Девушка, изменившая свою судьбу

Ирэн шла по улице со странными чувствами внутри. Неужто, у нее все же есть совесть и она переживает, что предала свою давнюю подругу, или это просто несварение желудка? Кто знает. Впрочем, с Артемидой она познакомилась еще раньше… эх, думы, тяжкие думы. На улице уже вечер, а она все еще гуляет по улице. Смотрит на телефон и вроде уже набирает знакомый номер, но тут же стирает и набирает другой. Поговорить ли с Артемидой, что рассказала все Аиде? Или же Аиде… ведь хочется знать, что они там говорили об этом парне, что в последнее время крутится возле нее. Бессмысленно. Все это бессмысленно. Она ложит телефон в карман и вспоминает тот вечер… планы. Что если поменять свои планы? Изменят ли они жизнь… кто знает. Ах да, Ирэн знает. Аида знает. Многие знают. Девушка положила телефон на стол, и устало вздохнула. Ее подруга снова отказалась пойти прогуляться вечером, ведь надо готовиться к урокам! Делать больше нечего – только учиться. Ирэн поправила выбившуюся прядь из своей прически и стала обдумывать свои дальнейшие планы. Верно, планы. Ведь сегодня должен был придти один симпатичный парень, которого она пыталась привлечь уже неделю, но он обращал внимание лишь на Аиду. Итог: не будет Аиды – не будет Рика. — О чем задумалась? – спросила девушка, присаживаясь возле Ирэн. Та лишь махнула рукой и вновь углубилась в свои тяжкие думы, но ее подруга просто не могла не спросить. — Снова думаешь об Аиде? Знаешь… если бы я тебя не знала, подумала бы, что ты в нее влюблена, — усмехнулась девушка. — Тьфу на тебя! – бросила салфетку та в подругу. – Влюбиться в нее еще не хватало. Бесит она меня, бесит… — Тогда, может, разрушить ее хрупкий нереальный мир? Ирэн удивленно посмотрела на подругу, ничего не понимая. — Тебе-то она что сделала? – спросила девушка, приподнимая брови. – Ты и видела-то ее пару раз… и то, издалека. — Скучно мне, подруга моя… скучно, — усмехнулась та, постукивая пальцами по столу. – Да и, знаешь, я ведь скоро выйду замуж… так почему бы перед этим не отравить кому-то жизнь? — Да уж… впрочем, выбор одобряю. Да. — Вставай с кровати, — с меня начали стягивать одеяло, но и я не сдавалась. Крепко держа одеяло, я бормотала что-то про пять минут и выходные. Судя по крикам, человек ни черта не понял и это печально, да. Вот рывок и я падаю на пол… на холодный мерзкий пол, ведь одеяло было в руках это жестокого мерзкого занудного человека! — Ты что творишь, ирод? – спрашиваю я, пытаясь подняться на кровать. Там тепло и уютно… — Красавица показала свое лицо миру… а не, чудовище, — усмехнулся этот ирод, резко поднял меня на ноги и вышел из комнаты. – Одевайся и спускайся вниз. Жду десять минут! — Чего-чего ты там про чудовище говорил? – бормочу я, сверля взглядом закрытую дверь, но потом все же плетусь в ванную комнату. Эх… про чудовище он прав, походу. Будь мои волосы чуть менее длинными и они бы стояли дыбом, но… они просто спутанные. Что говорить про лицо даже не знаю. Двумя словами – не выспалась. Умылась холодной водой, поправила свою новенькую серую пижаму и поплелась вниз, придумывая обвинения, да. Ведь это из-за Аарона я вчера поздно легла. Про Ирэн и Артемиду, я решила не думать. Только голова болит от этих мыслей, так зачем напрягаться. — Чего нахмурилась? – он поднял глаза от какой-то увлекательной книги! Если что, это был сарказм. — Вот думаю… тебя сейчас убить или подождать, пока найдется достойный повод, — пробормотала я, искренне интересуясь его мнением. Шутка… насчет мнения. — Ну, более логично сейчас, ведь вряд ли тебя будут подозревать в моем убийстве. — А ты прав! Обвинят твою невесту, Артемиду, — я улыбнулась и села на стул. – Тебя как убить? Задушить? Иль отравить, как в пьесе «Ромео и Джульетта»? — Предпочитаю второй вариант, — улыбнулся он, прищуриваясь. – ведь тогда ты должна умереть вслед за мной, как возлюбленная… — Размечтался. Я принялась за еду, в который раз понимая, что никогда не буду хорошо готовить. Как там говорится? Только смерть разлучит нас? Если я буду готовить, то разлучит нас она очень быстро… печаль, ага. Я бы на нычку ела еду из ресторана, а он бы травился моей стряпней. — Вкусно, - пробормотала я. От меня это что-то вроде похвалы. Он лишь приподнял брови удивленно, но ничего не сказал. Что, у нас сегодня перемирье?.. или он что-то задумал? Я пригляделась к нему, но ничего странного