Чудак

Этот мужчина был слишком странным. Навязчивая, чуть нелепая улыбка врезалась в зор прохожих, не давая покоя их корыстному мировоззрению. Казалось, что раненое сердце этого чудака, вот-вот распадется на несколько клочков. Ранили его не один раз, но сокровенный, жутко потрепанный мешок все еще распирало от любви. Парень и сам не мог дать отчет этому несправедливому чувству. Любви, которая имела лишь одну точку крепления...       Месяца летели дикими воронами, устраивая неимоверный беспорядок в его голове. Каждый месяц сменял дух другого, создавая совсем иную атмосферу, последствием чего стали резкие скачки в настроении его рассказов. Но они по-прежнему были прекрасны. Как и мысли,  и слова. Хоть странник был немногословен, невзрачные серые глаза несли в себе намного больше света, будь бы это вся литература известных поэтов. Его белоснежный холст терялся среди дубовых шаблонов окружающих. То ли был белым вороном, то ли черным лебедем. Парень неугомонно пытался донести свои мысли в тех ярких красках, в которых те раскрывались ему. Хоть это не всегда получалось, он не терял надежды, что когда-нибудь его поймут.       Он жил мечтами. Изо дня в день блуждал  долинами, к которым произведениям самого Луиса Кэрролла немыслимо далеко. Он редко записывал свои думы, вера в то, что его заметят постепенно окоченела от равнодушия. Месяца все так же неустанно летели. Вороны черных мыслей совокуплялись в душе, и когда тот решался заглянуть в нее, сразу же разлетались, не давая и шанса изучить их. А потом прогнать. Он всего лишь опасался, дабы суетливые птицы не нагадили там. Теперь его больше всего волновало именно это. Он не жаждал больше мечтать. Ведь осознал, насколько это бессмысленно. Насколько это нерационально. Насколько не востребовано.       Он и раньше об этом знал, но влюбленные глаза упрямо не желали открываться. Чудак стал жить в этом мире. Дорожить реальными знакомствами. Заниматься востребованными делами. Иметь реальные цели...Из чудака он превратился в обычного парня, сам  того не замечая. За короткий промежуток времени неприглядная маска напрочь приросла к его лицу. Не было уже чудной, привычной ухмылки. Развязной, нелепой походки. Необъятного количества любви. Не летали вороны в голове. Ведь все было наконец-то сложилось по полкам. Гул идей заглушила усталость.       И чудак потерял чудачество. Он не знал правильно ли поступил. Он не мог знать об этом. Его мысли растворились в сотни других. Из-за однородности составляющего. Он не позволял себе витать в облаках: когда отдыхал, то развлекался, либо спал. Не было времени на рассуждения, не было вдохновения для новых сочинений. И его не сможет никто обвинить. Он лишь хотел соединиться с этим миром. Он лишь хотел быть любимым. Но чудак потерял чудачество...