Хлорофилия (драбблы)

      – Ишида, ну пошли в парк, там аттракционы работают последний день, – ныл Куросаки Ишшин, высунувшись едва ли не по пояс в окно аудитории.       Большая перемена началась уже десять минут назад, и в помещении было почти совсем тихо: большинство учеников либо успели занять очередь в столовую, либо, не выдержав духоты летнего дня, сбежали на улицу.       – Нет, Куросаки.       Последний квинси, а в быту просто Ишида Рюукен листал учебник по микробиологии и думал. Правда, совсем не о микробиологии. И издевался над бедной книгой исключительно пытаясь избавиться от настырного собеседника. Но литературные страдания были этому собеседнику глубоко безразличны, потому шелест страниц становился все ожесточеннее.       – Ишида!..       – Я уже ответил, Куросаки, или ты начал терять слух?       «Микробиология» с размаху впечаталась в стол, отчего шинигами аж подпрыгнул на подоконнике.       – Ну почему-у-у?       – Потому что я занят, – сверкнул очками квинси.       – Чем? – тут же заинтересовался Ишшин и даже сполз с окна.       Рюукен окинул одногруппника оценивающим взглядом, будто решая, стоит ли его посвящать в свои серьезные планы или нет. Видимо, последний выглядел не так запущенно, нежели обычно, потому квинси решился.       – Я изобретаю приманку для пустых! – гордо сказал он и поправил очки.       – Зафига?       – Что значит «зафига»? – возмутился Рюукен. – Да ей столько различных применений найти можно будет!..       – Да не, – протянул Ишшин. – Я имею в виду – зафига этим именно ты занимаешься? Попросил бы Урахару...       – Ни за что! И не упоминай его имя при мне, сколько раз уже просил!       – Да что ты так кипятишься-то?       – Просто ты уже достал меня своим «Урахара то, Урахара сё»! Реально достал!       – Вот видишь, ты сам сейчас его имя произнес!       – Куросаки!!!       – Да ладно, ладно, понял я… – шинигами побеждено поднял руки. – Не нравится – не буду, не переживай. Кстати, – ухмыльнулся Ишшин, - чего это ты прям так весь изводишься, уж не ревнуешь ли?       – Ни разу, – хладнокровно ответил Рюукен, спуская духовную тетиву.       – Ай, ты чего, я же пошутил! – простонал шинигами с пола.       Стрела попала незадачливому шутнику точно в лоб, но так как объем затраченной на нее рейацу был небольшой, сработала она лишь как слабый электрошок.       – Я знаю. Еще одна такая шутка – и вместо головы будет печеная тыква.       – Ишида, ну прости меня, ты же все равно мой лучший друг!       – Куросаки, я ненавижу шинигами, и ты не исключение.       – Вот ты как! – обиженно засопел Ишшин. – А Урахара говорит, что вы, квинси, невкусные!       Лицо Рюукена потемнело. Шинигами понял, что теперь получит по самое… шинигамье.       – Что говорит Урахара? – медленно переспросил квинси, и Куросаки понял, что получит еще и за не шинигамье тоже.       – Ну… что это… что вы будто бы…       – Куросаки!       – Что пустые не едят квинси, потому что они невкусные! – на одном дыхании выпалил Ишшин и зажмурился.       Реакции не последовало. Шинигами удивленно открыл один глаз. Рюукен не собирался делать из его головы блюдо сомнительного приготовления, и даже вообще отвернулся в другую сторону.       – Невкусные, значит… – тихо пробормотал квинси себе под нос, а потом обратился к Ишшину. – Куросаки, после пар пойдем в парк.       – На аттракционы?!       – Нет. Тестировать приманку.       – Ишида, ну давай хоть на вон том покатаемся! – рукав Рюукеновской рубашки жалобно затрещал под напором шинигамьей хватки.       – Куросаки, не веди себя как ребенок. Тебе университет в этом году заканчивать, а ты на детскую карусель рвешься.       – Это не карусель! И не детская!       Рюукен остановился.       – Слушай, если испытания пройдут успешно, тогда покатаемся. Два раза.       – Обещаешь? – обрадовался Ишшин.       – Обещаю, – сдался квинси. – А теперь пошли вон к тем деревьям, там нас никто не увидит.       Шинигами бодро потопал в заросли, Рюукен направился за ним.       – А как мы будем ее испытывать, эту твою приманку? – спросил Ишшин, когда двое подростков углубились метров на сто в «лес».       – Очень просто. Устроим маленькое соревнование.       – Соревнование? – тут же загорелся шинигами.       – Да. Вот смотри, это, - Рюукен достал из-за пазухи коробочку с какими-то большими таблетками, – приманка.       – Ага, для наркоманов. Закладка…       – Заткнись, Куросаки. Мы ее активируем, и тут должен будет появиться пустой. В радиусе пятидесяти-шестидесяти метров. Значит, мы ее активируем и разбегаемся на расстояние двадцать метров друг от друга. До этого момента понятно, или в цифрах уже запутался? – ехидно спросил Ишида.       – Все я понял! Дальше давай.       – Так вот, появляется пустой. Мы его не трогаем. Пока он не приблизится к кому-либо из нас ближе, чем на метр – оружие не достаем. Кстати, гигай можешь вон на том холмике положить.       Шинигами начал «разоблачаться».       – Все ясно? Активировать приманку будешь ты, чтобы самому меня потому в читерстве не обвинять. Потом расходимся. Потом ждем результата. Без оружия. В общем, кого пустой выберет – тот и «вкуснее», – с сарказмом закончил Рюукен.       – Далось тебе это «вкуснее», – удивился Ишшин.       – Заметь, не я про это упомянул первым, – язвительно отозвался квинси. – Все, бери приманку, а то так до вечера не начнем.       Пустой появился не один, а с партнером. Один монстр направился в сторону шинигами, второй – в сторону квинси. Монстры двигались неспешно: они были крупными, но неповоротливыми. Спустя несколько секунд они все же достигли критической точки в один метр, и практически синхронно зампакто рассек маску одного, а стрела – другого. Краем глаза Ишшин даже отметил, что исчезали монстры тоже одинаково медленно.       – Ну что, ничья? – развернулся шинигами к «сопернику», довольно улыбаясь оттого, что все быстро закончилось.       Однако на лице Рюукена улыбки не была, зато глаза были величиной с пиалу каждый. И Куросаки сразу понял почему – за спиной квинси стоял еще один пустой, который, видимо, специально затаился до тех пор, пока не представится хороший шанс атаковать. Что последний и проделал весьма успешно: одно из мечевидных щупалец монстра благополучно входило в тело квинси в области лопаток.       – #@%!! - издал нецензурный боевой клич шинигами и обрушился на врага, бесславный конец которого не заставил себя долго ждать.       Когда пустой окончательно растворился в воздухе, Рюукен покачнулся и грузно опустился на землю. На его спине быстро расплывалось большое красное пятно.       – Ты как? – не придумал ничего более осмысленного шинигами.       – Хреново, – после довольно продолжительных раздумий ответил квинси и едва не уткнулся носом в траву, если б не был вовремя подхвачен Ишшином.       «Значит, все действительно плохо», – с ужасом подумал Куросаки.       И еще хуже было, что больница была далеко. Плюс был только один – квинси был легок на подъем. Буквально.       – Что с ним? – Ишшин подскочил к вышедшему из палаты врачу.       – Жить будет, – усмехнулся мужчина, – повезло твоему другу. Позвоночник не задет, потому встанет на ноги уже через пару недель. Где ж его так угораздило напороться?       – В парке…       – Поди хулиганили, да перестарались? – насупился врач. – Нет бы заниматься, чай, в университете уже?       – Заканчиваем в этом году медицинский.       – А, так значит коллеги будущие, – вновь заулыбался мужчина. – Ну-ну, смотрите у меня, я вас запомню! – шутливо погрозил он пальцем. – Ладно, твой друг сейчас спит, так что завтра приходи.       – Вот, это тебе! – Ишшин энергично водрузил корзинку на тумбочку.       – Что это, Куросаки? – Рюукен прищурился, так как очки лежали в той же тумбочке, а доставать их самому не хотелось, потому что поворачиваться было больно.       – Это киви!       – Господи, зачем?       – Киви полезные! И вкусные! В них витаминов много, а калорий мало. Давай, я сам почищу.       – Ну спасибо.       – А ты почему не радуешься? Забочусь тут о тебе…       – Я радуюсь, честно. Только тихо, чтоб никто не догадался.       – Ну-ну… Вот закончу я универ, стану врачом, самым-самым главным. Потом открою свою клинику, и буду там тоже самым-самым главным. И будешь ты приходить ко мне и лечится! Тогда посмотрим, как ты запоешь…       – Тогда я открою свою клинику, потому что тебе я свое бренное тело не доверю.       – У-у-у, какой, тогда я…       Куросаки ушел только спустя два часа, за которые у Рюукена начала болеть голова. Шинигами, видимо, каким-то боком чувствовал свою вину и пытался избавиться от нее за счет постоянного наблюдения за состоянием квинси. В конце концов Ишиде удалось выпинать его (и даже два раз пяткой), правда, пришлось разрешить явиться ему на следующий день. Впрочем, единственное желание последнего квинси сейчас заключалось в «поспать, и чтобы никто не будил». Ему показалось, что он заснул сразу же, как только за шинигами захлопнулась дверь.       Сон пришел какой-то странный. Рюукену приснился Ишшин, который почему-то потом превратился в большого оранжевого ежика.       – Киви вкусные и полезные, не то, что Квинси, – бурчал еж, проползая мимо кровати Ишиды. – В них витаминов много, а калорий мало…       Еж полз в сторону окна – собирался лететь на юг. Потому что все благовоспитанные ежи улетают осенью на юг, туда, где зреют киви, полезные и вкусные. Не то, что Квинси.       Вдруг ёж обернулся и громко закричал:       – Ишида!..       Даже во сне квинси впал в ступор.       – Ишида!!       Тут Рюукен проснулся и понял, что это кричат с улицы, благо этаж был всего второй.       – Ишида, я понял: если ты откроешь клинику, то будешь лечить других, а самого себя-то не сможешь! Так что все равно будешь приходить ко мне!       Квинси скрипнул зубами.       «Если я открою клинику, – подумал он, – то в ней будет минимум двенадцать этажей и звуконепроницаемые стеклопакеты».