не заметила. Может, стоит пойти к окулисту зрение проверить? А то может что-то странное есть… а я не вижу. — Что там сегодня у нас с планами? — А что у нас с планами? Впрочем, можем пойти в парк, — пожал плечами Аарон. Парк? Наш старенький парк, в котором каждый год испытывают судьбу люди, жаждущие экстрима? Ха-ха-ха. Плохая идея… впрочем, если что, пожертвую Аароном. Ах да, забыла. И убью себя, чтобы и в аду мы были вместе. — Хорошая идея, — я улыбнулась, и легко поцеловав его в губы, пошла одеваться… стоп! Хэх… я улыбнулась, и легко поцеловав его в губы?! Может, показалось… — Эй, Аарон? – спросила я, поворачиваясь к парню. Тот не произнес и звука… он, что, как компьютер завис? А вирус – это я, получается..? — Аарон? Он снова не ответил, а я, решив, что это случайность, поднялась наверх. Нужно собираться, ведь мы идем в парк! Где там у меня завалялся бронежилет и каска? А вот они мои родные… шутка. — Может, пойдем на колесо обозрение? – спросил он, а я, как дура, согласилась. И вот мы наверху… почему колесо так медленно движется? Почему оно скрипит? Почему, твою мать, оно такое высокое? Ненавижу его… все время представляю, как оно отвалится и покатится по городу… ужастик лучшего качества! — Зачем так сжимаешь руки? – спрашивает ирод, а я лишь с неким страхом смотрю вниз… люди такие маленькие! — Не поверишь, боюсь, — прошептала я, сжимая руки сильнее. — Неужели, человек, который напал на меня ночью, думая, что я вампир… боится высоты? – усмехнулся он. – Так почему ты решилась сюда залезть? — Да вот думала… зачем тебя душить, если можно сбросить отсюда, — нахмурилась я, глядя на Аарона. — А я-то думал, может, это из-за безответной любви ко мне? — Ха-ха-ха, — сильнее нахмурилась я и вот мы уже возле земли, я спрыгиваю на землю и скрываюсь в толпе. Что за гадкий человек? Вот так просто давит на мои болевые точки. Вот так просто ломает все мое спокойствие. Беатрис говорила как-то, что когда влюбляешься… отключаются мозги. Так почему, мать вашу, я так много думаю? Слишком много. — Аида, куда бежишь? – спрашивает он, останавливая меня, а я лишь вглядываюсь в него, пытаясь понять: влюблена или нет? — Аида? С тобой все в порядке? Да, со мной все в порядке. Впрочем, нет. Я сошла с ума. Я влюбилась, хотя всегда думала, что не смогу влюбиться, ведь мои чувства всегда на самом последнем месте. Я думаю, а не чувствую… почему я влюбилась в тебя? В тебя, парня, который скоро жениться на мерзкой девушке… сочувствую. — Я тебе нравлюсь? – внезапно спрашиваю я, затаив дыхание. — Неожиданный вопрос… с чего… — Просто ответь, — перебиваю его. Он лишь молчал. Почему ты молчишь? Неужели, так сложно сказать «нет» или «да»? Всего одно слово. — Пошли, купим сладкой ваты, — он повернулся ко мне спиной, указывая на прилавок с ватой. — Ясно… Настроение испортилось, и, достав наушники из кармана, я скрылась в толпе. Теперь точно скрылась. Плакать, когда тебя отшивают? Нет, не слышала. Бороться, когда любишь? Это не про меня. Забыть, если не твой? Невозможный вариант для меня. Терпеть молча, бросить эту затею, помнить всегда и усмехаться бесчувственно слегка – вот это понимаю. Вот это знакомо и близко моей душе. Деревья, люди, деревья. Я смотрю под ноги, не поднимая головы. В ушах очередная песня, кажется, я слышу ее в самом мозгу. Громко – да. Уменьшить громкость – нет. Пусть потом будет болеть голова, но лучше в мыслях будут слова из песни, чем я буду думать… Кто-то положил мне руку на плечо, останавливая меня. Я попыталась сбросить руку и пойти дальше, но меня резко развернули и, что называется, заткнули поцелуем. Приятно… и губы какие-то, знакомые… Открываю глаза и вижу ирода, что только недавно отшил меня молчанием. Смешно… наверное. Но не мне. Он, вынимает один наушник и вздыхая, говорит: — Нравишься, дура, нравишься. Кто ж, тебя с таким характером, кроме меня, терпеть будет? — Ха-ха-ха… Кажется, это истерика. Да, это точно истерика. Почему-то я начинаю плакать. Почему я плачу, ведь это радостная новость, разве нет? Наверное, это слезы радости… но какая-то тяжесть в груди никуда не делась… она будто тянет меня на дно… такое темное бесчувственно дно моей души. — Что-то я не понял, ты рада или нет? – нахмурился Аарон, а я лишь продолжила смеяться и лить радостные слезы, наверное. Наверное, радостные. Наверное, счастлива. Все в этой жизни не вечно. Время идет – мир меняется.