Плен

Остывший чай и пригоревшая яичница — вот его утренняя рутина. Сэр Пентиус с трудом впихивает в себя остатки завтрака, поправляет одежду и толкает тяжёлые металлические двери. Там, среди неудачных и незаконченных механизмов ждёт его главное сокровище. О, как страстно он мечтал поставить Аластора на место! Но не мог и прикоснуться к нему пальцем, так что оставалось только бессонными ночами придумывать различные сценарии и планы его мести и победы. Он не просто убьёт его, думал Пентиус, сжимая пальцы, он заставит его молить о смерти, он заставит его страдать, он отнимет всё самое дорогое, нечто, что дороже ему собственной жизни, и что раз и навсегда растопчет его репутацию!.. И однажды, проворочавшись в постели не меньше двух часов, он вскочил от осознания, насколько всё просто. Он кое-как растолкал миньонов. В машине он изложил план. Он не может навредить Радио-демону, но может забрать у него одного из его дружков. И тогда, в попытках вернуть своего друга, он потеряет репутацию демона без слабостей и промашек — ведь он допустил чтобы один из его команды был похищен! Они остановились у Отеля. Пентиус кинул ключ переспрашивающим всё подряд миньонам и приступил к операции. Отель не закрывался на ключ — видимо, Аластор не боялся недоброжелателей. И зря! Пентиус бесшумно проскользнул в коридор и жестами показал миньонам, что они могут приступать. Минуты длились бесконечно, но, наконец, появились два яйце-парня с каким-то демоном на руках. Это была девушка. Она не проснулась ни когда её тащили, ни когда машину трясло, и даже пока её связывали, она продолжала тихонько посапывать. У этого был свой минус — Пентиус расталкивал её, щёлкал пальцами, хлопал в ладоши — девушка спала как младенец. Плюнув на всё и решив, что он слишком устал, Пентиус отправился в постель, наказав сонным яйце-миньонам следить за пленницей. На следующее утро Сэр Пентиус, в предвкушении, вошёл в свой ангар. Девчонка расчёсывала кудряшки его гребешком. Рядом стоял праздничный чайный сервиз. Яйце-миньоны пили чай, как будто так и надо. «Доброе утро, мистер!» — Девушка налила в пустую чашечку дымящегося ароматного зелёного чая. — «Присоединяйтесь!» Сэр Пентиус наконец-то нашёл в себе силы превозмочь оцепенение. Он схватил хвостом одного из приспешников, отполз в сторону и прошипел ему в лицо: — Что я приказал Вам сссделать? Что за чаепитие вы тут устроили? Почему пленница не связана, не испугана, не покорно дожидается своей страшной участи, а пьёт чай, будто она в гостях? — Но босс! Вы сказали, чтобы она была в целости и сохранности! А эти верёвки так давили… Она выглядит такой хрупкой, мы боялись, что они ей что-нибудь повредят. А утром она попросила расчёску и чай… — Мистер! — позвала пленница. Пентиус отбросил бестолкового яичного слугу и, угрожающе шипя, пополз к девушке. Он навис над ней в полный рост и зло сверлил взглядом. Девушка улыбалась и в её головке явно не происходило никаких усердных мыслительных процессов или душевных метаний. Она действительно выглядела хрупкой и… доверчивой. Либо она действительно дорога Аластору, либо оказалась в его команде случайно. — Что тебе надо? — Мистер… Как Вас зовут? Меня Ниффти. Мистер Змей, мне неловко говорить об этом, но… мне совсем-совсем нечего надеть. — Тебя только это беспокоит? — Пентиус вскинул руки. Люцифер помоги ему, ну и дура! — Да. Понимаете, приличной девушке не пристало ходить перед мужчинами в таком виде. — Ниффти потянула за край ночной рубашки и потупила взгляд. Пентиус помассировал висок. Но вообще-то она права. Он уже отчаялся встретить в Аду девушку, которая бы понимала такие простые вещи. — Ладно. Ты, двадцать восьмой, ищешь платье или что-нибудь такое на её размер. Только прошу, не проявляй фантазию, купи что попроще и подешевле. А ты, двадцать третий, готовь пушку, будем испытывать. — Мне ещё нужно зеркальце и… — И ничего больше! Зеркало я тебе выдам из запасов, у меня этого хлама полно. — Спасибо, мистер Змей. — Меня зовут Сэр Пентиус! И ты надолго запомнишь это имя! — Постараюсь, сэр.

