Записки из детства

-Милый, давай скорее, нас уже ждут. Неприлично опаздывать на свадьбу собственного сына. Моя любимая женщина заглядывает в кабинет, чуть приоткрыв дверь. Она знает меня лучше всех, знает, что когда я пишу, я напрочь теряю ощущение времени. Я снимаю очки и тру уставшие глаза: - Закончил. – С гордостью показываю на экран моего ноута, как будто она может там что-то разглядеть. Она с легкостью проскальзывает сквозь тоненькую полоску приоткрытой двери и мгновенно оказывается рядом со мной. Кладет свои руки мне на плечи и чуть наклоняется вперед. Меня обволакивает запах ее духов, я закрываю глаза и мысленно с новой силой благодарю всех богов, что эта женщина со мной. - Не буду сейчас читать. – Она улыбается и теребит мои волосы на затылке, а у меня по спине стадами пробегают мурашки желания. – Опять буду плакать, а я только что закончила макияж. Она – мой первый читатель и мой главный критик. - Ты не думаешь, что получилось слишком претенциозно? - Ни капли. Это же твои родители, про них невозможно написать хоть сколько-нибудь претенциозно. – Она легким поцелуем касается моих губ, оставляя на них вишневый привкус, и тихо выходит из комнаты. Она знает, что мне нужно еще несколько минут. Она все про меня знает. ***** Я давно уже вынашивал идею романа, главными героями которого были бы мои родители. С тех самых пор, когда решил, что стану писателем и обязательно запишу их истории, которые они рассказывали нам с сестрой на ночь. Нам тогда было по четыре года, и это были всегда самые долгожданные и самые любимые часы: мама заходила в комнату, поправляла нам одеяла и включала ночники над нашими кроватями – у меня в форме полумесяца, а у сестры – в форме бабочки. Потом брала с полки какую-нибудь книжку, садилась на мою кровать и подбирала под себя ноги, готовясь начать чтение. - Расскажи другую сказку! – неизменно требовала Валери, а я активно поддакивал. - Какую другую? – мама удивленно вскидывала брови, - Я совсем совсем не знаю никаких других сказок. - Знаешь, знаешь! – Мы с сестрой работали в унисон, даром, что двойняшки. Мама смеялась, и в этот момент в комнату непременно заглядывал папа. - Что тут у нас за кипишь? – строго спрашивал он, сдвинув брови и наморщив лоб. - Твои дети снова требуют «другую» сказку. – - Мама подставляла папе щеку для поцелуя, и он всегда чуть задерживался рядом с ней, приобнимая и целуя сначала в щечку а потом в шею. - Ну что я могу сказать? – он подмигивал нам с сестрой – Некоторые правдивые истории просто гораздо лучше сказок, правда? - Правда! – соглашались мы с сестрой, предвкушая новую интересную историю про то, как папа влюбился в маму, а мама – в папу; про их друзей; про всякие смешные и нелепые ситуации, в которые они попадали; про то, как теряли и находили друг друга; про то, как однажды решили больше никогда не расставаться... Это была наша рутина. Счастливая, беззаботная рутина. Дни, наполненные любовью, на солнечном побережье Бретани. *** Когда мы с сестрой пошли в школу - нам тогда было по шесть лет – родители решили, что пришло время переехать в Париж. Нам он показался слишком большим, неуютным и хаотичным, и сначала очень хотелось вернуться в наш маленький Сен-Мало, в наш любимый дом. Мама очень переживала, что нам так не нравится город, но папа быстро решил эту проблему, устроив нам с сестрой экскурсии по «местам боевой славы». Мы ездили к университету, считали окна в мужском и женском общежитии, проверяли на прочность легендарные водосточные трубы, гуляли по парку, ели мороженое у Альфредо...И постепенно Париж стал наполняться красками, смехом моих родителей, их друзьями, и уже не казался нам чужим и страшным. - Вот здесь – папа взял маму за руку и усадил за столик; мы с сестрой отвлеклись от чуднЫх цветных напитков на витрине и уселись рядом, - здесь ваш папа впервые признался маме в любви. Мама улыбалась, щеки ее покрывал легкий розовый румянец, а глаза светились. Она была самая красивая мама на свете, и я не удержался: - Был бы я большим, у тебя бы не было шансов! Папины брови удивленно поползли вверх, он переводил изумленный взгляд с меня на хохочущую маму, а Валери в это время обнимала папу за шею и громко шептала ему: - Ничего, папочка, я тебя одного никогда бы не оставила! -Я знаю, солнышко. – Он поцеловал Валери в макушку, погрозил мне пальцем, обнял все еще громко хохочущую маму за талию и притянул к себе. Мы с сестрой сразу потеряли всякий интерес к родителям, зная, что сейчас они будут целоваться (фууу, какая гадость), и отправились обратно к