Утро — время учеников

— Плохо! — Тьфу! — я выплёвываю облачный клок. Встаю на ноги. — Сама вижу. — Ничего ты не видишь. Плохо не то, что плохо, а что с новыми попытками лучше не становится. Смотри ещё раз! Прыжок, в два взмаха набор, горизонт. Быстрый крен — у него всё быстро и резко — и глубокий вираж буквально на кончике крыла, как на иголке циркуля. Ни капли высоты не потерял. Выровнялся, вскинулся в «кобру» и просто спрыгнул из воздуха на облако. — Ну, видела? Пробуй ещё. Подпрыгиваю. Мне пары взмахов маловато, на этом можно… — Хватит, выходи! Нет, нельзя. Специально ведь ограничивает высоту, чтобы я со сваливания мордой в облако приходила, а не чем ещё. Ну тогда… — Куда?! Влево! З-з-зараза! Тоже ведь специально! После каждой попытки нижнее крыло только что судорогой не сводит, а ему в одну сторону подавай… Ну ладно. Горизонт, скорости набрать… нельзя терять скорость на вираже, лучше уж… ой, нет, мне это знать не положено… левый крен… блин, блин, блин, как сразу вниз-то потащило!.. скорость, скорость!.. как её удержать-то, щас крыло отвалится!.. а, бли-ин!!! Через крыло влево, кувырок вокруг крыльевой оси, и мордой в облако. — Тьфу! Да нереально, блин, такое выкрутить! Это я зря. Сейчас ведь будет «я с тебя не требую ничего такого, что не мог бы сам» и вот это всё. — Именно то, что ты сей момент себе подумала! — У тебя было лишних двести лет научиться! — И что? Надо будет драться — никто у тебя свидетельство о рождении не спросит! — А не драться никак? — ой, хорошо, что подруги не слышат. — А зачем нужна такая жизнь, в которой не за что драться? — Сам-то ты за что?! — Прямо сейчас — за твоё небо! Ладно, давай по-другому. Держись сзади и выше меня! Как стоял на облаке, так и провалился сквозь него. Я так не умею, мне сначала подпрыгнуть надо. Падает. Облако высоко, падать можно долго. Увидел меня над собой, расправил крылья. Горизонт. Змейка. Быстрая, с глубокими кренами и малыми радиусами. Опять ни капли высоты не потерял. Горизонт. Глубокий вираж. Горизонт. Восходящая бочка?!.. а, это он поток поймал. Петля. И выход прямо на то облако, с которого стартовал. Опускаюсь рядом с ним. — Что видела? — Тебе всё перечислить? — Всё не надо. Сколько взмахов я сделал? А… э-э-э… Ой. Блин. Ни фига́ ж себе. — Ни одного… — Вывод? — Ну, на планировании одними перьями выкрутил. — Дальше? — И вираж тоже. — Правильно. Пробуй ещё. На той же высоте и влево. — Покажи хоть, как! — Смотри… — сунул своё крыло мне под нос. — Нижнее. Вот так… — перья топорщатся и выворачиваются в такое, что даже смотреть больно. — Уй-й-й-ё-ё-ё… — Хочешь что-то сказать? — Не хочу… — Добре. Не надо болтать, надо делать. Ну? Прыжок, набор, горизонт, левый крен. Быстрее, пока скорость есть… как он там извращался-то… Бли-и-и-н, да как же такое возможно-то! Ой… Всё равно не получается, конечно. Ну, хоть на этот раз кувыркать не стало, просто влево через крыло перебросило. И не мордой в облако, а на ноги… ну ладно, на колени. — Вот, лучше. Отрабатывай. Через десять дней покажешь, а там видно будет. «Лучше» — это хорошо. Это пока самое большое одобрение, которое мне доводилось слышать. Тётя Эпплджек, наверно, сказала бы, что когда он меня по-настоящему похвалит, в лесу что-то сдохнет. Ничего. Никуда не денется. Потому что я научусь. Сдохну, но научусь…