Капитан Быков и его бандерлоги

      Титаны медленно, но верно окружали небольшой отряд разведчиков, сужая кольцо. Несколько солдат попытались прорваться сквозь заслон, однако гиганты лишь выглядели медлительными и неповоротливыми — бойцы оказались весьма быстро съедены громадными тварями.       Все пути к отступлению оказались перекрыты, отряд находился в ловушке.       — Ну, всё… мы все тут подохнем… — прошептал один из разведчиков, готовясь быть перемолотым титаньими зубами.       Но в это мгновение гиганты вдруг начали падать один за другим — лишь неуловимо мелькал между их фигурами смазанный силуэт. В кольце довольно быстро появилась брешь, которую разведчики немедленно использовали для отступления.       Когда отряд отдалился на безопасное расстояние, к нему присоединился ещё один солдат. Согласно нарукавной нашивке этот человек носил звание капитана. Короткие светлые волосы трепал встречный ветер, в полукруглых стёклах очков отражалось солнце.       — «Всё» будет, когда я скажу, — картавым голосом произнёс капитан, — а то устроили тут, «мы тут все подохнем, мы тут все подохнем…»       То был не простой офицер разведкорпуса. Этот человек стал живой легендой. На его счету были десятки убитых титанов. И звали его Андрей Евгеньевич Быков…

***

      С самого утра в штабе разведывательного корпуса к капитану Быкову привязалась сержант Скрябина, которую тот знал уже давно и называл по свойски — Люба. Боевого опыта ей было не занимать, но появившийся с возрастом лишний вес поставил жирный крест на её дальнейшем продвижении по службе, как разведчика. Тем не менее, службу в разведкорпусе она любила, и даже предложение о зачислении в лейб-гвардию отклонила, потому её перевели в роту капитана Быкова для службы писарем в канцелярии.       — Андрей Евгеньевич, вас к себе командир вызывает, — не отходя от кассы заговорила сержант.       — У меня по понедельникам обход, — огрызнулся Быков, — Передай ей, что если она хочет со мной поговорить, пусть сама себя назначит в состав патруля…       — В следующий раз я так и сделаю! — путь капитану преградила женщина с нашивками майора, и взгляд её единственного глаза не сулил капитану ничего хорошего.       — А, легка на помине, — прошипел Быков, — Что тебе надобно, чудо носатое?       — Капитан Быков, я бы попросила вас соблюдать субординацию при сержантах, — процедила сквозь зубы командующая разведкорпусом, майор Кисегач. Сержант Скрябина тут же поспешила ретироваться.       — Андрей, — перешла на неуставную речь Кисегач, — тебе сегодня пришлют четырёх новобранцев…       — Насть, ты же знаешь, что я не умею общаться с младенцами. Они, когда меня видят, под себя ссутся.       — Андрей, я тебя как человека прошу, — повторила майор, сжав плечо капитана, — среди них мой сын…       — О, тогда тем более! — шарахнулся Быков от Насти, как чёрт от ладана.       — Капитан Быков, — вновь перешла на уставной тон Кисегач, — с сегодняшнего дня, согласно приказа командующего разведывательным корпусом, в состав вашей роты зачисляются четыре новобранца, это не обсуждается. Честь имею.       С этими словами майор развернулась на каблуках и отправилась в свой кабинет.       А на ссутулившегося под тяжестью нежданного горя капитана, словно этого было мало, навалилась тяжеленная туша старшины его роты, лохматого и небритого прапорщика Купитмана.       — Андрюха, у тебя есть пара монет? — пробормотала туша, источая запах перегара.       — Ваня, у тебя совесть есть? — скептически спросил его капитан, — Только понедельник начался, а ты уже бухаешь…       — Это естественное состояние прапорщика, — отмахнулся Купитман.       — Вот скажи честно, ты сколько дней уже находишься в этом «естественном состоянии»?       — Три. — глазом не моргнув соврал прапорщик.       — А на самом деле? — продолжал допытываться командир.       В этот раз Купитман хорошенько подумал, прикинул что-то на пальцах и ответил:       — Двенадцать.       — Всё ясно, — вздохнул Быков, — Люба!       — Я! — материализовалось неведомо откуда необъятное тело сержанта Скрябиной.       — Пиши приказ, — сказал Быков, — о присуждении прапорщику Купитману пятнадцати суток гауптвахты за пьянство и появление на службе в нетрезвом виде. Плюс ещё десять лично от меня — за неопрятный внешний вид.       — Эмм… — промямлил прапорщик, — Андрюха, ты чего, я же тебя другом считал, в конце концов, я тоже пока что офицер…       — Ты не офицер, ты пьянь! — бросил через плечо Быков, собираясь уже отправиться в свою канцелярию, как вдруг двери казармы распахнулись, впуская четырёх человек в новой военной форме.       — Это кто? — спросил Купитман.       — А это моя головная боль. — вздохнул капитан Быков.

***

      Измеряя шагами расстояние от одного конца строя до другого, Андрей Евгеньич объяснял новобранцам все нюансы службы в его подразделении.       — Я командир образцовой разведроты, капитан Быков, и с этого дня — ваш командир. Кто из вас сможет угадать, что из этого мне не нравится?       — Я! — вышел из строя темноволосый паренёк в очках, — Резонно будет полагать, что второе, поскольку вам не может не нравиться то, что вы командир образцовой роты…       — Фамилия? — вкрадчивым голосом спросил Быков.       — Рядовой Левин! — ответил солдат, — имею нагрудный знак специалиста первой степени!       — Первое правило, которое вы, товарищи солдаты, должны усвоить! — сказал капитан, — забудьте степень ваших нагрудных знаков, и то, что он даёт вам гордое звание специалиста. Это ложь. Вы ничего не знаете, ничего не умеете, опыта у вас — ноль.       — Разрешите возразить! — вышел из строя другой солдат, здоровенный детина с пустым взглядом, — Я до учебки два года состоял в народном ополчении, и дисциплина там была ничуть не хуже армейской. Так что этого опыта у меня — выше крыши!       — Фамилия?       — Рядовой Лобанов! — ответил солдат.       — Так вот, рядовой Лобанов, — усмехнулся капитан, — Никто из вас в ближайшие два года и носа за Стену не покажет. Вы будете только обучаться воинской науке. Я буду вас учить! Но тебе, в порядке исключения, позволю заступать в наряд по роте чаще других!..       Стоящий в конце строя солдат громко прыснул.       — А вас что насмешило, товарищ солдат? — осклабился Быков, — Фамилия.       — Рядовой Романенко, — улыбнулся боец, — Майор Кисегач должна была довести до вашего сведения…       — А, сын командующего разведкорпусом, — ещё шире ухмыльнулся капитан, — Вы у нас пройдёте… расширенный курс молодого бойца.       — А я? — спросил последний новобранец — молодая девушка с наивным взглядом.       Капитан скривился так, словно ему наступили на больную мозоль.       — Я хотела сказать… промямлила девушка, — Разрешите обратиться, рядовой Черноус.       — Женщина-разведчик? — скептически смерил её взглядом Быков, — Не сработаемся.       — И что же мне делать?! — изумилась девушка.       — Хуй приделать, — невозмутимо отшутился командир, — и усы отрастить, чтобы соответствовать своей фамилии.       Черноус понурила голову.       — Ладно, бандерлоги! — рявкнул Быков, — Напра-во! За мной, по местам несения службы, шагом — марш!