***

Ниффти не понимала, что её похитили. Все попытки запугать ни к чему не приводили, она просто удивлённо хлопала глазом. Миньоны также не относились к ней, как к пленнице или заложнице. Все приказы Пентиуса разбивались о «Но сэр, она же попросила!» или что-то такое. Миньоны вообще постоянно липли к Ниффти, а если парочку парней удавалось вытащить из ангара, они постоянно её обсуждали или рассказывали, какая она замечательная. «Сэр, она дала нам всем имена, представляете? Всегда хотел себе имя!». Сэр Пентиус долго не понимал, как Ниффти в них не путается, но всё оказалось просто — она называла всех Джеффами. Она могла обратиться к любому миньону «Джефф, принеси мне, пожалуйста…» и тот бежал выполнять любой её каприз. Меж тем, Ниффти не покидала ангар, ела и спала на полу. Она никогда не жаловалась. Сэр Пентиус пил снотворные, но не мог перестать представлять каждую ночь, как она там, бедняжка, лежит на холодном полу, и ей твёрдо и холодно, и нет, не то, чтобы его мучала совесть, но… Каждое утро Пентиус был как выжатый лимон. Ниффти встречала его бодрая и посвежевшая. В какой-то момент Пентиус просто плюнул и купил лежанку для кошки. Ниффти заявила, что будет спать теперь «как принцесса», и больше у Пентиуса проблем со сном не было. Пентиус открывает двери и его приветствуют начищенные до блеска бывшие и будущие орудия и цветы, которые Ниффти здесь посадила. — Время эксссперементов! — шипит Пентиус. — Ура! — откуда-то из-за сломанной ракеты выскакивает Ниффти с тряпкой в руке. Ниффти то ли не понимает, что эксперименты проводятся на ней, то ли не понимает, чем это плохо. Пентиус неторопливо ползёт, чтобы Ниффти не отставала, но ей всё равно приходится бежать вприпрыжку. Пентиус не может удержаться от улыбки, глядя, как она семенит. Ниффти часто перебирает ножками и развивает такую скорость, что Пентиусу приходится догонять. Наконец, они подходят к пушке. Пентиус вешает Ниффти на крючок за воротник и наставляет дуло. — Раз, два, три! Слушай, что я тебе скажу! Подними обе руки! Ниффти послушно поднимает обе ручки. Неужели получилось? — А теперь опусти левую руку. Ниффти убирает одну руку. Получилось! — Эм, босс… Это нормально, что она опустила правую руку? — дёргает Сэра Пентиуса за пиджак миньон. — Что? — Извините! — исправляется Ниффти. — Почему такой эффект? — Пентиус листает книги по гипнозу в поисках ответа. — Погоди-ка… Ты специально поднимала и опускала руки? — Конечно! Вы же попросили. Пентиус плюхается на сидение. Но скоро вскакивает и начинает копаться в проводах пушки. Что-то исправив, он снова наставляет пушку на Ниффти. — Попробуй смотреть точно в дуло. И не смей поднимать руки, что бы я тебе ни сказал, понятно? Итак, твои веки… тьфу-ты, твоё веко тяжелеет… Тебя клонит в сон… Ты поднимаешь правую руку… Ниффти поднимает правую руку. Неужели полу… — Простите, сэр, у меня вопрос! Какой смысл создавать гипнотическое оружие, если для его действия все должны смотреть в определённую точку? Пентиус взвывает и хватается за волосы-капюшон. — Не расстраивайся! — Ниффти проводит рукой по чёрному хвосту. — Я тоже не сразу шить научилась. И вязать, и готовить, и вышивать… ой, сколько у меня было узелков вначале! Я уверена, ты скоро сделаешь превосходную машину! У тебя всё получится! — говорит она на прощанье, когда Пентиус закрывает двери ангара. Ей всё ещё нельзя выходить за его пределы. Но однажды рушится и эта стена. Ниффти каждый раз осматривает Пентиуса и качает головой. Однажды он не выдерживает и спрашивает, что с ним не так. «Вам не хватает женской руки. У Вас великолепный викторианский костюм, но разве это важно, когда он не глажен? Ничего, я этим займусь! Где тут у Вас утюг?» Сэр Пентиус давится воздухом: «Костюм идеально выглажен, женщщщина!» Ниффти с сомнением во взгляде проводит по складке пиджака пальцем. Пентиус разворачивается и молча уползает, забыв проверить свою пушку. На следующее утро он, забыв про всё, утюжит каждую стрелочку своего костюма. Злодей должен выглядеть идеально! Пентиус не сразу замечает, что ему мешает запах гари. Он пытается найти причину в утюге, в проводе, пока вдруг ему в голову не бьёт осознание — завтрак! Сегодня он делал себе омлет и, естественно, не мог доверить его яйце-парням. Он напрочь забыл об этом! Пентиус выдёргивает шнур и бросается на кухню. На кухне во всю идёт ликвидация пожара. Сероватый дым клубами валится в окно. Яйце-миньоны бегают туда-сюда и охают. В эпицентре суетится Ниффти. — Ох, сэр! Это моя вина, сэр! Сейчас сделаю Вам новую яичницу! — Возвращайся