пробили полночь, однако даже в такое время улицы не пустеют. Синдел задыхалась, Шао Кан трижды довёл её до пика удовольствия. Императрица расположилась в крепких руках Император, слегка задев рукой шипы. – Шао, я безумна, – выдала бывшая Королева, прикрыв свою наготу одеялом. – Ты сделал меня извращенкой. – Я? – удивился Кан, убирая пряди со вспотевшего лица жены. – Ты меня совратила... – Так, знаешь что... – хотела было возразить эденийка, но в тумбочке загудел амулет. – Потом расскажешь какой я плохой, – сказал внешнемирец. – Дорогой, я не совсем готова к разговору, – пыталась отговорить его жена. – Дели, Китана сказала, что разговор важный, – сказал муж. Проведя пальцем по амулету, молодожёны увидели странную и очень удивительную картину: старшая Принцесса Внешнего Мира и Эдении Китана плачет и улыбается, держа в руках какую-то бумажку, а сидяящая рядом Принцесса Милина успокаивает сестру. Плачущая старшая дочь — редкость даже для родителей. – Ты чего плачешь? – спросил Шао Кан. – Тебя Лю Канг обидел? Ну-ка зови его сюда! – Нет, папа, дело не в этом, – захлёбывалась рыданиями Китана. – Папочка, у меня есть самая замечательная новость на всём свете! – Ты беременна? – ужаснулся Император. – Нет, папочка, – ласково ответила старшая Принцесса. – Папа, я сделала тест ДНК. Папочка, тест показал, что... что я твоя родная дочь! 99,9%! – Как?! – на лице Кана появились одновременные шок и улыбка. – Отец, я молю о твоём прощении, – если бы это было видно, то старшая дочь встала бы перед отцом на колени. – Если бы я знала, что Джеррод мне не отец, то я бы никогда не предала тебя. – Синдел, у меня есть дочь! – радостно воскликнул внешнемирец, покрывая поцелуями лицо жены. – Родная! Подожди, ты знала? – Нет, любимый, я правда не знала, – в этом случае Синдел точно не лгала. – Подожди... получается, что тот день, когда ты пригласил меня на переговоры... – Китана стала результатом, – закончил за неё мужчина. – Какие переговоры? – спросила девушка. – Джеррод тогда уехал по делам Эдении, а я осталась одна решать государственные дела, – Императрица с дрожью в голосе вспоминала тот день, который навсегда желала забыть. – О красоте твоей мамы слагали легенды, – он с улыбкой посмотрел на жену, в ее глазах читалась неимоверная радость. – И я пригласил твою маму под предлогом переговоров, чтобы воочию увидеть эту красавицу. В общем долгими уговорами, ласками и без использования вина у нас с Синдел произошла самая прекрасная ночь любви, которая у меня когда-либо была. Это всё вдобавок к красоте и уму заставили меня желать Синдел. Я хотел сделать её своей женой. – Я так наивно поверила, – стыдливо призналась бывшая Королева. – А незадолго до отъезда Джеррода у нас с ним... Ну в общем я и подумала, что беременна от мужа. Я должна была увидеть, что у тебя глаза карие, эденийские гены смягчили драконьи. – Так почему ты совершила самоубийство? – спросила Китана. – Я сделала это не только ради тебя, Джеррода и Эдении, а еще потому что подумала, что Шао воспользовался мной, как обычной продажной девкой, – чуть не плакала женщина. – Дуреха ты моя! – ласково сказал Шао Кан, покрывая поцелуями лицо любимой супруги. – Да если бы я только знал, что Китана моя родная дочь, то я бы весь гарем к Шинноковой матери разогнал! Я же тебя всем сердцем полюбил! – Любовь моя, я всю жизнь буду виновата пред тобой, – по щекам Синдел покатились жгучие слёзы. – Получается, что я зря совершила самоубийство... Всё было зря. Какая же я дура! Ты не завоевал Эдению, не убил Джеррода, получается, что ты пришёл за своей женщиной и дочерью. Но мне было так стыдно смотреть Джерроду в глаза... Ведь я изменила мужу да ещё и ребёнок. Китана, я безумно хотела стать матерью, правда, ты была желанным ребёнком. – А если бы ты узнала, что ребёнок мой, то чтобы ты сделала? – заволновался Император. – Аборт? – Нет, я бы не стала делать аборт, ни в коем случае, – ответила бывшая Королева. – Я не знаю, что сделала бы. Я думала, что стала для тебя очередным трофеем. – Ты стала любовью всей жизни, – Кан приложил палец к пухлым губам жены, требуя ее прекратить самобичевание. – Получается, когда ты говорил мне, что ты мой истинный отец, то ты лгал, но при этом говорил правду, – изрекла старшая Принцесса. – Получается, что меня воспитал родной отец. А я так подло предала тебя, единственного близкого человека, который остался после смерти мамы. – Я думал, что у меня не может быть детей, – признался внешнемирец. – А у меня родилась дочь не от какой-то наложницы, а от любимой женщины. – Мы могли стать счастливой семьёй, – продолжила женщина. – А я... – Я тоже виноват, – сказал мужчина. – Я не смог почувствовать родную кровь. Теперь я точно самый счастливый мужчина на свете! У меня любящая жена, две чудесные дочери, так ещё и обе родные! Ведь Милина тоже от части получается моё чадо. Отец, мать и дочери ещё полтора часа разговаривали о семейных проблемах, о том, сколько всего они могли сделать вместе, если бы Синдел не сотворила такую непростительную глупость. Ведь во многом все события турнира Mortal Kombat произошли из-за Императрицы. Шао Кан каждую минуту целовал свою супругу, улыбался дочерям и рассказывал, что было в его душе, когда он влюбился в бывшую Королеву. Этот семейный разговор многое дал понять, вся история могла сложиться по-другому, будь Синдел не так горда и благородна.