витрине, выбирать себе обещанное мороженое. *** Мои родители никогда не стеснялись проявлять свои чувства на людях. Папа всегда говорил, что это мама во всем виновата, это она превратила его в «безумного собственника». Когда мы с сестрой были помладше, нам это не мешало, но вот будучи подростками, мы часто протестовали против таких проявлений. - Мам, ну как ты не понимаешь? – Валери взяла из маминых рук чистую тарелку и вытерла ее полотенцем, - Ну это неприлично же... - Почему это? – мама передала ей чистый стакан, - Тебе с Сержем прилично, а нам с папой неприлично? - Мама! Мне шестнадцать! - А мне сорок пять. — Вот именно. Ну как ты не понимаешь, в вашем с папой возрасте уже так себя не ведут. Нам перед друзьями неудобно. - Ну знаешь, дорогая, - мама с грохотом поставила на стол металлический поднос, - это ваша проблема. Ваша и ваших друзей. - Что за шум, а драки нет? - папа, привлеченный шумом, заглянул на кухню. - Ну, твои дети считают, что мы с тобой слишком стары для поцелуев. - Мои дети так считать не могут! - Мои тоже. – Мама отправила Валери серию уничтожающих взглядов – они у нее всегда получались очень грозными. Папа обнял маму сзади, развернул к себе и убрал с лица прядку волос. Они замерли на несколько секунд, смотря друг другу в глаза, а потом он, улыбнувшись и подмигнув сестре, впился в мамины губы поцелуем. Валери закатила глаза и тяжело вздохнула: - Фуууу, родители, вы отвратительны! *** Мы никогда не праздновали годовщину их свадьбы, потому что свадьбы как таковой у них никогда не было, они просто расписались в мэрии. Мы праздновали «День, Когда Она Сказала «ДА». История о том, как папа делал маме предложение была нашей любимой историей с самого детства. Мы с сестрой даже играли иногда в «предложение»: она была мамой, а я – папой, и мы разыгрывали хорошо знакомую нам историю, как театральную пьесу. На пятнадцатилетие Дня, Когда Она Сказала «Да» - нам с Валери тогда было четырнадцать - папа устроил маме сюрприз и организовал самую настоящую свадьбу. На нее съехались все их друзья, и вечер перед свадьбой был наполнен смехом и воспоминаниями. Перед сном я слышал, как мама сказала папе: - Знаешь, мне бы вполне хватило и этого вечера. Может, ну его, эту свадьбу? - Ну уж нет. – Я услышал, как мама совсем по-девичьи захихикала. – Я хочу, чтобы там, на небе, все тоже были в курсе, что ты – моя жена. *** Когда мама заболела, мы с Валери уже не жили с родителями. Вал училась в Нью-Йорке, в театральной академии, а я – в Германии, изучал современную литературу. Папа ничего нам не рассказывал, но мы сами все поняли, когда приехали домой на Рождество. Он так прикасался к ней, как будто она была тоненькой хрустальной фигуркой. Она ей и была. Он так смотрел на нее, как будто она сейчас исчезнет, растает, растворится. И она исчезала. Он ничего не говорил, но я видел его покрасневшие, припухшие глаза. Мы не раз заставали его ночью у маминой постели – он держал ее за руку и просто смотрел на нее, что-то беззвучно шепча. В Рождественскую ночь мама привела себя в порядок и спустилась к нам. Мы смеялись и много говорили о будущем… и все время обнимались… И нам с сестрой так хотелось, чтобы родители продолжали целоваться… Через два дня мама умерла… *** На мамины похороны снова съехались все их друзья. Плакали. Вспоминали. А закончился день все равно смехом, потому что, как сказал папа: «Она была солнечной. Слегка безумной, но солнечной. Она принесла свет в мою жизнь, она приносила свет всем, кто к ней прикасался. Я невероятно счастливый человек, потому что мне повезло встретить эту женщину, повезло быть любимым этой женщиной, повезло быть прощенным ей. Мы не будем плакать, она терпеть этого не могла…» *** Я снова открыл ноут и быстро напечатал: «Посвящается моим родителям. Моей потрясающей, самой красивой на свете маме – я знаю, ты все время рядом с нами, мы все чувствуем тебя рядом. Моему отцу – ты научил меня быть мужчиной, нести ответственность за свои поступки и признавать ошибки. Ваша любовь, которой вы так щедро делились с нами, научила нас любить. Вы потрясающие, Джо и КриКри. P.S. Валери, я люблю тебя. Виктор Рокье Ну все. Теперь он закончен. Мой роман, моя благодарность, мое посвящение. Сегодня вечером я обязательно дам прочитать его отцу. Сегодня, в сорок пятую годовщину Дня, Когда Она Сказала «Да». Сегодня, после свадьбы его внука, моего сына, названного в честь моего отца. Знаете, в чем ирония? Сегодня мой сын женится на потрясающей, солнечной девушке, зовут которую Джоанна. Кристиан и Джоанна. История продолжается.