в ангар! — сквозь кашель пытается выговорить Пентиус. Ниффти не отвечает, только шумит чем-то в левом углу. И тут Пентиус спохватывается — он же голый! На нём из одежды оставался только бессменный цилиндр. Хорошо, что леди Ниффти не заметила… или делает вид, что не заметила? Когда переодевшийся Сэр Пентиус приходит на кухню, на столе стоят две тарелки. На одной расположились пышный омлет и два тоста. На другом, блюдце размером с кошачью миску, лежит маленький уголок от омлета. Зачем — долго гадать не пришлось, слышится пыхтение, на соседний стул плюхается гора книг по механике и на эту гору влезает запыхавшаяся и довольная Ниффти. Это просто смешно — наблюдать, как она, орудуя ножом и вилкой, отрезает от крошечного кусочка ещё меньшие куски. «И вот на этом она носится туда-сюда целый день? Она, наверное, стесняется взять больше» — у Пентиуса просто кусок в горло не лезет, он пьёт сок и пытается отвлечься на миньонов, хрустящих тостами. Съев около половины, он потягивается и, как бы невзначай, сообщает: — Уххх, я наелся! Ниффти растерянно смотрит на его тарелку. — Но сэр, здесь же осталось много… — Она заглядывает в глаза Пентиусу. — Невкусно? Пентиус крякает. Этого он не ожидал. — Нет, просто я, э, я уже завтракал. Это мой ланч. Было очень вкусно, но больше в меня не влезет. — Не выбрасывать же, — расстраивается Ниффти. — Если хочешь, можешь доесть. Ты совсем мало себе положила. — Доесть? Но мне нельзя больше есть. — Почему это? — Я худею. Хочу быть похожей на неё. — Ниффти достаёт откуда-то вырванную страницу из журнала. С фотографии глядит какая-то модель. Кожа да кости. Пентиус смотрит на Ниффти. Несмотря на это, талия той модели в несколько раз больше, чем Ниффти целиком. — Ты всегда носишь с собой эту фотографию? — уточняет Пентиус. — Да. Напоминаю себе, к чему должна стремиться. Посмотри, какие скулы! В моё время ценились другие формы, конечно, но сейчас такие круглолицые, как я, никому не нужны… «Дела» — думает Пентиус. Не думал он, что ему вновь придётся столкнутся с убеждением девушки, что она не толстая. В конце-концов, Пентиус просто отодвигает тарелку и встаёт. — Не думаю, что у тебя получится стать похожей на ту леди. Да и не нужно это тебе. У тебя милые ямочки и самая тонкая талия в Аду — куда тебе ещё худеть? Ну делай как знаешь, а я пошёл заниматься работой. Пентиус выходит в коридор. Краем глаза он подсматривает, как Ниффти неуверенно отламывает кусочек тоста. Ниффти всё ещё не понимает, что она похищена. Пентиус не осознаёт, что бережёт её, как дракон сокровище. — Вставайте, сэр! Время уборки! Пентиус отмахивается. — Вы когда последний раз постельное бельё меняли? У Вас в кровати чёрти-что творится! Пентиус поворачивается на другой бок. Он чувствует, как маленькие ручки пытаются его столкнуть с кровати, и слышит пыхтение. Но он слишком большой и тяжёлый, так что продолжает беззаботно досматривать сон про своё детство. Однако упорство Ниффти в итоге вознаграждается, и Пентиус с удивлением обнаруживает себя на полу. Довольная Ниффти запрыгивает на постель и начинает причитать. — Какой кошмар, сэр! Всё грязное, мятое, в крошках! Вот у меня в коробке… — Какой коробке? — не понимает Пентиус. — В которой я сплю. — Ты… спишь в коробке? — Да. — Почему это? Зачем это? — Мне забыли выделить комнату, так что я живу в кладовке. Кровать бы там не поместилась, я сплю в коробке из-под телевизора. Так вот, у меня в коробке всегда чисто и… Этим же вечером в ангаре появляется маленькая деревянная выкрашенная и залакированная кроватка. А со следующего дня у Пентиуса около кровати каждое утро появляется поднос с кофе и сливками. Однажды это кончается. Ниффти собирается буквально несколько минут. Даёт указания по уходу за цветами яйце-миньонам. Раздаёт зашитые игрушки и прочие вещи. Машет ручкой. И исчезает. Пентиус не до конца осознаёт, что она ушла. На столе идёт пар от яблочного пирога. В ангаре стоят горшки с цветами и кровать. Пушка блестит, готовая к испытаниям. Осознание накрывает только когда он наливает себе чай и разбивает яйца в сковороду. Он садится на табуретку и закрывает лицо руками. Завтра утром он разберёт пушку. Ниффти так и не поняла, что её пленили. Сэр Пентиус понял, что пленили его.

***

— Аластор, я начинаю беспокоиться! Ниффти нет уже почти две недели. Надо хотя бы расклеить объявления. — Не волнуйся, дорогая, с ней всё хорошо. — А вдруг её похитили? — Я в этом более чем уверен! — Как ты можешь так спокойно говорить? Вдруг её сейчас пытают, или держат в заложниках, или… — Привет, Ниффти!